расцвета своей красоты позже, чем обычные женщины. А теперь ее нельзя было
назвать красивой, скорее - хорошенькой... Волосы ее были
светло-коричневого цвета и покрыты тонкой сеткой, глаза широко раскрыты и
такого чисто-зеленого цвета, что когда она взглянула на него, удивленная
его внезапным приближением, он позабыл все остальные цвета. Нос у нее был
прямой и ровный, рот несколько великоват, подбородок крепкий; и вообще,
все в ее лице было настолько совершенно и уравновешено, что производило
впечатление статуи, созданной великим скульптором.
отпрянула при его приближении.
сказал, было совершенно неожиданным и для него самого.
воротником платья, потом, прежде чем он вновь начал говорить, он понял,
что напряжение частично покинуло ее. - О, - сказала она, - понимаю.
бессознательно принял тон, к которому привык в разговорах с кадетами
младших курсов за последние несколько лет. - Если вы расскажете мне, что
вас беспокоит, я постараюсь помочь вам.
кто-нибудь придет ей на выручку. - Откуда я знаю, что вы тот, за кого вы
себя выдаете?
положение. Обдумав ее слова, он увидел в них какое-то несоответствие.
проходил мимо и увидел, что вы встревожены, и я предложил вам помощь.
нет... - пробормотала она и попробовала обойти его. - Пожалуйста,
позвольте мне уйти, пожалуйста!
удостоверит свою личность, - сказал Донал. - Вы должны рассказать мне все.
кто помог бы вам. Что вы не знали этого человека в лицо, знали только, что
это мужчина. И что вы не слишком уверены в его добросовестности и в то же
время очень боитесь утратить его. - Он услышал резкие нотки в своем голосе
и постарался несколько смягчить тон. - Вы очень испуганы и не знаете, что
делать дальше. Все это можно определить с помощью наблюдательности и
логики.
спросила она.
незаконно, - продолжал он.
она закрыла лицо руками.
всего лишь пассажир, случайно проходивший мимо и предложивший вам свою
помощь.
вы на самом деле никто... если никто не послал вас... вы разрешите мне
уйти. И забудете, что видели меня.
нуждаетесь в помощи. Я могу оказать вам ее. Я - профессиональный военный.
Дорсаец.
взглянула на него. В ее взгляде Донал увидел нечто, похожее на презрение.
- Один из этих...
говорили об этих?
очередь с оттенком презрения.
наклонил голову и отступил, освобождая ей дорогу.
такой, у меня нет причин отказываться от вашей помощи.
маленький прямоугольник с печатным текстом и протянула его Доналу.
берете по обычным расценкам? - Глаза ее расширились от ужаса, когда он
расправил клочок и начал читать. - Что вы делаете, вас не просили читать
это! Как вы смеете?!
его не отрывался от текста. Глаза его расширились от удивления при виде
факсимильного портрета ее самой.
разумной.
встречаться, - он положил листок в карман. - Я об этом позабочусь.
стало встревоженным. - Мне это не нравится. Вообще, вы мне не нравитесь.
повернулся и открыл дверь, через которую пришел сюда несколько минут
назад.
когда вы справитесь с этим? И сколько я должна заплатить?
дверь, он более внимательно разглядел полученный клочок. Это было нечто
иное, как пятилетний контракт, по которому она обязывалась находиться в
свите принца Уильяма, президента торговой планеты Сета - единственного
обитаемого мира у звезды Тау Кита. Контракт был очень выгоден, он
предусматривал лишь постоянное сопровождение во всех его поездках и
заседаниях. Но не либеральность контракта удивила Донала - избранных из
Культиса трудно было привлечь к любой работе, кроме самой утонченной и
интеллектуально-изысканной, - а тот факт, что она просила уничтожить
контракт. Кража контракта у владельца - достаточно серьезное преступление,
нарушение контракта - еще серьезнее, но уничтожение контракта влекло за
собой на любой планете смертную казнь. Он подумал, что девушка, вероятно,
сошла с ума.
она могла быть безумной не более, чем обезьяна могла превратиться в слона.
Наоборот, будучи продуктом тщательного генетического отбора на протяжении
многих поколений на планете, достигшей чудес в развитии науки, она должна
была быть совершенно нормальной! И действительно, при первом знакомстве с
ней, в ней не оказалось ничего ненормального, за исключением этой
самоубийственной глупости. Очевидно, ненормальность заключалась не в
девушке, а в ситуации.
просила его уничтожить этот листок. Это было единое целое, даже слова и
подписи были неразрывной частью единой гигантской молекулы, которая была
почти неуничтожима и не могла быть изменена или испорчена никакими
средствами. Донал был уверен, что на борту не найдется ничего, чем можно
было бы разорвать, сжечь, растворить или другим путем уничтожить этот
листок. Единственным законным обладателем этого листка был принц Уильям.
коридоры ряда секций прошел к главному залу отдыха. В узком входе толпа
одетых к обеду пассажиров: глядя через их головы, он увидел стол и среди
сидевших за ним эту девушку, Анеа Марлевану.
человек, офицер-фрилендер, как можно было заключить по его форме;
неопрятный молодой человек, такой же рослый, как и офицер, но без воинских
регалий, он полулежал в своем кресле. Еще - худощавый, приятного вида,
человек средних лет с металлически-серыми волосами. Пятый человек за
столом был несомненно дорсайцем - массивный пожилой человек в форме
фрилендского маршала. Вид этого последнего побудил Донала к внезапному
действию. Он пробился сквозь толпу, загораживающую вход, и направился
прямо к столу. Подойдя, он протянул сжатый кулак маршалу-дорсайцу.
корабля, но на это не было времени. У меня для вас письмо от моего отца,
Ичана Кана Грима... Я - его второй сын, Донал.
Донала. Несколько мгновений положение было крайне напряженным: маршал,
казалось, не знал, что предпочесть - дорсайский патриотизм вместе с
любопытством или возмущение наглостью Донала. Затем маршал крепко пожал
протянутый кулак Донала.
много лет ничего не слышал об Ичане.
Ларссон Стиг
Мичурин Артем
Зыков Виталий
Мурич Виктор
Херберт Фрэнк
Смит Кордвейнер