Чтение 3–й страницы книги ~Охотник за смертью: Честь~

- Если кто-то имеет четыре ноги и питается сеном, это еще не означает, что он конь. Эсперы, например, несмотря на все свои возможности, по сути, остаются людьми. Это одна из предпосылок нашего участия в Восстании. Но тем, что произошло с нами, мы обязаны некому вражескому устройству. Кто знает, для чего оно было изобретено. Какого результата с его помощью изначально предполагалось достичь?

- Трансформации, - медленно произнесла Хэйзел. - Оно... сделало нас совершеннее, чем мы были прежде. Такова была его функция. По крайней мере это я точно помню.

- А что значит "совершеннее"? Кто дал этому определение - мы, люди, или те, другие?

- Откуда, черт побери, мне знать? Ведь у нас ты - голова, а мое дело - действовать.

- Понимаешь, Хэйзел, - вздохнул Оуэн, - я устал от вопросов, на которые нет ответов. Или, вернее сказать, от ответов, которые не дают мне спокойно спать. Лабиринт был нашей единственной надеждой пролить свет на это дело. Но его больше нет. Он разрушен. А с ним рухнули и все наши надежды узнать, что именно с нами сделали и зачем.

- Непонятно только, почему это тебя так мучает.

- Потому что меня беспокоит то, чем я могу стать, - сказал Оуэн. - Я с ужасом думаю, что могу потерять свою человечность. Ты никогда не размышляла о том, что в конечном счете мы станем не больше похожи на обыкновенных мужчин и женщин, чем хэйдены, Вампиры или ИРы из Шаба? Не думала, что мы можем так сильно отдалиться от человеческого начала, что позабудем, кем и зачем родились на свет?

- Погоди, Оуэн, - прервала его Хэйзел. - Ты просто сам себя пугаешь. Я по-прежнему верю в то же, что и раньше. По-прежнему люблю и ненавижу то же, что и раньше. Я такая же, как была. С той разницей, что теперь у меня появились способности, благодаря которым гораздо легче добиться цели.

Хэйзел продолжила карабкаться наверх, а за ней последовал и Оуэн.

- Думаю, все не так просто, - наконец произнес он. - Если взять какое-то небольшое изменение, то, конечно, это сущий пустяк. Но если все сложить вместе... Я хочу сказать, что у меня нет ни малейшего представления о том, что такое наша с тобой сила. Как она действует? Зачем нам даются какие-то необычные способности? Мы не властны над своей силой. Она управляет нами, и мы ее пленники.

- Если ты решил и меня запугать, считай, что тебе это почти удалось. Так что давай ставить точку. Наш случай особенный, о нем не пишут в учебниках. Поэтому будем, разбираться во всем по ходу дела. Тем более что выбора у нас все равно нет.

- Опасно применять новое оружие, не проверив его. Могут быть побочные эффекты, о которых мы даже не подозреваем. Вдруг мы растрачиваем наши жизни? Сжигаем будущие годы? Ведь энергия, которая идет на подпитку силы, откуда-то берется. Свеча, которая горит вдвое ярче, сгорает вдвое быстрей. А мы с тобой горим ярче солнца.

- Господи, ты сегодня просто невыносим. С таким настроением впору в петлю лезть! Лично я в полном порядке. И чувствую себя лучше, чем обычно. Кто знает, может, мы стали бессмертными.

- И вот что еще меня беспокоит... Почему Лабиринт наградил нас разными способностями?

- Что же странного? - парировала Хэйзел. - Мы разные люди.

- Да, но... кое-что из того, что мы делаем, очень роднит нас с эсперами. Джек и Руби приобрели способность форсажа. Джиль научился телепортироваться. Я стал владеть тем, что весьма смахивает на телекинез. Но как, черт побери, тебе удается делать то, что ты делаешь? Откуда у тебя во время боя берутся столько не похожих друг на друга Хэйзел?

- Понятия не имею. Я просто их зову, и они приходят. А после того как дело сделано, ни одна из них долго не задерживается. Так что я не успеваю их ни о чем расспросить. Джиль считал, что мои двойники - не кто иной, как я сама, но из других жизненных линий. То есть я могла бы стать каждой из них, сложись обстоятельства иначе.

- Но различные жизненные пути - это всего лишь теория, - заметил Оуэн. - Существование других измерений никем не доказано. Не говоря уже о том, что никому не удавалось войти с ними в контакт. Возможно, все твои "я" - не что иное, как плоды твоего собственного воображения, воплощенные с помощью внутренней силы.

- Ничего подобного, - твердо отмела его предположение Хэйзел. - Я видела некоторых из этих "я" и могу тебя заверить, что не имею столь богатого воображения.

- Да, но...

- Оуэн, я ничего не знаю! И вообще сейчас не время и не место об этом разглагольствовать. Так что сворачивай дискуссию и пошевеливай своей задницей, чтобы мне не пришлось всю дорогу подталкивать ее снизу.

Остаток пути они проделали молча. Гранитная стена завершилась большим круглым отверстием, которое вело к громадным пещерам, располагающимся в основании замка. Когда Оуэн жил в Резиденции, в этих пещерах он держал личные звездолеты и прочие транспортные средства. Если предположить, что Валентин со своими дружками воспользовался этими помещениями подобным же образом, что вполне логично, то проход к ним должен оказаться по-прежнему пустым. К тому же Оуэн знал потайной ход, который от главной пещеры вел прямо в хозяйскую спальню.

- Потайной ход? - переспросила его Хэйзел.

- Ну да. Я им воспользовался, когда мои люди повернулись против меня.

- А кроме тебя о нем больше никто не знает?

- Это семейная тайна. Единственный человек, которому я ее открыл, был Дэвид. Но он унес ее в могилу.

Тихо и осторожно ступив на выступ открывшейся им круглой расщелины в стене, они припали к холодному камню. Обратившись в слух, Оуэн попытался уловить малейшие признаки возможной тревоги. Когда же он удостоверился, что их присутствие осталось незамеченным, то жестом дал Хэйзел понять, что собирается проникнуть внутрь. Она кивнула.

Чтобы успокоить нервы, Оуэн сделал глубокий вдох. Теоретически к запаркованным в пещерах звездолетам может быть приставлена вооруженная охрана. Однако скорее всего ее нет - ни одному нормальному человеку не придет в голову охранять летательную технику в столь недоступном для врага месте. Однако Валентин недооценил Оуэна с Хэйзел, которые в определенном смысле уже не вписывались в рамки обыкновенных людей. Крепко схватившись за край гранитного выступа, Оуэн одним быстрым и легким движением перемахнул через него. Спустя мгновение он уже стоял на ногах, держа наготове бластер и ища глазами мишень.

Вокруг все было тихо. Ничего и никого, кроме стоящих в ряд четырех роскошных яхт и нескольких прочих средств персонального передвижения. Охраны нигде не видно. Крадучись перемещаясь по кафельному полу, дабы не издавать лишнего шума, Оуэн старательно прислушивался к едва слышным звукам. Меж тем уловить мог лишь собственное дыхание. Опустив оружие, он позволил себе немного расслабиться.

- Здесь все чисто, Хэйзел.

Не успел он и глазом моргнуть, как девушка оказалась с ним рядом. Держа бластер в одной руке и гранату - в другой, она подозрительно осматривалась.

- Должен же здесь быть кто-то... Глупо держать столь дорогостоящие корабли без присмотра.

- А кто, собственно говоря, собирается их красть? - резонно осведомился Оуэн. - Кроме Валентина и его частной армии, в живых здесь никого не осталось.

- А как насчет системы безопасности?

- У Оза еще сохранились секретные коды доступа ко всем компьютерам системы безопасности. Как раз сейчас он занимается тем, чтобы не дать им возможности зафиксировать наше появление. Он действует согласно плану, разработанному на парламентской сессии. Так что тебе, Хэйзел, не мешало бы почаще бывать на брифингах.

- Да ну? Разве тебе не нравится мне разъяснять, что к чему? Если я лишу тебя подобного удовольствия, ты мне этого никогда не простишь. - Она медленно сделала полный оборот вокруг своей оси, осмотрев все темные углы и закоулки. - Что-то здесь не так. Будь на моей совести столько мерзостей, сколько накопил на своей Валентин, я бы позаботилась о том, чтобы все входы и выходы тщательно охранялись.

- Он, верно, целиком положился на систему безопасности. Надо сказать, что я установил здесь все по последнему слову науки и техники. К тому же будь у меня обыкновенный звездолет, нам бы ни за что не удалось пройти мимо липовых спутников Валентина.

- Я об этом уже думала, - заметила Хэйзел. - А что, если от них поступил сигнал о том, что они открыли по нам огонь?

- Думаешь, о нашем прибытии уже известно Валентину? Вряд ли. Скорей всего он решил, что после столь бешеной спутниковой атаки наш звездолет вышел из строя и сгорел в плотных слоях атмосферы.

- Возможно, именно так и мыслил бы нормальный человек. Но когда имеешь дело с таким типом, как Валентин Вольф, предугадать ничего нельзя. Он параноик. Сущий дьявол во плоти. И мозги у него работают совсем не так, как у остальных.

- Хэйзел, положись на меня. Это мой дом. И я знаю, что делаю. А теперь, во избежание всяких нелепых случайностей, убери, пожалуйста, свое оружие, пока оно не наделало лишнего шума. Я хотел бы здесь все осмотреть.

- А что тут смотреть, - заявила Хэйзел. - Пещера как пещера.

- Это лишь одна из нескольких пещер, - заметил Оуэн. - Мы держали в остальных пещерах разные ненужные вещи. Когда Семья долго живет на одном месте, ты не представляешь, как много накапливается всякого хлама. И, конечно, выбросить его не подымается рука - чего доброго, прослывешь у потомков варваром. А кто может сказать, что со временем та или другая вещица вновь не войдет в моду? Или не пригодится?.. Все они аккуратно перечислены в каталоге. Но он теперь неизвестно где. Дэвид собирался провести генеральную чистку дома, но, думаю, вряд ли успел это сделать. Так или иначе, я буду чувствовать себя спокойнее, если лично проверю здесь все. Не люблю сюрпризов.

Оуэн отправился к дальней стене пещеры. Наскоро обведя глазами гладкий потолок, Хэйзел устремилась за ним вслед. Она старалась держаться подальше от космолетов, так как они могли быть снабжены сигнализацией, срабатывающей на определенном расстоянии.

Однако Оуэн продвинулся не слишком далеко - вход во вторую пещеру преграждало мерцающее силовое поле. Он резко остановился. По его напряженной позе Хэйзел заподозрила что-то неладное и, держа на изготовку оружие, быстро поравнялась со своим спутником. За прозрачным силовым полем ей предстала столь ужасающая картина, что при виде ее у девушки невольно вырвался стон. Снизу доверху пещера была набита трупами жителей Виримонда. Они лежали не на столах или плитах, не в каком-то благопристойном порядке, а были свалены как попало, будто бревна. Судя по показаниям датчика на стене, морозильное устройство поддерживало в пещере температуру около нуля по Кельвину. На Оуэна с Хэйзел смотрели мертвые лица - замороженные глазницы, казалось, сияли едва ли не живым человеческим блеском.

- Итак, - наконец произнес Оуэн, - по крайней мере теперь мы знаем, что они сделали с телами.

- Оуэн...

- Не надо. Я хочу проверить остальные пещеры.

Исследуя одну пещеру за другой, они обнаружили, что те также до отказа заполнены замороженными трупами. Оуэн пытался прикинуть, сколько там находится тел, но сделать это из-за больших размеров помещений ему не удалось. Число мертвых было чересчур велико. Перед входом в последнюю пещеру он остановился. Казалось, силы в один миг покинули его.

- У меня такое чувство, будто я должен что-то сделать... Только вот что? Это мои люди. Они остались моими, даже несмотря на то что умерли.

От беспомощности он крепко стиснул кулаки. Чтобы выразить свое сочувствие, Хэйзел подошла к нему ближе, надеясь как-то облегчить его состояние.

- Полагаю, для тебя это мало что значит, - промолвил Оуэн. - В конце концов, ты и не такое видала, занимаясь охотой за клонами.

- Я никогда не видела трупов, - призналась Хэйзел. - Правда, у меня бывают ночные кошмары. Как думаешь, зачем эти трупы Валентину?

- Не знаю. От этого выродка можно ждать чего угодно.

В словах Оуэна сквозили холод, горечь и гнев, как он ни старался их в себе подавить. Ощутив его состояние, Хэйзел содрогнулась. Какое-то время она не решалась заговорить.

- Вольф сумасшедший, но на всякого безумца всегда можно найти управу, - после некоторого молчания произнесла она. - Наверняка он не зря заморозил тела. Думаю, на то у него была причина.

- Именно это меня больше всего беспокоит. - Разжав наконец кулаки, Оуэн сделал глубокий вдох и немного расслабился. - Когда доберемся до подонка, я заставлю его мне ответить. А если ответы мне не понравятся, то придется освежить его память. Я буду лупить эту сволочь головой об стенку до тех пор, пока у него мозги из ушей не полезут.

- Отлично. Именно так мы и будем действовать, - кивнула Хэйзел.

Оуэн прошествовал к задней стене пещеры, используемой для парковки звездолетов, и открыл потайную дверь. Взору открылся узкий каменный коридор, постепенно поднимающийся вверх. Внутрь туннеля проникал тусклый свет.

- Отсюда мы выйдем к другой потайной двери, за которой некогда располагалась моя личная спальня, - сказал Оуэн. - А оттуда сможем попасть в любое место замка. Итак, Хэйзел, держи наготове меч, автомат оставь в покое. Услышав стрельбу, охранники набегут со всех сторон. А я вовсе не хочу войны. Мне нужен только Валентин.

В другое время Хэйзел не упустила бы случая отчитать Оуэна - любому понятно, что можно делать при данных обстоятельствах, а чего нельзя. Однако разговоры могли его отвлечь, поэтому она решила промолчать. Проскользнув вслед за Оуэном в туннель, Хэйзел закрыла за собой дверь. В тишине, которая царила внутри, их шаги казались громовыми. Неожиданно Оуэн остановился и стал вертеть головой по сторонам.

- В чем дело? - тихо спросила она.

- Здесь что-то не так, - ответил Оуэн.

- Я ничего не вижу.

- Я тоже. Но я чувствую. А ты?

Хэйзел сосредоточилась, пытаясь задействовать все доступные ей отделы мозга. Вдруг Оуэн резко сбил ее с ног. Рухнув на пол, Хэйзел затаила дыхание. Через мгновение упал наземь и сам Оуэн. Едва он успел рукой придавить Хэйзел к полу, как пространство туннеля прорезал шквал лучевых зарядов. По всей видимости, оружейные порты были установлены повсюду, потому что огонь велся со всех сторон. Не успей Оуэн с Хэйзел вовремя принять горизонтальное положение, от них бы осталась горка мяса и лужица крови.

- Хорошенький же у тебя потайной ход, - прошептала Хэйзел, стараясь как можно плотнее прижаться к твердому каменному полу.

- Должно быть, они пытали Дэвида перед смертью, и он им признался, - сказал Оуэн. - Давай постараемся отползти назад, к двери.

- Еще чего! - возмутилась Хэйзел. - Ползать - не в моих правилах. Подождем, пока кончатся заряды. Пока оружие будет перезаряжаться, мы как раз успеем добежать.

- Во-первых, оружейные установки перезаряжаются по очереди, поэтому прекращения огня нам скорее всего не дождаться. А во-вторых, угол прицела у них постепенно уменьшается. Так что хватит спорить - ползем к выходу.

Они повернули назад и на четвереньках принялись быстро - насколько это было возможно - пробираться к двери. Казалось, лучевые заряды вот-вот резанут по их спинам. Они неслись прямо над головами, постепенно снижаясь и наполняя туннель запахом ионизированного воздуха. Оуэн, как ни старался, не мог прибавить скорости - мешала одежда, которая под ним сминалась и тормозила движение. Но еще труднее приходилось Хэйзел, которая, помимо всего прочего, шаркала по полу своим арсеналом. Вспомнив об этом, Оуэн обернулся. Как раз в этот момент проносившийся мимо лучевой заряд скользнул ей по плечу. Ткань рукава вмиг испарилась, на обнаженном участке кожи появился изрядный ожог, пошел запах паленого мяса. Хэйзел скривилась от боли, но, не издав ни звука, продолжала двигаться дальше.

Собрав всю свою силу, Оуэн стал еще быстрее перебирать конечностями, наконец, добравшись до конца туннеля, вскочил на ноги и толкнул дверь. Но та не поддалась. Тогда он навалился на нее всем телом... Стальная махина осталась неподвижна. Вскипев от ярости, Оуэн подпрыгнул в воздух и ударом ноги сбил ее с петель. Тяжелая дверь с шумом рухнула. Оуэн вновь посмотрел на Хэйзел. Та подняла голову, пытаясь узнать, что произвело столь сильный грохот. Как раз в этот самый момент Оуэн увидел, как очередной лучевой заряд мчится прямо ей в лоб.

Казалось, для Оуэна время замедлило свой ход. Он видел, как медленно ползет энергетический луч по воздуху. Видел, как тот приближается к голове Хэйзел. И, протянув свою золотую руку вперед, он поместил ее между лучом и Хэйзел. Искусное творение хэйденов блестяще справилось с задачей - заряд отразился от руки. Произвел этот жест Оуэн не задумываясь и с таким видом, будто ничего проще в своей жизни не делал. Когда опасность миновала, время вновь пошло обычным ходом. Схватив за руку Хэйзел, Оуэн опрометью бросился прочь из туннеля в большую пещеру. Не заботясь о шуме, они кубарем выкатились наружу и, прежде чем упасть наземь, пробежали еще несколько шагов - для пущей безопасности лучше держаться от проклятого коридора как можно дальше. Какое-то время они лежали молча, стараясь отдышаться.

- Ну что? - произнес Оуэн. - Ты и теперь будешь считать нас неуязвимыми?

- О, заткнись, Дезсталкер. Ты всегда до отвращения прав!.. - Она подняла раненую руку и, слегка скривив губы от боли, исследовала ожог. - Плохо. Но скоро заживет. Спасибо, что меня спас.

- Пустяки, - ответил Оуэн.

- Но ты меня просто поразил, - взглянув на искусственную руку Дезсталкера, начала она. - Всякий лучевой заряд вмиг расплавляет стальное покрытие, а от твоего золотого протеза он отскочил, как от стенки.

- Хэйдены знают свое дело. - Оуэн несколько застенчиво пошевелил металлическими пальцами. - Сейчас мне следовало бы сидеть с учеными и изучать, как сделана эта штуковина. Но вечно не хватает времени. То и дело приходится куда-то спешить, зачем-то нестись. Верно, такова уж участь героя Восстания.

- И охотника за преступниками.

- Вот именно. Кстати о преступниках - у меня есть еще одна идея, как добраться до нашего дорогого Валентина.

- Выкладывай. Правда, твоя последняя идея не слишком мне пришлась по вкусу. В ней было мало жару.

- Пожалуй, то, что я хочу предложить, тоже вряд ли тебе понравится. Но здесь нам оставаться нельзя. Раз сработала оружейная система, то почти наверняка были приведены в действие все сигналы тревоги. Поэтому с минуты на минуту тут появятся охранники. Тьма вооруженных до зубов охранников.

- Вот и отлично. Пусть явятся, - ответила Хэйзел. - Пусть заявятся все до единого. Я хоть смогу немного развеяться. А то последнее время сплошные разочарования.

- И все же тебе опять придется пропустить развлечение. Если мы с тобой начнем с ними разбираться, Валентин с дружками успеет отсюда улизнуть. А я скорее разнесу весь замок в пух и прах, чем позволю ему уйти. На этот раз Валентину придется ответить за свои преступления. Ответить кровью.

- Ну, ты молодец! Всегда знаешь, чем меня завлечь, - сказала Хэйзел. - Ладно, будь по-твоему, Дезсталкер. Я, конечно, потом пожалею, но все же рискну спросить... Так в чем на этот раз заключается твой расчудесный план?

- Есть еще один потайной ход. Тот, о котором я не сказал Давиду. Дезсталкер никогда не выкладывает свои секреты до конца, кое-что следует припасти на черный день.

- Тут есть какой-то подвох, - воскликнула Хэйзел. - Уверена, что здесь что-то не так.

- Да. Вход в потайной коридор находится в конце первой пещеры. С левой стороны. Поэтому, чтобы попасть туда, нам придется каким-то образом преодолеть груду трупов.

- Хорошенькое дельце, нечего сказать. И как, скажи на милость, ты себе это представляешь? Выволакивать тела по одному, чтобы расчистить путь?

- Нет. Слишком долго. Не успеем мы начать, как сюда нагрянет стража. Нам придется пробираться сквозь трупы ползком. Во всяком случае, другого выхода нет.

- Ни за что! - решительно заявила Хэйзел.

- Хэйзел...

- Ты что, спятил? Ты хоть понимаешь, о чем говоришь? Прокладывать себе дорогу по трупам! На четвереньках ползти по мертвым телам! Нет, Оуэн, этого вынести я не смогу! Я лучше останусь и буду сражаться.

- Хочешь пасть смертью храбрых?

- И не подумаю!

- Но ты же работала в лаборатории клонирования!

- Да, но собиралась с этим покончить еще до того, как встретила тебя. Я не могу этого сделать, Оуэн. Там жуткий холод.

- Ничего, Хэйзел, выдержим. Зато ни одному охраннику даже в голову не придет искать нас среди трупов.

- Потому что только псих способен на такое. Пойми, Оуэн, я не могу. Просто не могу. Это все равно что залезть в морозилку лаборатории клонирования, которая набита расчлененными трупами. Как представлю, меня оторопь берет! Сущий кошмар! Сродни тем, что мне снятся по ночам.

- Нет, это не одно и то же. Потому что здесь с тобой рядом буду я. Ты должна это сделать, Хэйзел. Один я без тебя не справлюсь.

- До чего же ты хитрая бестия, Дезсталкер! Вечно ведешь со мной свою грязную игру. А я, как всегда, клюю на твою удочку. - Хэйзел сделала глубокий, прерывистый вдох и медленно выдохнула. - Ладно. Давай начнем. Пока я до конца не поняла, куда ввязалась, и не послала тебя к чертям собачьим.

- Иди за мной. Я покажу дорогу.

- Попробуй только заблудиться!

Оуэн взял курс к пещере, краем глаза наблюдая за Хэйзел. Та шла с каменным лицом, устремив взгляд вперед, словно перепуганный насмерть ребенок. Никогда прежде Оуэн не видел Хэйзел в таком состоянии. Не видел в ней столь откровенного страха.

- Выходит, - начал подбирать нужные слова Оуэн, - ты в самом деле подумывала уйти из лаборатории клонирования.

- Ну да, - согласилась Хэйзел, - слишком жуткая работенка за такие жалкие деньги.

- Какой же я глупец! Уж было решил, что дело каким-то боком касается нравственности.

- Я бы попросила в моем присутствии не выражаться, Дезсталкер.

Они остановились у входа в пещеру. За мерцающим силовым полем на них смотрели мертвые лица.

- Черт возьми, кое-кто за это поплатится.

- Прибереги свое настроение для поднятия бойцовского духа, который очень скоро пригодится. На той стороне коридора нас ждет встреча с личной армией Валентина.

- Нашел, чем меня испугать, - фыркнула Хэйзел. - К численному перевесу противника я уж давно привыкла. Ладно, Дезсталкер, кончай разглагольствовать, открывай чертову дверь. Ты ведь сможешь это сделать?

- Сейчас попробую.

Оуэн внимательно обследовал силовое поле, после чего запросил ИРа:

- Оз, у тебя сохранились отмены команд, установленных в моей Резиденции?

- Разумеется. Все коды отмены команд для всех систем замка. В том числе и тех, которые были к ним присоединены после того, как мы отсюда уехали. Если, конечно, Дэвид или Валентин со своими дружками их не заменили.

- Вряд ли. Дэвиду это было ни к чему, а Валентину скорее всего не хватило времени. Давай, Оз. Попытайся изолировать эту систему. Сними с входа в пещеру силовое поле. А после того как * мы в нее войдем, верни все на место. Причем так, чтобы не сработал ни один сигнал тревоги.

- Скромные же у тебя запросы, Оуэн, - проворчал Оз. - Тебе еще крупно повезло, что у меня мозг суперсовременного образца. Что бы ты делал, не умей я сотворить обыкновенного чуда? Но, прежде чем я к нему приступлю, должен обратить твое внимание на то, что к морозильным установкам пещеры у меня доступа нет. Они были установлены изолированно от остальных систем. А температура в пещере, в которую ты собираешься проникнуть, близка к абсолютному нулю. Чтобы ты мог себе представить, это все равно что открыть люк и ступить в открытый космос. На твоем месте я бы этого делать не стал. Человек здесь на удивление скоро превратится в безжизненную глыбу льда - если, конечно, не успеет прежде умереть от шока.

- Мы с Хэйзел уже не люди - мы способны на большее. И много раз могли в том убедиться. Открывай пещеру.

Раздался резкий щелчок, подача энергии прекратилась, и силовое поле исчезло. Вырвавшийся из пещеры морозный воздух, будто густой туман, стал заволакивать все вокруг. Оуэна с Хэйзел окатил лютый холод, и они невольно отшатнулись. Ни запаха, ни признаков смерти или разложения не ощущалось - в пещере было чересчур холодно.

Оуэн и Хэйзел нерешительно стали двигаться вперед. При каждом вдохе холодный воздух, проникая в легкие, вызывал жгучую боль. Ближе всех к ним оказался труп женщины, одетой как крестьянка. На теле у нее зияли обуглившиеся и почерневшие раны от энергетического оружия. Лицо превратилось в сущее месиво; половины его, по существу, не было. Оуэн в нерешительности протянул к ней дрожащую руку, которая тряслась отнюдь не от холода.

- Если она настолько холодна, насколько я думаю, то, коснувшись тела, ты тотчас обморозишь руку, - заметила Хэйзел.

- Мне казалось, что я испытал все на свете, повидал столько смертей и страданий, что пережить подобное ничего не стоит... Я был не прав.

- Если умрут чувства, - произнесла Хэйзел, - значит, умерла какая-то часть тебя - та, которая делала тебя человеком. Но, как бы дурно тебе ни было, ты ведь не собираешься отступать?

- Конечно, нет. Я должен это сделать. Он уничтожил мой мир.

Достав бластер, Оуэн нацелил его на груду мертвых тел и выстрелил. Энергетический луч прорвался сквозь замороженные трупы, прорезав туннель шириной добрых три фута. Казалось, гигантский червь, преследуя непонятную и страшную цель, проел нору в куче мертвецов. Убрав оружие на место, Оуэн повернулся к Хэйзел.

- Проберемся немного вперед по туннелю, после чего ты прикроешь вход в него телами, дабы замести следы. Я пробурил достаточный проход, чтобы добраться до другой стороны пещеры.

Хэйзел на мгновение задержала на нем взгляд.

- Тебя ничто не может остановить, так, Дезсталкер?

- Да. Я знаю, для тебя это трудно, Хэйзел. Но, видишь ли... ты мне нужна. Сделай это для меня.

- Хорошо. Только ради тебя. Потом будешь у меня в неоплатном долгу. - Она сердито взглянула на туннель. - Однако уже темнеет... Если мы окажемся внутри, то как узнаем, в каком направлении двигаться?

- Я знаю, где находится потайная дверь, - заверил Оуэн, - и могу нащупать ее вслепую. Следуй за мной и не волнуйся. Уверяю тебя, здесь мы с тобой ни за что не заблудимся. Пошли.

Отвернувшись, Дезсталкер решительно ступил в усыпальницу мертвых. Мертвящий холод резанул его с остротой ножа. Оуэн так сильно задрожал, что громко застучали зубы. Когда морозный воздух проник в глотку и легкие, ему показалось, будто он проглотил лезвие бритвы. Ресницы и брови вмиг покрылись инеем. Мороз прихватил жидкость глазного яблока, и глаза тотчас заломило от боли. Стиснув зубы, Оуэн отчаянно заморгал и, опустившись на колени, собрался войти в проделанный им коридор. Несмотря на то что бластер был выставлен на максимальную ширину рассеивания, туннель получился узким и пробираться по нему можно было лишь на четвереньках. Во время движения раздавался неприятный гулкий звук, словно под ним были не мертвые тела, а твердый бетон. Прорезав их с аккуратностью хирургического ножа, луч бластера обнажил внутренности, цвет которых был преимущественно серым, с небольшой примесью розового и фиолетового - от дикого холода померкла даже естественная окраска.

Оуэн неустанно пробирался вперед. Человеческая плоть оказалась столь ледяной, что, касаясь ее, он обжигал руки. Инстинкт требовал немедленно убираться вон, однако Оуэн решительно отказывался его слушать. Еще крепче стиснув зубы, он полз дальше и дальше. Руки всякий раз примерзали к обледеневшим трупам, и ему приходилось прилагать немалую силу, чтобы отодрать их, зачастую вместе с кусками собственной плоти. Никакой боли Оуэн не чувствовал и знал: рано или поздно раны непременно затянутся. К тому же чем больше охлаждалась его кожа, тем меньше прилипали руки. Тело уже довольно неплохо адаптировалось к ужасному холоду, а температура его снизилась до уровня, при котором любое другое живое существо не смогло бы остаться в живых. Глаза Оуэна широко распахнулись и застыли в одном положении. Но, как ни странно, он перестал дрожать, а при дыхании из носа больше не шел пар. Оуэн пробирался все глубже и глубже в царство мертвых и чем дальше углублялся в туннель, тем темнее становилось вокруг.

Он слышал, как за ним ползет Хэйзел, однако когда он с хрипом выдавил из себя ее имя, ответа не последовало. По всей вероятности, от холода у нее свело голосовые связки. Так или иначе, обернуться и узнать, все ли в порядке, Оуэн все равно не мог - туннель был слишком узок. И ему ничего не оставалось, кроме как Держать курс к потайной двери.

Внутри стало совершенно темно. Последние отблески света из главной пещеры и лучи, исходящие от силового поля, давно уже перестали освещать путь, и путники погрузились в беспросветный мрак. Слышались лишь хруст и треск трупов, которые Оуэн передвигал с места на место. Казалось, мертвее, возмущенные присутствием среди них живых, зашевелились. Тому, что вокруг ничего не видно, Оуэн был только рад. При мысли о том, что какой-нибудь мертвец вдруг откроет глаза, его охватывал дикий ужас. Случись такое на самом деле, он, пожалуй, тронулся бы рассудком. Есть такие вещи, от которых любой нормальный человек сойдет с ума. Почти уверив себя в том, что из темноты может появиться чья-то мертвая кисть и схватить его за руку или ногу, Оуэн постоянно оставался настороже.

Ему казалось, что мертвые тела давят сверху все сильнее и сильнее. И чем больше он об этом думал, тем больше его охватывала клаустрофобия. Оуэн уже стал сомневаться, что выбрал правильный курс. А если он сбился с пути? В кромешной тьме, царящей вокруг, невозможно отличить одно направление от другого. Вдруг они с Хэйзел, окончательно заблудившись в царстве мертвых, просто ползут по кругу? Ему казалось, что ужасное путешествие слишком затянулось. Казалось, он навечно угодил в ловушку и теперь погребен в аду. Уже давно пора добраться до потайной двери... Но он здесь не один, рядом Хэйзел - эта мысль согревала ему душу и придавала силы двигаться дальше.

Время от времени Оуэн резко останавливался, цепляясь за чьи-то скрюченные пальцы. Они были твердыми, как металл, и он, нащупывая их вслепую, порой был вынужден их ломать. Несмотря на то что из-за непроглядной темноты Оуэн не видел тела погибших, он представлял себе, насколько они обезображены. Позы явственно свидетельствовали о мучительной смерти, которую приняли жители Виримонда, отчаянно сражавшиеся против захватчиков. Мысли о том, что претерпели его люди, всколыхнули в душе Оуэна очередную волну гнева, которая подогрела его изнутри и прибавила скорости движениям.

Наконец он добрался до дальней стенки пещеры, и его руки уперлись в твердый металл. Из-за холода он медленно соображал и не сразу понял, что достиг желанной цели. Мысли в голове текли вяло, но когда осознание наконец вернулось к нему, Оуэн позвал Оза и попросил его открыть потайную дверь.

Бесшумно скользнув в сторону, стенная панель отворилась. В лицо ударил яркий свет, ослепив замороженные и потому не закрывающиеся глаза. От боли и радости из груди у Оуэна вырвался победный крик, который больше походил на хриплое карканье вороны. Он выкарабкался в коридор и тотчас рухнул на пол без сил. Тепло окутало его тело, повалил пар.

Вырвавшийся из камеры мертвых холодный воздух застилал пространство коридора густым туманом. Пока Оуэн беспомощно лежал на полу, внутри его организма творилось нечто невообразимое. Извивавшийся в теле холод, прежде чем сдать свои позиции, решил над ним вдоволь поиздеваться. Оуэну казалось, что внутри орудуют тысячи кинжалов. Однако где-то в глубине еще тлели угли гнева и, дюйм за дюймом растапливая лютый лед, возвращали телу жизнь. Первыми зашевелились пальцы. Сгибаясь и разгибаясь, они хрустели, словно сухие ветки под ногами. Когда тепло проникло в одеревеневшие мышцы, тело, медленно пульсируя, стало постепенно обмякать и расслабляться. С каждой минутой боль становилась все чудовищней, но Оуэн был ей рад - после долгого пребывания в царстве мертвых к нему возвращалась жизнь.

Заставив себя подняться на ноги, Оуэн стал искать глазами Хэйзел. Только тогда до него дошло, что она не выбралась из туннеля вслед за ним, а все еще остается внутри, среди мертвецов. С трудом передвигая ноги, каждое движение которых сопровождалось громким треском, Оуэн направился обратно к двери. Позвал Хэйзел по имени... Никто не откликнулся. Яростно отбиваясь от наседающего тумана, он попытался вглядеться в темноту туннеля, однако и тут его постигла неудача - глаза оказались не способны что-либо разглядеть. Он вновь выкрикнул ее имя, но его голос вмиг поглотили холод и мрак. Тогда Оуэн обратился к своему подсознанию, пытаясь установить с Хэйзел ментальную связь, но та ускользала от него. Вероятно, из-за того, что ею давно не пользовались, связь оказалась ослабленной. Как он мог оставить Хэйзел одну в холоде и мраке, в этом царстве смерти? Нужно во что бы то ни стало отправиться обратно в туннель и спасти Хэйзел.

Что-то внутри него восставало против этого решения. Вернуться в туннель он почему-то не мог. Не мог и все. Холод и мрак, равно как весь прочий ужас, едва не лишили его жизни. Только сумасшедший стал бы испытывать судьбу дважды. Но чем больше он об этом думал, тем больше понимал, что бросить Хэйзел на произвол судьбы тоже не может. Он должен вновь погрузиться в кромешный ад. Другого выхода нет. Ей требовалась помощь.

Сделав глубокий вдох, Оуэн окунул голову по плечи в морозный воздух туннеля. Тот принял его в свои неприветливые объятия, словно давно знакомый враг. Однако все эти ощущения прошли мимо сознания Оуэна, так как оно целиком было поглощено мыслями о Хэйзел. Ему стоило большого труда заставить себя ползти через адский туннель во второй раз. Но он полз и полз, одержимый единственной целью. Вдруг чья-то рука больно схватила его за кисть. Дыхание перехватило. На мгновение ему почудилось, что со всех сторон его окружили мертвые и что он угодил в их холодный ад, дабы остаться там навсегда... Когда же он понял, что ледяная рука принадлежит Хэйзел, сердце радостно забилось у него в груди.

Оуэн попытался приободрить девушку словами; но вместо этого из горла у него вырвались лишь хриплые звуки. Схватив Хэйзел за руку, он рванулся что было сил к двери и вскоре выволок ее в коридор, где царили тепло и свет. Девушка пыталась помогать ему руками и ногами, но была способна совершать лишь жалкие подергивания. Когда же она наконец рухнула на теплый пол, то по звуку казалось, что упало бревно. Веки у Хэйзел смерзлись и потому не открывались, зубы были намертво стиснуты, на лице застыло выражение злости и вызова.

Став на колени, Оуэн принялся растирать девушке руки - просто ради того, чтобы что-то делать. Холод начал покидать тело Хэйзел. Недавно пережив то же самое, Оуэн знал, что она чувствует, и пытался ей чем-то помочь. От ее задеревеневшей одежды вздымался густой пар. Под действием теплого воздуха покрывавший волосы иней быстро таял и испарялся. Однако сковавший тело холод отступал медленно, дюйм за дюймом. Бормоча имя Дезсталкера, Хэйзел очнулась и увидела, что он нянчится с ней, как с ребенком.

Приподнявшись, она оттолкнула Оуэна. Теперь он знал наверняка: девушка окончательно пришла в себя. Медленно покачав головой, Хэйзел попыталась собраться с мыслями. По всей видимости, в голове у нее творилась сущая неразбериха.

- Я заблудилась. Туннель шел по прямой, а я... сбилась с пути. И осталась одна в кромешном мраке. Среди мертвецов. Потом за мной пришел ты. - Она обняла себя руками и сильно задрожала. - Такое чувство, что я никогда не смогу согреться. Могильный холод будет преследовать меня до конца дней.

- Это пройдет, - успокоил ее Оуэн.

- Да, конечно. Мы уже не люди - мы больше, чем люди. Кажется, так ты говорил? У нас нет человеческих страхов и... слабостей.