Чтение 3–й страницы книги ~Возвращение оракула~

- Вы. ведь, кажется, из нэпманов, гражданин Кудряшов?

- Бизнесмен,- поправил мафиози, с трудом обретая себя на табуретке под взглядом насмешливо прищуренных глаз товарища Скокова.- Владею сетью магазинов.

- Владел,- поправил его следователь.- А за что вы убили Терентия Филипповича Доренко, гражданин?

- Это который Доренко? - искренне удивился Кудряшов.

- Наш сотрудник. Его нашли .мертвым сегодня поутру в собственной квартире.

- Не знаю я никакого Доренко,- пожал плечами мафиози.

- А Козлова Бориса Алексеевича вы тоже не знаете?

- Козлова знаю,- не стал запираться Кудряшов.- Мой зам по хозяйственной части.

- Ну, вот видите,- обрадовался следователь.- Кобяков, приведите подследственного.

Бульдога ввели буквально через пару минут, видимо, держали его где-то поблизости. В первую секунду Кудряшов не узнал своего давнего подельника. Лицо Козлова представляло собой сплошной синяк. Судя по всему, "шутники" церемонились с замом еще меньше, чем с шефом. С трудом переставляя ноги, Бульдог проделал несколько шагов по кабинету и упал на табуретку напротив Кудряша.

- Что же это такое... - начал было закипать мафиози, но как раз в этот момент его взгляд упал на конвоирующих Бульдога субъектов, и язык его прирос к небу. Веня и Гриня, облаченные в дурацкие гимнастерки с кубарями в петлицах, нагло ухмылялись ему прямо в лицо. У Кудряшова теперь уже не было сомнений, что его заманили в ловушку с помощью двух этих шестерок, чтоб им ни дна ни покрышки. Ну, дайте срок, сволочи, и вы еще узнаете, кто такой Кудряш!

- Так вы признаете свою вину, гражданин Козлов?

- Признаю,- глухо произнес Бульдог.

- И этого гражданина узнаете?

- Узнаю,- кивнул подследственный.- Это он отдал мне приказ устранить Доренко.

- Ты что несешь? - ошалело уставился на подельника Кудряш.- Какой Доренко? Я тебя в дерьме закопаю, сука.

- Кобяков, прочисти мозги гражданину. Что-то у него память слабеть начала.

На этот раз избиение продолжалось дольше, и Кудряшов, кажется, потерял сознание, а очнулся он от ласкового голоса следователя Скокова:

- Зря упорствуете, Михаил Михайлович, вот уже и ваш шофер Антохин дал показания.

Кудряшов несколько раз тряхнул головой, чтобы избавиться от звона в ушах, и с помощью услужливого Грини вернулся на табуретку. Впрочем, Гриня вообще проявил себя в данной ситуации человеком старательным. Кудряшов очень хорошо запомнил его сапог, который все время норовил заехать ему в лицо.

- Так подпишете протокол, гражданин? - лениво переспросил Скоков.

- Давайте,- прохрипел мафиози и, не глядя, подмахнул бумагу.

- Ну что же, товарищи,- облегченно вздохнул следователь, - с врагами народа церемониться не будем - в расход. Да, чуть не забыл, там наверху заседает тройка. Отведите их туда, пусть заслушают приговор.

- А адвокаты? - просипел разбитым ртом сведущий в юридических тонкостях Антохин.

- Шутник,- погрозил ему пальцем Скоков.- Буржуазные пережитки пролетарскому суду ни к чему.

Приговор Кудряшов выслушал словно во сне. Просто встали три одетых в гимнастерки товарища, и один из них зачитал что-то по бумажке. Кажется, мафиози все-таки изменил Родине с какой-то иностранной державой, а возможно, ему это только почудилось. Но в любом случае процедура суда не заняла слишком много времени, ну, может быть, минут пять от силы.

- Пошли, контра,- толкнул его в плечо Веня Стеблов.- Кончилось ваше время.

- Нас что же, расстреляют? - растерянно произнес Антохин, спускаясь по лестнице.

Однако его вопрос остался без ответа. Приговоренных вывели через задний ход во двор и поставили к стенке, прямо под падающие с крыш холодные капли. Кудряшов, все еще не веря в реальность происходящего, взглянул на затянутое тучами небо и смачно выругался. Выстроившаяся напротив приговоренных троица подняла револьверы. Дуло одного из них целило прямо в лоб Кудряшову.

- Ну Веня,- просипел севшим голосом мафиози,- в случае чего я тебя и на том свете достану.

Больше он ничего не успел сказать. Сухо щелкнули три выстрела, яркая вспышка ослепила Кудряшова, и он рухнул в черную бездну, без всякой надежды на возвращение в этот негостеприимный мир.

* * *

Утром озабоченного текучкой Сухарева ожидал сюрприз, который преподнес ему следователь Углов. Обычно самоуверенный Костя выглядел в этот раз растерянным и слегка смущенным.

- Тут такое дело, Василий Валентинович,- сказал он, плотно прикрывая за собой дверь кабинета,- Кудряшов свихнулся. В смысле сдвинулся по фазе.

- Это который Кудряшов? - удивился Сухарев.

- Тот самый. Твой крестник. Это ведь ты ему первую ходку организовал?

- Так это когда еще было,- махнул рукой Василий Валентинович, с удовольствием потягивая кофе, предложенный гостеприимным хозяином кабинета.- А что он натворил?

- В этот раз натворил не он,- понизил голос почти до шепота Углов.- Натворили с ним. Совершенно дикая история. Сегодня рано поутру милицейский наряд обнаружил на асфальте чуть ли не в центре города трех приличного вида мужчин. То есть лежат себе и в ус не дуют. Сначала милиционеры сочли их пьяными, потом мертвыми, ну и, естественно, доставили в больницу, где пострадавшие очнулись. А очнувшись, начали нести такую ахинею, что милиционеры и врачи не знали: плакать или смеяться на них глядючи. Этих трех придурков, я имею в виду Кудряшова, Козлова и Антохина, якобы расстреляли в НКВД, обвинив в убийстве какого-то Доренко Терентия Филипповича, а также в измене Родине, сотрудничестве с иностранными разведками и контрреволюционном заговоре. Они даже фамилию следователя называли - Скоков.

- А где это происходило?

- Во дворце графа Калиостро, можешь себе это представить?

- И где этот дворец находится?

- На улице Советской. Там, где раньше горкомхоз был. А сейчас его какому-то чудаку продали. Здание ведь, кажется, еще дореволюционной постройки.

- Фамилию нового владельца выяснил?

- Некий Кравчинский Аполлон Григорьевич. Я ведь почему тебе эту историю рассказываю, Василий Валентинович, пострадавшие утверждают, что их избили зверски перед тем, как расстрелять, но никаких следов побоев медики на их телах не обнаружили, не говоря уже о пулевых ранениях. И тем не менее милиционеры - а в наряде были опытные ребята - приняли их за покойников. Вот мне и подумалось, не связано ли это происшествие со вчерашним убийством, которое тоже на поверку обернулось пшиком?

Предположение Углова показалось Сухареву обоснованным, не говоря уже о том, что фамилия нового владельца особняка показалась ему знакомой. Этот Кравчинский уже упоминался в разговоре с Хлестовым, а также числился в списке счастливых кладоискателей.

- Фамилия твоего вчерашнего несостоявшегося покойника Иванов. Имя Аркадий Семенович. Очень известный в городе бизнесмен и хороший знакомый четы Хлестовых. По словам Петра Васильевича, Иванов был буквально одержим поисками клада, который в результате достался совсем другим людям.

Углов с большим интересом выслушал подробный рассказ Сухарева о встрече с видным финансистом. Рассказ изобиловал такими фантастическими подробностями, что молодой следователь только головой качал.

- По-моему, он просто псих, этот твой Хлестов, Василий Валентинович.

- Очень может быть,- легко согласился Сухарев.- Но, согласись, здесь есть и настораживающие обстоятельства: уж очень похож его рассказ на то, о чем говорят Кудряшов, Козлов и Антохин. Эпоха, конечно, другая, но случаи похожи: смерть, а потом воскрешение. Если эти люди не сговорились морочить нам голову, то ситуация складывается более чем странная.

- Может, их гипнотизируют?

- Хлестов высказывал такое же предположение и даже назвал имя и фамилию человека, который, по его мнению, злоупотребляет своим даром.

- И кто же этот фокусник-гипнотизер?

- Кравчинский Аполлон Григорьевич, по прозвищу граф Калиостро, а по профессии, кажется, литератор.

- Любопытно,- задумчиво произнес Углов.

- Более чем любопытно,- согласился с ним Сухарев.- У меня к тебе просьба, Костя: узнай, кому этот загадочный особняк принадлежал до революции и какие учреждения там размешались в советское время.

- Сделаю,- пообещал Углов.- Я только не понимаю одного, Василий Валентинович, если Иванов человек далеко не бедный, то зачем ему понадобилось покупать квартиру в старом доме, где обитают одни пролетарии?

- Правильно, Костя. Узнай, когда этот дом был построен и кто в нем жил все эти годы.

Сам Сухарев отправился к загадочному дворцу, в надежде поговорить с его новым хозяином. Увы, надежды Василия Валентиновича не оправдались. Дверь особняка была заперта наглухо, да и вообще создавалось впечатление, что здесь никто не жил. Тем не менее Сухарев не поленился обойти здание по периметру, заглядывая во все окна. Ничего примечательного он не обнаружил и еще более утвердился в мысли, что это здание нежилое. И что вряд ли здесь могли происходить этой ночью какие-то примечательные события. Между прочим, черный вход был не просто закрыт, а заколочен досками крест-накрест. Сухарев на всякий случай потрогал и эти доски. К его удивлению, доски поддались слабому нажиму. Недолго думая, он оторвал их от косяков и отложил в сторону. Дверь же открылась без всяких проблем. Василий Валентинович проник в чужой дом без угрызений совести, тем более что никого он этим своим визитом здесь не потревожил. Изнутри солидный дворец представлял собой довольно жалкое зрелище, зато битого стекла и обломков мебели - с избытком. Пройдя по широкой лестнице на второй этаж, Сухарев собственными глазами убедился, что и здесь царит запустение. И что, кроме, пожалуй, бомжей, никто сюда не заглядывал на протяжении нескольких месяцев. Новый владелец не торопился с ремонтом, отлично, видимо, понимая, что реставрация особняка влетит ему в копеечку.

Шум внизу заставил следователя насторожиться. Кажется, там о чем-то спорили только что вошедшие в здание люди. Стараясь не привлекать к себе внимания, следователь подошел к лестнице и глянул вниз. В холле стояли три парня. Двое - в длинных черных пальто, со шляпами в руках, похожие на братьев-близнецов, а третий - в кожаной куртке и вязаной шапочке на голове. К сожалению, говорили они не очень громко, так что Сухарев не сумел уяснить, чем же недовольны эти молодые люди.

- А нас, кажется, подслушивают? - сказал вдруг довольно громко парень в куртке и резко вскинул голову.

Василий Валентинович развел руками, извиняясь за свой предосудительный поступок, и стал медленно спускаться по лестнице. Молодые люди с интересом разглядывали незнакомца, но никаких враждебных намерений не выказывали.

- Это ваши "жигули" стоят у подъезда моего дома?- спросил Сухарева молодой человек в черном пальто, чуть прищурив карие насмешливые глаза.

- Мои,- не стал отрицать Василий Валентинович.- А вы, следовательно, Аполлон Григорьевич Кравчинский?

- С кем имею честь? - вежливо склонил обнаженную голову хозяин дворца.

- Сухарев Василий Валентинович, следователь прокуратуры. Вот мои документы. Прошу прощения за бесцеремонное вторжение, но к нам поступил сигнал, что в этом доме минувшей ночью происходили странные вещи.

- Вероятно, шалят бомжи,- пожал плечами Кравчинский.- Я приобрел этот особняк недавно и еще не успел приступить к ремонту.

- Вчера ночью здесь расстреляли трех человек. Во всяком случае, потерпевшие утверждают, что их именно расстреляли.

- Забавно,- холодно заметил парень в кожаной куртке.- Так вы ищете следы крови?

- Нет, я не ищу здесь следы крови, господин Друбич, и вы отлично знаете почему.

- Кузнецов, с вашего позволения. Кузнецов Ярослав Всеволодович.

- А вы, стало быть, Николай Ходулин? - обернулся Сухарев к третьему молодому человеку.- Он же граф Глинский, он же Дракула. Кстати, а этот дворец до революции случайно не Глинским принадлежал?

- Допустим,- не сразу отозвался на вопрос следователя молодой человек с надменным красивым лицом и холодными голубыми глазами.- И что с того?

- Ничего. Я просто спросил. Мне почему-то показалось, что этот дворец приобретен не случайно. Он что, как-то связан с оракулом?

Молодые люди переглянулись, но отвечать на прямо поставленный вопрос не торопились.

- Вы, кстати, в курсе, господа, что ваш хороший знакомый, Аркадий Семенович Иванов, убит вчера ночью?

- Мы в курсе,- холодно отозвался Николай Ходулин.- Его убил я.

- Потрясающее признание,- слегка смутился Сухарев.- И вы не боитесь, что я вас арестую?

- У вас нет трупа,- мягко улыбнулся Кравчинский.- Кроме того, Аркадий Семенович жив-здоров, чего и вам желает.

- Откуда вы знаете?

- Мы сопровождали машину, которая увозила его в морг. К сожалению, нам не удалось его задержать. Он выпрыгнул на перекрестке и скрылся. Быть может, мы пройдем в мой "мерс", Василий Валентинович? А то здесь довольно прохладно.

Сухарев не возражал. Конечно, было опрометчиво доверяться молодым людям, которых он подозревал во многих нехороших делах. Но, с другой стороны, если у них и были недобрые намерения в отношении следователя прокуратуры, то для их осуществления заброшенный дворец годился куда больше, чем новехонькая иномарка. Меж тем Кравчинский сел за руль и повернулся к Сухареву, которому предложили место на заднем сиденье рядом с надменным Ходулиным. Кузнецов сидел справа от водителя.

- От кого вы узнали об оракуле?

- От Хлестова.

- Ну, Петр Васильевич знает не много,- криво Усмехнулся Кравчинский.

- Но все же достаточно, чтобы обвинить вас, господин Калиостро, и вас, господин Друбич, во всех смертных грехах.

- Мы действительно участвовали в убийстве императора Петра Васильевича, но только затем, чтобы спасти жизнь реального Хлестова,- пояснил Кравчинский.

- Значит, этот ваш оракул представляет серьезную опасность для жизни людей?

- Он не наш, Василий Валентинович, он - гость из будущего. И опасен он не более чем этот "мерседес", который в руках пьяного или сумасшедшего водителя способен натворить много бед. Оракул - это компьютер будущего. Мы трое сделали все от нас зависящее, чтобы он ушел. К сожалению, он вернулся, вот в чем проблема.

Сказать, что Сухарев поверил своим новым знакомым на все сто процентов, было нельзя. Но, с другой стороны, и подозревать молодых людей в беспардонном вранье не было причины. Да и сам факт, что оракул оказался всего лишь компьютером из необозримого будущего, вселял в сотрудника прокуратуры некоторый оптимизм. В конце концов, бороться с нечистой силой было бы куда труднее, чем с продуктом технического прогресса далеких потомков. Василий Валентинович вроде бы не был суеверным человеком, но... чем черт не шутит, когда Бог спит.

- А почему оракул вернулся?

- Мы полагаем, что его вызвали,- подал голос Кузнецов.

- Зачем?

- Золото,- охотно пояснил Кравчинский.- Люди гибнут за металл.

- И кто это сделал?

- Иванов, разумеется,- пожал плечами Кузнецов.- Он был в храме Йо и, как мы предполагаем, обнаружил там программу или что-нибудь в этом роде, дающее власть над оракулом.

- Но вы же сказали, что оракул ушел?

- У нас есть возможность заставить его уйти и во второй раз, но для этого еще нужно до него добраться. Нисколько не сомневаюсь, что гайосар Йоан Великий сделает все от него зависящее, чтобы на пушечный выстрел не подпустить нас к компьютеру.

- Гайосар - это еще что такое?

- Это человек, обладавший как политической, так и религиозной или идеологической властью,- пояснил Кравчинский.- Чтобы вам было понятнее- гайосарами в нашей стране были Иван Грозный, Петр Великий и Иосиф Сталин. Возможно, Аркадию Семеновичу захотелось стать четвертым.

- Шутите, господин Калиостро?

- К сожалению, господин Сухарев, я говорю совершенно серьезно. Даже мы, побывавшие во чреве этого монстра, имеем весьма смутные представления о его возможностях. Наверное, Иванов знает больше.

- Именно поэтому вы пытались его убить? - перевел глаза на Ходулина Сухарев.

- Он не пытался убить Иванова,- возразил Кузнецов.- Он, а точнее граф Глинский, убил Доренко Терентия Филипповича, и случилось это в году тридцать седьмом - тридцать восьмом минувшего века. Память оракула сохранила во всех подробностях это происшествие. Глинскому нужна была диадема, которую старший оперуполномоченный украл у него в двадцать седьмом году. Диадема - это ключ к компьютеру.

- Компьютеру, который набит золотом?

- Он набит информацией, Василий Валентинович, а информация в наше время стоит очень дорого,- уточнил Кравчинский.

- И тем не менее вам он заплатил золотом?

- Скажем так, он вернул нам то, что брал на хранение у наших предков,- пояснил Ходулин.- Сумма получилась немаленькая, но, к сожалению, пришлось делиться с государством.

- Есть сведения, господа, что вы поделились не слишком щедро,- усмехнулся Сухарев.- И это в будущем сулит вам кучу проблем.

- Вы намекаете на Кудряша, гражданин следователь? - нахмурился Кузнецов.

- Прежде всего, я намекаю на правоохранительные органы, Ярослав Всеволодович, ибо сокрытие клада и попытка реализации его содержимого в обход государственных структур карается у нас по закону. А что касается Кудряшова, то сомневаюсь, что он полез в ваш дом, господин Кравчинский, с чисто познавательными целями.

- Все найденные нами ценности мы сдали государству,- повысил голос Кузнецов.- А Кудряш еще пожалеет, что вмешался в это дело.

- Ваши слова можно расценивать как угрозу?

- Боже упаси,- возмутился Кравчинский.- Просто у нас есть очень надежный защитник в лице оракула. Дело в том, что этот чертов компьютер считает Ходулина и Кузнецова значимыми фигурами, наделенными некоей миссией, которых ему поручено охранять, а потому сделает все от него зависящее, чтобы защитить вышеназванных господ от поползновений любых структур, как криминальных, так и правоохранительных.

- Ого! - с усмешкой воскликнул Сухарев.- Теперь вы пытаетесь угрожать уже и прокуратуре, господин Калиостро.

- Я никому не угрожаю, господин следователь,- запротестовал Кравчинский.- Просто призываю и вас и прочих заинтересованных лиц к осторожности. Кстати, все сказанное мною относится и к Аркадию Семеновичу Иванову, и к Екатерине Ходулиной-Кузнецовой, супруге гайосара Ярослава Мудрого.

- Это что еще за Ярослав Мудрый? - удивился Сухарев.

- Ярослав Мудрый - это я,- ответил, повернувшись к следователю, Кузнецов.- Уж извините за нескромность, Василий Валентинович, но так сложились исторические обстоятельства. Кравчинский прав, согласно заложенной программе компьютер просто обязан защитить людей, которых он считает исследователями, любыми средствами. Я подчеркиваю - любыми. Не исключая самых неприятных для окружающих.

- Короче говоря, оракул, чтобы спасти Ходулина и Кузнецова, может запросто спалить город,- дополнил Кравчинский,- или уничтожить всю страну.

- Ну а вас, господин Кравчинский, можно трогать?

- Понятия не имею,- пожал плечами Аполлон.- Я не исследователь, а всего-навсего верховный жрец храма Йо Вадимир. К слову, ваш бывший коллега Анатолий Сергеевич Рябушкин тоже является жрецом.

- А кто он, этот таинственный Йо?

- Не такой уж он и таинственный, Василий Валентинович,- усмехнулся Кравчинский.- Во всяком случае, вы если не вслух, то про себя поминаете его в течение дня неоднократно, при этом даже не подозревая, что тем самым призываете на помощь своих предков.

- Не понимаю? - честно признался Сухарев.

- Русские ведь не случайно называют себя Йоанами, то есть первыми перед Йо. Как объяснил нам один большой знаток русского мата Ванька Митрофанов, он же Каин, зачатие каждого русского происходит всенепременно с участием божественного огня, исходящего все от того же Йо. И этот божественный огонь называется куем. Отсюда слова "кую", "кузница". И распространенное у нас выражение "Йо был с твоей матерью" означает вовсе не оскорбление, как многие считают, а как раз комплимент или обращение к предкам, которые по древним поверьям охраняют своих потомков от неприятностей. Таким образом, если вам на ногу упадает кирпич, то в этот момент вы выражаете свое неудовольствие предкам-чурам, которые недоглядели и не предупредили вас о грозящей ситуации. С этим же кличем наши доблестные воины до сих пор ходят в атаку на врага, Ярослав не даст соврать, призывая тем самым на помощь всех живых и уже ушедших в мир иной Йоанов, а вовсе не оскорбляя врага, как думают некоторые. Это у них там, на Западе, секс, Василий Валентинович, а у нас, как известно, секса нет. У нас вместо секса мания величия. Согласитесь, это большая наглость - претендовать на то, что ты зачат если и не от Бога, то, во всяком случае, при непосредственном его участии. Кстати, люди, зачатые непосредственно от Бога, в древние времена назывались йородами, то есть рожденными от Йо, и обладали выдающимися качествами. Так вот в глазах оракула вот эти скромно сидящие с вами люди являются сыновьями Йо, а следовательно, по своему статусу стоят гораздо выше всех прочих людей и предназначены для того, чтобы править миром.

- Бред,- покачал головой Сухарев.

- К сожалению, это не бред, это программа, которую наши шибко умные потомки заложили в свой компьютер для успешного выполнения эксперимента. И компьютер в силу своей ограниченности просто не способен воспринимать мир вне рамок этого, как вы совершенно справедливо выразились, бреда. Чувство юмора у этого компьютера тоже отсутствует начисто, так что мой вам совет, Василий Валентинович, осторожность и еще раз осторожность. Оракул, по нашим подсчетам, действует в радиусе около пятидесяти километров, следовательно, он контролирует практически весь город.

- В каком смысле контролирует?

- Читает мысли всех находящихся здесь людей и тщательно их анализирует. Наш с вами разговор тоже не ускользнул от его внимания. Поэтому у меня к вам просьба, Василий Валентинович, не предпринимайте никаких действий, не посоветовавшись с нами. И не пытайтесь задержать Иванова без нашего участия. Гайосара Йоана может одолеть только гайосар или йород, то есть Ярослав Кузнецов или Николай Ходулин. Были еще два претендента на звание йорода и гайосара, я имею в виду, вероятно, известных вам Субботина и Аникеева, которых привлекли соответственно Иванов и Хлестова. Однако Субботин и Аникеев были убиты на божьем суде и потеряли право называться йородами.

- А кто их убил?

- Будем считать, что их убил сам Йо руками молодого человека, сидящего перед вами.

- К сожалению, господа, я ничего вам пока обещать не могу. Но обещаю рассказать обо всем прокурору. Решение в любом случае будет принимать либо он, либо кто-то рангом повыше. Всего хорошего, господа.

Сухарев покинул "мерседес" в довольно скверном настроении. Эти молодые люди, очень может быть, просто пошутили над незадачливым следователем прокуратуры, но если хотя бы половина из того, что они рассказали, правда, то Сухареву предстоит весьма и весьма непростая работа. Но в любом случае просто так отмахнуться от слов Кравчинского он не мог, хотя бы потому, что слишком много людей оказалось втянуто в эту, с позволения сказать, "шутку". Трудно было представить, что такие личности, как Хлестов и Кудряшов, стали бы участвовать в дурацком розыгрыше с риском получить достойный отпор от сотрудников прокуратуры. В конце концов, и у того, и у другого накопилось за душой много грехов, которые могут всплыть в любую минуту с достаточно серьезными для шутников последствиями. Верный своим привычкам, Василий Валентинович с выводами, однако, не торопился. Нужны были факты либо подтверждающие озвученную новыми знакомыми версию развития событий, либо опровергающие ее. Кое-что Сухареву удалось узнать, прежде чем его вызвал Лютиков. Прокурор уже знал и о пропаже еще одного трупа, и о якобы расстрелянных, а потом воскресших Кудряшове, Козлове и Антохине.

- Ну ладно бы эти обкуренные шестерки,- покачал головой прокурор,- но Кудряша я прежде за серьезного человека держал. А сейчас даже не знаю, то ли камеру для него готовить, то ли палату в психиатрической лечебнице.

Последние слова можно было расценивать как шутку, поэтому Сухарев счел своим долгом улыбнуться. Однако улыбка вышла натянутой и как нельзя более подошла к озабоченному выражению лица следователя.

- Докладывай,- коротко бросил прокурор, оценивший наконец серьезность момента.

Сухарев начал по порядку, но, к сожалению, существо дела изобиловало такими фантастическими подробностями, что прокурор Лютиков сначала нахмурился, а потом и вовсе заподозрил следователя Сухарева в рано развившемся маразме. При иных обстоятельствах Василий Валентинович на такое подозрение начальства, пусть и высказанное намеками, непременно обиделся бы, но в этот раз он только напомнил прокурору, и тоже вскользь, о его собственном промахе с ожившими покойниками. Лютиков, задетый за живое, побурел не только лицом, но и шеей, однако выдержки не потерял и дослушал следователя до конца. А экскурс в историю русского мата ему даже понравился, и он не отказал себе в удовольствии посмаковать всем известное выражение, произнеся его в нескольких вариациях.

- Так этот Кравчинский, говоришь, поэт?

- По крайней мере, весьма информированная по части мата личность,- с усмешкой отозвался Сухарев.- К сожалению, нам пока нечего этим людям предъявить, вот они и резвятся в свое удовольствие. Йороды, понимаешь...

Лютиков шутку следователя оценил коротким смешком. Да и вообще, кажется, вполне остался доволен его докладом. Видимо, Ивана Николаевича всерьез мучили сомнения по поводу своей адекватности в этой истории с ожившими покойниками. Теперь со слов трезвомыслящего следователя Сухарева выходило, что с психическим здоровьем у прокурора все в порядке и он отнюдь не заработался, как полагают некоторые, а способен достаточно трезво оценивать реальность, которая, правда, стала выходить из-под контроля. Но это уже не по вине Ивана Николаевича Лютикова.

- Так ты считаешь, что этот оракул существует?

- Ну допускаю такую возможность,- осторожно отозвался Сухарев.- Возможно, мы имеем дело с изобретением какого-нибудь гения. В любом случае этот аппарат или агрегат способен оказывать гипнотическое воздействие даже на очень сильных людей. Возьмите хотя бы того же Костю Углова, ведь у него же нервы из канатов, не то что у нас, грешных. И тем не менее он констатирует смерть Иванова. То же самое делают и прибывшие с ним эксперты. Кстати, ведь и милиционеры, обнаружившие тела Кудряшова, Козлова и Антохина, были абсолютно уверены поначалу, что везут в морг покойников.

- Логично,- развел руками Лютиков.- Черт бы побрал этих умников, изобретают невесть что, а потом у нормальных людей голова от их выкрутасов болит.

- Есть еще одно странное обстоятельство, Иван Николаевич,- вздохнул Сухарев.- В той самой квартире, где было найдено тело Иванова, в тридцать восьмом году минувшего века действительно был убит сотрудник НКВД Доренко Терентий Филиппович. И убит он был именно так, как описывала свидетельница - ударом кинжала в грудь. По этому делу в том же году было арестовано трое человек. Они признались в убийстве Доренко и были расстреляны по приговору судебной комиссии. Причем события разворачивались в том самом особняке, подле которого и были обнаружены сегодня поутру Кудряшов, Козлов и Антохин.

- А сейчас этот особняк принадлежит знатоку русского мата Кравчинскому?

- Именно. Но пока там полный разор, хозяин еще не приступал к ремонту.

- Может, это просто совпадение?

- Не исключаю,- откашлялся Сухарев.- Но по утверждению Николая Ходулина, Доренко убил некто Глинский, у которого с Терентием Филипповичем были давние счеты.

- А среди расстрелянных Глинского нет?

- Нет, там другие фамилии. Очень может быть, что расстреляли ни в чем не повинных людей. Хотя в деле фигурируют их признательные показания.