оттащим его к яме.
волочились, как брошенные весла гонимой течением лодки. На примятой траве
остался кровавый след.
достаточно сильный, требовал от него помощи. Теперь стало ясно - Эду нужно
было сделать Джека соучастником. И хуже всего то, что он не мог
отказаться.
боится его. Страха действительно не было. Ни перед Эдом, ни перед могучей,
но неясной тенью тайного Общества убийц. Ведь, в конце концов, гривастые -
не люди. У них нет души. Что с того, что кроме волос на теле, они похожи
на людей во всем остальном? Они - не люди. Прикончить гривастого - не
убийство. Хотя... Закон называет это преступлением. Но ведь убить собаку -
не преступление. Почему же это не относится к вийрам?
убийство. Во первых, они просто вынуждены так поступать. Правительство
Дионисии заключило соглашение, которое устанавливает определенный образ
действий при возникновении конфликтов между людьми и гривастыми.
совести от того, что он убил вийра. Человеческую веру это не оскорбляло.
произнес Кейдж. - Дикие собаки или оборотни легко могут до него добраться.
Но они этого не сделают. Вот, гляди. - Эд запустил руку в мешок и извлек
бутылочку с прозрачной жидкостью. - Эта штука уничтожает любой запах на
сутки. За это время секстоны управятся с телом, останутся одни кости.
пленкой. Затем пленка исчезла. Эд обошел всю поляну, капая из бутылочки
везде, где замечал кровь или примятую траву. Удовлетворенный, он поднял
длинный светлый хвост сатира с земли, обрызгал его и запихнул в мешок.
Потом небрежно спросил:
завопить: "Убийца!", и броситься прочь. Но рассудок удерживал его. Или он
сейчас последует за Эдом, надеясь отколоться позже, или же - разум
подсказывал и такую возможность, хотя нутро сопротивлялось - он мог бы
убить Эда и сбросить его в ту же яму. Да, выбор небольшой: либо стать
соучастником убийства, либо самому убийцей, либо умереть!
пальца, длинный тонкий нос непрерывно подрагивал. Маленький могильщик
исчез быстрее, чем мог уловить человеческий глаз.
хочешь спорим!
свое дело, земля над скелетом просядет и останется впадина. Если вийры
заметят и выроют труп, они сразу поймут, что Вав был убит. Ты поступил бы
умнее, оставив тело на поляне: по костям не определишь, что с ним
стряслось. Мало ли - несчастный случай или другая какая-то причина... А
так любому ясно - убийство.
приобретение для Общества!
может и к лучшему, что его зарыли.
надо. Попомни мои слова, Джек: ты станешь великим убийцей!
захоронения, при этом торопливо говорил:
родня. А ведь сегодня могло выйти так, что мне пришлось бы прикончить
тебя. Но ты держался молодцом, Джек. Ты настоящий Человек.
как Эд обрывал окровавленную траву, он аккуратно прикрыл дерном
потревоженную землю. Потом, разогнувшись, оценил результат. Опытные в
лесной жизни вийры могли заметить нарушенный покров. Если присмотрятся. А
они непременно присмотрятся - Джек знал обстоятельность аборигенов и
испытывал тяжелые предчувствия. - Эд, это ваше первое убийство? Я хочу
сказать - твое и твоих... твоего Общества?
других - нет. Мы тайком прикончили пару гривастых возле Слашларка: сатира
и сирену.
откуда дует ветер и не попробуют повернуть его вспять?
мы подлежим человеческому суду. Гривастые обязаны нас выдать. Они связаны
словом.
убивший гривастого, по закону подлежит смерти. И знают, что невозможно
осудить человека по такому обвинению в наших судах. Да, они крепко держат
слово. Но есть оговорка, что если другая сторона судит неправедно,
Соглашение нарушается автоматически.
гривастые понимают это. Как знать, не захотят ли они создать свою
Организацию - УЛ, "Убийцы Людей"?
из УГ пока не исчез.
потом и на себя побрызгать твоим снадобьем. Ты же знаешь, какой нюх у
гривастых.
разойтись.
считать Лорда Хоу, у тебя единственное стальное оружие во всей округе. Оно
может стать великолепной эмблемой Организации, символом нашей
сплоченности.
охоту. Не знаю, что скажет отец, когда я вернусь. Но готов поспорить: он
запрет меч так, что мне его больше не взять.
сна, и побрел в другую сторону.
тяжелые сапоги глубоко впечатывались в размокшую грязь, чавкая при каждом
шаге. Гоготуны разбегались с пути с невыносимым шумом и криками.
Оказавшись в безопасности, подальше от грязных сапог Уолта, они
разглядывали его своими большими синими глазами из-под двойных век.
Некоторые ковыляли по двору на голенастых ногах, хлопали недоразвитыми
крыльями-перепонками и высоко задирали перемазанные грязью клювы.
Кормилицы высоко вздымали головы, повизгивали, созывая малышей к отвисшим
почти до земли набухшим сосцам. Несушки ревниво кусали кормилиц мелкими
острыми зубами и убегали к своим гнездам и петухам. Самцы то и дело
сшибались, кусая друг друга за бока - без особого, впрочем, ущерба: за
несколько столетий одомашнивания их природная ярость заметно поутихла.
помойки и мокрой псины, вонью, почти непереносимой для самого
невзыскательного носа. Но обитатели фермы жили в самой гуще этой вони и не
замечали ее.
неразумные твари не виноваты, что так мерзко воняют. Зато их мясо и яйца
хороши на вкус и приносят немалый доход.
о грязи, налипшей на сапоги: Кейт убьет его, если он снова наследит в
сенях! Он свернул к конторе. - Билл Камел, управляющий Кейджа, наверняка
ждет его там.
письменный стол Уолта, и раскуривал трубку. Увидев входящего хозяина, он
вскочил так поспешно, что с грохотом опрокинул стул.