Из пристройки вышли два помощника кузнеца и хозяин женщин. Помощники занялись
девушкой, скулившей у наковальни. Один сжал большими щипцами кольцо, так,
что концы сошлись вместе, второй вставил раскаленную докрасна заклепку и
несколькими ударами расклепал. Так же быстро заклепали второе кольцо.
- минутное дело, а ты боялась.
кузнец в этот момент проткнул грудь.
Доры. - Не для красоты же они это делают?
ответил второй воин.
повернулись к ней. На помосте опять дико завизжала женщина. Воин, которого
звали Крис, поморщился.
С одного конца барака цепь в стену вмурована, с другой ее замком к стене
приковывают. Всего один замок, а все рабыни на цепи, никто убежать не может.
- А если от такой операции гангрена начнется?
почти не кормят, голодать заставляют, чтоб грудь опала. Потом два дня сытно
кормят и сюда ведут. После такой голодовки раны очень быстро заживать
начинают... Господин, можно Доре сказать?
не приковывают. Тех, которых приковывать надо, в караванах не держат.
повязках кружились в медленном танце. Тела их были покрыты многоцветными
узорами татуировки. В глубине шатра на столе лежал обнаженный по пояс
мужчина и флегматично что-то жевал. Двое подмастерьев наносили рисунок на
его спину. Третий выкалывал на плече рабыни имя и адрес ее хозяина. Мастер
вышел и критически осмотрел Дору.
грудь плоская, спина в шрамах. Да и мордой не вышла.
спряталась за спину Криса.
есть стоимость. Ты хоть знаешь разницу между ними?
лапу Криса и как бы случайно прижалась грудью к его плечу.
меня купили.
вывернута. Сама дошла?
девушку.
до лодыжки. Сверху - от плеча до локтя. Ниже локтя - две полосы узоров.
С наружной стороны - с выходом на тыльную сторону ладони, до самых пальцев.
С внутренней - от локтя до запястья. Скромненько так, обычные завитушки в
четыре цвета. Лицо, грудь и спину лучше не трогать. Не тот материал.
в уме все. - Татуировка - это очень больно. Убежавшую рабыню легко найти
по татуировке. Но если я понравлюсь хозяину? Боль можно перетерпеть. Дура!
Ты станешь забавной зверюшкой. Кто оденет ошейник на забавную зверюшку?
Ты видела хоть одну татуированную в ошейнике? - Девушка задрожала всем
телом. Крис удивленно посмотрел на нее.
моим красным носом о красоте думать.
Она держалась за руку Криса. Сама держалась, и он не возражал. Это была
удача. Это говорило о ее высоком положении. Тонкость, почти незаметная
для свободной женщины, но понятная любой рабыне. Попробовала бы рабыня
черной работы прикоснуться к руке хозяина! Правда, так часто делали рабыни
постели, но стоило посмотреть на ее лицо, чтоб понять: она не из них.
Значит, ее положение в доме хозяина прочно и значительно. В целом, Дора
была довольна собой. Она сумела себя правильно поставить. Уберегла грудь,
спаслась от татуировки. Вот только по-прежнему не понимала и боялась новых
хозяев. И не знала, что ее ждет.
раз. Высокая стена отгораживала просторный двор и двухэтажный дом. Просто
одетые воины-чужестранцы снимали дом, за который нужно было платить не
меньше золотого в день. Для этого нужно быть сказочно богатым! Но богатые
не выбирают сами рабынь на рынке, не ходят пешком. Дора испугалась. Все
было не так. И доспехи - каждая деталь сама по себе старая: и кожа, и
пластины панциря, и кольца, но они не притерлись друг к другу, в щели
не успела набиться пыль. Это были неправильные доспехи. Хозяева только
притворялись простыми воинами, поняла девушка. Кто же они? Зачем она им?
Что с ней будет?
подмигнул Доре. Из дома выбежала молодая девушка. Рабыня.
Весь континент знает, от океана до океана! Всех лошаков в лицо помнит,
- расхваливал Крис приобретение. - Готовить, правда, не умеет. Если не
врет, конечно.
пять монет.
нас.
зовут, спросить не догадались. Тебя как зовут? - обратилась девушка к Доре.
обняла Дору за плечи и повела в дом. Сейчас подберем тебе что-нибудь из
одежды. Холодно, наверно, в одной миниюбке ходить.
ей женщинами в этом доме. Страхи нахлынули с новой силой. У этой девчонки
была такая грудь, такое тело! Она держалась нагло, спокойно и самоуверенно.
Будь у меня такая грудь, - подумала Дора - я бы... лежала бы я сейчас
привязанная к столу. А подмастерья в шесть рук кололи бы на мне узоры. В
четыре цвета. Ясно, что Мириам - рабыня постели. А я - для всего остального.
Не зря они к рабыням черной работы присматривались. Гадство! Караван
мертвецов! Телим, сволочь, пес бpодячий, даже не пытался меня в караван
продать. Не жить мне без каравана.
материи неброского цвета. Кончалось на ладонь выше колена. Правда, на груди
висело мешковато, но все равно, Дора не помнила, когда в последний раз
носила такую хорошую вещь.
комнату и одежду. О деле поговорим позже.
накрыла на стол, села вместе с хозяевами и приказала сесть Доре. В караванах
нравы свободные, но даже там рабыни стараются не есть рядом с караванщиками.
Чтоб в городе рабыня ела вместе с хозяином - такое позволяли себе только
рабыни постели. Если им позволяли. С опаской поглядывая на мужчин, Дора
села на краешек стула, поставила тарелку на колени, два раза зачерпнула
ложкой. И только тогда заметила, что тарелки остальных стоят на столе.
Осторожно поставила свою на место, присмотрелась, как едят хозяева. Взяла
в левую руку половину ржаной лепешки. На нее никто не обращал внимания.
Мужчины разговаривали о своем. Мириам через открытую дверь то и дело
поглядывала на кухню. Там на плите что-то шкворчало.
рабыню, он приносит ее домой, раздевает, связывает руки-ноги и лишает
невинности, - басил Греб. Крис с интересом посмотрел на Дору.
будет доволен, - почему-то о себе в третьем лице пролепетала Дора.