лунным светом воде.
снабдил меня письмами, фотографиями, целыми пакетами с микропленками. Но
никто на Земле не желает признать эти материалы подлинными. Многие вообще
не желают на них смотреть.
Вадаж принялся рыться в складках своей одежды.
рассказали, вполне согласуется с другими фактами, которые мне удалось
собрать.
к тебе уважением - а я уважаю каждого, у кого только кишка не тонка, чтобы
поступать так, как он считает нужным - так вот, хочу тебе сообщить, что я
- не самозваный трубадур, похожий на косматого осла. Я - босс и главный
владелец Хеймдела.
головой. - Ноу. Нон. Найн. Нет. Вы не можете быть здесь. Я видел ваши
двигатели в такой дали от дома... аж во владениях Риджель.
я всесторонне изучил все "за" и "против". Офицеры военного флота, уходящие
в отставку, и не желающие летать на "курицах", имеют почти сто процентов
за то, чтобы окончить свою карьеру среди безработных. Но в тоже время я
понимал, что те, кто первыми возьмутся за внедрение двухфазной контрольной
системы, изобретенной Алеронами, станут центром притяжения на рынке нашей
расы и на рынках половины рас нелюдей. И... когда техническая разведка
производила вскрытие корабля Алеронов, захваченного нами в бою возле
Акернара, я был на месте и не зевал. Мой отчим изъявил желание поддержать
меня материально, рассчитывая, разумеется, на мою благодарность. И вот,
сегодня, я - о, далеко не финансовый гигант, но кое - какие деньжата у
меня имеются.
Академии.
звук. К тому же я аккуратно плачу налоги в казну Партии сторонников
Свободы Воли, что означает неизменное внимание к моему мнению со стороны
Тваймена. И право же, это в его интересах!
качнулась из стороны в сторону. - Этого не может быть, чтобы я наконец
нашел кого-то.
в ладонь другой. В его сознании промелькнуло мгновенное удивление
собственной радости. Была ли она вызвана подтверждением того, что люди на
Новой Европе еще были живы? Или открывавшейся перед ним Гуннаром Хеймом,
возможности лично устроить "короткое замыкание" проклятым Алеронам? Или,
может быть, просто внезапно возникшей целью в жизни, после пяти лет без
Конни? Именно сейчас как никогда остро он ощутил всю пустоту и
бессмысленность этих лет.
поднял Вадажа, другой бутылку.
малютка Вадаж чуть не подавился от удивления.
событие так, как нам захочется, черт возьми. Мы будем петь песни и
рассказывать сказки, и пить с заката до рассвета, а потом начнем работать.
Так?
гитару под мышку и закованный в кильватере у Хейма. В бутылке все еще
булькало, когда Хейм затянул "Голубые Ландскнехты" - песню, такую же
печальную, яростную, как он сам. Вадаж повесил гитару на шею и принялся
подпрыгивать. После этого они спели вместе "Марсельезу", "Двух
гренадеров", "Шкипера Булларда", и к этому времени вокруг них собралось
столько же буйных компаньонов, и в конце концов они все вместе неплохо
провели время.
шел 20-й час. Но Гарольд Тваймен, старший сенатор из Калифорнии и лидер
большинства среди представителей Соединенных Штатов в парламенте Всемирной
Федерации, был очень занятым человеком, так что его секретарша не могла
устроить этот конфиденциальный телефонный разговор пораньше, тем более
после столь короткого уведомления, какое сделал Хейм. Однако, последнего
это вполне устраивало, поскольку давало ему время прийти в себя после
предыдущей ночи, не пользуясь при этом чрезмерным количеством наркотиков,
а также позволяло передать наиболее важные дела на заводе Хеймдаль нужным
людям и изучить доказательства Вадажа. Венгр все еще спал в комнате для
гостей. Его тело, претерпевшее слишком много злоупотреблений, нуждалось
теперь в капитальном ремонте.
достаточной мере ознакомился с материалами, собранными Робертом де Виньи.
Он выключил видео, потер глаза и вздохнул. Боль в разных частях тела все
еще потихоньку грызла его. Когда-то... Боже, кажется, что это было совсем
недавно! - он запросто вынес бы двадцать таких попоек, и после этого еще
бы был способен три или четыре раза кряду заняться любовью, а на следующее
утро лететь хоть в другую Галактику.
Я слишком уже стар для лечения препаратами антистарения для... чего?
дома. Стоит разок прошвырнуться по-настоящему - и, глядишь, этого брюшка,
которое становится все заметнее, - как ни бывало.
лесам и поохотиться. У него имелось бессрочное приглашение посетить
игорный заповедник Яна Мак Вея в Британской Колумбии. Или отправиться на
собственном катамаране на Гаваи, или воспользоваться своей межпланетной
яхтой, полазить по Лунным Альпам, по марсианским горам. Земля была
настолько загромождена всеми этими вонючими толпами. Или даже взять билет
на межзвездный рейс. Он не был на своей родине, на Гее, с тех самых пор,
как родители отправили его на Ставанджер, где можно было получить
подходящее образование. За Ставанджером последовали Академия Гринлэнд, и
флот Глубокого Космоса, и снова Земля - дел всегда было по горло.
точно дар из красного золота - Тау Цети; горы, спускающиеся к самому морю,
как в Норвегии. Но океаны на Гее были теплыми, зелеными и преследовали его
странными запахами, которым не было названия в человеческом языке.
Синдабаны - его товарищи в мальчишеских играх, смеющиеся, как и он когда
они все вместе несутся к воде, и заваливаются кучей в пирогу, и поднимают
парус, и скачут по волнам наперегонки с ветром: бивачный костер на
острове, отблески пламени, выхватывающие из поющей ночной тьмы ветви даоды
и тоненькие покрытые мехом фигурки друзей; и песни, и барабаны, и
необыкновенные обряды, и... и...
Гею, мне было двенадцать лет. А теперь Па и Ма умерли, а мои Синдабаны
стали взрослыми членами племени, которое люди все еще пытаются понять, я
нашел бы там лишь небольшую научную базу, ничем не отличающуюся от двух
десятков других таких же, виденных мной на разных планетах. Время - дорога
с односторонним движением.
...здесь пока хватит работы.
встал и вышел на звук этих шагов. Они привели его в гостиную. Как он и
предполагал, это его дочь вернулась домой и, как всегда, плюхнулась в
кресло.
сказал, что мне придется переписать сочинение.
выучила...
какой стати они делают из этого такую трагедию. Он сказал, что мои
семантики - это нечто невообразимое! Старый зануда!
сказал:
известно. Твоя грамматика ничуть не лучше, чем орфография. И вообще,
пытаться писать, или говорить, или думать, не зная принципов семантики -
все равно что пытаться танцевать, не научившись ходить. Боюсь, что мои
симпатии в данный момент на стороне мистера Эспиноза.
все с самого начала!
всем остальном она до боли была похожа на Конни - заволоклись дымкой,