Чтение 3–й страницы книги ~Оракул~

- Поживем - увидим,- загадочно отозвался Колян.

По первому впечатлению подземное сооружение было не менее солидным, чем наземное. С размахом строились наши предки, чего уж там. Правда, здесь было темновато, а нынешний владелец дворца почему-то не провел сюда электричество. Возможно, просто не успел. К счастью, в небольшой нише у дверей лежали свечи. Аполлон тут же выбрал самую толстую и длинную из них и щелкнул зажигалкой. Ярослав последовал его примеру. Двух свечей вполне хватило для того, чтобы не заблудиться в подземном лабиринте. Надо сказать, что подвал был на удивление сух и дышалось здесь не менее свободно, чем наверху. Ни тебе запаха плесени, ни холодных капель, падающих за шиворот. Стены сооружения были сложены из камней, плотно подогнанных друг к другу и залитых каким-то раствором. Создавалось впечатление, что простоят они еще добрую тысячу лет без всякого для себя ущерба.

- Не заблудиться б.- Аполлоша с опаской заглянул в очередное ответвление, уходящее в темноту.

Беспокойство Кравчинского не было таким уж беспочвенным. Ярослав уже собирался прервать экскурсию и повернуть обратно, тем более что никаких узников они здесь не нашли, а на громкие призывы поэта откликалось только эхо. Но как раз в эту минуту Кравчинский обнаружил вино. Во всяком случае, были все основания полагать, что в разложенных по стеллажам бутылках хранится именно оно, родимое.

- Что-то не пойму я,- сказал Аполлон, разглядывая стеклянную посудину,- бутылка вроде наша. А на этикетке год выпуска одна тысяча семьсот пятьдесят первый. Не верится мне. По-моему, мы имеем дело с примитивной фальсификацией. Вряд ли в восемнадцатом веке полиграфия достигла таких высот.

В том, что касалось истории, Ярослав целиком полагался на Кравчинского. Но в данном случае даже ему, человеку, не разбирающемуся ни в далеком прошлом, ни тем более в тогдашних винах становилось очевидной вся абсурдность претензий разложенного по стеллажам продукта на солидную древность.

- А если на язык попробовать? - предложил заинтересованный Колян.

- Вот ты и попробуй,- пожал плечами Аполлоша.

Самоотверженный Ходулин не стал ограничивать свои потребности каплей на язык, а сразу же осушил едва ли не полбутылки.

- Ну и как? - полюбопытствовал Кравчинский.

- Кисленькое,- сказал, поморщившись, Колян.- И слабенькое. Но с похмелья очень даже ничего. Освежает.

С похмелья, между прочим, мучился не один Ходулин. Детектив с поэтом без смущения последовали его примеру и раскупорили себе по бутылочке. Благо вина в подвале было столько, что пропажи трех посудин никто, пожалуй, не заметит. Аполлон прошелся было по стеллажам, насчитав двести пятьдесят бутылок, но потом бросил это занятие как бессмысленное.

- Здесь несколько тысяч бутылок,- констатировал он, вернувшись к товарищам.- С размахом решил гулять мафиози.

- Черт с ним,- хмуро бросил Ярослав, отставляя опустошенную тару.- Пошли, что ли.

Буквально через десять шагов друзья обнаружили лестницу, ведущую из подвала наверх. Выйдя на площадку, они оказались еще перед одной лестницей, но уже винтовой, приведшей их на второй этаж прямо в личные покои хозяина, где следопыты уже побывали.

- Очень удобно,- восхитился Аполлон.- Захотел вина, спустился в подвал, не беспокоя жену и прислугу, приложился к бутылке и вернулся обратно в объятия какой-нибудь милой кошечки.

Подуставший от экскурсии по вместительному дворцу Колян присел прямо на застеленное алым покрывалом ложе. Ярослав опустился в стоящее поодаль и изукрашенное позолотой креслице. И только неугомонный Аполлоша продолжал рыскать по дворцовым помещениям в поисках чего-нибудь интересненького.

- Эх, жаль, вина не прихватили,- вздохнул Колян.- Дали маху.

- Держи.- Аполлон бросил ему бутылку, извлеченную из шкафа, в котором он как раз сейчас рылся.

Колян поймал бутылку на лету, ловко ее откупорил и наполнил два стоящих на изящном столике серебряных кубка. Конечно, поведение гостей, без спроса вторгшихся в чужую обитель, можно было бы назвать наглым, но, во-первых, спрашивать с них пока что было некому, а во-вторых, у Ярослава к мафиози накопилось много претензий, и церемониться с негодяем, похитившим девушку, он не собирался.

- У тебя пистолета с собой нет случайно? - Ходулин подмигнул детективу.

- Зачем тебе пистолет?

- Боюсь, что нам здесь запросто морду набьют,- хмыкнул Колян, располагаясь с удобствами на ложе.- Богатый дядька имеет, надо полагать, целое стадо хорошо накаченных быков.

- Ты ботинки-то сними,- посоветовал Ярослав Ходулину.- Все-таки на царское ложе взгромоздился.

- А у меня такое чувство, что я здесь родился и всю жизнь проспал.

- Запросы у тебя, крестьянский сын,- хмыкнул Ярослав, допивая вино и отставляя кубок в сторону.- А где у нас Аполлон? Вот ведь человек неугомонный, ну в каждую дыру ему нужно заглянуть.

Кравчинского он так и не докричался, зато в покои впорхнул, иного слова не подберешь, какой-то расфуфыренный тип в белом кафтане, расшитом золотыми позументами, чулках и башмаках с пряжками, тоже золотыми. Колян от удивления даже приподнялся на ложе:

- Это еще что за чучело?

- Барон Кравчинский,- представился хмырь, прикладывая руку к напудренному парику.- Каково, мужики! Я как на себя в зеркало посмотрел, так прямо ахнул. Ну, вылитый фаворит. Хоть сейчас в постель к императрице.

- Постель уже занята,- осадил его Колян.- Иди развлекайся с фрейлинами.

- И это не хило,- согласился Аполлон.- Мы люди не гордые, ваше сиятельство, и готовы удовлетвориться малым.

- Где взял костюмчик? - спросил Ярослав, пораженный зрелищем не меньше Ходулина.

- В соседней комнате все шкафы подобным барахлом забиты. Целая театральная костюмерная.

Детектив не поленился и последовал за новоявленным бароном в соседнюю комнату. Содержимое шкафов поражало воображение. Одежды здесь было на добрую сотню человек. Одежды, естественно, старомодной, возможно, предназначенной Для съемок исторического фильма. Были здесь не только кафтаны, но и мундиры. Во всяком случае, так утверждал поэт, а детективу оставалось только верить ему на слово.

- Тут одно из двух,- подвел итог Аполлон,- либо мафиози исторический фильм продюсирует, либо он решил отметить новоселье в стиле а-ля рюс, созвал гостей и приготовил для них соответствующие костюмы. Не исключено также, что два этих дела они проворачивают одновременно. Как тебе моя версия, дорогой Шерлок Холмс?

Ярославу ничего не оставалось, как согласиться с бароном. Живут же люди на нетрудовые доходы! Любую свою блажь способны реализовать с запредельной помпой. Императрица, понимаешь! Граф Дракула! Но если с девчонкой что-нибудь случится, то Ярослав Кузнецов найдет способ испортить богатому дяде праздник.

- Ты погоди, не кипятись,- остудил пыл детектива поэт.- Может, нувориш не имеет к пропаже Катюши никакого отношения. А если имеет, то попробуй, докажи. Тут хитро надо действовать.

- А что ты, собственно, предлагаешь?

- Я предлагаю вам с Коляном переодеться в маскарадные костюмы, после чего мы все трое спрячемся во дворце, чтобы в нужный момент присоединиться к гостям. Народу здесь, судя по всему, соберется немеряно, хозяин в лицо, скорее всего, всех не знает. Затеряемся в толпе, выясним все, что нам нужно, а уж потом будем действовать по обстоятельствам.

- Гениально,- сказал Колян и полез в шкаф за барахлом.

Кафтан Ходулин себе отыскал на загляденье, ярко алого цвета, словно бы облитый кровью. Прямо не Колян, а актер народного театра. Ярослав выбрал мундир Преображенского полка, офицерскую перевязь и сапоги. Кравчинский настоял, чтобы он нацепил еще и шпагу, для полноты образа.

- Холодное оружие. Вдруг придется на дуэль кого-то вызвать. А ты у нас как-никак разрядник по фехтованию.

- Это когда было,- отмахнулся Ярослав, не без интереса рассматривая старинный клинок - оружие, судя по всему, было коллекционным.

- Пистолет еще возьми,- посоветовал Аполлоша,- вон там, на верхней полочке.

- Это пугач какой-то,- возмутился Колян.- К тому же не заряжен, наверное.

- Много вы понимаете в старинном оружии, ваше сиятельство,- обиделся на Ходулина Кравчинский.- От пуль, выпущенных из таких пугачей, как вы изволили выразиться, полег весь цвет нашей поэзии. В крайнем случае можно не стрелять, а просто двинуть деревянной рукояткой по агрессивной морде. Штука старинная, добротная и увесистая, такой любую башку прошибить можно.

Заслуженный пацифист Российской Федерации был настроен сегодня слишком уж воинственно. На это ему и указал Ярослав, однако пистолет взял и засунул его за широкий пояс.

- С такими молодцами да отступать! - Кравчинский прицокнул языком, оглядывая своих приятелей.- Пусть мафия трепещет.

- Это дело надо обмыть,- предложил Колян, любуясь своим отражением в зеркале.

И, надо признать, было чем любоваться. Облачившись в одежды восемнадцатого века, Колян Ходулин сильно прибавил в аристократизме. В джинсе он смотрелся, обычным городским парнем, а тут расцвел как георгин на клумбе перед краеведческим музеем. Даже надменность во взоре появилась, чего Ярослав прежде за ним не замечал.

- Эх,- вздохнул Кравчинский,- телок нет, в смысле лебедушек. Некому оценить нашу мужскую красоту. А за вином тебе, Колян, придется в подвал топать. В шкафчике хоть шаром покати.

- Я мигом,- сорвался с места аристократ-новодел,- одна нога здесь, другая там.

Ярослав поведения приятелей не одобрил. Упьются, чего доброго, дармовым вином, которое хоть и не отличается богатством градусов, но тем не менее способно вогнать в дурь чрезмерно усердных своих почитателей.

- Протрезвеем,-махнул рукой Кравчинский,- до вечера еще далеко.

- А если они днем начнут?

- Я тебя умоляю, Ярила, это тебе что, детский утренник? Балы начинаются вечером, длятся всю ночь, а к утру все разъезжаются, натанцевавшись до упаду.

- А когда они работали?

- Плебей,- задохнулся от возмущения Аполлон.- А еще лейб-гвардейский мундир напялил. Какая может быть работа у аристократа? Любовь - вот что было смыслом их жизни. Любовь и интриги вокруг юбки императрицы. Галантный век.

- А кто на дорогах разбойничал?

- Это в свободное от балов время. В деревенской глуши, в родовых поместьях, куда их ссылали осерчавшие императрицы. Надо же было удаленным из Петербурга людям чем-то себя занять.

- Графа, выходит, сослали в эту глушь?

- Скорее всего да. Может, руку запустил в казну, может, закрутил с какой-нибудь девахой, о чем доброжелатели донесли ревнивой государыне. Заснул там, что ли, его сиятельство?

- А почему заснул? - удивился Ярослав.- Его же убили, если верить Митрофанову?

- Я про Ходулина,- хохотнул Кравчинский.- Заблудился он, наверное, в этом подвале?

- Или от бутылки оторваться не может.- Ярослав нахмурился, бросая взгляд на часы.

Колян отсутствовал уже добрых двадцать минут. За это время семь раз можно было туда-сюда обернуться. Вот ведь пьяница, прости господи, ну ничего ему доверить нельзя! Знает же, паразит, что предстоит ответственное дело, так нет, наклюкается теперь как свинья, и придется с ним возиться, вместо того, чтобы искать Катюшу.

- А ну пошли.- Кузнецов поднялся с места.- Я сейчас этому недоделанному графу мозги вправлю.

- Да ладно тебе, Ярила,- попробовал заступиться за товарища Аполлон, семеня в неудобных туфлях за шагающим по винтовой лестнице преображением.- Расслабился человек, с кем не бывает. Пьяница проспится, дурак никогда.

Увы, у стеллажей с бутылками Ходулина не оказалось. Аполлон нашарил оставленную здесь свечу, но она мало помогла следопытам. Чуть ли не час детектив с поэтом искали по подвальным закоулкам пропавшего оболтуса, едва не сорвав голоса, но Колян так и не откликнулся ни на их доброжелательный зов, ни на матерные проклятия.

- Завалился куда-нибудь и спит,- сказал обозленный поисками Аполлон, не склонный после долгого блуждания по подвалам к всепрощению.- Пусть только объявится, я ему фитиль вставлю от души. Ну никакой ответственности у человека, оболтусом родился, им и умрет.

Кравчинский от рождения не был склонен к мордобитию, но есть типы, способные вывести из себя даже очень благосклонно взирающих на недостатки ближнего людей.

Просто напиться - еще куда ни шло, но напиться в тяжкий для друзей час, когда их уже почти готовы обвинить в убийстве невинной девушки - это надо быть совсем скотиной.

- Какой кафтан из-за него испачкал,- сокрушенно вздохнул Аполлон, разглядывая себя в зеркале.- В жизни не прощу ему такого свинства.

- Возьми другой. А то смотришься как белая ворона.

- Что же, по-твоему, я на балу должен быть в черном?! Хотя, в этом что-то есть. Лорд Байрон на пиру у графа Дракулы. Какой поворот сюжета. Поэму напишу, помяни мое слово. Нет, лучше роман. Что-нибудь в готическом стиле. Призраки, вампиры, несчастная девушка в лапах негодяя. Графиня с изменившимся лицом бежит к пруду.

- Какая еще графиня?

- Это из классики. Правда, уже советской.- Кравчинский сменил белый кафтан на черный и теперь с Удовольствием любовался своим отражением.- До Байрона не дотягиваю. Значительности в лице не хватает. Разве что - до графа Калиостро.

Ярослав в сторону поэта только рукой махнул. Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не плакало. Куда больше его в эту минуту волновало исчезновение Ходулина. Не мог этот тип упиться за полчаса до полного отруба. Добро бы водка была или самогон, а то кисленькое винцо с невеликими градусами. Коляну ведро этой гадости выпить надо, чтобы потерять ориентировку в пространстве. Причем залпом. Но Ходулин не лошадь, чтобы ведрами вино потреблять. Что-то тут не то. Сначала Катюша пропала, потом Колян.

В нечистую силу Ярославу верить не хотелось, в инопланетян - тем более. Оставалась мафия, будь она неладна. Но зачем мафии Колян? Какие тайны они собираются выпытывать у человека, который ни к чему не причастен - ни к финансовым потокам, ни к золотым россыпям, ни к алмазным копям, ни к нефтяным фонтанам. Наследство Ходулину точно не светит. Отец его погиб много лет тому назад, мать умерла недавно. Из родственников, кроме тети Фроси, никого нет. Может, дело все в этой Ефросинье? Недаром же Митрофанов назвал ее ведьмой.

- Ты что, заснул, Ярила?

- Думаю,-нехотя откликнулся Кузнецов.

- Ну, думай,- согласился Аполлон.- В конце концов, ты у нас детектив. А наше дело писательское. Я вздремну, пожалуй, ты не возражаешь? Ночь выдалась суматошная, да и день не очень задался.

Ярослав тоже задремал, убаюканный царившей во дворце мертвой тишиной. И заснул он, кажется, надежно, хотя очнулся почти мгновенно, когда яркая вспышка ударила его по глазам. Впрочем, он не исключал, что вспышка ему просто приснилась. Но в любом случае ночь уже вступила в свои права, в спальне хозяина, где они с удобствами расположились, было темно и тихо, зато со двора доносился шум, который заставил детектива вскочить с кресла и мгновенно мобилизоваться.

- Вставай, Калиостро.- Кузнецов ткнул в бок заспавшегося Аполлона.

Кравчинский проснулся, но не сразу сообразил, где находится, и ошалело оглядывался по сторонам, довольно громко при этом ругаясь.

- Тихо ты,- шикнул в его сторону Ярослав.- Дворец полон людьми.

- Мафиози прибыл? - вернулся наконец из забытья склонный к мечтаниям и ночным грезам поэт.

Ярослав уже стоял у окна и наблюдал за освещенной фонарями аллеей. На мраморном крыльце толпился народ, разодетый как для костюмированного бала. И все собравшиеся ждали кого-то, вглядываясь в темноту, сгустившуюся до степени беспросветности за пределами дворцового сада.

- Императрицу ждут,- шепотом сказал Аполлон, тоже подошедший к окну.- Помяни мое слово. Для кого еще им так наряжаться?

И угадал. Во всяком случае, сначала послышалось цоканье копыт, а потом на аллее появился экипаж, запряженный шестеркой лошадей. За каретой скакала свита числом никак не менее десятка человек. Заложив крутой вираж перед крыльцом, карета остановилась. Со ступенек к ней сбежал одетый в алый кафтан человек и склонился перед дверью. Эскорт императрицы спешился, бряцая шпорами и оружием. Слегка освоившийся в чужой эпохе детектив без труда опознал в них преображенцев. Во всяком случае, эти люди были одеты точно в такие же мундиры, который сейчас был на нем. Дверца кареты открылась и на мраморное крыльцо ступила женщина, чье лицо Ярослав не разглядел, но сразу же опознал в ней императрицу, уже знакомую ему по описанию Ваньки Митрофанова. Императрица оперлась на протянутую человеком в алом кафтане руку и благосклонно кивнула собравшимся на крыльце людям, немедленно отозвавшимся на ее жест приветственными криками:

- Виват! Виват!

- Что-то я кинокамеры не вижу,- прошипел Аполлон.-А постановочка просто загляденье.

Спорить с поэтом Ярослав не стал, но про себя подумал, что кино тут, кажется, ни при чем. Ему показалось, что он узнал одетого в красный кафтан человека. Во всяком случае, тип, столь любезно встречавший императрицу и изогнувшийся перед ней в изящном поклоне, был поразительно похож на Коляна Ходулина. Это открытие сначала ошеломило Кузнецова и, можно даже сказать, лишило дара речи, но потом ему пришло на ум, что появление на сцене Коляна объясняет если не все, то очень многое в невероятных событиях последних суток.

- Пойдем поприветствуем графа Дракулу,- с усмешкой предложил Ярослав призадумавшемуся Аполлону.

- Сначала императрицу,- запротестовал Кравчинский.- Так по этикету положено. Мафиози подождет.

Калиостро и преображенец довольно удачно, не привлекая внимания, спустились по лестнице и влились в ликующие ряды сограждан или, точнее, подданных, слегка очумевших в присутствии величественной дамы, не побоявшейся навестить их в деревенской глуши. Маскарад, надо сказать, впечатлил не только детектива, но и много чего повидавшего в смысле роскоши поэта. Кравчинский не растерялся в обстановке всеобщего ажиотажа и первым припал к ручке императрицы. Самое забавное, что отвергнут он не был, хотя царица и глянула на него с удивлением.

- Граф Калиостро,- представился Аполлоша.- Маг, чародей, гипнотизер, целитель телесных и душевных недугов, прорицатель.

- Вы итальянец?

- Да,- не моргнув глазом, соврал Аполлоша.- Приехал на перекладных из славного города Парижа.

- Любопытно.- Императрица подняла увенчанную париком голову и окинула пристальным взглядом голубых глаз заезжего авантюриста.

По виду этой женщине было от силы лет тридцать пять, не больше. Красавицей Ярослав ее бы не назвал, но бабенка была тем не менее довольно симпатичная и фигуристая, если судить по глубокому вырезу на платье. Про ножки, к сожалению, ничего сказать было нельзя, поскольку их скрывала широкая и длинная юбка. Любезного Калиостро довольно грубо отодвинул в сторону тип в красном кафтане. Аполлоша собрался было вспылить и сделать несколько нелицеприятных замечаний невеже, но при виде рассерженного лица хозяина роскошного дворца опешил и издал горлом довольно неприличный звук. Впрочем, его оплошности, кажется, никто не заметил, поскольку ее величество продолжила свой путь, одаривая улыбками домогавшихся милостей подданных. Рассерженный хозяин повел ее по лестнице на второй этаж и, скорее всего, в ту самую спальню, которую только что покинули детектив с поэтом. Императрице надо было привести себя в порядок после долгой дороги, а подданным прийти в себя после встречи с владычицей Российской империи.

- Вот скотина! - выдохнул Аполлон в спину поднимающемуся по широкой лестнице графу.- Здорово он нас разыграл. Признаться, я за ним таких талантов прежде не замечал. Прямо мистификатор.

Ярослав был абсолютно с Кравчинским согласен. В принципе не важно, кто устроил бал-маскарад. Но то, что Ходулин с самого начала знал о его проведении, теперь уже не вызывало сомнений. Пока что непонятно было, кому принадлежит дворец, сооружение бесспорно дорогое, но версий по этому поводу можно было выдвинуть с избытком. Скажем, заброшенное и полуразвалившееся здание могла купить скучающая банкирша, с которой Колян, славившийся донжуанскими наклонностями, завел роман. Наверняка этот бабник рассказал ей о графе, пугающем вот уже две сотни лет крестьян в его родовой деревеньке. Заработавшаяся в душном городе банкирша решила оторваться на природе. Созвала гостей, оплатила прислугу. А ее хитроумный любовник притащил сюда еще и своих приятелей, дабы вволю над ними посмеяться. Теперь понятно, почему они так легко проникли в бесспорно охраняемый дворец. Охрана, конечно, узнала Коляна. И Катюшу, скорее всего, похитил Ходулин, а точнее, они просто сговорились с девушкой и заморочили головы детективу и поэту.

- Как тебе моя версия? - спросил Ярослав у рассерженного Кравчинского.

- Я этого Дракулу сейчас на дуэль вызову,- обиженно засопел пацифист.

- Морду Коляну мы всегда набить успеем,- остудил его пыл Ярослав.- Для начала давай посмотрим, чем они еще нас будут удивлять.

- Разумно,- мгновенно остыл Кравчинский.- Ты посмотри, сколько кругом фрейлин.

Аполлоша, распугивая окружающих черным, как сажа, кафтаном и сверкающими огнем поэтического вдохновения глазами, направился к кучковавшимся в углу фрейлинам, среди коих преобладали молодые и симпатичные, а Ярослав стал медленно прохаживаться по залу, изучая собравшихся по случаю бала-маскарада людей.

- Где-то мы с вами встречались, поручик? - Рослый детина со шпагой у пояса положил ему руку на плечо.

- Вероятно, в гвардейских казармах,- не задержался с ответом детектив, сразу же опознавший знакомый мундир.

- А трактир на Мещанской вам знаком, любезнейший? - не отставал смурной преображенец.

- Первый раз слышу.- Кузнецов пожал плечами.

- Хватит мне голову морочить, Друбич! Вы проиграли мне сто рублей. Извольте отдать долг.

Ярослава претензия липового сослуживца поначалу позабавила. Ста рублей ему не было жалко, но, к сожалению, бумажник остался в кармане джинсов. Однако тип в мундире не отставал, оборачивая забавную шутку в неприличное занудство.

- Я не Друбич,- нелюбезно бросил детектив.- Я - Кузнецов. Топай отсюда, придурок, пока я тебе пасть не порвал.

Придурок окинул Ярослава ненавидящим взглядом и отошел к своим облаченным в мундиры приятелям.

О чем они говорили, Кузнецов не слышал, но, похоже, обиженный им "лейб-гвардеец" подговаривал приятелей пощупать область лица обидевшему его человеку. Кузнецов на всякий случай сдвинул шпагу чуть в сторону, чтобы не мешала широкому замаху, и вышел на крыльцо. Здесь его и настигли два преображенца.

- В чем дело, мужики? - Ярослав рассердился.- Хотите подраться, милости прошу вон к тем кустикам.

- Шпаги или пистолеты? - строго спросил курносый и конопатый.

- А как фамилия моего противника? - в свою очередь полюбопытствовал Ярослав.

- Барон фон Дорн,- дуэтом отозвались преображенцы.

- Немец, значит,- хмыкнул детектив.- Ладно, ведите Дорна. Я его отучу сразу и в карты играть, и лезть к приличным людям с дурацкими претензиями.

- Кто будет вашим секундантом?

- Граф Калиостро. Он где-то там, возле девок пасется.

- Человек в черном? - Секунданты переглянулись.

- А почему бы и нет?! - Ярославу китайские церемонии уже надоели.- Вы собираетесь драться?

- Ждите нас через минуту,- надменно бросил курносый.

Вот еще аристократы собачьи! Ярослав зло глянул в спины удаляющихся офицеров лейб-гвардии. Нашли тоже мальчика для битья! Фон Дорн - скажите, пожалуйста, какая цаца. Не мог, паразит, русским именем назваться. Тогда Кузнецов врезал бы ему как родному. А теперь отметелит как последнего иностранца. Маскарад маскарадом, но надо же и меру знать. Сто рублей ему подавай, вот морда! Интересно, где банкирша своих гвардейцев набрала? Наверняка в каком-нибудь зачуханном театре. Ладно бы пьяные были. В пьяном виде Ярослав и сам не прочь подурачиться, но ведь ни в одном глазу у людей. Так какого рожна им надо?!

- А что у нас тут - дуэль? - поинтересовался у расстроенного детектива Аполлоша, спускаясь с крыльца. Граф Калиостро был, кажется, доволен предстоящим мероприятием и азартно потирал руки: - Я тебя умоляю, Ярила, не осрамись только, ну и этого придурка не пришей ненароком. Театральная общественность не простит тебе смерти даровитого актера. А я тут двух фрейлин пригласил, девочки пальчики оближешь. Очень уж им хотелось поприсутствовать на настоящей дуэли. Они вон за той колонной стоят.

- А Катюши ты среди девушек не видел?

- Видел, естественно.- Аполлон улыбнулся.- Представь себе - не узнала. Точнее, сделала вид, что не узнала. Такая вся из себя расфуфыренная. Какой-то хмырь вокруг нее копытом бьет в мраморный пол. Я связываться с ним не стал. Пусть, думаю, Ярила сам разбирается.

- Что за хмырь?

- Барон или князь какой-нибудь. А из-за чего ты с фон Дорном поссорился?

- Из-за ста рублей. Якобы я их ему в карты проиграл.

- Вот жлобье! -тряхнул паричком Аполлоша.- Из-за такой мизерной суммы кровавую разборку затеяли. Подожди, а когда ты успел с ним в карты перекинуться?

- Да не я с ним играл, а поручик Друбич. Вот пусть с серба и спрашивает.

- Беда с вами, лейб-гвардейцами,- вздохнул Калиостро и обернулся к двери: - Ну, что они там канителятся? У меня девочки стынут на ветру в легких платьицах.

Словно бы в ответ на зов Аполлоши с крыльца быстрым шагом сбежали фон Дорн и два его секунданта. Ярослав окинул противника оценивающим взглядом. Барон был, что называется, в соку. Ни ростом, ни статью Кузнецову он не уступал. Разве что лет на десять был постарше. Глаза небольшие, острые, а тонкие губы кривятся в усмешке. Над левой бровью небольшой шрам, отчего бровь кажется приподнятой, что придает лицу слегка удивленное и брезгливое выражение.

- Считаю, что примирение невозможно,- торжественно произнес Аполлон Кравчинский.- Поручик вне себя от гнева и готов к смертельной схватке.

Противники встали в позицию. Ярослав очень надеялся, что липового фон Дорна в театральном училище обучили азам фехтовального искусства, и тот не станет размахивать шпагой как дубиной. И, надо сказать, детектив не ошибся в своих предположениях. Первым же выпадом "немец" едва не отправил "серба" на тот свет. Уязвленный такой прытью человека, которого он не считал за приличного противника, Ярослав взялся за дело всерьез и в два счета пропорол фон Дорну полу мундира.

- Браво, Друбич,- зааплодировал граф Калиостро,- наша берет!

- Так вы все-таки Друбич, милейший? - хищно улыбнулся фон Дорн.- Недаром же о вас говорят, как о величайшем негодяе Санкт-Петербурга.

- От прохвоста слышу,- не остался в долгу Кузнецов.

Фон Дорн дрался всерьез, с явным намерением если не убить противника, то, во всяком случае, очень серьезно ранить. Ярослав понял это не сразу, а когда понял - рассердился не на шутку. Менее всего эта дуэль была похожа на сцену из дурацкого спектакля. Да и ненависть в глазах противника Ярослава была самая что ни на есть настоящая. Хотел бы детектив узнать, чем же так досадил фон Дорну этот Друбич. Маловероятно, что причиной неприязненных отношений были проигранные в карты сто рублей. Здесь просматривалась интрига, сути которой Кузнецов не понимал. Зато в его планы не входило пасть жертвой чужой комбинации, проводимой непонятно кем и по какому поводу. Если поначалу Ярослав просто собирался покрасоваться перед фрейлинами и испортить противнику мундир, то сейчас ему пришлось резко перестраиваться и драться всерьез с весьма искусным и уверенным в себе оппонентом. Клинок фон Дорна дважды прошел в опасной близости от шеи Кузнецова. В третий раз он едва не пропорол ему левый бок. Возможно, со стороны все это выглядело забавно, но Ярославу пришло на ум, что если он и дальше будет щадить противника, то в четвертый раз шпага "немца" может запросто проткнуть его бренное тело, с весьма серьезными для молодого организма последствиями. Ярослав отступил на шаг назад и сделал резкий стремительный выпад. Клинок детектива поранил кисть правой руки фон Дорна. Липовый преображенец вскрикнул и выронил смертоносное оружие.

- Брек,- закричал граф Калиостро.- Ты что, с ума сошел, Ярила, мы же договаривались - не до крови.

Однако секунданты фон Дорна не выразили по поводу нанесенной барону раны ни возмущения, ни удивления, да и сам немец отнесся к своей неудаче спокойно, во всяком случае, не стал вопить благим матом и требовать вмешательства милиции. Конопатый преображенец перевязал чистым носовым платком рану своему приятелю, которая никакой опасности для здоровья фон Дорна не представляла, и увел его в дом.

- Дело, как вы понимаете, еще не закончено, Друбич,- сказал Кузнецову второй секундант, широкоплечий малый с круглыми совиными глазами.

- И ты хочешь подраться? - удивился Ярослав.