получалось так, что если преследователи обнаружат его живым и узнают от
него ее имя, они непременно начнут охоту за ней. Они будут думать, что
драгоценный камень или то, за чем они охотятся, находится в ее руках.
помочь ему.
два фунта. Но обладала мускулатурой кошки, а страх придавал ей
дополнительные силы. Ей удалось поднять Бенну на ноги. Покачиваясь под
тяжестью его тела, она помогла ему добраться до открытой двери углового
дома.
но совсем не похожий на знакомые запахи. Он смешался с запахом мочи и
пота, что исходили от тела и одежды юноши.
больно, Маша.
такой отечности. Чернота и опухоль выглядели так, словно они принадлежат
мертвецу, пролежавшему пяток дней в летнюю жару.
покидавший этот мир человек или во всяком случае считавший, что умирает. И
он действительно скоро погибнет, если преследователи схватят его (а заодно
и меня, подумала она). Тем не менее из-за духа он боялся укрыться в
единственно доступном месте.
Лабу-Кулачище, - сказала она. - Шагай, иначе я сейчас же брошу тебя!
входа все еще сохранялись доски. Верхние планки упали внутрь дома. Лишь
страх людей перед этим домом объяснял то, что никто не утащил доски,
весьма дорогостоящие в этом пустынном городе. Как только они пробрались
внутрь. Маша услышала жалобный мужской голос. Человек был совсем рядом,
но, видимо, только что подошел. Иначе он услышал бы ее и Бенну. Маша
думала, что охвативший ее ужас достиг предела, но это было далеко не так.
Говоривший был _р_а_г_г_и_! Хоть она и не понимала языка - никто в
Санктуарии не понимал его - несколько раз ей доводилось слышать рагги.
Почти ежемесячно пять-шесть рагги-бедуинов в мантиях с капюшонами и
широких платьях появлялись на базаре и сельском рынке. Они объяснялись
только на своем языке, а чтобы получить желаемое, использовали жесты и
множество разных монет. Потом они удалялись на своих лошадях, погрузив на
мулов провиант, вино вуксибу (очень дорогое солодовое виски, ввозимое из
далекой северной страны), различные товары: одежду, кувшины, жаровни,
веревки, верблюжьи и лошадиные шкуры. Верблюды тащили на себе огромные
корзины, набитые кормами для кур, уток, верблюдов, лошадей и барашков.
Приобретали они и металлический инструмент: лопаты, кирки, коловороты,
молотки, клинья.
большинства были голубые или зеленые глаза. Взгляд был холодным, суровым и
пронзительным. Мало кто отваживался смотреть им прямо в глаза.
Поговаривали, что у них дар - или проклятье - дурного глаза.
Машу охватил ужас. Но дело усугублялось тем (и это вообще парализовало
Машу), что они были слугами Пурпурного Мага!
полнейшей глупости - пробраться в подземный лабиринт мага на речном
острове Шугти и украсть драгоценный камень. Удивляло, что он нашел в себе
мужество; поражало, что сумел незаметно пробраться в пещеры; абсолютно не
верилось, что он проник в хранилище сокровищ, и казалось фантастикой, что
ему удалось выбраться оттуда. Какие таинственные истории он мог бы
рассказать, останься в живых! Маша и подумать не могла о пережитых им
приключениях.
это означало "умопомрачительно".
помочь ему удержаться на ногах. Кое-как она довела его через соседнюю
комнату до двери в чулан. Если бы сюда зашли рагги, они бы непременно
заглянули туда, но тащить его дальше она была не в силах.
что дверь была почти полностью открыта. Она посадила Бенну. Он забормотал:
пауках?
богатство!..
говорить громко.
зажала ему рот рукой. Она опасалась, как бы он не закричал в предсмертной
агонии, если это была агония, а похоже, так оно и было. Юноша тяжело
вздохнул и обмяк. Маша отвела руку. Из раскрытого рта Бенны вырвался
глубокий вздох.
доме. Она без труда сможет увидеть человека в дверном проеме. Шум каблуков
мог привлечь внимание преследователей. Маша никого не видела, хотя нельзя
было исключить, что кто-то уже пробрался в дом и притаился у стены,
прислушиваясь к шуму.
тому, что это уже не имело значения. Она встала и медленно вытащила кинжал
из ножен. Потом вышла из чулана, припадая к земле, будучи уверенной, что в
этой тихой комнате слышно биение ее сердца. На улице так внезапно и
неожиданно раздался свист, что она тихо вскрикнула. В комнате послышались
шаги, там кто-то был! В тусклом прямоугольнике двери промелькнул чей-то
силуэт. Но он выходил из дома, а не входил в него. Рагги услышал свист
гарнизонных солдат - полгорода слышало его - и поспешил прочь вместе со
своими товарищами.
набедренной повязке. Она ничего не нашла, кроме медленно остывающего
бугристого тела. Через мгновенье она вышла на улицу. В квартале от нее был
виден приближавшийся свет факелов. Несших факелы людей еще нельзя было
различить. В шуме криков и свиста она побежала, надеясь избежать встречи с
медлительными рагги или солдатами.
заключенного, сбежавшего из темницы. Его звали Бэднисс, но это совсем
другая история.
дома, который вместе с двумя другими занимал целый квартал. Она вошла в
него со стороны высохшего колодца, но прежде стуком в толстую дубовую
дверь разбудила старого Шмурта, привратника. С ворчанием по поводу
позднего часа он отодвинул засов и впустил ее. За хлопоты и чтобы
успокоить, она дала ему _п_э_д_п_у_л_, крошечную медную монетку. Он вручил
Маше ее масляную лампу. Маша зажгла ее и по каменным ступеням поднялась на
третий этаж.
в свете масляной лампы в углу. Валлу задвинула засов. Маша вошла и сразу
же погасила свою лампу. Масло стоит дорого, и много ночей она была
вынуждена обходиться без освещения.
глубокими морщинами поцеловала дочь в щеку. От нее пахло сном и козьим
сыром, но Маша ценила поцелуй. В ее жизни было мало проявлений нежности.
Тем не менее сама она была полна любви. Она напоминала сосуд, готовый
разорваться от избытка чувств.
В дальнем углу на груде драных, но чистых одеял спали две девочки. Рядом с
ними стоял маленький ночной горшок из обожженной глины, раскрашенный
черными и алыми кольцами дармекской гильдии.
воск, формочки, маленькие резцы, пилки и дорогая проволока, дерево твердых
пород, железо, кусочек слоновой кости. Она совсем недавно выплатила
деньги, которые занимала, чтобы приобрести все это. В противоположном углу
располагалась еще одна груда тряпья, ложе Валлу, а рядом еще один горшок.
Тут же стояла древняя расшатанная прялка. Этой прялкой Валлу зарабатывала
немного денег. Руки ее деформировались от артрита, один глаз был поражен
катарактой, а второй по какой-то неизвестной причине терял зрение.
деревянная отдушина. Уголь хранился в мешке. В огромном ларе рядом
хранилось зерно, немного сушеного мяса, тарелки и ножи. Тут же стояла ваза
для воды из обожженной глины, около которой грудилась куча тряпья.
Шилова Юлия
Сертаков Виталий
Посняков Андрей
Маркелов Олег
Жюль Верн
Мороз Александра