внезапно снова очутился среди шмыгунов; они пищали и плевались, а
пурпурный шизик подпрыгивал от боли, когда шипы и дротики вонзались в его
ноги. Но, конечно же, у шизиков иммунитет к яду.
пинал крысоподобные тельца, посылая их футов на пятьдесят в воздух. У него
был и огнемет и автоматический пистолет, но не мог ими воспользоваться по
нескольким причинам.
в тучу москитов; если пуля убьет одного, двух или дюжину, это не
произведет впечатления на оставшиеся тысячи. А применить огнемет - то же
самое что прихлопнуть муху из "Большой Берты". Пламя изрыгаемое им конечно
же испепелит всех шмыгунов на своем пути, вместе с травой, деревья и
шизиками, но и это не произведет большого впечатления на выжившие орды, а
потом трудоемкая перезарядка оружия с установкой другого черного алмаза и
другого ствола.
него не было запасной маски, а ни один химик еще не смог синтезировать
газ, убивающий шмыгунов и не причиняющий вреда человеку. И, наконец, он не
мог использовать любое оружие прямо сейчас, потому что не посмеет
выпустить Ли Нейлан из своих рук.
вокруг кишело шмыгунами, но в саму хижину они попасть не могли, по крайней
мере на то время, пока бревна каменного дерева сопротивлялись их крошечным
инструментам.
двери, и внезапно он понял их намерения. Они накинули веревочную петлю на
ручку и пытались повернуть ее!
домика, дверь распахнулась и толпы шмыгунов хлынули в хижину.
в капюшонах полосовали одеяла на койке, запасную одежду, мешки, которые
Грант надеялся наполнить листьями фервы, тащили кухонную утварь и все, что
могли утащить.
создания скакали и бегали вокруг него. Злодеи были достаточно разумны,
чтобы понять, что человек ничего не может сделать, пока его руки заняты.
Они увертывались от его пинков, и, пока Кальторп нападал на группу у
печки, толпа других раздирали одеяла.
бесчувственная девушка, разгоняя шмыгунов, опустил ее на койку и схватив
веник стал расчищать домашнее хозяйство. Широкими взмахами он раскидывал
шмыгунов, и боевые визги грабителей перекрылись криками и хныканьем от
боли.
Грант обернулся вовремя, что бы увидеть, как десяток бестий суетятся возле
Ли Нейлан, срывая ее одежду, часы с руки и атласные вечерние туфельки с
маленьких ног. Взревев проклятия, Грант отбросил их прочь, надеясь, что ни
один зараженный кинжал или ядовитый зуб не успел поцарапать ее кожу.
свои черные накидки и бежали за порог со своей добычей. Наконец, взвизгнув
последний раз, шмыгуны, нагруженные и с пустыми руками, прорвались и
побежали спасаться, оставив дюжину пушистых вялых телец убитых или
раненых.
который сунулся в проем, задвинул засов, чтобы шмыгуны не повторили свой
трюк и в ужасе уставился на разграбленное жилище.
лапами шмыгунов, а одежда Гранта лохмотьями висела на крючке вешалки. Но
крошечные грабители не сумели открыть тумбочку и ящик стола, где
оставалась еда.
сердцах, обреченно пожал плечами и достал из шкафчика пузырек с
ферверином.
окончательно, как это бывает только с "бланкой", но девушка не принимавшая
ферверин, была белой, как бумага и недвижимой. Грант взглянул на пузырек:
оставалось восемь таблеток.
сейчас нужнее Ли Нейлан. Грант растворил две штуки в стакане с водой и
приподнял голову девушки.
бледных губ, затем устроил ее как мог удобнее. От ее платья остались
только шелковистые лохмотья, и Грант укрыл ее одеялом, которое было не
меньше излохмачено. Затем он продезинфицировал уколы пальм, составил два
стула и растянулся на них, чтобы вздремнуть.
осторожно проверявший не горяч ли дымоход. Через минуту он протиснулся
внутрь, потянулся и заметил:
около семи часов. Он встал и посмотрел на Ли Нейлан, которая крепко спала;
румянец на ее лице был не только от рыжего дневного света. "Бланка"
проходила.
плечо. Мгновенно ее серые глаза открылись, теперь совершенно ясные, и она
поглядела на него без удивления.
не так плоха.
усмехнулся он. - Ты говорила такие милые вещи. Просыпайся и выпей это, Ли.
на него:
в истерику, и поспешил отвлечь ее. - Ты не могла бы рассказать, как
оказалась там - да еще в шикарном вечернем платье?
была в Юнополисе, понимаешь.
когда я слышал о тебе, это было связано с нью-йоркским или парижским
обществом.
из моих фотографий... о, вот она! - Ли нахмурилась взглянув на вырезку. -
В следующий раз, когда фоторепортер захочет сфотографировать меня, я
вспомню что не надо ухмыляться так... так как шизик. Ну а как я очутилась
на Ио - прилетела с папой, который ищет возможность выращивать ферву на
плантациях, вместо того, чтобы зависеть от торговцев и шизиков. Мы здесь
уже три месяца, и я страшно скучала. Я думала, на Ио будет интересно, но
нет - до недавнего времени.
от Юнополиса?
представлений, ни спорта, ничего кроме редких танцев. Меня это не
устраивало. Когда были танцы в Гераполисе, я летала туда. Это четыре-пять
часов на скоростном самолете. А на прошлой неделе - или когда там - я
собралась лететь, и Харви - папин секретарь - должен был меня отвезти. Но
в последнюю минуту он понадобился папе и он запретил мне лететь одной.
другим путем, и внезапно впереди появились горы.
пятьсот миль, чтобы обогнуть их. Они невысокие, но высовываются над
атмосферой этой безумной планетки. Атмосфера здесь плотная, но мелкая.
перепрыгну через них. Понимаешь, набрать полную скорость и кинуть самолет
вверх. Он герметичен, и сила притяжения здесь слабая. И кроме того, я
видела, такое несколько раз, особенно на ракетных конструкциях. Реактивная
струя помогает удержать самолет даже после того, как крылья не опираются
на атмосферу.
но тут надо очень ровно войти в атмосферу с другой стороны. Можно
врезаться так, что костей не соберешь.
совсем, и врезалась в гущу жалящих пальм. Наверное удар их оглушил, потому