Чтение 3–й страницы книги ~Дело об опознании~

Оставались германские государства на западе и Румелия на юге. С
Румелией Казимир связываться не хотел, однако относительно немцев у него
были некоторые планы.

Главное богатство Империи, основа ее непрестанно развивающейся
экономики, находилось в Новом Свете. Импорт хлопка, табака и сахара - не
говоря уж о найденном на южном материке золоте - был становым хребтом
экономики Империи. Подданные короля сытно ели, хорошо одевались, имели
пристойное жилье - в общем, были счастливы. Однако прерви на сколь-нибудь
значительное время поток грузов, доставляемых кораблями через океан, - и
неминуемо возникнут серьезные трудности.

Конечно же, польский военный флот - не чета королевскому. Поляки не
могли миновать Северное море, не столкнувшись либо с имперским флотом,
либо с кораблями скандинавских союзников Империи. Северное море считалось
совместной имперско-скандинавской собственностью, вход в него не
дозволялся ни одному чужому военному кораблю. Польским торговым судам
разрешался свободный проход - после досмотра патрулями на предмет
обнаружения пушек. Польский флот, плотно закупоренный в Балтийском море,
был беспомощен; он не был силен настолько, чтобы пробиться через проливы.
Однажды, в 1939 году, польские корабли попробовали - и все ушли на дно. У
короля Казимира хватило ума не повторять такую попытку.

Правда, он сумел купить несколько испанских и сицилийских кораблей и
переоборудовал их в каперы, однако они лишь досаждали и не представляли
серьезной угрозы. Имперский флот относился к ним как к пиратам - их либо
топили, либо захватывали и вешали всю команду. Имперское правительство
даже не брало на себя труд посылать полякам протест.

Однако у короля Казимира была, видимо, припрятана еще какая-то карта
в его королевском рукаве. Происходило нечто непонятное, доставлявшее
головную боль лордам Адмиралтейства и лордам прибрежных областей. Корабли
покидали порты Империи - Гавр, Шербур, Ливерпуль, Лондон и так далее -
покидали и время от времени исчезали. Больше о них никто ничего не слышал.
Они просто не доходили до Новой Англии. И их исчезало так много, что
нельзя было списать все на пиратов и погоду.

Это было плохо и само по себе, но еще хуже были слухи, разносившиеся
по портам Империи. В первую очередь эти слухи преувеличивали опасности
плавания в Атлантике. Стали поговаривать, что центральная часть Атлантики
- опасная зона, значительно более опасная, нежели прибрежные воды Европы.
Моряка, который хоть чего-нибудь стоит, мало беспокоит плохая погода:
дайте британскому или французскому моряку надежный корабль и достойного
доверия шкипера - и он полезет в пасть любому шторму. Но вот злые духи и
черная магия - это совсем другое.

Ученые, как они ни бейся, просто не могли довести до понимания
простого человека сложности и ограничения современного научного
волшебства. Даже здесь, в современной, высокоразвитой цивилизации Империи,
девяносто девять процентов людей продолжали цепляться за идущие из глубины
тысячелетий суеверия. Ну каким образом объяснить человеку, что лишь очень
немногие способны заниматься магией? Как объяснить, что даже все
заклинания, содержащиеся в официальных гримуарах [grimoire (франц.) -
темное, непонятное сочинение, тарабарщина, галиматья], не помогут тому, у
кого нет Таланта. Как объяснить, что даже если Талант и имеется, обычно
проходят многие годы обучения и тренировок, прежде чем он может быть
использован эффективно, с предсказуемыми последствиями и с должной силой?
Раз за разом втолковывается это народу, но в глубине души он считает
иначе.

Вот взять людей, подозреваемых в том, что у них дурной глаз. По
крайней мере в девяти случаях из десяти это неверно - но "пострадавшие"
раз за разом зовут на помощь магов и священников. И одному Богу известно,
сколько людей носят совершенно бесполезные амулеты, талисманы, обереги,
изготовленные шарлатанами, лишенными Таланта, который мог бы сделать
действенными их заклинания. В обывательском мозгу есть странный извив,
заставляющий перепуганного человека втайне направляться за
контрзаклинанием к внушающему страх скособоченному "колдуну", а не к
уважаемому дипломированному волшебнику или всеми признанному священнику
официальной Церкви. У большинства людей глубоко в подсознании гнездится
подозрение, что зло сильнее, чем добро, и противодействовать ему может
только зло еще большее. Почти никто из них не может поверить факту, твердо
установленному научными магическими исследованиями, - что долгое
использование черной магии более разрушительно для рассудка того, кто ее
применяет на практике, чем для его жертв.

Поэтому было совсем нетрудно распустить слух, что в Атлантике
гнездится Нечто Ужасное - и в результате все больше и больше моряков с
сомнением относилось к мысли подняться на борт судна, направляющегося в
Новый Свет.

Правительство Империи находилось в абсолютной уверенности, что этот
слух намеренно распространяется агентами короля Казимира IX.

Нужно было сделать две вещи: добиться того, чтобы корабли больше не
пропадали, и покончить со слухами. Именно этими задачами и был занят
маркиз Шербурский перед своим исчезновением. Возникал очень важный вопрос
- насколько связаны с его исчезновением польские агенты.

- Вам нужно как можно быстрее связаться с агентом Его Величества, -
сказал герцог Ричард. - А так как возможно, что здесь замешана черная
магия, возьмите с собой мастера Шона, инкогнито. Ведь если неожиданно
появится волшебник, они - кем бы они ни были - могут сразу попрятаться. А
могут даже сделать что-либо непоправимое с де Шербуром.

- Буду в высшей степени осторожен, Ваше Высочество, - сказал лорд
Дарси.

Остановившись у перрона Шербурского вокзала, поезд с шипением
выпустил струю пара, образовавшую в морозном воздухе большое облако. Ветер
подхватил это облако и разорвал его в клочья, прежде чем кто-либо успел
выйти из вагонов. Выходя, пассажиры поплотнее запахивали на себе пальто и
плащи. Снег слегка припорошил землю и перрон, но воздух был чист, а низкое
зимнее солнце ярко, хотя и холодно, сияло в небе.

Прежде чем отбыть из Руана, епископ связался по телесону с Шербурским
замком, так что их ожидал трехместный экипаж - одна из этих новых моделей
с пневматическими шинами и рессорной подвеской. Экипаж был запряжен двумя
парами прекрасных серых; на его дверях красовался герб Шербура. Форейтор
открыл дверцу, и епископ залез в экипаж. За ним последовали лорд Дарси и
невысокий, коренастый человек, одежда которого выдавала в нем лакея. Багаж
лорда Дарси был уложен на крышу экипажа, на багажник, но ручка небольшого
чемоданчика осталась крепко зажатой в широкой ладони "лакея".

Мастер Шон О'Лохлейн, волшебник, не имел ни малейшего желания хоть на
секунду расставаться со своим инструментарием. Он и так долго ворчал,
когда ему не было позволено взять с собой разукрашенный письменами и
символами саквояж, и потратил чуть ли не двадцать минут, накладывая
предохранительные заклятия на черный кожаный чемоданчик, взятый им по
настоянию лорда Дарси.

Форейтор закрыл дверцу экипажа и вскочил на козлы. Четверка серых
резвой рысью пустилась по улицам Шербура к замку, расположенному на другом
конце города, поблизости от моря.

Частично чтобы отвлечь мысли его преосвященства епископа от
несчастья, постигшего его брата, частично - чтобы никто не подслушал, лорд
Дарси и епископ, по молчаливому соглашению, во время поездки на поезде не
касались в разговорах начавшегося расследования. Мастер Шон просто сидел
тихонько в углу, стараясь походить на лакея, что великолепно ему
удавалось.

Однако в экипаже разговоры прекратились вовсе. Его преосвященство
епископ уселся на подушки и молча глядел в окно. Мастер Шон откинулся на
спинку, сложил руки на своем внушительном брюшке и прикрыл глаза. Лорд
Дарси, по примеру епископа, глядел в окно. Прежде он бывал в Шербуре лишь
дважды и был не настолько знаком с городом, насколько бы ему хотелось.
Изучение маршрута экипажа не будет пустой тратой времени.

Однако только когда они достигли гавани и повернули по рю де Мер к
возвышавшимся вдали башням Шербурского замка, лорд Дарси увидел, наконец,
нечто, заслуживающее внимания.

Слишком много, подумал он, слишком много кораблей пришвартовано к
пирсам и слишком много товаров сложено на этих пирсах в ожидании погрузки.
С другой стороны, создавалось впечатление, что в порту работает слишком
мало людей для такого объема перевозок.

"Моряки напуганы "Проклятием Атлантики", - подумал лорд Дарси. Он
посмотрел на людей, стоящих и сидящих группами безо всякого видимого дела.
Они переговаривались тихо, но, создавалось впечатление, несколько
раздраженно. - Очевидно, это моряки, оставшиеся без работы по своей
собственной воле. Наверное, пытались подработать портовыми грузчиками, что
было невозможно из-за запрета гильдии докеров".

Обычно, как он знал, моряки считались естественными запасными для
гильдии докеров, равно как грузчики - для морской. Если моряк хотел
провести некоторое время на берегу, он обычно мог найти работу докера;
если докер решал отправиться в море, ему обычно находилась где-нибудь
койка. Однако теперь, когда корабли не могли набрать команды, докерам
становилось все труднее получить работу по погрузке судов. Когда
постоянные члены гильдии докеров не могли найти себе работу, трудно было
удивляться тому, что гильдия была не в состоянии дать работу тем самым
напуганным морякам, из-за которых и сложилась такая ситуация.

Безработица, в свою очередь, ложилась дополнительным бременем на
личную казну маркиза Шербурского, ведь согласно древнему закону лорд
обязан во времена неурядиц заботиться о своих подданных и их семьях. Пока
что расходы были не слишком велики - они распределялись по всей Империи.