Чтение 3–й страницы книги ~Чародей фараона~

Парень вздохнул и сел на кровати. Поморщился от резкой боли, ударившей в затылок. Пощупав голову, обнаружил там здоровенную шишку.

Поводив глазами туда-сюда, выяснил, что находится в "своем" доме.

- Кто это меня сюда притащил? - спросил, боясь взглянуть на собеседника.

- Те парни, которых ты отделал. Славную трепку им задал, молодец! Давно не получал такого удовольствия от созерцания драки.

Польщенный похвалой, студент таки посмотрел на говорившего.

Ага, старый знакомый. Волчок с московского пляжа. Не зря он показался Даньке каким-то подозрительным.

- Вы... - начал Горовой, но решил, что псу много будет чести, и перешел на более фамильярный тон. - Ты кто такой?

- Упуат, - ответила псина, поудобнее устраиваясь на кровати напротив человека. - Приходилось слышать?

- Угу, - подтвердил парень, окончательно удостоверившийся, что слетел с катушек.

Упуат - древнеегипетский бог - Проводник душ в Царство Мертвых, изображавшийся в виде черного волка. Как же, как же. Наслышаны-с.

- Вот и славненько, - осклабился песик. - Приятно иметь дело с образованной аудиторией. Итак, вкратце обрисовываю ситуацию. Своими ритуальными танцами... Понимаешь, о чем я речь веду?

Студент понурил голову. Проклятый стриптиз!!

- Черт бы побрал эти дерьмовые башли! - Ага, понял. Так вот, своими танцами и неосторожным обращением со священными текстами ты добился того, что в Дуате открылся Проход. Ты знаешь, что такое Дуат?..

Конечно, как всякий уважающий себя египтолог, Данька знал. Дуат - в египетской мифологии место, где пребывали умершие. Своего рода преисподняя, "совсем глубокая, совсем темная и бесконечная". Также Дуат отождествлялся с горизонтом, то есть местом, куда заходит солнце. И наконец, это была часть Вселенной, откуда на Землю будто бы явились нетеру - великие боги египтян, царствовавшие несколько тысяч лет. Академик Еременко выдвинул идею, что нетеру были пришельцами с Сириуса или Ориона. Теория эта вызвала ожесточенные споры в научных кругах и имела своих защитников и опровергателей. Последних почему-то было больше.

Самому Даньке было гораздо легче принять на веру инопланетное происхождение богов Та-Мери, в том числе и своего визави, чем поверить в их сверхъестественную сущность. Издержки атеистического воспитания сказывались, что ли?

- ...Здесь, с этой стороны, одновременно с тобой такими же экспериментами занялся твой "двойник" Джеди. Он попал в зону воздействия Потока и был затянут во Врата. Что с ним случилось потом, неизвестно. Наш Главный пытался отыскать его след, но так и не смог. Вероятно, Джеди повезло меньше, чем тебе, и он погиб. Но Проход было необходимо закрыть. Иначе в Дуате начался бы хаос. Вот и пришлось тебя перенести на место "двойника". То есть сюда, в Та-Мери.

"Проход. Дуат. Врата. Неужели Еременко был прав?"

- И что теперь?

- А то, что теперь я, Открывающий Пути, словно какая-то сторожевая собака должен охранять тебя от бед и напастей! - с возмущением пролаял волчок. - Вот уж точно, сам нарвался.

- Отчего же вдруг моей скромной персоне оказана такая честь?

- Я почем знаю! - буркнул Упуат. - Попробуй разберись в этих тонкостях политики руководства.

Нам, простым исполнителям, не положено шибко мудрствовать и заниматься самодеятельностью.

Он презрительно сплюнул. Так, по крайней мере, показалось Даниилу.

- Послушай, - дрогнувшим голосом обратился парень к волчку. - Как ты думаешь, есть ли у меня шанс когда-нибудь вернуться назад?.. Домой?

Ушастый поразмыслил немного и признался: - Понятия не имею. Надо бы у Тота поинтересоваться. Он у нас специалист по предсказаниям. Но ему сейчас не до этого. Жрецы его собственного святилища держат Носатого чуть ли не в плену, заставляя надиктовывать "святые откровения". И попасть туда тяжеловато. Сам же Тот об этом и позаботился. Понаделал, длинноносый, таких хитроумных ловушек, что любой из нас ногу сломит. Ох и лютовал наш Главный по этому поводу, ох и лютовал!

- А кто у вас Главный?

- Много будешь знать, скоро состаришься! Ишь, какой прыткий! Все секреты ему сразу открой!

- Что же мне делать?

- Обживайся пока. А там посмотрим...

Глава третья
ЧУДЕСА, ДА И ТОЛЬКО

Утренний, самый крепкий и самый сладкий сон Даньки был бесцеремоннейшим образом прерван появлением в его доме постороннего лица. Данное лицо оказалось существом весьма крикливым и голосистым. Заслышав издаваемые им звуки, Даниил Сергеевич спросонку потянулся было к тумбочке, дабы усмирить разбушевавшийся китайский будильник, но вдруг вспомнил, что и тумбочка, и часы остались в той, другой его жизни. Но на особенные раздумья по этому поводу времени не было, так как горластый некто от звуков перешел к действиям. По груди парня замолотили маленькие кулачки, и это окончательно пробудило его от грез.

Решив в этот раз обойтись без каратешных приемов и членовредительства, юноша просто легонько накрыл кулачки-колотушки своими руками и открыл глаза.

- Анька! Ты-то здесь какими судьбами?! Вот здорово!

- Немедленно отпусти, гиппопотам несчастный! - возмутилась девушка, тщетно пытаясь освободить руки из стальных тисков.

Только теперь Даниил понял, что ошибся. Склонившаяся над ним девчонка как две капли воды походила на его московскую любовь, и все же это была не Нюшка. Во-первых, ее волосы - темные, воронова крыла, а не русые с рыжинкой. Во-вторых, эта была чуточку полнее и, стоит признать, несколько сексуальнее. Даньке удалось без малейшего труда провести сравнение благодаря излишне легкому туалету брюнетки, одетой в тонкое, полупрозрачное платье с разрезом почти до пояса. А в остальном: круглое лицо с ямочками на щеках, большие карие глаза, изящный носик, алые пухлые губы, два ряда ровных жемчужных зубов - ну, просто вылитая Анюта. Но какая сердитая...

- Что ты натворил?! - бушевала девушка. - В своем ли ты уме? Ни за что ни про что напал на отца, отколотил его, избил слуг!

"А, - догадался студент. - Так это она о ночной драке. Получается, что толстяк и правда мой знакомый. А это, выходит, его дочка. Хм, да у этого Джеди есть приятные знакомства. И вкусы у нас тоже одинаковые".

- Какие только демоны тебя надоумили? - осуждающе причитала брюнетка. - Снова, конечно, пива перепил?

- С правильным пивом отдохнешь красиво! - попробовал отшутиться Данька.

- Ага, красиво! - передразнила она его. - Так красиво, что отец поклялся отобрать у тебя дом за долги! А для начала прекращает платить за твою учебу! И так, дескать, до конца исполнил долг перед своим покойным другом, твоим отцом. На ноги тебя поставил, к месту определил. И ты его так за все отблагодарил!

Высвободив-таки руки, она прикрыла ладошками глаза и горько зарыдала. Парень почувствовал себя не в своей тарелке. Он, как всякий настоящий мужчина, терпеть не мог женских слез.

Приобняв девчонку за плечи, попытался ее успокоить. Та, уткнувшись ему в грудь, разревелась еще пуще, причитая:

- Что теперь буде-ет? Где ты стане-ешь жить? Че-ем пита-аться? Кто за тобой будет присматрива-ать?

"Ох, - вздохнул Горовой, - все они одинаковы. Думают, на каждой из них свет клином сошелся".

Из-под кровати осторожно выбрался Упуат и, просеменив к кровати, принялся ласково лизать руку брюнетки. Девушка удивленно посмотрела на волчка. Глаза ее моментально высохли.

- Это еще кто? Джеди, ты что, завел себе собаку? Самому же есть нечего!

Ушастый одарил ее взглядом, в котором читалось легкое презрение.

- Ничего, - бодренько молвил Данька. - Прорвемся как-нибудь!

Пес одобрительно ему подгавкнул.

- Вижу, боги совсем лишили тебя ума! - обиделась девчонка и, подхватившись с места, гордо и независимо прошествовала к двери.

- Эй! - попробовал остановить ее парень. - Ты куда?! Постой! Аньк...

- Да пусть уходит, - пролаял Упуат, едва брюнетка вышла. - Никуда не денется! Видно же, что втрескалась в тебя по уши!

Молодой человек покачал головой.

- Я даже не знаю, как ее зовут.

- Вот уж проблема так проблема! - съехидничал волчок. - У него дом отбирают, со службы выгнать собираются, а он ломает голову над тем, как же зовут его подружку! Да, видно, не зря Главный отдал приказ присмотреть за тобой! Как вы там только у себя живете?

- И все-таки, - Данька продолжал мечтательно смотреть на дверь, за которой скрылось прекрасное видение.

- Да расслабься, - осклабился нетеру. - Анх ее зовут, А-анх!

- Анх? - переспросил Данька. - Это значит "жизнь".

- Правильно, - похвалил четвероногий. - А сейчас собирайся. Я тебя провожу к месту, где ты служишь. Каи заждался. И принца не стоит зря гневить.

- Но как же дом? - нерешительно огляделся по сторонам Данька, уже успевший привыкнуть к своему новому жилищу.

Упуат досадливо тряхнул головой:

- Не твои заботы! Все и без тебя прекрасно уладят...

При солнечном свете Меннефер - Мемфис выглядел значительно приветливее, чем ночью.

Идя бок о бок с древним, древнее, чем эта земля, существом, молодой человек расслабился и с любопытством глазел по сторонам. А что. Ему было твердо обещано, что, находясь под защитой четвероногого нетеру, он пока может ничего не опасаться. Отчего бы не воспользоваться ситуацией и не побыть в качестве интуриста. В смысле, иновременого туриста. Жарковато, конечно. Спасибо, Упуат надоумил не надевать рубаху, а идти в одном переднике. Но вот то, что пес не рекомендовал ему обуться, Даньку не радовало. Никогда еще он так долго не ходил босиком. Причем по довольно неудобной дороге.

- Терпи! - порыкивал на спутника Путеводитель. - У нас не принято, чтобы неджесы в будние дни разгуливали в сандалиях. Слишком дорогое удовольствие. Даже вельможи, да что там, сам фараон, жизнь, здоровье, сила, не позволяет себе такой роскоши.

- Хреновые у вас тут порядки, - проворчал Данька.

- Можно подумать, у вас получше, - отбрил волчок. - Как вспомню, чем ты меня "угостить" хотел, сразу чесаться начинаю. Как вы можете употреблять в пищу такую гадость?!

- Хороша гадость! Пятнадцать геоларов за кило!

- А пиво?! - продолжал ужасаться Упуат. - Я было лизнул пробку, чтобы... м-м-м... продегустировать. Так чуть не стошнило!

- Не, тут ты не ври. "Бочкарев" - правильное пиво. Сто пятьдесят лет на рынке - это тебе не шуточки!

- Погоди! - грозился Ушастый. - Вот я тебя угощу пивом, сваренным нашим Хнумом. То ли запоешь! В рот больше не возьмешь своего "Бочкарева"...

Постепенно кварталы бедняков закончились. Улицы стали пошире, а дома пороскошнее. Иные из них раз в пятьдесят превышали размерами домишко Джеди.

Повеяло прохладой.

Понятно, они приближались к великой реке, давшей начало египетской цивилизации, Нилу - Итеру. Фараон и знать предпочитали селиться вдоль ее берегов.

Свернув с центральной дороги налево, на мощенную розовым камнем улицу, спутники вскоре оказались у великолепного дворца, поражавшего четкой продуманностью архитектурного плана. Здесь напрочь отсутствовали излишества, типичные для жилищ вельмож, так и пытавшихся выставить напоказ свое богатство. В то же время по всему было видно, что здесь обитает птица высокого полета.

Особенно хорош был сад, разделенный на квадраты и прямоугольники прямыми, пересекающимися под прямым углом тенистыми аллеями из деревьев и виноградных шпалер с цветниками. Данька отметил, что хозяин дворца собрал у себя почти все деревья, росшие в долине Нила: финиковые, фиговые и кокосовые пальмы, сикомор, акацию, иву, гранат, тамариск, персик. Среди деревьев стояло несколько изящных беседок. Вероятно, для дневных трапез.

Когда они проходили мимо большого, облицованного камнем прямоугольного пруда, водную гладь которого покрывали лилии, Упуат вдруг забеспокоился и принялся вертеть головой. Его длинные узкие глаза хищно сощурились, а черная шерсть на загривке стала дыбом.

- В чем дело? Кошку увидел? - попытался пошутить Данька, но волчок так на него окрысился, что молодой человек предпочел заткнуться.

- Добрались-таки! - буркнул Путеводитель. - А я-то уже понадеялся, что все обойдется.

- Кто добрался? - не понял Горовой.

- Да эти, - пренебрежительно прохрипел волчок, - ревнители благочестия и порядка.

- Кто-кто?

- Стражи Дуата. Акху.

- Акху? - переспросил археолог. - Это "Преображенные", "Просветленные"?

- Я б их так преобразил и просветил, что им бы мало не показалось! Но пока сам волчок предпочел сделаться как можно более незаметным. Он прилег на землю и пополз вперед на животе. - А ты чего стал, как Гелиопольский столб?! - гавкнул он на Даниила Сергеевича. - Ложись! Едва Данька успел бухнуться на травку, как у него над головой что-то блеснуло, и толстый ствол ближайшей финиковой пальмы точно бензопилой срезало. - Ух ты! - восхитился Данька. - Это что, лазер или бластер? - Тебе не все ль равно, чем твою башку снесут? - мелко дрожал Упуат. - Но они совсем оборзели! Нападать среди бела дня?! Или это...

Они полежали так еще немного, но следующего выстрела не последовало.

- Поднимайся! - скомандовал пес- Это было всего лишь предупреждение. Больше они не сунутся. Пока, во всяком случае.

Москвича так и распирало здоровое любопытство. В научной литературе ему часто попадались термины нетеру и акху. Первым обозначались боги Египта, а вот что означал второй - продолжало оставаться загадкой. "Тексты пирамид" утверждали, что акху пришли на смену нетеру и стали после них править в Земле Возлюбленной. Но как и почему произошла смена власти - об этом знали разве что авторы "Текстов".

Парень сунулся было с расспросами к Упуату, но нарвался на непроницаемую глухую стену. Четвероногий с нескрываемой агрессивностью реагировал на любое упоминание об акху.

В канцелярии принца Джедефхора, а дворец и сад принадлежали как раз этому отпрыску славного фараона Хуфу, Даньку приняли весьма и весьма нелюбезно.

- Ага, явился, не запылился! - грозовой тучей надвинулся на него тощий мужик с кислой мордой.

Судя по леопардовой шкуре, переброшенной через плечо, и бритому непокрытому черепу, перед Даней был некто, принадлежавший к сословию жрецов. Наверное, даже старший жрец, потому как несколько мужчин, одетых точно так же, но явно моложе "кисломордого" годами, навытяжку стояли поодаль, с почтением внимая тому, как шеф распекает проштрафившегося. Между ними прятался и Каи. На нем не было жреческого одеяния, но лицо его выражало полную солидарность со священнослужителями.

"Предатель!" - угрюмо подумал Данька, который чувствовал себя неуютно.

Упуат, то ли удрученный недавним инцидентом в саду, то ли тоже испугавшийся грозного тона здешнего начальства, забился в дальний полутемный угол и там замер, как памятник самому себе.

- Так вот, подлый нарушитель спокойствия! - бесновался "шеф". - Наше терпение лопнуло. Мы больше не хотим и не будем потакать твоим гнусным выходкам. Многое тебе прощалось, многое. Но то, что ты, презренный, сотворил вчера!

Он задохнулся от нахлынувшего возмущения.

- Поднять руку на достойнейшего Неферкаптаха, своего опекуна, можно сказать, второго отца! За это тебя следовало бы отправить на медные рудники или на галеры! Однако душа благородного Неферкаптаха далека от того, чтобы платить злом за зло. Пусть тебя Анубис осудит перед ликом вечноживого Осириса! Но платить за твою учебу опекун больше не намерен. Это станет для тебя хорошим уроком. Немедленно собирай свои манатки и убирайся вон из святого места! Писец-недоучка!

- Да больно надо! - огрызнулся Горовой, которого драматическая ситуация едва не рассмешила, напомнив собственное прошлое, когда его чуть не отчислили с факультета за "аморальное поведение".

Он тогда вступился за девчонку, к которой приставали пьяные хулиганы. Подоспевшая, как всегда, к шапочному разбору милиция при виде трех ползающих у ног атлетически сложенного парня заморышей не разобралась в ситуации и забрала Даньку в кутузку. Естественно, потом, когда все выяснилось, его отпустили и извинились. Но информацию, отосланную в деканат по электронной почте, дезавуировать позабыли. Вот и пришлось чуток постоять на ковре.

- Что ты там вякнул? - напыжился "шеф".

- Больно надо, говорю, здесь учиться! Я и без вашей школы пишу не хуже, а то и лучше любого из присутствующих.

От такой наглости "кисломордого" едва кондрашка не хватила.

- Ты, ты, ты.!! - только и мог он повторять какое-то время.

- Что здесь происходит? - раздался от дверей приятный и мелодичный молодой голос.

Каи и младшие жрецы разом повалились ниц, а начальник согнулся в низком поясном поклоне. Заслышав предупреждающее поскуливание Упуата, студент тоже счел необходимым последовать примеру других. Развернувшись для начала лицом к двери, он затем распростерся на полу, украшенном глазурованной плиткой.

- Кто мне объяснит, почему шум? - с досадой повторил пришедший. - И встаньте, наконец!

Данька поднялся и исподтишка принялся разглядывать новое лицо.

Это был парень лет шестнадцати или около того. Стройный, но не очень высокий, с изящными руками и ногами. Красивое лицо с тонкими чертами пылало гневным румянцем. Голову юноши покрывал полосатый платок - немее, положенный по статусу фараону и его близким. Как и Данила, молодой человек был бос и полуобнажен. Из одежды на нем имелся лишь традиционный передник. Но не гладкий, а гофрированный. Он поддерживался широким поясом из змеиной кожи с металлической пряжкой в виде овала-картуша с превосходно исполненными иероглифами.

"Джедефхор", - прочитал надпись молодой археолог. - Ага! Хозяин припожаловал".

- Всему виной, о милосердный царевич, - выступил вперед "шеф", постаравшийся сменить кислую мину на своей физиономии на более приветливую и подобострастную, - этот никчемный неджес.

Принц перевел взгляд на Даньку. Москвич с удивлением отметил, что глаза у Джедефхора были... голубыми.

- Ты снова проштрафился, Джеди?

"Ого, да мы, выходит, лично знакомы с его высочеством!"

- На этот раз дело зашло далеко, клянусь светлым Ра-Атумом! Этот негодяй, напившись вдрызг, зверски избил достойного Неферкаптаха, своего опекуна. По своему милосердию, купец ограничился лишь тем, что отказался впредь вносить плату за обучение этого злодея ремеслу писца. И вот, вместо того чтобы покаяться и достойно принять наказание, этот помет шакала начал бахвалиться, что пишет лучше любого из нас. Представляете, ваше высочество! Он, который еле-еле способен нацарапать пару священных знаков, именует себя искусным писцом! Уморил, клянусь светлым Ра-Атумом, уморил!

Царевич снова вонзил в Горового цепкий взгляд холодно-ледяных очей.

- Ты говорил это, Джеди?

Парень принял вызов:

- Да, ваше высочество!

- Охальник! - заорал "кисломордый". - Как стоишь перед принцем? Очи, опусти очи долу, мерзавец!

- Остынь, Чипсеска! - осадил его Джедефхор. - Лучше подготовь все к испытанию. - Он опять повернулся к Даньке. - За свои слова нужно отвечать, Джеди. Ты согласен?

- Полностью, великий господин!

- Итак, если ты сейчас удивишь нас своим каллиграфическим искусством, то можешь считать себя прощенным. Твое дальнейшее обучение и совершенствование в мастерстве я возьму на свой счет...

- Но, ваше высочество!.. - налился краской Чипсеска.

- Если же твои слова - не более чем пустое бахвальство, - продолжал голубоглазый принц, - то твоя участь будет печальной. Тебя ждут галеры, Джеди. А перед отправкой на них - хорошая порка. Ну, ты согласен?

Горовой сделал вид, что колеблется. Чипсеска, хихикая, довольно потирал руки. "Ну, погоди, шеф!"

- Согласен, светлый принц!

В небесных очах Джедефхора полыхнуло веселое пламя.

- Письменные принадлежности сюда!

Каи, суетясь, принес пару листов папируса, краску и кисточку для письма. Данька с видом тонкого знатока пощупал кисть. Нормально, тонкая. Приятель расстарался.

Расстелив перед собой желтоватый папирус, студент примерился, как станет писать. Вообще-то следовало бы расчертить лист для верности, чтоб строчки были ровнее. Но пусть, сойдет и так.

- Готов? - поинтересовался с улыбкой принц. - Да!

- Начнем! Чипсеска, диктуй! Только не спеши! Пусть все будет по-честному.

- Хм, - поджал губы жрец, но, не смея ослушаться повеления царевича, начал медленно, по складам читать:

- "Сделайся писцом! Он удален от мотыги и кирки. Ты не будешь носить корзину, избавит это тебя от доли гребущего веслом. Писец - это тот, кто облагает Верхнюю и Нижнюю Земли, кто получает от них подати, кто исчисляет имущество всякого..."

Данька улыбался. Текст был ему хорошо знаком. Он знал это школьное древнеегипетское упражнение наизусть. Потому кисточка в его руках ласточкой летала по поверхности листа. Студент перестал вслушиваться в диктант, писал по памяти.

Он не мог заметить, как вытягивалось лицо Чипсески, с ужасом следящего за движениями руки псевдо-Джеди. Тот же благоговейный страх был написан на лицах помощников начальника канцелярии принца и толстяка Каи. Даже принц, казалось, слегка растерялся. Его тонкие светлые брови удивленно вздернулись вверх, а взгляд забегал по комнате и вдруг остановился, наткнувшись на разлегшегося под одним из столов Упуата. Всего несколько секунд продолжался поединок человеческих и волчьих глаз, после чего Джедефхор почтительно склонил голову. - Чудо! - раздался громкий шепот. Это не смог сдержаться бедняга Чипсеска, потому что испытуемый закончил писать раньше, чем экзаменатор дочитал свой диктант до конца. Нетвердой походкой жрец прошествовал к столу и отобрал у Даньки папирус. Пробежав его глазами, он страдальчески скривился и с поклоном передал лист принцу. Джедефхор, косясь то на волчка, то на Горового, ознакомился с результатами экзамена.

- Ты победил! - признал голубоглазый. - А теперь следуй за мной!

Он вышел вон из канцелярии, Данька и Упуат подались за ним.

- Чудо! Чудо! - несся им вслед взволнованный голос Чипсески.

Глава четвертая
ПРОПАВШИЙ АРХИТЕКТОР

- Верхом на лошади когда-нибудь ездил? - как бы невзначай поинтересовался принц, когда троица оказалась на улице.

Археолог кивнул. В своей группе он считался неплохим наездником.

За его спиной раздалось осуждающее ворчание Путеводителя. Что, опять он сплоховал? Естественно. Какой же древнеегипетский неджес привычен к езде на лошади. Это удел благородных, знати. Крестьянин должен ходить пешком. В лучшем случае в качестве средства передвижения он может себе позволить осла. - Тут на ушастых и жрецы не стыдятся разъезжать.