помощью силы сломить организацию рабов. Нельзя допустить такое вопиющее
нарушение!
Олден инстинктивно сжался и больше не думал о проблеме рабов.
нормально размышлять. Вначале он понял, почему ему удалось избежать
облавы, в которую попали все остальные. Лишь две недели назад он переехал
в новое помещение на улице Пальм. Солдаты, очевидно, явились по старому
адресу, затем им нужно было пересечь весь город, в результате он вышел из
дома до их появления. От такой ничтожной случайности зависело его
спасение. Олден задрожал, потом в глубине его души поднялся гнев,
смертоносный гнев несправедливо осужденного. Ярость подкрепила его силы, и
он наконец оказался способен к характерному для него четкому логическому
мышлению. Очевидно он не может оставаться в пределах городского дворца. На
помощь пришли воспоминания, незначительные детали, которые он видел в
прежние годы, не сознавая этого. Он припомнил, что каждые несколько ночей
в ворота дворца привозят сено. Судя по пустоте амбара, новый запас скоро
прибудет. Он должен выбраться раньше.
ворота. Однажды, гуляя, он мельком видел сквозь них конюшню. Если
проникнуть в конюшню, а потом в те ворота... Хорошо бы переодеться! В
конюшне должны висеть рабочие комбинезоны. Лучше бы женскую одежду из-за
длинных волос, которые отращивали ученые.
под дойных коров. И он и животные молчали, пока он торопливо натягивал
рабочую одежду, которую молочницы надевают поверх платья.
сельскохозяйственный и чиновничий центр. У ворот дежурили солдаты, но они
не побеспокоились расспросить неуклюжую рабыню, вышедшую уверенным шагом,
как будто ее послали с важным поручением.
показались свинцовые стены, он снова начал нервничать. Он боялся, что
сейчас, когда безопасность рядом, что-нибудь случится. Робко постучал он в
боковой вход и, дрожа, ждал.
немедленно и мимо удивленного младшего ступил в затененный коридор.
темноте, Олден назвал себя удивительно молодому человеку.
реже выходил в город, но, как и в прошлом, испытывал любопытство и
возбуждение. Как всегда, у него была определенная цель. Только так мог он
оправдать затраченное время и усилия.
специально обучены для таких выходов; как солдаты в увольнительной, шли
они перед и за ним, как будто их совсем не интересовал худой бледный
человек с кремовым лицом, приказ которого становился законом на Земле и
других планетах.
многих цветных товаров напомнил ему о его молодых днях, когда эти части
города были тусклыми и нераскрашенными, а уровень мастерства ремесленников
оказывался чрезвычайно низок. Торговцы ворчали и сердились, когда в
начальные годы своей власти он приказал, чтобы дома сдавались лишь тем,
кто будет их ярко раскрашивать, а торговые лицензии получали лишь те, кто
торгует высококачественным товаром. Забытый кризис. Под давлением
конкуренции весело раскрашенные дома повлияли на внешность всего города, а
требование на товары хорошего качества вызвало повышение мастерства
ремесленников.
и продавцов. Рынок заполняли людьми с холмов и из-за озера, было также
значительное количество жителей с других планет с удивительными глазами. В
такое время лучше всего завязываются разговоры.
в мундире отставного солдата правителя. Потребовалось немного времени,
чтобы выяснить, что тысячи агентов, которых он разослал с заданием
пропагандировать его точку зрения на повешения, проделали хорошую работу.
Он сам встретил семерых таких агентов, и трое завязали с ним разговор.
заговорил сам, на критические замечания лорда-правителя ответили
проправительственными лозунгами, которые они могли услышать лишь от его
людей.
благополучно. Лишь одно поколение отделяло Линнскую империю от длительной
гражданской войны, которая и привела семейство Линнов к власти. Сборщики
налогов все еще приносили мало денег. Одной из причин тяжелого финансового
положения служили храмы. Ученые держали народ так прочно, как никто в
прошлом. Так казалось лорду-правителю. Храмовые обряды обладали
гипнотической властью, а специально подготовленные люди внушали
собравшимся необходимость пожертвований. В особенности подвержены этому
были женщины, так что храмы сами сдерживали их, иначе они отдали бы все
свое имущество. Мужчины, часто занятые на войне, менее поддавались власти
храмов. За счет огромных доходов храмы содержали орды ученых, старших и
младших, и посвященных. Армия храмов была так огромна, что почти в каждой
семье был хотя бы один родственник, который учился, чтобы стать ученым.
напоминала об этом, - что нужно попытаться нарушить эту гипнотическую
власть. Пока это не произойдет, финансовое положение останется
напряженным. В самом Линне торговля расцвела, но в других городах она
восстанавливалась гораздо медленнее.
против венерианских племен. Цель, которую он перед собой поставил, -
объединение Солнечной системы, - требовала, чтобы такие экспедиции
обеспечивались любой ценой. Что-то нужно было принести в жертву, что-то
большое. Лорд-правитель выбрал храмы как единственного реального
конкурента правительства в сборе доходов.
линнца. Он, несомненно, гражданин. Только мнение граждан имеет значение.
Хозяин был занят обслуживанием покупателя. Ожидая, лорд-правитель снова
подумал о замках. Казалось ясным, что ученым не удалось восстановить
престиж, утерянный во время гражданской войны. За несколькими
исключениями, они все поддерживали Рахейнла до того самого дня, когда он
был захвачен и убит. Ученые тут же присягнули на верность новому режиму, а
тогда у него не было достаточно сил, чтобы отвергнуть их присягу. Однако
он никогда не забывал, что их временная монополия на атомную энергию чуть
не привела к восстановлению прогнившей республики. И если бы им удалось
это, то казнен был бы он.
покупателю. Но тут лорд-правитель заметил, что один из прохожих узнал его.
Ни слова не сказав торговцу, лорд-правитель торопливо отвернулся и зашагал
по улице в сгущающейся тьме.
позиции, вернулся во дворец. Встреча была не легкой. Из семи членов совета
присутствовали шестеро. Седьмой, поэт и историк Коурайн, как сообщил
Джоквин, заболел. На самом деле он испытал приступ страха, узнав об
утренних казнях, и немедленно выехал в отдаленные храмы.
дворца. Оставались только трое: Мемнис, историк войн, смелый, седоглавый
старик лет восьмидесяти; Тиар, логик, волшебник арифметики, который, как
говорили, получал сведения о числах непосредственно от богов; и наконец
сам Джоквин, который много лет служил посредником между храмовой иерархией
и правительством.
власти придали его лицу сардоническое выражение, которое даже скульпторы
не могли устранить из статуй, опасаясь нарушить сходство между
изображением и оригиналом. Ему в это время было около 50 лет, и, несмотря
на худобу, он обладал отличным здоровьем. Начал он с холодного,
обдуманного и уничтожающего обвинения храма Рахейнла. А кончил так:
действий относительно храма. Надеюсь, Патронат примет мои объяснения.
раболепный Патронат не осмеливался даже мигнуть в политическом смысле без
его разрешения.
рассмотреть многочисленные петиции о реорганизации храмов.
со слабой надеждой взглянули друг на друга. Один из них, Горс, человек
средних лет, сказал:
храбрость вернулась к нему. Он сказал все. Лорд-правитель знал, что он на
его стороне. Он испытывал огромное внутреннее облегчение, как человек,
который спас свою шкуру.
слова.