всех красках изображавшая ужасы, связанные с недавней попыткой пробурить
скважину до самого земного ядра. В четырех местах рабочие сумели добраться
до самого ядра, а отведенную от него тепловую энергию удалось
преобразовать в термоионную. В других случаях достичь успеха помешали те
или иные неудачи. Но буровое оборудование для Даллаского проекта было
уничтожено извержением лавы, которая превратила его в груду расплавленного
и нагретого добела металла. В результате погибли двести рабочих, а магма
залила все окрестности на площади более пятидесяти квадратных миль, пока
не остановилась. К счастью, сравнительно немногочисленных жителей этого
района удалось вовремя эвакуировать, а непосредственной угрозы городу
Абилину в соседнем графстве Тэйлор не было.
заседанию Совета Всемирного Правительства Всех Дней, которое состоялось в
Цюрихе, Швейцария - столице Мирового правительства.
у южного угла комнаты и потянул на себя поднос с ужином. Охранники
вставили его в специальную печь с наружной стороны из холла. Поместив
поднос в дестоунирующую комнатную камеру, он на секунду включил подачу
энергии, а затем, открыв дверцу, вытащил его и поместил в микроволновую
печь. Спустя некоторое время, когда еда была готова, Дункан поставил
поднос на столик около окна и начал не спеша есть, поглядывая на улицу.
Сильный ливень хлестал в окно, ухудшая видимость, хотя, впрочем,
смотреть-то особенно было не на что. Единственным примечательным объектом
в поле зрения Дункана был укрепленный контрольно-пропускной пункт по
другую сторону проезда. Большинство обитателей больницы в это время
ужинали, как и сам Дункан, а дождь несколько охладил обычно снующих по
магазинам покупателей.
утра. Аппарат Морфея - так называли специальные приборы для обеспечения
глубокого сна пациентов - гарантировал, что четырех часов сна вполне
достаточно, чтобы полностью освежить тело и разум, но Дункан на этот раз
установил его на большее время - сегодня вставать раньше не было никакой
необходимости. Вот и теперь, вовсе не чувствуя усталости, Дункан все-таки
прилег на кровать. Если события будут развиваться так, как он надеется,
сегодня ему понадобится уйма энергии. Он приложил руку с электродом ко лбу
и закрепил шнур, обмотав его вокруг головы, закрыл глаза и погрузятся в
море сновидений. Большинство снов - надо сказать, приятных - странным
образом были связаны с людьми, которых он не знал, но которые - так ему
казалось - давным-давно были знакомы с ним.
из середины несуразного сна в холодную и унылую реальность. Дункан
неохотно вылез из постели, аккуратно сложил покрывала, простыни и
наволочку, положил их в шкафчик на стене и отправился в душ. Выйдя из
ванной, он почувствовал себя немного лучше. Экран на стене уже вовсю
мерцал и звенел, напоминая о необходимости приготовиться к стоунированию.
Сигнал звучал в эту минуту по всему Манхэттену, по всему часовому поясу, в
котором находился город.
электронные глаза, Дункан подошел к окну. Если дождь и прекращался, пока
он спал, то сейчас он хлестал пуще прежнего. По дорожке, под окнами,
согнувшись под дождем и ветром, поспешно двигались двое мужчин и женщина.
Мерцали яркие, оранжевые огни уличных фонарей.
составлял им компанию, но Дункан, отгороженный от внешнего мира толстыми
стенами и герметически закрытыми окнами, ничего не слышал. В мозгу его
тоже будто раздалась бешеная гроза, которую какой-нибудь врач наверняка
назвал бы бурей из электрических импульсов, гормонов, адреналина, среди
многих миллионов других взаимодействий, исключая лишь участие мозга.
Однако если бы кто-нибудь поинтересовался мнением на этот счет самого
Дункана, тот не задумываясь ответил бы, что не считает себя роботом, а,
наоборот, убежден, что он - вполне нормальный человек. Существо, возникшее
в результате слияния многих частей, превзошло их механическую сумму.
сжимает его сердце. С невозмутимым видом (по крайней мере, он надеялся,
что ему удалось имитировать прохладное спокойствие) он подошел к цилиндру,
принадлежащему Вторнику. Дункан потянул на себя дверь, думая о том, что в
этот момент начала мерцать красная лампа, находящаяся напротив дежурного,
который, как обычно, сидел в своей комнате на первом этаже. Этот сигнал
должен был уведомить дежурного о том, что заключенный входит в цилиндр.
Конечно, он не имеет возможности следить за всеми одновременно, ведь на
одного дежурного приходится ни мало ни много целых двенадцать комнат.
Дункану оставалось только надеяться, что все они заняты жильцами, тогда у
него будет больше шансов обмануть дежурного.
дежурного должен мигать оранжевый сигнал. Если сейчас он посмотрит на
экран, отображающий то, что происходит в комнате Дункана изнутри, - все
кончено. Ему останется только послать туда охранников, которые насильно
усадят мятежника в цилиндр. Следующие несколько секунд должны показать,
удастся ли Дункану выполнить задуманный план. Он подошел к стоунеру Среды,
взялся за ручку на его двери, открыл ее и вошел внутрь. Закрыв за собой
дверь, он пригнулся так, чтобы его нельзя было рассмотреть через окошко.
наблюдательного поста. Возможно, дежурный, изнывая от скуки, не уделял
особого внимания выполнению своих обязанностей, и глаза его были заняты
чем-нибудь другим. Он вполне мог просто отвернуться как раз в то время,
когда Дункан перебегал от стоунера Вторника к цилиндру Среды. Да мало ли
что могло помешать дежурному засечь его? А вдруг он просто разговаривал в
это время со своими коллегами... У Дункана сохранились смутные
воспоминания о том, что он бывал прежде в этой комнате, вот только кто он
тогда был и когда все происходило - он совершенно не помнил. Наверно, тут
была какая-то связь с деятельностью Кэрда в бытность его органиком.
Кажется, врач упоминала это имя.
он узнает об этом. Если - ох, как бы ему хотелось надеяться, что это не
так! - дежурный рьяно выполнял свои обязанности и внимательно следил за
изображениями на экранах мониторов, он неизбежно должен был заметить
уловку Дункана. Не пройдет и двух минут, как охранники прибегут и откроют
двери стоунера Среды. И тогда уж ему, Дункану, не миновать судьбы - его
закроют в цилиндре Вторника.
котором сейчас спрятался Дункан. Следить за этим стоунером - дело Среды.
Когда в полночь будет происходить смена персонала, заступающий на вахту
дежурный с помощью специальной кнопки переключит схему со Вторника на
Среду. Таким образом, дежурный, сидящий сейчас у пульта, не имеет
информации о том, что кто-то занял чужой стоунер.
мощность уже была автоматически подведена к цилиндру Вторника. Если бы
Дункан находился сейчас в нем, тело его уже превратилось в самую твердую
субстанцию в мире, а сознание покинуло бы его. В таком состоянии, когда
движение молекул практически останавливается, его можно было бы без
каких-либо последствий поместить хоть в самый центр солнца - даже там он
нисколько бы не расплавился.
сигнализирующий о том, что я окаменел. Он пробежит глазами по всем
двенадцати экранам и убедится, что никто из его подопечных не спрятался в
спальне или еще где-нибудь. Он, конечно же, захочет удостовериться, что я
не укрылся в данной, и включит масс-детектор. Надеюсь, он не станет
всматриваться в окна цилиндров Вторника, чтобы определить, всели на месте.
А ведь он вполне может проделать это". Дункан рассчитывал, что
бдительность дежурного к концу смены притупилась, и он устал от
утомительного и одноообразного напряжения.
сомневался, что уловка его сработала. В течение следующих пятнадцати минут
он будет волен поступать по своему усмотрению. Город полностью окаменел, в
каком-то смысле увял так же быстро, как растение, которое библейский Бог
вырастил для пророка Ионы. Дежурный и охранники в эту минуту сами залезали
в свои цилиндры, до того, как обитатели Среды выйдут из стоунеров, и новый
персонал больницы приступит к выполнению своих обязанностей, оставалось не
менее двенадцати минут.
лампочки, соответствующие тому цилиндру, в втором сидел сейчас Дункан,
гореть не будут, и у дежурного из Среды не возникнет необходимости
проверять эту комнату.
жители наступающего дня. Лучше всего выбраться на волю раньше, чем люди
появятся на улицах.
из стоунера, испытывая странное, непривычное чувство - сейчас за ним никто
не следил. Он был свободен от всевидящих глаз. Необычная свобода немного
беспокоила: он отвык от нее. Теперь он был действительно один.
что хотел, а паникуешь. Вот так обработали. Приучили чувствовать себя в
безопасности только под наблюдением правительственных соглядатаев, когда
уж точно нет никакой возможности сделать зло ни другим, ни себе".
затеял трудную и тяжелую работу, которую необходимо проделать, чтобы
выбраться из этой комнаты, если, конечно, это вообще возможно.
действительно изготавливали из бумаги, которую предварительно подвергали