Чтение 3–й страницы книги ~Город на краю света~

И этот континуум подвержен искривлению под действием внешних сил.
Достаточно мощный взрыв может перебросить любой материальный объект из
одной его части в другую.

Он протянул слегка дрожащую руку в сторону омертвелого, чужого
ландшафта, простирающегося за границами города до самого горизонта.

- Именно это и произошло при взрыве первой ядерной супербомбы, Кен.
Она перенесла наш бедный Миддлтаун на миллионы лет в будущее, на древнюю
умирающую Землю!

Глава 2. Невероятно!

Когда они вернулись в лабораторию, во дворе их поджидали все
остальные сотрудники ядерного Центра. С дюжину мужчин возрастом начиная от
юного Криски и кончая стариком Бейтцем в волнении прохаживались около
входа, поеживаясь под прохладными лучами красного Солнца. Джонсон тоже был
среди них - он нетерпеливо ждал ответа на свои вопросы. При виде шефа все
бросились к нему с расспросами, но Хуббл только коротко сказал:

- Думаю, нам лучше поговорить у меня в кабинете. Все молча
последовали вверх по лестнице за ним, едва сдерживая нетерпение. Последним
в здание вошел Кеннистон. Некоторое время он шагал за коллегами, а затем,
выйдя в коридор, свернул к своему кабинету. Поймав удивленный взгляд шефа,
сказал:

- Узнаю, как дела у Кэрол, и сразу же приду.

- Не рассказывайте ей ничего, Кен, - предупредил его Хуббл. - Еще не
время...

- Понимаю... Я ничего ей не скажу.

Джон вошел в свою тесную комнатушку и плотно затворил за собой дверь.
Не присаживаясь, он протянул руку к телефону, стоящему на столе, и тут же
резко отдернул ее. На него нахлынула волна страха, подавляя силу воли.
Некоторое время Джон, словно завороженный, смотрел на черный эбонитовый
телефон. До чего же странно, подумал он, что в этом мире еще остался мой
телефон, и толстый абонентный справочник рядом с ним - с загородными
номерами, которые не существуют уже Бог знает сколько времени. С одной
стороны, правда, всего час - но с другой... Он присел в кожаное кресло,
стоящее рядом со столом.

Только подумать, сколько отчетов и статей он написал за последние
годы, сидя в этом кресле! Увы, все они потеряли смысл... Хотя сейчас
множество вещей потеряло смысл. Скажем, его с Кэрол планы свадебного
путешествия. Слова "Флорида", "Калифорния" и "Нью-Йорк" звучали сейчас
столь же бессмысленно, как "вчера" и "завтра". Все это ушло навсегда из
его жизни... как, возможно, и сама Кэрол! Она же собиралась сегодня утром
отправиться со своей тетей в деревню! Бог мой, если ее не было в городе,
когда взорвалась супербомба, то она исчезла, исчезла навсегда!

Джон схватил дрожащей рукой трубку и набрал номер телефона своей
невесты. Поначалу он услышал только длинные гудки, шорох и треск и шум
пульсирующей крови в ушах. Нет, подумал он горько, я не имею права желать,
чтобы Кэрол оказалась здесь! Когда она узнает, что перенеслась вместе с
городом на миллионы лет в будущее...

- Кен? - зазвучал в трубке взволнованный голос невесты, - Кен, это
ты? Алло!

- Кэрол... - выдохнул он. Все вокруг поплыло куда-то вдаль,
растворяясь в серой дымке, и рядом осталось только одно - милый,
бесконечно родной голос Кэрол.

- Целый час не могу дозвониться до тебя, Кен! Может, хоть ты знаешь,
что происходит? Весь город взбудоражен словно муравейник. Я, как и все,
видела ужасную вспышку в небе - но за ней ничего не последовало, только
небольшое сотрясение земли. С тобой-то все в порядке?

- Не беспокойся, милая, я прекрасно себя чувствую, - нарочито бодро
произнес Джон, а сам тем временем думал - а ведь она не испугана, нет!
Озабочена, расстроена, но не испугана. И, конечно, даже не задумывается о
возможном конце света...

Он заставил себя твердо произнести:

- Кэрол, поверь, я понятия не имею, что сегодня стряслось.

- Жаль... Может, ты попытаешься что-нибудь разузнать? Ведь должен же
кто-нибудь знать...

Кэрол и не подозревала, что ее жених был ядерным физиком. Кеннистон
никому не рассказывал о своей истинной профессии, даже собственной
невесте. Для всех знакомых он был всего-навсего инженером промышленной
исследовательской лаборатории. Кэрол никогда не расспрашивала его о
работе, и он был благодарен ей за это - по крайней мере, не было нужды
постоянно лгать. Теперь это особенно удобно - Кэрол даже не могла
предположить, что ее жених может располагать какой-нибудь особой
информацией... Пусть же она побудет еще некоторое время в блаженном
неведении, подумал Джон.

- Я сделаю все, что могу, - сказал он. - Но пока я попрошу вас с
тетей не выходить на улицу. Кто знает, на что способны насмерть
перепуганные обыватели? Я приду так скоро, как только смогу. Договорились?

Он повесил трубку и обвел мутным взором свой кабинет. Полки с книгами
и реферативными журналами, папки с рукописями, раскрытый посредине
еженедельник, испещренный планами, которым уже не суждено сбыться... А
там, за стенами - сумрачный небосвод с тусклыми дрожащими созвездиями, и
косматый шар светила, которое миллионы лет назад было золотистым,
животворным Солнцем... Ему захотелось немедленно убежать из своего
кабинета - знать бы только, куда... Помедлив, Джон направился в кабинет
шефа. Здесь уже сидели все двенадцать штатных сотрудников лаборатории плюс
Джонсон, который уселся в самый темный угол, словно не желая никому
попадаться на глаза. Понятное дело, подумал Кеннистон, ведь
инженер-электрик был единственным, кто видел, что творится за границами
города. Лицо Джонсона было потерянным и мрачным - видимо, он еще пытался
осмыслить увиденное за порогом своего дома. Джон перевел взгляд на своих
коллег. Они давно знали друг друга и все же сейча.с показались ему чужими
и одинокими, погруженными в собственные переживания.

Молчание прервал старый Бейтц. Он резко, почти агрессивно обратился к
Хубблу, который, видимо, только что закончил рассказ о путешествии к
водонапорной башне.

- Даже если это правда, шеф, вы не можете по новому расположению
звезд точно рассчитать, сколько времени прошло с момента взрыва бомбы!
Хуббл успокаивающе сказал:

- Я не астроном, но каждый желающий может без труда повторить мои
вычисления, используя для этого таблицы скоростей относительного
перемещения звезд. Конечно, мои цифры приблизительны, но, думаю, порядок я
оценил верно.

- Послушайте, но если пространственно-временной континуум
действительно был искривлен под действием взрыва, и мы вместе с городом
перенеслись на миллионы лет в будущее... - лицо Бейтца исказилось от
ужаса. Хуббл пожал плечами.

- Вы все равно не поверите мне, пока не убедитесь во всем
собственными глазами. Примите тогда мое заявление просто как рабочую
гипотезу. Морроу откашлялся и спросил:

- Шеф, вы собираетесь об этом рассказать горожанам?

- Они уже знают часть правды, - ответил Хуббл. - Все видят: на улицах
сильно похолодало и Солнце стало иным. Я уже не говорю о звездах,
светящихся на небосводе даже в дневное время... Люди волей-неволей должны
все это осмыслить и прийти к кое-каким выводам. Только нельзя допускать
паники! Мэр Гаррис и шеф полиции Кимер направляются сейчас сюда. Наш долг
в этот трудный момент сотрудничать с городскими властями.

- Они уже знают всю правду? - спросил Кеннистон.

- Нет, - сказал Хуббл.

Джонсон неожиданно вскочил со стула и, подойдя к Хубблу, почти
истерично выкрикнул;

- А я плевать хочу на ваши мудреные рассуждения о пространстве и
времени! Мне нужно знать одно - мой мальчик в безопасности?

Хуббл удивленно взглянул на инженера.

- Ваш мальчик?

- Он отправился сегодня утром на ферму к нашим соседям Мартинсонам,
чтобы попросить у них на время культиватор, - пояснил Джонсон. - Это всего
в двух милях на север от города... Что с ним произошло - он в
безопасности?

Хуббл сказал мягко:

- Я думаю, вы не должны беспокоиться о нем, Джонсон,

Инженер кивнул, но взгляд его оставался встревоженным.

- Благодарю вас, мистер Хуббл, - сказал он угрюмо. - Я лучше пойду
домой, попытаюсь успокоить жену - она, бедняжка, совсем потеряла голову от
страха за сына.

Через несколько минут после ухода инженера Кеннистон услышал вой
полицейской сирены. Она звучала все ближе и ближе и вскоре затихла под
окнами лаборатории.

- Должно быть, мэр, - сказал Хуббл.

Уж больно это тонкая и ненадежная соломинка, чтобы за нее хвататься в
бурном потоке событий, подумал с насмешкой Кеннистон. Нет, он не мог
сказать о мэре ничего особенно плохого. Гаррис был не более чванлив, глуп
и продажен, чем любой другой мэр любого другого маленького городишки
навроде Миддлтауна. Он любил пышные банкеты и обожал произносить
пустословные длинные речи. Больше всего на свете его беспокоило, идеально
ли завязан узел на его галстуке. Гаррис был хорошим мужем и примерным
отцом семейства, но совершенно не годился для того, чтобы твердой рукой
обеспечивать нормальную и безопасную жизнь города сейчас, когда наступил