Чтение 3–й страницы книги ~Год единорога~

Коридоры монастыря были темны, но я изучила их все. Монахини
отправились в свои кельи и гости покинули зал. Идя по темным холодным
коридорам, я думала о гостях, которые прибыли незадолго до рассвета и
разделили с нами наш завтрак за длинным столом.

Лорд Имграй, возглавлявший эту группу, был мужчиной средних лет с
коротко подстриженной коричневой бородой. Серебряные нити, пронизывали
его волосы. У него было жесткое лицо, волевое и решительное. Его
сопровождали два солдата, которые, выполняя свои обязанности, явно
чувствовали себя неловко. Вооруженный эскорт разместился в ближайших
домах деревни возле монастыря.

А потом невесты. Мой опыт общения с невестами ограничивался
деревенскими свадьбами, когда я сопровождала монашек, тех, кто во время
таких торжеств покидал свой монастырь. Однако эти невесты выглядели
иначе, чем деревенские девушки. На них была одежда путешественниц:
теплые шубы, защищающие их от зимней стужи, разрезы на юбках для
верховой езды, а под шубой короткая куртка воина, с вышитым на ней
гербом рода, который свидетельствовал о высоком происхождении невесты.
Но не было никаких развевающихся на ветру кудрей, никаких венков из
цветов. Две или три из них, с блестящими глазками, лихорадочно
покрасневшими щеками, были великолепны, милы и обольстительны. У
остальных были припухшие веки, покрасневшие от слез, побледневшие щеки и
другие признаки печали. И я слышала шепот леди Тельфаны, которая
обменивалась информацией со своей соседкой по столу.

- Милы? Да, милы. Так сказала наша дорогая сестра, леди Гралия. Лорд
Джеррет, ее любовник, известный охотник за юбками. Это значит, что в
последнее время он охотно поднимает все юбки, находящиеся поблизости от
него. Вот почему ты видишь в этой группе Кильдас. Обвенчанная с
всадником, она больше не будет доставлять никакого беспокойства во
владениях своей сестры.

Кильдас? Это была одна из лихорадочно жизнерадостных невест. Ее
каштановые волосы в свете лампы испускали красно-золотое сияние, у нее
был округлый подбородок и рот с пухлыми губами. Плотно облегающая куртка
не скрывала округлостей ее тела, они были в меру соблазнительными, чтобы
зажечь желание, которым и воспылал к ней лорд ее сестры. Вполне
достаточно основание для того, чтобы отправить Кильдас к всадникам,
Возле Кильдас сидела бледная девушка, внешность которой подчеркивала
яркую красоту Кильдас. Вышивка на ее курточке была сделана тщательно и
искусно, но одежда на ней была явно перешита из старья. Девушка сидела,
опустив взгляд, веки ее покраснели, она с трудом жевала пищу, но жадно и
часто пила из кубка. Алианна? Нет, Алианна - это маленькая девушка на
другом конце стола. Имя же этой девушки было Сольфинна.

В то время как одежда Кильдас была великолепна - может быть для того,
чтобы несколько успокоить совесть тех, кто послал ее сюда - на Сольфинне
была поношенная одежда, подчеркивающая ее бедность. Она, несомненно,
принадлежала к одному из древнейших, но обедневших родов без приданого
и, вероятно, у нее были маленькие сестры, о которых тоже надо было
заботиться. Поэтому она стала невестой и этим была обязана семье лорда.

Несмотря на предположение Суссии, здесь не было ни одной некрасивой
девушки. Соглашение предусматривало, что среди невест не должно быть ни
больных, ни уродливых, а некоторые из них, как, например, Кильдас, были
достаточно милы, чтобы составить хорошую пару. Впрочем, если раньше
девушки были милыми и привлекательными, а сейчас горе несколько затмило
их красоту. Лорды Высшего Халлака с честью выполнили свою часть
соглашения - за исключением того, что не посчитались с пожеланием самих
невест. С другой стороны, браки в Высшем Халлаке заключались, не
принимая во внимание симпатии обеих сторон, во всяком случае, в старых,
знатных семьях. Там браки заключались строго по расчету. И, может быть,
девушкам предстояло не самое худшее, может быть, для них было бы хуже,
если бы все осталось по-старому.

Глядя на Маримму, в это легко было поверить. Ее лихорадочная
веселость исчезла. Она тихо сидела и наблюдала за лордом Имграем и
больше не делала никаких попыток привлечь к себе его внимание. Напротив,
она поспешно отводила глаза, когда ей казалось, что он поворачивается и
отвечает ей на ее взгляд. Я предположила, что он еще не сообщил ей эту
новость, потому что Маримма никогда не была в состоянии даже при самых
маленьких затруднениях сохранять самообладание. Она, конечно, давно
ударилась бы в истерику. Но было заметно, что она что-то подозревает.

И это стало ясно потом, когда Маримма полностью сломалась. И я еще
больше утвердилась в чувстве, что счастье не только улыбнулось мне, оно
еще и протянуло руку помощи, так что нужно было только сохранить трезвую
голову, чтобы все произошло так, как мне этого хотелось.

Я достигла своей цели: комнаты сборов. То, что мне нужно было
сделать, надо было сделать быстро, обдуманно и тщательно, а затем
незаметно уйти. На одной из боковых полок лежала сумка, с множеством
разнообразных карманчиков всех форм и размеров. Я взяла одну такую
сумку, а потом, не решаясь зажечь свет, пошла от шкафа к шкафу, от полок
к комоду и столам, и была благодарна за то, что все это мне было
знакомо, я действовала уверенно, словно на пальцах у меня были глаза,
бутылочки, коробочки, флакончики - все находилось в нужных кармашках,
потом я перекинула сумку с набором лекарств и других снадобий через
плечо. Монахиня Алюзан снаряжала сумку таким образом для санитаров,
идущих на поле боя. Потом я повернулась к одному из дальних шкафов,
который был заперт. Но мне уже давно была доверена тайна его замка и я
без труда открыла его. Нашла в шкафу несколько бутылочек, а потом, чтобы
быть уверенной, вытащила пробку из одной бутылочки и понюхала. Пахло
яблоками и уксусом. Значит я выбрала нужную бутылочку. У меня не было
времени, чтобы отливать из нее содержимое, поэтому я взяла с собой всю
бутылочку. Затем снова тщательно заперла шкаф.

Я постаралась как можно быстрее достичь своей комнаты, чтобы меня
здесь кто-нибудь не увидел. Это было опасно. Моя комната находилась на
углу хода, который вел к кельям монашек, а с другой стороны находились
комнаты, где жили гости, находящиеся в монастыре длительное время.
Из-под одной двери сочился свет и я смогла свободно вздохнуть только
тогда, когда за мной закрылась дверь в мою комнату.

Я зажгла лампу, стоящую на столе, и поставила туда бутылочку, которую
прихватила с собой из особого шкафа. Немного отлила из нее в маленький
пузырек, который взяла с полки в своей комнате, потом добавила туда
пять-шесть капель из другого флакона и, затаив дыхание, стала смотреть,
как бесцветная смесь стала изменяться, пока, наконец, не приобрела
свеже-зеленый цвет.

Потом я стала ждать. Глубоко во мне шевельнулось удивление, почему я
была так уверена, что все пройдет нужным мне образом.

Во время этого ожидания я прислушивалась к малейшим шорохам, и
волнение мое все росло и росло.

И потом - шорох одежды, тихий звук, быстрые шаги по голым каменным
ступеням... Я хотела подбежать к дверям и распахнуть их, чтобы
посмотреть, кто это пришел сюда, но сохранила самообладание. Прежде, чем
ноготь пришедшего царапнул по деревянной двери, я спокойно подошла к
ней. Я не удивилась, увидев перед собой леди Суссию. Но она, кажется,
удивилась, увидев меня полностью одетой, словно я ждала какого-то
вызова.

- Ты должна своими лекарствами помочь Маримме, Джиллан, ей нехорошо,
- ее взгляд скользнул мимо меня на стол, где в костяной чашечке лежали
таблетки и стояла бутылочка, и когда ее взгляд снова упал на меня, на ее
губах появился намек на улыбку. Нам не надо было никаких слов.

- Желаю, чтобы тебе повезло в том, что ты задумала, - тихо сказала
Суссия. Она больше не говорила о моих знаниях во врачевании, но мы обе
понимали все.

Я взяла таблетку и пошла по коридору к комнате Мариммы. Дверь в нее
была приоткрыта и оттуда доносились голоса. Один из голосов был тих и
почти неразборчив, и этот голос мгновенно остановил меня и поколебал мою
уверенность, которая не покидала меня весь вечер.

Аббатиса Юлианна! Я всегда боялась ее проницательного ума, и мне
показалось, что мои намерения будут раскрыты. Но я уже давно миновала ту
черту, откуда можно было отступить.

- ... ничего, кроме обычного женского каприза. Но время идет. Мы
выедем утром, чтобы выполнить нашу часть договора. И утром она уже будет
готова к свадьбе. Она пойдет с нами без жалоб и плача. Мать аббатисса, я
слышал, что кое-кто из здешних монашек обладает умением врачевать. Дайте
ей питье, которое прекратит ее истерику. Не могу же я заткнуть ей рот и
привязать ее к седлу - но если это будет необходимо, я сделаю это! Мы
сдержим данное нами слово!

Лорд Имграй был в гневе, он был холоден и неумолим, как камень в
долине.

- Таких, кто использует врачевание во вред, здесь нет. Мой лорд, -
аббатисса была так же непреклонна, как и он. - Вы действительно хотите
достигнуть условленного места с девушкой, которая потеряла сознание от
страха? А это вполне может случиться, если вы доведете дело до
крайности.

- Вы преувеличиваете размеры всего этого, леди аббатисса! Маримма
испугана, она слышала много диких историй, и это все. Просто она выйдет
замуж по приказу, а не по собственному выбору. Наша часть договора
должна быть выполнена в течение ближайших трех дней, поэтому мы выедем
завтра утром на рассвете. Связанные клятвой, мы должны передать
двенадцать и еще одну девушку их будущим мужьям, и эти двенадцать
девушек и еще одна поедут с нами завтра утром...

Я взяла таблетку в правую руку, и когда голоса стихли, постучала в
дверь.

Дверь открылась, и лорд Имграй выглянул наружу. Я поклонилась ему, но