поскорее закончить утреннюю схватку, пока не стало слишком жарко. Солнце
только поднималось над горизонтом, и его огненные лучи едва проникали
сквозь зеленоватую дымку утреннего неба. Но песок маленькой арены уже
успел согреться, и в воздухе висел удушливый запах крови и теплых
внутренностей.
сразиться - странная тварь, пойманная звероловами Тихиана где-то далеко на
юге. Оно почти полностью зарылось в песок, выставив наружу лишь крутой,
почти шести футов в поперечнике, пластинчатый панцирь ржаво-оранжевого
цвета. Конечности, если это животное, конечно, ими обладало руки, ноги,
щупальца - кто знает? были спрятаны под панцирем или зарыты в песок.
цепочкой фасетчатых глаз. Над шаром качались три волосатых усика:
направленных в сторону Рикуса. Снизу открылась широкая пасть с шестью
похожими на пальцы отростками. По бокам - пара жвал длиной почти с
человеческую руку. В них зверюга сжимала безжизненное тело никаала
Сиззука. Никаал ухаживал за этой тварью, во всяком случае, до прошлого
вечера. А теперь его тело висело, перекушенное едва ли не пополам, и
острый подбородок Сиззука покоился на чешуйчатой груди чудовища. Судя по
количеству ран и изломанному, некогда блестящему, зеленому панцирю
никаала, он отчаянно сопротивлялся, но проиграл.
осторожностью. Особенно когда ухаживал за новыми животными. Не так давно
он рассказывал Рикусу, что в пустыне время от времени появляются новые
чудища и так называемые "новые расы" - большинство, однако, быстро гибнет,
не в силах защититься от многочисленных хищников. Выживают лишь самые
злобные и сильные - и они-то как раз, требуют наибольшей осторожности в
обращении.
робу: обнажив крепкое мускулистое тело, покрытое множеством шрамов.
Гладиатор остался в одной набедренной повязке. В последнее время Рикус
понял, что молодость, а вместе с ней и послушная эластичность мускулов
позади. Теперь, перед схваткой, ему приходилось как следует разминаться -
иначе запросто можно было порвать сухожилие.
оставалась такой же гладкой, длинные заостренные уши упруго стояли, а не
висели как тряпки, черные глаза сохранили прежнюю живость и хищный блеск.
Нос - прямой и твердый, как и в юности, а под мощными челюстями не
проступало ни единой морщинки - верного признака надвигающейся старости.
Могучие мускулы узлами перекатывались под кожей гладиатора. Несмотря на
утрату юношеской гибкости, вызванную старыми ранами и не всегда удачно
сросшимися костями, Рикус мог двигаться с грацией канатоходца.
гибридом, специально выведенным для арены. Его отец, которого он никогда
не видел, подарил ему силу и выносливость гнома. А мать - изможденная
женщина, окончившая свою жизнь на рынке рабов где-то в далеком Урике,
оставило Рикусу в наследство рост и ловкость человека. Его учителя -
жестокие и кровожадные тираны - научили Рикуса безжалостному искусству
убивать.
сражаясь и набираясь опыта, они остановятся наставниками, и даже, со
временем, вельможами. Он думал так до десяти лет, вплоть до того дня,
когда его хозяин привел с собой хлюпика-сына. Сравнивая свою потрепанную
набедренную повязку с шелковыми одеяниями юного владыки, Рикус понял, что
как бы усердно от ни тренировался, каким бы талантом ни обладал, ему
никогда не добиться того положения, которым по праву своего происхождения
обладал наблюдавший за схваткой мальчик. Через много лет этот слабак,
наверняка, станет знатным вельможей, а Рикус так и останется рабом. В этот
день Рикус поклялся умереть свободным.
Не будь он мулом, он давно бы погиб или завоевал себе свободу: или его
убили бы в наказание за бесконечные побеги, или позволили скрыться в
пустыне. Но мулы стоили слишком дорого. Из-за их бесплодия, и потому, что
большинство женщин умирало при родах, не в силах произвести на свет
подобное дитя, мулы стоили в сотни раз больше, чем другие рабы. И если
кто-то из них бежал, их ловили, не считаясь ни с какими расходами.
недели ему предстояло сражаться на Играх, посвященных окончанию
строительства королевской Пирамиды. Сам Калак постановил, что победители
состязаний уйдут с арены свободными. Рикус собирался стать одним из них.
Сиззука. Он мог только гадать, как такой опытный смотритель попал в жвалы
на первый взгляд столь медлительного и неповоротливого животного.
Угловатые брови и светлые глаза эльфа-полукровки в сочетании с острыми
неправильными чертами лица делали Боаза похожим на крысу. И как всегда его
глаза были налиты кровью - последствие очередной бессонной ночи в
трактирах Тира. - Я не собираюсь рисковать жизнью своих стражников из-за
какого-то раба.
вершине высокой каменной стены, окружавшей арену. Это небольшое поле для
поединков располагалось в укромном уголке поместья владыки Тихиана,
посреди глинобитных домиков с клетушками, для пятидесяти рабов. Здесь жили
гладиаторы Верховного Темплара Игр.
наставника, - ты мог бы позвать меня.
Боаз. - Мы все знаем, что случается, когда гладиатор твоих лет сражается
без разминки.
сумеет хотя бы ранить меня, - проворчал Рикус, окидывая стражников
оценивающим взглядом. - Надеюсь, вы смеетесь не надо мной?
руках - как по команде перестали смеяться. Мул уже не раз подкреплял свои
угрозы делом. В прошлом месяце он убил своего наставника, и только страх
перед страшным наказанием держал гладиатора в повиновении.
Тихиан. За ним стражники вели молодого раба. Тихиан вынул из сумки на
поясе стеклянный флакон с толстой пурпурной гусеницей внутри. Не говоря ни
слова, он осторожно вынул гусеницу и положил ее на верхнюю губу раба,
которого пара дюжих стражников крепко прижала к земле. В мгновение ока
мерзкое создание исчезло в ноздре несчастного юноши. Раб начал кричать и
вырываться, но стражники не давали ему подняться. Через несколько секунд
из носа раба заструилась кровь, а еще через минуту бедняга потерял
сознание.
сообщил Рикусу Тихиан. - За шесть месяцев этот раб постепенно ослепнет,
затем разучится говорить и превратится в полного идиота. Утверждают, что
зрелище это не из приятных. А вскоре из его глаза вылезет на волю большая
бабочка.
угрозу. Потом вынул из сумки еще один флакон с точно такой же пурпурной
гусеницей.
Верховный Темплар вышел из камеры.
даже собственного имени. Он частенько сбивался с пути и с трудом
справлялся со своими обязанностями - выносить помои. Однако на лице его
постоянно играла задумчивая улыбка идиота. Рикус просто не мог видеть его
без содрогания. Он чувствовал себя виноватым за то, что случилось с
молодым рабом и решил при первом же удобном случае прикончить Гракиди.
потому, когда я шучу, они могут смеяться сколько им угодно.
прищурив налитые кровью глаза, процедил Боаз. Он повернулся к стоящим
рядом с ним рабам. - За твою дерзость расплатится один из твоих друзей.
Кого из них высечь? Нииву?
женщину чистых человеческих кровей. Ее распахнутая на груди накидка
обнажала тело, не менее мускулистое, чем у мула. Полные красные губы,
острый выступающий подбородок, бледная, гладкая как шелк кожа -
божественная, и в то же время смертоносная женщина. Рикус и Ниива
составляли пару. А это означало, что они не только спали друг с другом, но
и часто сражались вместе против таких же пар. Состязание, с котором Рикус
надеялся завоевать себе свободу, как раз и являлось такой схваткой.
показал на двух других рабов.
справедливости ради придется выпороть из обоих.
футов в высоту и совсем не имел волос. Черты его лица: и у других его
сородичей, были крупными и грубыми, а на голове тянулся обычный для гномов
Шилова Юлия
Акунин Борис
Шилова Юлия
Флинт Эрик
Лукин Евгений
Сапковский Анджей