Чтение 3–й страницы книги ~В траурном обрамлении~

Давай лучше потратим несколько часов, чтобы взглянуть на этот зеленый
океан.

"Сверхусмотрящий" опускался кормой вниз, словно огромный, осторожный
краб. Один за другим, корабль проглатывали слои облаков, не оставляя
следа, и вокруг наступила тишина. Ключевым, определяющим словом для
характеристики этой планеты было "безлунная". У планеты Сириуса-Б не было
достаточно крупной луны, которая бы могла сорвать с нее большую часть
атмосферы. Давление воздуха на уровне моря должно было быть вполне
сносным, но только вследствие того, что у планеты недоставало массы
удерживать слишком плотную атмосферу. Та же небольшая сила тяжести была
причиной куда меньшего градиента атмосферного давления, поэтому ее
атмосфера простиралась на втрое большую высоту, чем атмосфера Земли. Слои
облачности заполняли ее от самой поверхности до высоты 130 километров.

"Сверхусмотрящий" приземлился на широком пляже на западном побережье
самого маленького материка. Первым вышел Стенка, потом Карв опустил
металлический предмет, столь же длинный, как и он сам. На них были легкие
скафандры. Минут двадцать Карв ничего не делал, покуда Стенка открывал
опущенный на грунт длинный ящик и устанавливал заботливо упакованные
приборы в соответствующих пазах и выемках. Наконец Стенка выразительнейшим
жестом просигналил снимать шлем.

Карвер подождал несколько секунд; за шлемом тем временем последовал
скафандр.

- Ты что, ждешь, что я упаду замертво? - засмеялся Стенка.

- Лучше уж ты, чем я, - Карвер потянул носом воздух. Тот был холодным
и сырым, однако несколько разреженным. - Пахнет недурно. Нет... Совсем не
так. Запах такой, будто что-то гниет.

- Значит, я прав. Здесь есть жизнь. Давай спустимся на пляж.

Небо выглядело, словно во время неистовой грозы. Время от времени оно
озарялось ярко-синими сполохами, которые были, возможно, молниями. К ним
прибавлялись пятна дневного света, проникавшего сквозь толстые слои туч.
При этом пламенном освещении Карв со Стенкой сняли защитные комбинезоны и
спустились поглядеть на океан. Они брели, шаркая ногами из-за небольшой
силы тяжести.

В океане было полным-полно водорослей. Они пенились зеленым
пузырчатым покрывалом на поверхности воды, вздымающимся и опускавшимся под
влиянием пробегавших под ним крошечных волн, словно дышавшем. Запах
гниющих растений здесь был не сильнее, чем в четверти мили от воды.
По-видимому, вся планета пропиталась этим запахом. Прибрежный грунт
представлял собой смесь песка и зеленой накипи и был настолько тучным, что
хоть сейчас расти на нем урожай.

- Самое время мне поработать, - сказал Стенка. - Может, сходишь,
принесешь мне кое-что?

- Может, позже. Сейчас мне в голову пришла мысль получше. Давай-ка,
отдохнем часок-другой друг от друга.

- Блестящая мысль. Только возьми оружие.

- Сражаться со взбунтовавшимися водорослями?

- Оружие возьми!

Карв вернулся по истечении часа. Все вокруг было убийственно
однообразным. Под зеленым покрывалом накипи стояла вода глубиной в шесть
дюймов. Еще здесь был песок с примесью глины; еще дальше - сухой песок. А
за пляжем тянулись отвесные белые утесы, сглаженные бесчисленными дождями.
Мишени для лазерного резака он не обнаружил.

Стенка, завидев своего пилота, оторвался от бинокулярного микроскопа
и ухмыльнулся. Выбросив пустую пачку от сигарет, он почти добродушно
произнес:

- А наземные растения пусть тебя не беспокоят!

Карв встал с ним рядом.

- Что нового?

- Это водоросли. Я пока не придумал названия этому виду, но особой
разницы между ними и земными водорослями нет, если не считать, что все это
одна и та же разновидность.

- Это необычно, - Карв с удивлением принялся разглядывать напарника.
Теперь он увидел Стенку с совершенно иной стороны. На борту корабля тот
был неуклюж до такой степени, что мог представлять опасность, по крайней
мере, в глазах уроженца Пояса Астероидов, каковым был Карв. Но теперь он
был поглощен работой. Небольшие его приборчики аккуратными рядками стояли
на портативных подставках. Приборы помассивнее находились на штативах,
причем ножки их были отрегулированы так, что все они располагались строго
горизонтально. С бинокулярным микроскопом Стенка обращался столь бережно,
будто тот мог рассыпаться.

- Именно так, - ответил Стенка. - Среди их нитей не копошатся никакие
микроскопические животные. Нет никаких вариаций структуры. Я брал пробы с
глубин вплоть до двух метров. Все, что мне удалось обнаружить - это одна и
та же водоросль. Но во всех остальных отношениях - я даже проверял
содержание белков и углеводов - она съедобна. Мы проделали весь этот путь
только для того, чтобы найти прудовую ряску!

Следующую посадку они совершили на острове в пятидесяти милях к югу.
На этот раз Карв помогал собирать оборудование и они управились гораздо
быстрее, однако оба оставались замкнуты. Шесть месяцев, проведенных в двух
крохотных помещениях, не способствуют хорошему настроению.

Карв опять молча наблюдал, как производит Стенка свои замеры, стоя от
него метрах в пятидесяти. Ему было приятно чувствовать, что вокруг столько
свободного пространства и можно не замечать обкусанных ногтей и уже двое
суток небритой щетины Стенки.

Ну что ж, Стенка вырос на Земле. Всю его жизнь у него в распоряжении
была целая планета, которую можно было загаживать, как угодно, а не
перенаселенный воздушный купол или тесная кабина корабля. Ни один из
живущих на планетах не мог похвастаться настоящей аккуратностью.

- Та же история! - воскликнул Стенка.

- А уровень радиации ты измерил?

- Нет. Зачем?

- Эта большая атмосфера должна экранировать большую часть
гамма-лучей. А это значит, что твоя водоросль не может подвергаться
мутациям, если только нет естественной радиации от почвы.

- Карв, она должна была видоизменяться. Иначе ей было бы не принять
своей нынешней формы. Каким образом могли повымирать все ее остальные
сородичи?

- Это твоя область.

Чуть позже Стенка заметил:

- Нигде не могу найти сколько-нибудь существенной радиации. Ты был
прав, но это ничего не объясняет.

- Значит, нужно еще куда-нибудь переместиться?

- Да.

Они опустились посреди океана и когда корабль повис над поверхностью
воды, Карв вышел в шлюз со стеклянным ведром.

- Здесь она толщиной в добрую треть метра, - сообщил он. - Диснейленд
тут не построить. Не думаю, что мне бы хотелось тут обосноваться.

Стенка только вздохнул, соглашаясь.

Зеленая накипь плескалась о сверкающий металлический борт
"Сверхусмотрящего" всего в двух метрах пониже шлюза.

- Многие планеты, должно быть, похожи на эту, - сказал Карв. -
Пригодны для обитания, только кому они нужны?

- А я бы хотел быть первым человеком, основавшим звездную колонию.

- И вписать свое имя в магнитозаписи новостей и учебники истории...

- И чтобы мое незабываемое лицо было на всех телеэкранах в Солнечной
системе. А скажи, коллега по полету, если ты так терпеть не можешь
известность, то зачем столь ревностно подстригаешь свою вандейковскую
бородку?

- Виноват. Мне нравится известность. Но далеко не столь сильно, как
тебе.

- Ну что ж, может быть, нас еще будут чтить, как героев. За
что-нибудь покрупнее просто новой колонии.

- Что же может быть покрупнее?

- Посади корабль на сушу и тогда, может быть, я тебе и скажу.

На обломке скалы, достаточно большом, чтобы его можно было назвать
островом, Стенка раскинул свое оборудование в последний раз. Он вновь
проверил содержание питательных веществ в образцах, набранных Карвом в
ведро посреди океана.

Карв стоял на почтительном удалении от него, наблюдая загадочные
перемещения облаков. Самые высокие двигались по небу с огромной скоростью,
кружась и изменяясь за минуты, а то и секунды. Полуденный свет был слабым,
жемчужного оттенка. Вне всяких сомнений, на Сириусе-Б-4 было потрясающее
небо.

- Ладно, я готов, - сказал Стенка и выпрямился. - Это вещество не
просто съедобно. Как я полагаю, вкус у него такой же, как у тех пищевых
добавок, что были в ходу на Земле до того, как законы по ограничению
прироста населения не снизили его до приемлемого уровня. И я намерен
тотчас попробовать его.

Последняя фраза ударила Карвера будто электрическим током. Он побежал
еще прежде, нежели Стенка ее закончил, однако раньше, чем он успел
добежать, его свихнувшийся товарищ положил в рот добрую горсть зеленой
пены, прожевал ее и проглотил.