Чтение 3–й страницы книги ~Оборотень~

И в карманах ветер, соль и пыль.

- Да, такого поэта съели, - вздохнула дама богемного вида, которую все величали донной Кларой, хотя на донну ее внешность никак не тянула. Кроме разве что больших темных глаз.

- Если хотите знать, то стихи покойника, при всех недостатках, куда выше, чем все, что мы, с позволения сказать, пишем! - вновь воспрял Диоген. Выкрикнув это, он опять вскочил и, опрокинув несколько стульев, выбежал вон.

***

Бывший гроза Кислоярских лесов Соловей-разбойник, а ныне просто Петрович, уборщик на конюшне князя Григория, сидел пригорюнившись в своем грязном закутке и сам с собой рассуждал:

- Эх, не задалась жизнь! Кем я был - и кем стал. A все по собственной глупости. Хотел-то как лучше, чтобы у богатых отобрать и все поделить по справедливости. A вышло-то черт знает что - полонили наемники Григория и привели прямо в Белую Пущу, будто я невесть какая важная птица, а не душегуб и лиходей. Хорошо хоть князь Григорий определил на конюшню, все лучше, чем в расход...

- Эй, Петрович! - оторвал его от горестных раздумий грубый голос старшего конюшенного. - Опять, бездельник, сидишь, а дерьмо не убрано!

- Иду, иду! - Петрович вскочил с деревянной чурки, служившей ему стулом. - Ну не дадут покоя старому больному человеку...

Однако же, когда Петрович выбежал из своей коморки, то с удивлением увидал, как его грубиян-начальник вежливо раскланивается с каким-то плешивым господином:

- Да-да, князь, пожалуйста... A, вот и он сам!

Последние слова конюшенного относились явно к Петровичу. Он настороженно глянул на незнакомца:

- Чем могу служить?

Тот дружелюбно улыбнулся:

- Всегда приятно встретить земляка на чужбине!

- Кто вы такой? - еще больше забеспокоился Петрович. - И побыстрее, если можно. У меня там навоз неубранный...

- Скажите, уважаемый, где мы могли бы поговорить с вами наедине? - еще шире расплылся в улыбке незнакомец.

- Где? - призадумался Петрович. - Ну, хоть у меня.

- Да уж, неважное жилище для столь достойного лиходея и душегуба, - покачал головой гость, окинув взором скудную обстановку петровичевой коморки. - Я, пожалуй, попрошу князя Григория, чтобы он предоставил вам другое помещение.

- Да кто ж вы наконец такой? -не выдержал Петрович. - Прекратите заговаривать мне зубы!

- A разве я еще не представился? Князь Длиннорукий.

- Градоначальник, что ли?

- Бывший, - со вздохом уточнил гость. - Теперь я такой же изгнанник, как и вы, уважаемый Соловей Петрович.

- Такой же, да не такой же, - проворчал Петрович. - Вы и вам подобные наживались на страданиях простого люда, а я у вас отбирал награбленное и возвращал взад беднякам! - И Петрович вновь пригорюнился, вспомнив былые лихие денечки.

- Ну, это не совсем так... - заметил Длиннорукий, но тут коморку сотряс крик конюшенного:

- Эй, Петрович, да где ж ты там?!!

- Бегу! - Петрович вновь вскочил с чурки и кинулся на зов. A его гость, цепким взглядом окинув закуток, подошел к стенке, завешанной старой попоной. Откинув ее, Длиннорукий увидел запыленную дверцу примерно с половину человеческого роста. Поддев щепкой замочную скважину, он попытался потянуть дверь на себя, но та не поддавалась.

- Ну, это дело поправимое, - пробормотал князь и, поспешно вернув попону на прежнее место, вышел из закутка.

***

Грендель, в отличие от Беовульфа, был не очень высокого роста, стройный. Хотя вернее было бы сказать - он был его полной противоположностью. Когда Василий вошел в убогую хижину, Грендель сидел за скромным столом, устремив затуманенный взор куда-то вдаль и жуя кончик гусиного пера. И уж никак он не укладывался в образ коварного оборотня. Хотя, конечно, что-то в облике Гренделя могло показаться странным - его лицо было вытянуто и обрамлено бакенбардами с пробивающейся в ней сединой, похожей на волчью шерсть.

Дубов как-то невнимательно слушал Гренделя, машинально кивал, а про себя размышлял о том, что дело закончилось, собственно, так и не начавшись. Было немного грустно, но что уж тут поделаешь - с такой публикой каши не сваришь. Ну не судьба.

- Едва я увидел ее, как в моей душе мгновенно поднялась невиданная доселе буря. Я посвятил этой женщине свои лучшие стихи, - задумчиво вещал тем временем Грендель, даже не обращая внимания, слушает ли его гость или нет. - Я видел чудное виденье... Прекрасно, не правда ли?

Дубов, погруженный в свои невеселые мысли, сказал то, что подумал:

- Боюсь, что это уже устарело, господин Грендель.

Господин Грендель надулся, нахохлился. Вскочил со стула и заметался по хижине, бормоча себе под нос:

- Вот и она говорит - устарело... Все говорят - устарело... А какое было вдохновение!

Василий не имел никакого желания утешать влюбленного оборотня с душой возвышенной и тонкой. А потому он поднялся с табуретки, вежливо откланялся и удалился из его хижины. Хотя, похоже, хозяин этого даже и не заметил.

***

После обеда король Александр и Надежда Чаликова уединились в королевских покоях, чтобы обсудить дальнейший ход следствия, или, как высокопарно выражался ново-ютландский монарх, установления истины.

- Мне показалось весьма подозрительным поведение Диогена, - заметила Чаликова, с интересом оглядывая некогда роскошное, а теперь неотвратимо ветшающее убранство - ковры, портреты и пейзажи на стенах, медные канделябры в углах широкого, заваленного всякими ненужными вещами стола. Прямо на бумагах спал Уильям, подергивая во сне хвостом.

- Да, таким я его никогда не видел, - как-то неопределенно заметил король. - Но хладнокровный убийца, да еще людоед, не стал бы себя так выдавать.

- В том-то и дело, что Диоген отнюдь не хладнокровный убийца, - возразила Надя. - Он, столько раз "евший" поэтов в переносном смысле, решил попробовать это дело на практике. И вот теперь страдает угрызениями совести. Или несварением желудка.

- Ну, Наденька, тут уж вы малость хватили, - вздохнул король.

- Это же только предположение, Ваше Величество, - напомнила Чаликова, - и чем больше версий мы выдвинем, тем вероятнее, что одна из них окажется близкой к истине. A поскольку других зацепок у нас пока нет, то я намереваюсь проследить за господином Диогеном. Кажется, он проживает в бочке?

- Все так говорят, - осторожно заметил король, - но сам я этой бочки ни разу не видел. - Тут в дверь постучали. - Заходите! - крикнул Александр, и на пороге возник пожилой слуга в выцветшей протертой ливрее:

- Ваше Величество, Его Высочество Виктор просит принять его.

- Да, Теофил, скажите ему, пускай заходит, - небрежно махнул рукой Александр и, когда слуга вышел, вздохнул: - Ох уж эти государственные мне вопросы, нет от них покоя. - При этом Его Величество выудил из своей коробочки леденец и быстро отправил себе в рот. - Честное королевское, ушел бы в монастырь, кабы там можно было предаваться не молитвам, а высокому искусству. Хорошо, хоть племянничек согласился хозяйственными делами заняться.

В комнату вошел молодой человек в самой что ни на есть цивильной одежде, резко отличающейся от пестрых одеяний, столь любимых творческими приспешниками Александра. Украдкой взглянув на портрет, Надя отметила некоторое сходство между Виктором и его отдаленным пращуром. Уильям немедленно проснулся и стал исподлобья наблюдать за Виктором.

- Здравствуйте, дядюшка, - поприветствовал короля Виктор. И, бросив выразительный взор в сторону Перси, добавил: - У меня к вам личный разговор.

- Это мой новый слуга, - ответил король, - можешь говорить при нем. Если, конечно, речь не пойдет о государственных тайнах.

- Какие уж там тайны, - энергично махнул рукой Виктор. - A если по большому счету, то какое там государство!

- Какое уж ни есть, - вздохнул Александр. - A не нравится, так поищи себе другое.

- Нужно благоустраивать то, что есть, - возразил Виктор. - A у нас просто жабам на смех: дождик закапал, и королевский дворец на три дня отрезан от мира!

- Ну и что ты предлагаешь?

- Для начала выкопать вокруг замка болотоосушительные канавки, а потом...

- A средства где возьмешь? - перебил дядюшка.

- Лопаты у нас есть, - деловито заявил племянник, - вот пускай ваши бездельники за них и берутся. Чем всякой дурью маяться и людей лопать!.. Да хоть бы съели какого-нибудь лодыря вроде вашего любимца, этого, как его...

- Диогена? - подсказал Александр.

- Вот именно. A съели простого работящего парня, хоть и с поэтической придурью. Нет чтобы съесть кого-то из ваших дармоедов, у которых за душой кроме этой самой придури ни черта нет!

- Я попросил бы тебя, Виктор, - повысил голос король. - Эти люди - мои друзья!

- Простите, дядюшка, погорячился, - слегка поклонился Виктор. - Да речь-то не об этом. Главное - начать, а тогда уж дело закрутится. Я уверен, что и князь Григорий нам поможет, он ведь, какой бы ни был, но толковые начинания всегда готов поддержать!

- Так-то, может быть, так, но не хотелось бы попасть в еще большую от него зависимость, - тихо вставил Александр.

- Да мы и так уже во всем от него зависим, - с жаром продолжал Виктор, - а вот если осушим болото, поднимем земледелие, заведем ремесла, так уж и не придется во всем глядеть из рук князя Григория или кого бы то ни было еще!.. Извините, дядюшка, если был слишком резок, - как-то внезапно успокоился Виктор. - Просто для меня это невыносимо - сидеть тут и любоваться на болота!

- Ну так приходи к нам вечерком, стихи послушаешь, - предложил король.

- Да нет, лучше уж лягушек, - хмыкнул Виктор. - A еще лучше ловить их и отправлять в Галлию. Лягушек, конечно, а не господ поэтов - там этого добра своего хватает. И нам польза, и им. В смысле галлам.

- A ты не боишься ненароком отправить туда княжну Марфу? - усмехнулся Александр.

- Я в сказки не верю. - Почтительно приложившись губами к изумрудному перстню Государя, племянник покинул его покои.

- Вот так вот и живем, Наденька, - печально произнес король, когда двери закрылись. - Я ведь тоже по молодости надеялся все перестроить, переделать, порядок навести, да потом понял - болото оно и есть болото. И никакая мы не Новая Ютландия, а самое настоящее Мухоморье! Может, Виктору удастся?..

- A вдруг это он и съел Касьяна? - смекнула Надя. - Ведь Его Высочество явно недолюбливает ваших поэтов и даже не скрывает этого.

- Что? - вскинул брови Александр. - Виктор... съел... - И неожиданно король разразился столь громким и веселым смехом, что даже дверь приоткрылась, и в покои заглянул испуганный слуга. А Уильям укоризненно уставился на хозяина. - Ха-ха-ха, ведь это ж готовая поэма - "Королевич-людоед"! Да, Надежда, рассмешили вы меня, - уже успокаиваясь, произнес Александр. - Это ж надо же...

"Все это было бы смешно, когда бы не было так грустно", подумала Надя, в глубине души понимая, что малость хватила лишку, но радуясь, что смогла хоть на миг рассеять неизбывную печаль ново-ютландского короля.

- A кстати, Ваше Величество, - как можно непринужденнее спросила Чаликова, - что это за сказка о княжне, как ее, Марфе?

То есть вообще-то Надя немало была наслышана об этой истории, интересовавшей ее и с чисто практической стороны, но она надеялась услышать от короля что-то такое, чего раньше не знала.

- A, ну это дело совсем давнее и довольно темное, - охотно откликнулся Александр. - Два столетия назад, после таинственной смерти последнего из правителей Белой Пущи, князя Ивана Шушка, его бывший постельничий Григорий женился на княжеской дочке Ольге. Уж не знаю, как он этого достиг - колдовством ли, каким ли зельем - но, став ее супругом и как бы соправителем Белой Пущи, он быстро прибрал всю власть к себе в руки. Потом Ольга умерла - тоже, как говорят, не своей смертью - и Григорий воцарился единолично. Так до сих пор и княжит. A чтобы утвердить свое право на престол, всех оставшихся в живых князей Шушков извел под корень. Одна княжна Марфа, двоюродная сестра Ольги, успела убежать из Пущи, чтобы найти прибежище у моих пращуров, но ее настигли прямо на болоте, и некий злой колдун, сподвижник князя Григория, превратил ее в лягушку. И в этом виде она, должно быть, до сих пор и обретается - в ожидании некоего Ивана-царевича, который один может вернуть ей прежний облик.

- И что же, вы верите в эту легенду? - деланно равнодушно пожала плечами Надя. Король на минутку задумался:

- Даже и не знаю, Наденька, что вам ответить. Но мне кажется, что доля истины во всем этом есть - доподлинно известно и то, что Марфа бежала в нашу страну, и что Григорий снарядил за ней погоню, и что она исчезла бесследно. Так что считайте сами - верить или нет.

- Спасибо, Ваше Величество, - чуть разочарованно сказала Чаликова. Ничего нового для себя из рассказа Александра она не узнала. И вообще, Наде было известно куда больше, чем ей поведал король.

A знала она об этих драматических давних событиях, что называется, из первых уст - от самой княжны Ольги, которую она встретила во время своего предыдущего визита в параллельную действительность. Правда, и Ольга, как выяснилась, уже две сотни лет существовала в облике средней головы страшного Змея Горыныча, в которого княжну и еще двоих противников Григория, а именно воеводу Полкана и боярина Перемета, превратил заморский колдун Херклафф. Причем сделал он это настолько "не по правилам", что даже царь-городский чародей Чумичка не был в силах расколдовать Ольгу и ее товарищей по несчастью.

"Ну что ж, значит, надо будет заняться Марфой, - размышляла Надя, выходя из королевских покоев. - Чтобы избавиться от Григория, нужно, чтобы борьбу возглавил кто-то из легитимных наследников, то есть из рода князей Шушков. И если не Ольга, то хотя бы Марфа. A уж Ивана-царевича мы найдем..."

***

Корчма представляла собой большую покосившуюся хибару в два этажа, сложенную из грубо обтесанных валунов, густо поросших вековым мхом. Вход в сие почтенное заведение был подстать - низкая громоздкая дверь, сколоченная из толстых дубовых досок. Василий толкнул ее рукой. Дверь не шелохнулась. Тогда он пнул ее ногой - с тем же успехом. Тогда он, недолго думая, навалился на нее плечом. И дверь поддалась... Да только не так, как это положено делать приличной двери. Она просто ввалилась вовнутрь. И, соответственно, заодно с ней и Василий.

- Кхе-кхе. Добро пожаловать, - услышал Дубов, лежа на двери.

Когда глаза его привыкли к сумраку, царившему в этом обширном и сыром помещении, он разглядел, наконец, стоявшего за широкой стойкой мужичка. Судя по всему, хозяина корчмы. А мужичок был худ, сутул, а лицо и руки его были темны, будто покрыты сосновой корой.

- Кхе-кхе. С прибытием, - ухмыльнулся хозяин, хитро щуря глаза под мохнатыми бровями. - Надолго ли к нам?

Василий, ничего не отвечая, поднялся с двери и стал старательно и даже нарочито отряхивать кафтан. И тут он заметил вторую фигуру, сидящую на колченогом стуле за не менее колченогим столом. Этот посетитель был так же странен, как и хозяин. Весь он был какой-то одутловатый, с круглым невыразительным лицом и мутными белесыми глазами. Время от времени посетитель наливал себе из кувшина в кружку некую мутную жидкость и одним движением отправлял ее в свой большой рот. И при этом с нескрываемым интересом наблюдал за Дубовым.

- Кто может задержаться надолго в такой дыре? - произнес он неожиданно высоким голосом.

- А тебя не спрашивали, - бросил ему корчмарь.

- А что, это не правда? - язвительно отвечал посетитель.

- Послушай, не мешай, - взвился хозяин, - разве не видишь, я с постояльцем разговариваю. - И, уже обращаясь к Дубову: - Вы, уважаемый, не обращайте на него внимания. Вечно несет всякую чушь. А кстати, где ваша поклажа? Может, принести сюда?

- Нет-нет, - поспешно отозвался Василий, вспомнив о Кузьке, спящем в сумке, - я сам принесу. А вы пока подготовьте для меня комнату.

Когда уже начинало смеркаться, Дубов сквозь подслеповатое окошко увидел, как полный посетитель нетвердой переваливающийся походкой вышел с черного хода корчмы. Он подошел к краю болота, подступавшему к самому дому, обернулся, помахал Дубову рукой и... прыгнул в болото.

***

Наступил вечер, и Надежда Чаликова приступила к наблюдению за господином Диогеном. То есть не то чтобы она подозревала его больше остальных обитателей замка, просто надо было с кого-то начать.

Впрочем, Диоген особо и не скрывался - сразу после ужина он отправился в королевские подвалы, где, кроме всего прочего, хранились и бочки с вином.

- Ну ясно, в одной из пустых бочек он, видимо, и поселился, - сообразила Надя, стараясь как можно бесшумнее ступать по сырому полу сумрачного подвала.

Но тут полусгнившая доска предательски скрипнула, и Диоген резко обернулся, едва не выронив чадящую свечку:

- Перси? A ты что тут делаешь?!

- Н-наблюдаю за вами, господин Диоген, - пролепетал паж первое, что пришло в голову.

Диоген подскочил к Перси и чувствительно схватил его за плечо:

- Ага, ты хочешь меня съесть! Или кого-то наводишь на мой след? Говори, на кого работаешь!

Лошадиное лицо Диогена вплотную приблизилось к лицу Чаликовой, и она с некоторым удивлением прочитала в его глазах прямо-таки животный страх.

- Да нет, сударь, вы не так поняли, - поспешно проговорил Перси, с трудом высвободившись из цепкой хватки мудрого мыслителя. - Я просто хотел посмотреть, как выглядит бочка, в которой вы имеете честь проживать...

- Ах, вот оно что, - с облегчением протянул Диоген. - Да нет, понимаешь ли, мой юный друг, одной постоянной бочки у меня нет, тем более что и принадлежат они отнюдь не мне, а Его Величеству Александру...

- A где же вы тогда спите? - несколько удивился паж.

- Видишь ли, - чуть смутился Диоген, - про меня распускают слухи, будто я сплю в бочке, ну а я их и не поддерживаю, и не отвергаю. Тем более что это не так уж далеко от истины - я сплю хоть и не в бочке, но рядом с бочкой.

- A заодно и прикладываетесь к ее содержимому?

- Ну, не без этого, конечно, - сознался Диоген. Он даже улыбнулся, и это говорило о том, что ему уже удалось справиться со своим страхом. - Да я короля не обопью, мне много не надо. Я ж не пропойца какой. - C этими словами великий мыслитель откинул крышку у одной из бочек, и тут же в нос Чаликовой ударил резкий запах затхлой кислятины. - Не желаешь? - Паж отрицательно покачал головой. - A я с твоего позволения. Ну, будь здоров! - И Диоген, зачерпнув полную деревянную кружку размером с добрый ковшик, влил содержимое себе в глотку.

- A под такое винцо хорошо бы и закусить, - с тонким намеком подпустила Надя.

- Не закусываю! - то ли поняв, то ли не поняв намек, уже слегка заплетающимся языком заявил Диоген. - Ежели закусывать, то надо вдвое больше выпить, а ежели я буду потреблять вина вдвое больше, то наш обожаемый Государь и покровитель перекроет мне доступ в подвал. Я ведь, видишь ли, друг мой, не трогаю всяких дорогих галльских да гишпанских вин, а употребляю исключительно здешнюю гордость - ново-ютландское вино "Старый замок". Да ты только попробуй, и ничего другого пить не захочешь!

Перси зачерпнул из бочки немного вина и, стараясь не нюхать, сделал глоток - этого хватило, чтобы чуть не потерять сознание. "Старый замок" отдавал всеми дарами здешних болот - клюквой, бузиной, тиной, ряской и, кажется, даже мухоморами.

- Правда, прекрасный вкус? - спросил Диоген.

- Д-да, замечательно, - пробормотал Перси, стараясь удержаться на ногах. - Пойду понемногу. Спокойной ночи, господин Диоген. - И паж, несмотря на уговоры философа выпить еще, поспешил прочь из затхлого подвала.

Лишь когда Надя очутилась в своей комнате и приоткрыла окно, действие "Старого замка" частично прошло и мысли журналистки немного прояснились:

"Похоже, что Диоген - заядлый выпивоха. И что же из этого следует - разве пьяница не может быть людоедом? A если другое - он под воздействием этого, с позволения сказать, вина реализует свои подсознательные желания, а потом ничего не помнит? Жаль, нет поблизости Серапионыча, он бы тут же определил биохимический состав этого пойла..."

В неясных, но тревожных предчувствиях Надя постелила кровать и провалилась в мрачную бездну сна.

***

Высокая темная фигура выплыла из мрака и оказалась в качающемся круге света, исходящего от ночного фонаря, который был подвешен над входом в один из амбаров внутри Белопущенского кремля.

Скинув с головы капюшон и выудив из-за пазухи увесистую связку ключей, незнакомец безошибочно выбрал нужный и со скрежетом открыл слегка проржавевший замок. Занятый этим делом, он не заметил, как из-за угла амбара выглянул один из стражников князя Григория.

Неизвестный вошел в амбар, но дверей за собой закрывать не стал - снаружи продолжал светить уличный фонарь, хотя незнакомец, кажется, и без того знал, что ему нужно и где это лежит. Пройдя мимо наваленной прямо на пол старой рухляди - каких-то дырявых ковров, пыльных тряпок и ржавых доспехов - он поднял с пола несколько темных предметов, отдаленно напоминающих головные уборы, только очень уж ветхие.

- То, что надо, - удовлетворенно пробормотал злоумышленник, но тут на пороге возник охранник:

- Стоять на месте! Кто такой?!

Вместо ответа неизвестный схватил первый попавшийся под руку меч и неожиданно легко запустил им в охранника. И хотя снаряд пролетел мимо, страж упал на пол, а злоумышленник, не забыв прихватить то, за чем залез в амбар, выскочил наружу.

Убедившись, что он цел и невредим, стражник вскочил с пола и бросился к выходу, но тут вновь заскрежетал ключ в замке, и он остался запертым один в темном сыром амбаре.

***

Василий Николаевич лежал на мягком песочке городского пляжа. Невдалеке ласково плескались волны Кислоярки.

- И не скучно вам тут, Васенька, загорать безо всякого дела? - услышал он знакомый голос. Детектив нехотя приоткрыл один глаз - и прямо над собой увидел такое знакомое, такое милое лицо Нади Чаликовой. Она была просто восхитительна в синем купальнике, который ей очень шел. Впрочем, Наде шло все, что бы она ни надела.

- C вами, Наденька, мне никогда не скучно, - томно ответил Василий.

- A скучать нам, кажется, не придется, - обворожительно улыбнулась Надя. - Смотрите, кто к нам в гости!

- Неужели Серапионыч? - Дубов нехотя повернул голову и увидал, что к ним, осторожно переступая через многочисленных загорающих, торопится собственной персоной инспектор милиции Лиственицын.

- Ну что, дорогой коллега, опять наша доблестная милиция нуждается в помощи частного детектива? - поприветствовал Дубов инспектора, когда тот устало опустился рядом на песочек.

- Василий Николаевич, вставайте! - судорожно схватив детектива за плечо, выкрикнул Лиственицын.

- A что такое? - живо заинтересовалась Надя. - Произошло что-то экстраординарное?

- Еще не произошло, - быстро проговорил инспектор, нервно оглянувшись по сторонам, - но может в любой момент. Готовится покушение!

- На кого? - Остатки сладкой истомы слетели с Василия, и в неверном свете ущербной луны, проникавшем в комнату сквозь небольшое окошко, он разглядел домового Кузьку, который отчаянно тряс его за плечо.

- Что такое? Случилось нечто экстраординарное? - спросонья пробормотал Василий.

- Чего-чего? - не понял Кузька. - Вставай скорее, иначе нам конец!

- C чего ты взял? - Василий нехотя поднялся с кровати.

- Я этих лиходеев за версту чую. Еще когда у деда с бабкой жил, всегда упреждал, ежели какой тать к ним на двор залезет. A тут самый истинный убивец!

- Из корчмы уйти успеем? - деловито спросил Дубов. Он уже окончательно пробудился и был готов к любым поворотам судьбы.

- Едва ли, - скорбно покачал головой Кузька. - Эх-ма, семь веков на белом свете прожил, и так бестолково погибать!..

- Погоди паниковать, - перебил Дубов. - Из любого положения можно найти выход. - Детектив подошел к огромному сундуку, мрачневшему в углу горницы, откинул крышку и принялся выкидывать его содержимое - какие-то старые затхлые одеяла, перины и подушки. Все это он навалил на кровать, а сверху накрыл одеялом. Сообразительный Кузька тут же бросился ему помогать, и уже через минуту нельзя было отличить, спит ли на лежанке живой человек или это всего лишь грубо сработанная имитация, особенно при почти полном отсутствии освещения.

- A теперь прячемся! - распорядился детектив, и они с домовым залезли в опустевший сундук. И очень вовремя - через мгновение скрипнула дверь, и в комнате послышались шаги. Затем раздался неприятный звук ("Это они меня кинжалом" - шепотом пояснил Дубов), потом опять шаги, скрип двери, и вновь воцарилась тишина. Выждав на всякий случай несколько минут, Василий и Кузька вылезли наружу. И тут же расчихались - по горнице летал перинный пух.

- Да, проткнули чуть не насквозь, - пробормотал детектив, с трудом разглядев дыру в своем "двойнике". - Придется нам доночевать на сундуке - я должен осмотреть место происшествия, а свечу теперь зажигать нельзя. Если они наблюдают за корчмой и заметят свет в окне, то тогда нам действительно крышка.

***

ДEНЬ ВТOPOЙ

За завтраком король и его сотрапезники изо всех сил старались делать вид, что все в порядке, а если и не все, то они отнюдь не собираются идти на поводу неблагоприятных обстоятельств.

- Похоже, что дождь не возобновится, - деланно бодро заметил король, - и уже завтра-послезавтра вода сойдет. - Александр внимательно осмотрел сидевших за столом. - Кажется, не все в сборе? По-моему, кого-то не хватает.

Гости принялись оглядывать своих соседей, и вскоре выяснилось, что за столом нет Диогена.

- В бочке утонул, - предположила донна Клара. Король поглядел на нее укоризненно: