Чтение 3–й страницы книги ~Мидвичские кукушки~

пытался вернуть их в прежнее русло. Теперь же он оставил дальнейшие
рассуждения об этическом скелете и спросил:

- Ну конечно, друг мой. Конечно. Что такое?

- Это... ну, в общем, это насчет Феррелин, сэр.

- Феррелин? Ах да. Боюсь, она уехала в Лондон на пару дней, навестить
мать. Завтра она вернется.

- Э... она уже вернулась, мистер Зеллаби.

- В самом деле? - воскликнул Зеллаби. Он задумался. - Да, вы правы.
Она обедала с нами. Ведь и вы тоже! - добавил он с торжествующим видом.

- Да, - сказал Алан и, решив не упускать возможности, начал
выкладывать припасенные новости, с сожалением сознавая, что ни одной из
заранее заготовленных фраз у него в голове не осталось. Зеллаби терпеливо
слушал, пока Алан наконец не сказал в заключение:

- Так что надеюсь, сэр, вы не будете возражать, если мы официально
объявим о нашей помолвке.

Глаза Зеллаби слегка округлились.

- Мой дорогой друг, вы меня переоцениваете. Феррелин - девушка
здравомыслящая, и я не сомневаюсь, что в настоящий момент она и ее мать
знают о вас все, и вместе они пришли к хорошо обдуманному решению.

- Но я никогда не встречался с миссис Холдер, - возразил Алан.

- А если бы встретились, дела бы пошли быстрее. Джейн - прекрасный
организатор, - сказал Зеллаби, с благожелательным видом рассматривая одну
из картин над камином. Затем он встал.

- Ну что ж, вы прекрасно справились со своей ролью; пожалуй, я тоже
должен поступать так, как считает Феррелин. Вас не затруднит пригласить
всех к столу, пока я достаю бутылку?

Через несколько минут, сидя за столом в обществе жены, дочери и
будущего зятя, Зеллаби поднял бокал.

- Я предлагаю выпить, - объявил он, - за соединение любящих сердец.
Институт брака, в том виде, в котором его провозглашают церковь и
государство, демонстрирует унылый, механистический подход к
взаимоотношениям партнеров - почти как во времена Ноя. Однако дух
человеческий крепок, и очень часто среди скучной прозы жизни остается
место для любви. Так давайте же будем надеяться...

- Папа, - перебила его Феррелин, - уже одиннадцатый час, а Алану
нужно вовремя вернуться в часть, иначе его могут не то уволить со службы,
не то еще что-то. Все, что ты должен сказать: "Желаю вам счастья и долгой
жизни"...

- О, - сказал Зеллаби. - Ты уверена, что этого достаточно? Уж очень
коротко. Но если ты так считаешь, то пожалуйста. От всего сердца желаю вам
счастья и долгой жизни.

Алан поставил на стол пустой бокал.

- К сожалению, Феррелин права, сэр. Мне пора, - сказал он.

Зеллаби сочувственно кивнул.

- Вам, наверное, сейчас нелегко. Долго вам еще служить?

Алан ответил, что надеется демобилизоваться месяца через три. Зеллаби
снова кивнул.

- Полагаю, армейский опыт вам пригодится. Иногда я жалею, что сам не
служил. В первую войну был слишком молод, во время второй перебирал
бумажки в министерстве информации. Честно говоря, я предпочел бы более
активный род войск. Ну что ж, спокойной ночи, друг мой... - Он вдруг
замолчал, захваченный внезапной мыслью. - Дорогой мой, мы все зовем вас
Алан, но я, боюсь, не знаю вашего полного имени. Наверное, стоит исправить
эту оплошность.

Алан представился по всей форме, и они снова пожали друг другу руки.

Проходя вместе с Феррелин через холл, он взглянул на часы.

- О, мне уже пора. Увидимся завтра в шесть. Спокойной ночи, дорогая.

После короткого, но горячего поцелуя Алан сбежал по ступенькам к
маленькому красному автомобилю, припаркованному в аллее. Взревел
двигатель, Алан махнул на прощание рукой и умчался, выстрелив гравием
из-под задних колес.

Феррелин стояла в дверях, пока габаритные огни не скрылись вдали и
рокот мотора не растворился в вечерней тишине. Она закрыла дверь и,
возвращаясь в кабинет, отметила, что часы в холле показывают четверть
одиннадцатого.

С отъездом Алана покой вновь опустился на поселок, который завершал
свой очередной, без каких-либо событий, день в ожидании столь же
спокойного дня завтрашнего.

Окна многих коттеджей еще отбрасывали желтые отсветы в вечернюю тьму,
отражаясь в лужах после недавнего ливня. Время от времени раздавались
голоса и смех, впрочем, явно не местного происхождения - источником их
были теле- и радиостанции, находившиеся за многие мили от Мидвича, и на
этом фоне большинство жителей поселка готовилось ко сну. Многие из самых
старых и самых маленьких уже спали; женщины наполняли горячей водой грелки
от ночного холода.

Из "Косы и Камня" расходились последние завсегдатаи, и к четверти
одиннадцатого все они уже сидели по домам, кроме неких Альфреда Уэйта и
Гарри Крэнкхарта, которые никак не могли доспорить о том, какие удобрения
лучше.

Последним событием дня должен был стать приезд автобуса, который
привозил из Трейна самых непоседливых. После этого Мидвич мог наконец
погрузиться в сон.

В доме викария, в 22:15, мисс Полли Раштон размышляла о том, что,
если бы ей удалось сбежать в постель на полчаса раньше, она смогла бы
почитать книгу, лежащую теперь у нее на коленях, и насколько это было бы
приятнее, чем слушать пререкания дяди и тети. В одном углу комнаты дядя
Хьюберт - преподобный Хьюберт Либоди - пытался слушать по третьей
программе радиопередачу о дософокловой концепции эдипова комплекса, а в
другом - тетя Дора беседовала по телефону. Мистер Либоди, полагая, что
пустые разговоры не должны заглушать высокоученые речи, уже два раза
увеличивал громкость, и в резерве у него оставалось еще четверть оборота
ручки. В тот момент он и предположить не мог, что то, что он считал
обычной пустяковой женской болтовней, вскоре окажется весьма существенным.

Звонок был из Лондона, из Саут-Кенсингтона - миссис Клу искала
поддержки у своей давней подруги миссис Либоди. Примерно в 22:16 она
наконец добралась до сути дела:

- Скажи мне, Дора, только, пожалуйста, честно: в чем должна быть Кэти
- в белом атласе или белой парче?

Миссис Либоди задумалась. Наверное, атлас, но ошибка могла стоить ей
многолетней дружбы...

- Конечно, для очень молоденькой невесты... но Кэти не назовешь очень
молоденькой невестой, так что, наверное...

- Да, она не очень молоденькая, - согласилась миссис Клу и стала
ждать ответа.

Миссис Либоди проклинала назойливость подруги и приемник мужа, из-за
которого она не могла сосредоточиться.

- Ну, - сказала она, - и то, и другое, конечно, очаровательно, но для
Кэти, я думаю...

Здесь ее голос прервался.

Далеко в Саут-Кенсингтоне миссис Клу нетерпеливо встряхнула трубку и
взглянула на часы. Затем она нажала на рычаг и набрала ноль.

- Я хочу подать жалобу, - сказала она. - У меня только что прервали
очень важный разговор.

Телефонистка сказала, что попробует снова соединить ее, но через
несколько минут выяснилось, что ничего не получается.

- Вы плохо работаете, - заявила миссис Клу, - я подам письменную
жалобу. Я не заплачу ни за одну лишнюю минуту и не понимаю, почему я
вообще должна что-то платить при таком обслуживании. Нас разъединили ровно
в десять семнадцать.

Телефонистка вежливо извинилась и записала - 22:17, 26 сентября.

3. МИДВИЧ НЕ ОТВЕЧАЕТ

С этого момента информация о событиях в Мидвиче становится не только
объективной, но и - большей частью - эпизодической. Несомненно, первой
заметила, что творится что-то неладное, телефонистка в Трейне, которая
очень подробно сообщила об этом начальнице телефонной станции.

- Мидвич! О нет, только не Мидвич! - воскликнула та, беспомощно глядя
на телефонистку. - Честное слово, иногда думаешь, зачем в таких местах,
как Мидвич, вообще разрешают иметь телефоны. Не могу поверить, что там
есть хоть кто-нибудь с чувством ответственности. А уж эта мисс Огл...
Попробуй связаться с ней по другой линии.

- Я пробовала, она все равно не отвечает, - сказала телефонистка.

- Наверное, заснула. Это уже в третий раз за последний месяц. И как
только таких мисс Огл на работе держат? Это же просто опасно. Продолжай
вызывать, и когда соединишься, передай мне, я ей скажу пару слов...

Примерно в 22:25 на аэродроме в Колуотере раздался телефонный звонок.
Трубку снял дежурный офицер.

- Мидвич? Нет, старик. Это не может быть никто из наших. Нет. У нас
все в порядке и все на месте. Ты не думаешь, что это метеорит или
что-нибудь вроде?

Некоторое время он слушал.

- Нет, это не от нас. Наш радар ничего не зарегистрировал. И это
наверняка не один из наших самолетов. Никого из наших нет ни в том
секторе, ни рядом... Попробуй связаться с Бейсинг-хиллом. Может быть,
что-нибудь у них... Не за что, старик. Извини, ничем не могу помочь.