стали все больше времени проводить в небе, наслаждаясь свободой полета.
Они уделяли все меньше и меньше внимания наукам и ремеслам, своим домам и
городам. Единственным их желанием было летать все дальше, охотиться и
поедать свою добычу, не беспокоиться ни о чем, нуждаясь лишь в свободе
полета.
накоплением денег, а также изучением различных ремесел и наук. Они строили
крепкие дома, в которых хранили свои постоянно умножаемые сокровища,
предназначенные для передачи их детям. И вскоре они стали бояться своих
диких собратьев, которые могли прилететь и уничтожить их достояние, сжечь
их дома вместе со скарбом просто из природной свирепости и забавы ради.
своих ошибках. Пользуясь их безразличием и бесстрашием, утратившие
способность летать расставляли на них ловушки, как на диких животных, и
безжалостно убивали их. Но им на смену прилетали все новые, которые
сжигали прекрасные дома, сея смерть и разрушение. Сила вступила с разумом
в схватку, которая шла с переменным успехом.
от схватки, а когда это стало невозможным, они бежали с поля битвы.
Построив лодки, они уплыли на восток, покинув западные острова, где
гигантские крылатые бились со своими бескрылыми собратьями среди
разрушенных городов.
драконов, сметавших все на своем пути в своей беспредельной, слепой
ярости, которые жили на островах Западного Предела; и намного более
многочисленных людей, чьи богатые города были раскинуты по всем Внутренним
Островам, а также по Южному и Восточному Пределам. Однако среди последних
нашлись такие, кто сохранил знание Древнего Наречия, на котором до сих пор
говорят драконы. Этих людей и зовут волшебниками.
знает, что их предки были драконами, а некоторые драконы сознают свое
сродство с людьми. В песне говорится, что когда единый народ разделился на
две расы, некоторые особи сохранили в себе черты как людей, так и
драконов, не утратив при этом крылья. Они устремились не на восток, а на
запад, в Открытое Море, и летели до тех пор, пока не достигли края света.
Там они зажили в мире и согласии, огромные крылатые существа, с разумом
человека и сердцем дракона. Поэтому старуха и пела:
твой истинный облик. Та женщина, что сидит сейчас у очага - это всего лишь
оболочка, подобная платью, которое она носит."
"Если бы все было так просто!"
"С того самого дня я не перестаю думать о том, действительно ли кто-то -
неважно, люди или драконы - живет много западнее самых западных островов,
не перестаю размышлять над тем, кто мы такие, как нам обрести свою
целостность..." Ты не проголодалась, Ферру? Вон, смотри, у поворота дороги
отличное место для привала. Возможно, оттуда мы сможем увидеть Порт-Гонт,
что лежит внизу, у подножия Горы. Это большой город, больше даже, чем
Вальмут. Когда дойдем до поворота, давай присядем и отдохнем немного.
уступами спускавшиеся к городу; величественные скалы, охранявшие вход в
бухту; качавшиеся на темной глади моря лодки, похожие на горстку щепок или
на жучков-водомерок. Далеко впереди над дорогой нависал огромный утес, на
котором располагалась деревушка Ре Альби, Соколиное Гнездо.
сказала: "Что ж, пошли дальше?", девочка, сидевшая на пятачке между
дорогой и бескрайней ширью неба и моря, отрицательно помотала головой.
Солнце припекало вовсю, а они после завтрака на рассвете прошагали немало
миль.
накормила девочку, достав из мешочка изюм и грецкие орехи.
хочу, если удастся, прийти туда засветло. Я тороплюсь увидеть Огиона. Ты,
конечно же, жутко устала, но мы пойдем потихоньку. Зато сегодня мы будем
спать в тепле и безопасности. Бери мешочек, вешай его на пояс. Изюм вернул
силу твоим ногам. Может, сделать тебе посох - как у волшебника - чтобы ты
опиралась на него при ходьбе?
ореховый прут, а затем из ветки лежавшей на обочине дороги засохшей ольхи
сделала и себе прочный, легкий посох.
веселее. Чтобы подбодрить ее и себя, Гоха начала распевать любовные
песенки, а также пастушьи частушки и баллады, которым она научилась в
Срединной Долине. Внезапно она оборвала песню на полуслове и остановилась,
сделав предостерегающий жест рукой.
Прятаться в кустарнике и ждать, пока они пройдут мимо, было уже поздно.
судорожно сжимала свой ольховый посох.
человека в летах о старом добром времени и о том, что весь мир сейчас
катится в тартарары. Последние несколько лет города и деревни Гонта не
знали покоя. Повсеместно молодые люди вели себя так, словно были чужими
среди собственного народа. Они злоупотребляли гостеприимством, воровали и
торговали краденым. Редкие прежде нищие теперь попадались на каждом шагу,
а отказ подать милостыню мог спровоцировать их на насилие. Женщины теперь
опасались ходить в одиночку по улицам и дорогам и вообще старались без
нужды не выходить из дома. Некоторые молоденькие девицы убегали от
родителей и присоединялись к шайкам воров и грабителей. Чаще всего не
проходило и года, как они возвращались домой, заплаканные, оборванные и
беременные. И среди деревенских колдунов и ведьм тоже царило смятение:
проверенные временем исцеляющие заклинания не лечили, приворотные зелья
вызывали не любовное желание, а черную зависть и ревность. Но хуже всего,
по их словам, было то, что люди, ничего не смыслящие в искусстве магии, не
знавшие ее законов и не осознававшие опасности их нарушения, объявляли
себя колдунами и магами, обещая своим последователям не только здоровье и
богатство, но даже бессмертие.
всеобщем упадке магического искусства. Того же мнения придерживался и Бич,
волшебник из Вальмута, проницательный и скромный человек, который, как
мог, помогал Иви в исцелении ужасных ожогов Ферру. Он как-то сказал Гохе:
считать эрой упадка, предшествующей концу мира. Сколько веков прошло уже с
тех пор, как опустел трон на Хавноре? Так не может больше продолжаться. Мы
объединимся или погибнем. Остров пойдет войной на остров, человек на
человека, отец на сына...
взоре, и продолжил:
Башне Хавнора. Я знаю, кто вернул его туда... Это, без сомнения, знамение,
знак близкого прихода новой эры! Но мы ничего не предпринимаем, чтобы
приблизить ее. У нас по-прежнему нет короля. Мы разобщены. Нам необходимо
обрести свою душу, свое сердце. Быть может, Верховный Маг поможет нам в
этом.
каких-либо претендентах на трон в Хавноре. Между тем положение дел в
Архипелаге продолжало ухудшаться.
четырех мужчин, ставших по двое с каждой стороны дороги с тем расчетом,
чтобы она с ребенком вынуждена была пройти между ними.
теснее прижалась к Гохе, хотя так и не взяла ее за руку.
наползавшими на верхнюю губу, ухмыльнувшись, негромко окликнул их:
словно это был посох волшебника. - У меня дело к Огиону!
ней семенила Ферру. Мужчины, смущенные их ведьмовским обликом, остались
стоять на месте. Сыграло свою роль и упоминание имени Огиона. А может,
дело было в том, что некое настораживающее ощущение силы исходило от самой
Гохи или от ребенка. Когда зловещая пара удалилась на достаточное
расстояние, один из мужчин спросил: "Видали?", затем смачно сплюнул и
сделал рукой жест, отвращающий зло.
дорогой!