мальчишкой и смотрел на мир широко открытыми глазами, моего отца
арестовали. Он был мелким политиком - и вором. Он так и прожил бы спокойно
и безнаказанно всю жизнь, если бы не смена администрации. Его принесли в
жертву. Была заключена сделка, и отцу грозило всего восемнадцать месяцев.
Но с судьей договориться не удалось, отец получил десять лет. А когда он
узнал, что его старый приятель-губернатор ничего не хочет для него
сделать, отец повесился. Мать спокойно перенесла удар, и мы стали жить
вдвоем. После самоубийства отца мне часто приходилось драться на школьном
дворе. Наверное, все это наложило на меня определенный отпечаток. Я рос
страшным забиякой, и меня переполняло желание изменить мир так, чтобы в
нем не было места несправедливости.
когда я на собственной шкуре убедился, что не смогу изменить мир,
размахивая кулаками, я решил наставить его на путь истинный. Я стал
пророком, вещающим с газетных страниц. Но оказалось, что легче пробить
головой каменную стену. То, о чем говоришь во вторник, забывают к среде. И
вот однажды мне посчастливилось взять интервью у Дарвина Брэнсона. Но
очень скоро оказалось, что это он берет у меня интервью. Впервые в жизни я
встретил человека, с которым мог по-настоящему общаться. Он, в точности
как и я, верил, что в человечество природой заложены все самые лучшие
качества. Мы не могли наговориться и встретились еще раз, уже неожиданно.
Когда я узнал, что он собирается уйти на покой, я почувствовал отчаяние:
сдается единственный разумный человек среди всех политиков. Но тут он
приехал ко мне и все рассказал. Я сразу бросил журналистику, и вот уже
более года мы работаем с ним вместе.
места в большой политике.
Хиросимы мы живем в постоянном страхе. Каждый из нас. Страх оказывает
влияние на все наши действия, от женитьбы до заключения международных
соглашений. Страх делает агрессивной политику каждой страны, каждого
военного блока. И агрессивность еще больше увеличивает страх. В результате
каждый блок выдвигает такие требования, которые совершенно неприемлемы для
других.
границах.
впечатление, что все узловые требования хорошо сбалансированы. И если нам
удастся удовлетворить их одним всеобщим соглашением, мы получим время для
передышки, которая всем так необходима. В будущем это может войти в
привычку, и когда возникнут новые проблемы, будет и почва для новых
соглашений. То, что мы предлагаем - реально, мистер Смит.
мою резкость, но давайте говорить как люди, как мыслящие существа.
Находясь на столь высоком посту, вы не можете не ощущать всю непрочность,
ненадежность вашей позиции. Думаю, вы многое отдали бы, чтобы заглянуть в
будущее лет на десять вперед и увидеть себя на прежнем месте, да к тому же
в безопасности. Не так ли?
что сможем жить, любить и быть счастливыми, а на уровне государств
действуем так, что наши шансы на такую жизнь постоянно уменьшаются. Словно
все мы действуем по принуждению, как лемминги, бегущие к морю, чтобы
утонуть. Мистер Брэнсон не верит, что договорится невозможно, что мы
обречены жить в страхе. Он считает, что, проявив добрую волю, мы сможем
сделать мир таким, каким он был в первые четырнадцать лет нашего века -
вполне подходящим местом для нормальной жизни. Ваш Вождь такой же человек,
как вы, как я. Ему совсем не нужна агрессия для укрепления своих позиций.
Ему необходимо, чтобы уровень жизни в его стране непрерывно повышался.
Разумные договоры, разумное использование природных ресурсов сделает это
вполне возможным.
цикл? На солнце есть пятна - что с этим можно поделать? Мистер Брэнсон
называет такие объяснения статическими.
они направились сквозь слабые серые сумерки к снятому специально для этого
случая офису. Дейк с отвращение почувствовал, что если Смиту захочется
сказать что-нибудь о загнивающей профашистской демократии, то площадь
Новых Времен будет для этого самым подходящим местом. Такому человеку, как
Смит было бессмысленно доказывать, что перед его глазами лишь одна сторона
медали, это сборище зловонных безумцев совсем не типично для сердца
страны, где упрямые и твердые люди в лабораториях, на полях и в шахтах
напряженно работали, чтобы их страна вновь стала процветающей. Главная
проблема Земли, как не раз говорил Брэнсон, лежит в области биономики.
Человек постепенно превратил окружающий его мир в место, полное самых
разнообразных опасностей. Перед человечеством стояла задача, решение
которой не терпит отлагательства: снова сделать Землю пригодной для жизни.
Человеческую натуру, стойко продолжал утверждать Брэнсон, вовсе не нужно
переделывать. В основе ее всегда лежала природная тяга человека к добру.
Акты насилия были лишь продуктами страха, неуверенности в завтрашнем дне.
Люди искали выхода в оргиях, иссушающих душу наркотиках, странном и
извращенном садизме. 165-я улица была центром подобных развлечений. У
поворота в темную аллею три женщины, явно находящиеся под полным
воздействием проно, безжалостно избивали японского матроса. Хихикающие
парочки одна за другой заходили в мрачноватые фойе маленьких
кинотеатриков, чтобы арендовать дешевые номера, где три сверкающие
изогнутые стены были трехмерными экранами, на которых непрерывно шло
бесконечное и бессмысленное непристойное Голливудское шоу. Цензура
ограничивала подобные шоу только гетеросексуальными темами, но в дальних
кварталах можно было посмотреть в приватных залах импортированные шоу
самого чудовищного содержания.
царящим вокруг, основали новую религию, запрещающую производить себе
подобных. Скандирующие толпы фанатиков-сектантов пикетировали входы в
"притоны разврата". Никто не обращал на них ни малейшего внимания. В
канаве лежал труп ребенка. Важный индиец стоял рядом со своим сверкающим
автомобилем и скучающим голосом отвечал на вопросы подобострастного
полицейского.
увести своего спутника с улицы.
офис. Дарвин Брэнсон быстро вышел из-за стола. Дейк почувствовал прилив
уверенности, всем его сомнениям пришел конец.
пол-уха, настолько привык к нему. Но вдруг Дарвин Брэнсон холодно
произнес:
президент Энфилд просит его... э... относится к нам дружелюбно.
на то, чтобы вести эти переговоры совсем не так, как все предыдущие.
придется иметь дело со святым. Я рад видеть... реализм ваших подходов.
могущественной державы, как ваша.
скорее... э... для видимости?
теперь на лице Дарвина Брэнсона.
искренности и серьезности не должно возникнуть сомнений. Вообразите, как
будет возмущен президент Гондол Лам, если у него появятся подозрения, что
при полной ответственности соглашений с ним, наши с вами будут сделаны
только для видимости.
совершенно искренними. Теперь меня интересует... носили ли аналогичный
характер ваши договоренности с Гавра и Чу? Думаю, я могу задать этот
вопрос?
слишком хорошо, чтобы быть правдой.
предложение. Мы можем отдать Испании Гибралтар.
направите на них свои ракетные установки, и от соглашения не останется и
следа.
Посняков Андрей
Никитин Юрий
Юрьев Сергей
Майер Стефани
Посняков Андрей
Корнев Павел