солнце Военно-Космического штаба, а кроме того, Кзиллер носил широкую
полосу адмиральского знака.
усмехнулся. Эта кривая усмешка была хорошо известна на "Мак-Артуре". -
Выглядите вы хорошо. По крайней мере, с правой стороны. Итак, вы провели
на борту час. Какие повреждения вы обнаружили?
нашел, и о ремонте, который он приказал сделать. Кзиллер кивал и задавал
вопросы. Наконец, он сказал:
верно?
заслуживает продвижения, и мы можем дать ему "Мак-Артур", чтобы он отвел
его для ремонта на Новую Шотландию, а затем в столицу. Кроме того, он
сможет забрать с собой племянницу сенатора Фаулера.
потрясенный. Он боялся поверить в это, но здесь был шанс показать
Плеханову и всем остальным, чего он стоит.
этого корабля, - сказал Плеханов. - И все же, вероятно, это лучший выход.
Он не сможет доставить слишком много неприятностей, следуя в Спарту через
Новую Каледонию. Корабль ваш, капитан!
"Мак-Артура". Мой секретарь подготовит приказ через полчаса.
меня какой-то другой выход, вы так бы и остались
инженером-администратором. Вполне возможно, что вы будете хорошим
маркизом, но для Военного Флота у вас не тот темперамент. Конечно, это не
самое главное, но, думаю, карьера офицера не для вас.
штангами в двенадцать лет, а в шестнадцать напоминавший своим сложением
клин, его брат Джордж погиб в сражении. Планировал ли Род свое будущее или
с грустью думал о доме, воспоминания приходили к нему, как-будто кто-то
колол иглой его душу. Джордж - и вдруг умер...
интересовало ничего, кроме карьеры офицера и возможности однажды стать
Гранд-Адмиралом. Но теперь... менее, чем через десять лет он должен занять
свое место в Парламенте.
встречались. Вы ведь знакомы с леди Сандрой Брайт Фаулер, не так ли? Она
племянница сенатора Фаулера.
Корт довольно часто... Я нашел ее в лагере для пленных. Как она себя
чувствует?
полетит с вами до Новой Шотландии, а если захочет, то и до столицы. Это
вполне может произойти. Второй ваш пассажир - это совершенно иное дело.
его кивок и продолжал:
совета кампании "Империал Автонетикс" и большая шишка в имперской Торговой
Ассоциации. Он будет с вами до самой Спарты, то есть я хочу сказать, что
он будет на борту вашего корабля. Вы поняли?
спинами мятежников, но пока у нас слишком мало улик, чтобы арестовать его.
Он апеллировал к самому Императору. Что ж, мы отправим его в Спарту с этим
его обращением - как гостя Военного Флота. Но кого я могу послать вместе с
ним, Блейн? Он стоит миллионы и даже больше. Много ли людей откажется от
взятки в виде целой планеты? А Бари может предложить ее.
хочу обвинять в продажности ни одного из своих офицеров, но факт в том,
что вы богаче Бари. Он не сможет даже соблазнить вас. И это основная
причина, по которой вы получаете "Мак-Артур". Я не хочу тревожиться о
судьбе нашего богатого друга.
ошибся.
оставляю помогать в управлении этой планетой. Мятежники убили
генерал-губернатора.
старого джентльмена, который приходил к ним домой... - Он был старым
другом моего отца.
на копья вокруг Дома Правительства. Одна мысль об этом заставляла их людей
продолжать бой. Они боялись сдаваться нам. Что ж, у них были причины
бояться... Вернемся к вашим делам со Стоуном. Были еще какие-то условия?
У него есть имена всех заговорщиков.
Блейн, приводите свой корабль в порядок и отправляйтесь, - адмирал встал -
беседа была окончена. - У вас много дел, капитан. Займитесь ими.
который он должен взять с собой, и отпустил слуг. Он знал, что они будут
ждать поблизости от его номера, готовые поделить оставленные богатства,
когда он уйдет, но ему нравилось заставлять их ждать. Пусть поволнуются в
предвкушении.
плохой сорт, привезенный после блокады, но он почти не заметил этого.
Официально вина в Леванте были запрещены, и это значило, что орды
виноторговцев могли всучивать своим покупателям - даже таким богатым, как
Бари - любой алкоголь. Гораций Бари никогда не испытывал особого почтения
к дорогим напиткам. Он покупал их, чтобы показать свое богатство, и для
развлечения, но не для себя. Кофе был совсем другим делом.
торчащим носом, горящими глазами и острыми чертами лица, быстрыми жестами
и сильным характером, о котором знали только его близкие и друзья.
Оставшись сейчас один, он разрешил себе нахмуриться. На столе перед ним
лежало послание от секретаря адмирала Плеханова, в котором тот в вежливых
выражениях предлагал ему покинуть Нью-Чикаго и сожалел, что в наличии нет
ни одного гражданского корабля. У Военного Флота были подозрения и,
несмотря на вино, Бари почувствовал, что вокруг него все туже стягивается
холодная угрожающая сеть. Внешне же он оставался спокоен, все так же сидя
за столом и постукивая по нему пальцами.
не было улик. Это была обычная ненависть военных к имперским торговцам,
возникшая, подумал он, потому, что на Флоте было много евреев, а все евреи
ненавидят левантийцев. Но у Флота не было реальных улик, иначе его бы не
пригласили на борт "Мак-Артура" как гостя. В этом случае он был бы в
кандалах. Отсюда следовал вывод, что Джонас Стоун продолжает молчать.
пообещал заплатить еще. Впрочем, он не был уверен в Стоуне: две ночи назад
Бари встретился с некими людьми на улице Костюшко и заплатил им пятьдесят
тысяч крон, так что скоро Стоун должен был умолкнуть навсегда. Пусть его
тайны лежат вместе с ним в могиле.
того не миновать, хвала Аллаху... Бари скорчил гримасу. Подобные мысли
приходили совершенно естественно, и он презирал себя за суеверную
глупость. Пусть его отец восхваляет Аллаха за свои достижения; удача
приходит к людям, которые ничего не оставляют на волю случая, а в свои
девяносто стандартных лет он оставил недоделанными всего лишь несколько
дел.
поначалу влияние ее было невелико. В те дни имперская политика была иной,
и планета вошла в Империю в состоянии, почти равном большинству развитых
миров. Отец Горация Бари скоро понял, что Империю можно заставить платить.
Он был одним из тех, кого имперцы использовали для управления планетой, и
скопил огромное богатство. Он продавал аудиенции у губернатора и, как
капустой на рынке, торговал правосудием, впрочем, делал все это осторожно,
всегда подставляя других гневу людей из Имперской Разведки.
чтобы дать Горацию Хуссейну воспитание на Спарте. Он даже дал ему имя,
подсказанное одним имперским военным офицером, и только позднее они
узнали, что имя Гораций едва ли можно назвать обычным для Империи,
поскольку оно всегда вызывало насмешки.
Самойлова Елена
Максимов Альберт
Афанасьев Роман
Орлов Алекс
Лукин Евгений
Лукин Евгений