Чтение 3–й страницы книги ~Охотник за смертью: Восстание~

- И в подполье вы считаетесь хорошими дипломатами, - сказала Хэйзел. - На последних заседаниях все только о вас и говорили. Надо мне будет походить на эти заседания.

- Киберкрысы-хакеры постарались изолировать эту башню от остального мира, - сказала Стиви Вторая. - Снаружи никто не знает, что здесь происходит. И не узнает, пока не будет поздно.

Оуэн нахмурился.

- Не следует слишком уж доверять хакерам. Не те люди.

- Этим можешь доверять, - сказала Стиви Первая. - Хотя бы потому, что если что не так, мы подпалим им шкуру. И они это знают.

- Точно, - подтвердила Стиви Третья.

Оуэн и Хэйзел внезапно повернули головы к лестнице и прислушались. Хэйзел достала пистолеты. Оуэн снова обернулся к клону:

- К нам опять посетители.

- Вы экстрасенсы - или как? - заинтересовалась Стиви Первая.

- Или как, - лаконично ответил Оуэн. - Разведчик, должно быть, уже потушился и поднял тревогу. Так что стража будет здесь с минуты на минуту.

- Это еще не все, - сказала Стиви Вторая. - Они прихватили с собой блокиратор биополя. Я просто чувствую, как слабеют мои способности.

- Замечательно, - сказала Хэйзел. - Интересно, что еще может стрястись?

- О, куча всего, - утешил ее Оуэн. - Особенно пока мы стоим здесь и ждем, пока все это свалится нам на голову. Может, вернемся обратно к компьютеру?

- Поздно, - сказала Стиви Третья. - Они уже здесь.

Все три клона отработанным движением вытащили мечи из ножен и встали рядом, перегораживая лестницу. Оуэн и Хэйзел двинулись за ними, держа пистолеты наготове. Внизу на лестнице показалась высокая темная фигура. Мужчина в доспехах и угольно-черном плаще остановился и посмотрел прямо на них. Его можно было бы назвать красивым, если бы не ледяная улыбка и не холод темных глаз. Даже с пустыми руками он выглядел очень опасным противником. Стиви Вторая тихонько присвистнула:

- Да это же лорд Драм собственной персоной! Какая, однако, честь для нас! Обычно он убивает экстрасенсов с безопасного расстояния.

- Не может же он взять и спалить эту башню, - сказала Стиви Первая. - Если пострадают налоговые компьютеры, императрица ему яйца оторвет!

Оуэн и Хэйзел многозначительно переглянулись.

- Тот человек мертв, - сказал Оуэн. - Я сам видел тело.

- Тогда кто же это? - спросила Хэйзел. - Клон? Интересно, знает ли кто-нибудь об этом при дворе? Или клон - это тот, который умер?

- Вы думаете, нам понятно? - поинтересовалась Стиви Первая.

- Потом объясню, - отмахнулся Оуэн. - Если, конечно, это "потом" у нас будет. Пока поверьте мне на слово, что все изрядно запуталось. Мы рассчитывали на то, что Империи придется обходиться без Душегуба. А он очень серьезный противник. Нам надо немедленно доложить об этом в штаб.

- У меня есть идея получше, - заявила Хэйзел.

Она подняла свой автоматический пистолет и в упор выпустила в Драма весь магазин. Грохот выстрелов эхом разнесся по всей лестничной клетке, пули рикошетом отскакивали от стальных стен, но ледяная улыбка Драма даже не дрогнула. Только голограмма слегка замерцала.

- Вы ведь не думали, что я лично явлюсь, чтобы поговорить с вами, подонками? - бесстрастно поинтересовался лорд Драм. - Нижние этажи здания блокированы моими войсками. Так что выхода у вас нет. Сдавайтесь. Может, вы еще переживете дознание.

Все три Стиви Блю свирепо уставились на него. Стиви Первая даже плюнула на пол от отвращения.

- С какой это стати мы будем доверять мерзавцам и предателям? Ты пришел к нам, назвался Гудом, и мы тебе поверили. А ты предал нас и привел имперских солдат. Сотни мужчин и женщин погибли только потому, что они были клонами или экстрасенсами. Да мы лучше умрем, чем сдадимся на твою милость!

- Это уж как хотите, - сказал Драм, и голограмма исчезла, как лопнувший мыльный пузырь. В ту же секунду лестница задрожала от топота стражников. Оуэн разрядил в них свой дисраптер, но плотная стена силовых щитов отразила луч. Экстрасенсы сосредоточились, и лестница скрылась в бушующем пламени. Но стена щитов приближалась, а вместе с ней приближался и блокиратор биополя. Пламя стало гаснуть. Стиви Блю беспомощно посмотрели на Оуэна и Хэйзел.

- На меня можете не смотреть, - сказала Хэйзел. - У меня нет никаких идей. Долго еще работать твоей программе, а, Оуэн?

- Вряд ли долго. Скорее всего, осталось лишь несколько минут. Но комната - это мышеловка.

- Да и нет у нас этих нескольких минут. Может, соорудим баррикаду?

- Хуже не будет, - согласился Оуэн. - А говорила, что идей нет! Как видишь, когда надо, у тебя все прекрасно получается. Стиви, вы не могли бы немного помочь нам...

И все пятеро бросились в комнату с компьютером. Там они схватили все, что не было приварено к полу, дотащили до лестницы и сбросили вниз. Громоздкое оборудование застряло на площадке, перегородив всю лестницу. Проход был закрыт, и нападавшие в недоумении остановились. Силовые щиты прекрасно защищают от лучей дисраптеров или от пуль, но абсолютно бесполезны, когда речь идет о том, чтобы убрать с дороги триста фунтов искореженной мебели. Стражники остановились обсудить ситуацию, а Драм раздраженно подгонял их откуда-то снизу. Оуэн и Хэйзел довольно ухмыльнулись и подмигнули друг другу и трем Стиви Блю. И вдруг все они так и подпрыгнули от неожиданности. Прямо за спиной у них мелодично прозвенел звоночек, возвещая о прибытии лифта.

- Не может быть! - сказала Стиви Первая. - Хакеры-киберкрысы должны были отключить все лифты!

- Никогда не доверяй тому, кто вступил в противоестественную связь с компьютером, - заявила Стиви Вторая.

- Золотые слова, - согласилась с ней Третья.

Они рассыпались перед дверью лифта, держа оружие наготове. В коридоре стало тихо, очень тихо. У Оуэна от волнения вспотели ладони. Жаль, что их некогда вытереть.

Звоночек прозвенел еще раз, и двери лифта открылись. В кабине находился невысокий человек с изрезанным морщинами лицом. Костюм его был безупречен, а длинные белые волосы уложены по последней моде. Он обворожительно улыбнулся, и все три Стиви Блю одновременно выдохнули и опустили оружие.

- Мы могли бы и догадаться, - сказала Стиви Вторая. - Уж если кто-то и мог проскользнуть мимо целой армии стражников и появиться здесь как ни в чем не бывало, то только ты.

- Ну, вы же меня знаете, - сказал вновь прибывший глубоким низким голосом. - Я так люблю эффектные появления. А теперь будьте лапочками и представьте меня своим друзьям. Не люблю, когда на меня наставляют пистолеты.

- Этого старого негодника зовут Александр Шторм, - сказала Стиви Первая. - Мятежник по призванию и вечный искатель приключений. Герой многих восстаний, большой модник и достал уже абсолютно всех. Мы его терпим только потому, что никто лучше него не умеет демонстрировать, что у солдат Империи вместо головы задница.

- Точно, - согласилась Стиви Третья.

- Я и сам не сказал бы лучше! - согласился Александр Шторм. Он вышел из лифта и хлопнул Оуэна по плечу. - Я старый приятель Джека Рэндома и его товарищ по оружию. Я уже было совсем отошел от дел, знаете ведь, как это бывает, но потом услышал, что Джек опять в самой гуще событий, и решил к нему присоединиться. Будем драться плечом к плечу, как в старые добрые, времена. Я не видел старину Джека со времен поражения под Холодной Скалой. Боюсь, в тот раз мы показали себя не лучшим образом. Но главное - намерения. Так что я связался с подпольем, подергал кое-какие ниточки, и вот я здесь! Стиви Блю будут представлять у вас клонов и экстрасенсов, а я - все остальное подполье. Рад с вами познакомиться, Охотник за Смертью. Наслышан о ваших подвигах. Вы истинный сын своего отца. Он, несомненно, гордился вами, если бы был жив. Вы принадлежите к древнему и славному роду. Так что все ждут от вас великих дел, мой мальчик. Вы - надежда человечества.

Оуэн вдруг понял, что Хэйзел ведет себя подозрительно тихо. Судя по всему, девушка так и кипела от ярости.

- А это Хэйзел д'Арк, - сказал он торопливо. - Вы наверняка слышали о ней.

Шторм одарил девушку ослепительной улыбкой:

- Ну разумеется! Хорошие бойцы всегда пригодятся восстанию. Скажите, Оуэн, как сейчас поживает Джек Рэндом? Последнее, что я о нем слышал, это то, что его изрядно отделали в имперских застенках.

- Ну, ему сейчас... получше, - сказал Оуэн, осторожно подбирая слова. - Боюсь, что вы будете... потрясены, когда его увидите. Постарайтесь, чтобы он этого не заметил. Он многое пережил.

- Мы до вечера собираемся здесь болтать? - неприятным тоном осведомилась Хэйзел. - Или кто-нибудь все-таки сходит и посмотрит, как там наша программа?

Баррикада внезапно зашаталась, как будто кто-то попытался разобрать ее снизу, но только поудобнее уложил громоздкие предметы. Потом гору мусора прорезал луч дисраптера. Во все стороны полетели обломки мебели и капли расплавленного металла. Повстанцы отскочили в сторону, прикрывая руками головы. Стражники внизу принялись разбирать то, что осталось от баррикады.

- Давайте-ка отложим церемонию знакомства на более подходящее время, - поторопился сказать Оуэн. - Я пойду проверю дискету. А вы пока стреляйте по всему, что шевелится.

Он промчался по коридору, влетел в компьютерный зал и с облегчением увидел, что программа уже отработала и дискета торчит из дисковода. Оуэн выдернул ее и нажал на кнопку самоуничтожения. Взметнулись язычки пламени. Оуэн с отвращением зажал нос и бросил горящую дискету на ковер. Очень хорошо. Теперь, даже если кого-нибудь из них и поймают, имперским специалистам все равно не удастся восстановить программу и понять, что именно она натворила. Он бегом вернулся к лестнице, где Хэйзел без особого успеха обстреливала остатки баррикады.

- Пора смываться, - отрывисто бросил ей Оуэн. - С программой все в порядке, а мы здесь, по-моему, уже засиделись. Хватайте все, что может пригодиться, и бежим наверх. Наша гравилодка стоит на верхнем этаже.

- Я предлагаю воспользоваться лифтом, - сказал Шторм. - Все равно киберкрысы его контролируют.

- Нет уж, лучше по лестнице, - заявила Хэйзел. - Контроль можно перехватить, и будет чертовски глупо, если мы сами залезем в ловушку.

И девушка устремилась вверх по лестнице, даже не оборачиваясь, чтобы проверить, следуют ли за ней остальные. Шторм взглянул на Оуэна, удивленно приподняв брови - ожидал, вероятно, что "надежда человечества" возьмет командование на себя. Оуэн с глуповатым видом пожал плечами и помчался вслед за Хэйзел. Шторм и Стиви Блю бежали сзади. Оуэн на всякий случай сжимал в руке дисраптер, но засады на лестнице не оказалось, и все шестеро беспрепятственно добрались до последнего этажа. Гравилодка стояла там же, где ее оставили, и Оуэн почувствовал в душе облегчение. Неподходящий был момент, чтобы идти домой пешком. Хэйзел уже забралась в свою лодку и включила двигатель. Оуэн и Шторм залезли в лодку Оуэна, а все три Стиви Блю присоединились к Хэйзел. Клоны категорически не желали разделяться.

Гравилодка вылетела в разбитое окно в тот самый момент, когда люди Драма ворвались в дверь. Воздух прочертили лучи дисраптеров. Оуэн и Хэйзел до предела увеличили скорость и понеслись вперед, петляя между пастельными башнями. Вообще-то у них были установлены силовые щиты, но энергетические кристаллы гравилодки не были рассчитаны на двойную нагрузку, и включение силового поля неминуемо привело бы к потере скорости. Лодка то ныряла вниз, то взвивалась на дыбы. Стиви Блю вцепились в них мертвой хваткой и даже умудрялись отстреливаться. В окнах соседних башен тоже показались стражники - вероятно, Драм уже поднял общую тревогу. Оуэн и Хэйзел, петляя, мчались в паутине смертоносных лучей. Один из них задел нос гравилодки Оуэна. Лодка покачнулась и начала падать. Расплавленный металл брызнул во все стороны, несколько капель попали Оуэну на плащ. Плащ вспыхнул ярким пламенем. Оуэн не обратил на это внимания - он пытался восстановить равновесие. Шторм сорвал горящую материю с его плеч и швырнул вниз. Когда Оуэн сумел наконец восстановить контроль над управлением, его уже не было видно. Скорость лодки Оуэна упала вдвое. Хэйзел немного вернулась и тоже затормозила. Оуэн жестом показал ей, что ждать его не надо, но девушка упрямо покачала головой. Оуэн включил связь.

- Хэйзел, будь добра, убирайся отсюда к черту! Драм в любую секунду может поднять в воздух флаеры!

- Вот именно, - согласилась Хэйзел. - А значит, кто-то должен будет прикрывать тебе спину. Мы не можем позволить тебе погибнуть. Ты же у нас Надежда Человечества, забыл?

Они бы еще долго так препирались, но за поворотом показалась следующая башня, на вершине которой их поджидала целая орда стражников. Оуэн и Хэйзел выругались и одновременно вошли в пике. Смертоносные лучи прошли мимо - все, кроме одного. Стиви Вторая пошатнулась и, кувыркаясь, полетела вниз. Луч дисраптера ударил ее в спину. Оставшиеся Стиви громко вскрикнули, увидев, как горящее тело стремительно несется к далекой земле. Оуэн послал свою лодку вдогонку, намного превысив допустимую скорость. Лодка протестующе заскрипела. Оуэн обогнал падающее тело, подвел лодку под него и снова взмыл вверх. Горящее тело рухнуло на палубу. Шторм завернул девушку в свой плащ, чтобы сбить пламя. На пульте управления угрожающе замигали красные лампочки, но Оуэн не стал обращать на них внимания. Он сделал главное - спас девушке жизнь. А остальное не имеет значения.

Лодка Хэйзел снова оказалась рядом. Первая и Третья Стиви обстреливали стражников из автоматических пистолетов. Хэйзел жестом предложила Оуэну обернуться. Сзади нагоняли имперские гравилодки, и расстояние до преследователей быстро сокращалось. Теперь в них стреляли не только спереди, но и сзади. Оуэн перехватил взгляд Хэйзел и показал пальцем вверх. Девушка кивнула, и лодка мятежников взмыла ввысь, оставляя позади спасительные стены башен. Оуэн снова активизировал переговорное устройство:

- Я - Первый. Вызываю Золотого Парня. Не могу к вам подойти. Вам придется спуститься ко мне. Примите мой пеленг и дуйте сюда как можно быстрее.

Ответа не было, но Оуэн и не ожидал его услышать. Стиви Блю продолжали стрелять вниз по имперским гравилодкам. Их суровые лица были мокры от слез. Когда патроны кончились, экстрасенсы швырнули бесполезное оружие на палубу, вытащили из-за пояса Хэйзел запасные пистолеты и снова открыли огонь. Один из преследователей вспыхнул и полетел вниз, кружась, как горящий лист. Лодка Оуэна и Хэйзел петляла и кружилась в высоте над светлыми башнями. Пока что им удавалось уворачиваться от преследователей за счет обостренных в Лабиринте рефлексов и быстроты реакции. Но имперские гравилодки были более мощными. Преследователи неумолимо приближались.

И тут прямо перед ними появился корабль хайденов. Он заполнил собой все небо, а золотистые бока его сверкали ярче, чем солнце. На самом деле хайдены всего-навсего отключили маскирующее устройство, но создавалось впечатление, будто огромный корабль действительно возник там, где только что ничего не было. Стражники завопили от ужаса. Часть из них стала палить по огромному кораблю, которому выстрелы из лучевых пистолетов со всей очевидностью не могли причинить никакого вреда. Остальные остановились в воздухе, рискуя свалиться вниз. Но назад никто не повернул.

Оуэн обернулся через плечо и увидел, что Шторм пялится на золотистый корабль с раскрытым от удивления ртом. Даже Стиви Блю прекратили стрелять. Оуэн ухмыльнулся и направил свою лодку в открывшуюся в золотистом брюхе огромную щель. Вместе с Хэйзел они влетели в грузовой отсек корабля.

- Сматываемся отсюда к чертовой матери! - завопил Оуэн, не выключая переговорного устройства. - Скорее, ну!

Двери трюма захлопнулись, и гравилодка опустилась на пол. Оуэн без сил привалился к пульту управления, но заставил себя повернуться к подбежавшим Стиви Блю. Александр Шторм склонился над бесчувственным телом Стиви Второй. Он поднял взгляд на подбежавших экстрасенсов и печально покачал головой:

- Мне очень жаль, но... По-видимому, она была уже мертва, когда упала.

Оуэн попытался что-нибудь сказать, но не смог. Стиви Первая неуклюже кивнула ему:

- Ты рисковал жизнью, чтобы спасти ее, хотя она всего-навсего клон. Не твоя вина, что это не удалось. Мы никогда не забудем того, что ты сделал для нас, Оуэн Охотник за Смертью. Мы пойдем за тобой куда угодно.

- Но теперь нас только двое, - тихо добавила Стиви Третья.

Стиви Первая взяла свою сестру за плечи и крепко обняла. Они отошли в сторону, чтобы немного побыть вдвоем. Хэйзел подошла к Оуэну и Шторму.

- Хорошо слетали, Оуэн. Наверное, ты и впрямь Надежда Человечества.

- Ты что, никогда мне этого не забудешь?

- Слушай, аристократик, - сказала Хэйзел. - По-моему, если ты - Надежда Человечества, то дерьмо, в котором оно сидит, еще глубже, чем я думала. Эй, хайдены! Слабо показать нам, что творится снаружи?

Прямо в воздухе появился мерцающий экран. Изображение планеты на нем стремительно уменьшалось, но зато стало видно, что за ними гонится целый десяток имперских крейсеров. Кораблей такого типа Оуэн никогда раньше не видел. С виду они казались огромными и неуклюжими. Он перевел взгляд на Шторма и увидел, что старый мятежник прикусил губу и нахмурился.

- Новый тип, - тихонько пояснил он Оуэну. - Класс "Е", с новейшими двигателями. Лучшие корабли имперского флота. Считается, что они быстрее, чем легендарные корабли хайденов. Впрочем, это мы сейчас проверим.

Имперские корабли открыли огонь. Лучевые пушки стреляли по очереди, одна за другой, чтобы огонь ни на минуту не прекращался. Хайдены активно отстреливались, но имперские не отставали. Однако защитное поле золотистого корабля пока что держалось - одна пробоина, и все они задохнулись бы. Люди не могут дышать в вакууме. Внезапно взревели двигатели, и изображение пропало вместе с экраном. Корабль хайденов вошел в гиперпространство. Теперь их уже никому не догнать.

Оуэн позволил себе с облегчением перевести дух. Хэйзел со всего размаху хлопнула его по спине:

- Я же говорила, что все получится, аристократик! Лично я совсем не волновалась. Ни минуты.

- Значит, можешь начинать, - разрешил ей Оуэн. - Если все корабли класса "Е" такие, как мы только что видели, то мы влипли. Ты только представь себе огромный флот, где все корабли могут обогнать моего "Звездного бродягу"! Мы так рассчитывали на корабли хайденов, но, возможно, они уже не самые быстрые. А значит, для драки с имперским флотом нам тоже придется раздобыть новые двигатели.

- К черту корабли, - отмахнулась Хэйзел. - У нас еще будет время подумать об этом. Главное, что мы выполнили свою задачу. Налоговый компьютер сдох, и мы почти все живы.

- Мы потеряли одного из представителей подполья, - напомнил ей Оуэн.

- Вашей вины в этом нет, - сказал Шторм. - Вы же пытались ее спасти. Случается и не такое. Пойду поговорю с Первой и Третьей Стиви. Поддержу их в беде и постараюсь утешить.

Он церемонно поклонился и направился в ту сторону, где сидели Стиви Блю. Хэйзел оглядела его удаляющуюся спину.

- Случается и не такое! Великий утешитель, ничего не скажешь!

- Я думаю, нам обоим надо отдохнуть и чего-нибудь выпить, - сказал Оуэн. - Может, присоединишься ко мне, а, Хэйзел? Мы можем вместе пообедать. Как ты на это смотришь?

- Нет, спасибо, - ответила девушка. - Не обижайся, Оуэн, но я бы предпочла, чтобы наши отношения оставались чисто профессиональными. О'кей?

Она улыбнулась и быстрым шагом направилась вслед за Штормом. На ходу она махнула рукой экстрасенсам, показывая, чтобы они следовали за ней. Оуэн молча смотрел им вслед. Наверняка он и раньше получал от ворот поворот, но сейчас не мог припомнить ни одного такого случая. Черт возьми, такого просто не могло случиться! В конце концов, он же лорд. И Надежда Человечества.

"Ладно, хоть попытался", - сказал ИР Озимандиус у него в голове.

- Заткнись, Оз, - ответил Оуэн. - Ты же мертв!

ОТ ГЕЕННЫ ДО ГОЛГОФЫ

Джон Сайленс, капитан имперского крейсера "Неустрашимый", летел домой умирать и изо всех сил старался сделать вид, что наплевать ему на это. Всего-то и дел - провалил задание и потерял почти всех своих людей! Сайленс взглянул на стакан и поморщился. Когда так напиваешься, язык немеет и трудно разобрать, что именно ты пьешь. Впрочем, в данном случае это как раз неплохо. Зелье, которое капитан галлонами заливал себе в глотку, не отличалось изысканным вкусом. Корабельный синтезатор воспроизводил крепость и вкус алкогольных напитков, но качество их оставляло желать лучшего. То, что капитан пил сейчас, считалось красным вином, но все, что в нем было красного, только пачкало зубы. Впрочем, для вина десятиминутной выдержки оно было еще не таким уж плохим. Да и какая разница! Все равно он это выпьет.

Голова Сайленса разламывалась от боли, руки тряслись, желудок постоянно пытался взбунтоваться. Неудивительно, ведь капитан пил уже третий день подряд, прерываясь только на сон и еду, и то лишь когда чувствовал, что больше не может. Вообще-то капитан Сайленс был почти непьющим и сейчас обнаружил, что поддерживать свой организм в состоянии, близком к белой горячке, - адова работенка. Но пить все равно продолжал. Чем еще он мог себе помочь? "Неустрашимый" возвращался на Голгофу. Задание было провалено, и когда капитан доложит об этом императрице, она его казнит.

А сколько хороших парней погибло...

Сайленс вез императрице плохие новости. И если однажды Лайонстон простила ему неудачу, второй раз пощады не будет. Миссия капитана на планете вольфлингов была простой и понятной. Он должен был арестовать и казнить известного предателя Оуэна Охотника за Смертью со всеми его приспешниками и вернуться на Голгофу с их головами и тайнами легендарной планеты. В помощь капитану был дан отряд вампиров и правая рука императрицы ее любовник лорд Драм. Более того, им даже позволили взять с собой единственного пока в Империи ручного "чужого" из Склепа "спящих" на планете Грендель, миссия обещала быть детской прогулкой.

А что получилось? Тело лорда Драма лежит в трюме. Гренделианин погиб, а ведь считалось, что убить его невозможно. Что до вампиров, то трое уцелевших после битвы с мятежниками попали в руки проснувшихся после векового сна хайденов. Сайленс старался даже не думать о том, зачем "измененным" могли понадобиться вампиры. Он выпил еще.

Хайдены. Бывшие враги человечества. После давней жестокой войны хайдены были побеждены. Считалось, что все они погибли или по крайней мере спят вечным сном в своей тайной Гробнице. Но Оуэн Охотник за Смертью нашел эту Гробницу, разбудил хайденов, и теперь они присоединились к мятежникам. Боже, спаси Империю! Похоже, близится конец света.

Капитан выпил еще несколько стаканов. Не думал он, что Мир вольфлингов на самом деле окажется Хайденом, тайным прибежищем "измененных". Теперь мятежники получили доступ к легендарным лабораториям хайденов со всеми их кошмарными чудесами. Наука, намного опережающая человеческую, оружие, против которого нет защиты, - все это теперь будет направлено против Империи. Своим поражением капитан Сайленс подписал смертный приговор существующей цивилизации, а может, и всему человечеству.

Так что Сайленс вез своей императрице дурные вести, услышав которые она непременно велит казнить капитана. Если команда не убьет его раньше. Все, кто сопровождал Сайленса в ледяные пещеры Мира вольфлингов, погибли ужасной смертью. Никто не мог предвидеть, с чем они там столкнутся. И вместо того чтобы отомстить за гибель товарищей, Сайленс вынужден был вернуться на корабль. Команда так и не поняла, что он увидел там, внизу, почему решился все бросить и бежать. Никто не разделял мнения капитана о том, что важнее всего сейчас - предупредить Империю о надвигающемся кошмаре.

Так что теперь вся команда презирала его. И если бы разведчица Фрост не приняла сторону капитана, недвусмысленно дав всем понять, что лично отомстит за его смерть, он мог бы уже не бояться встречи с Лайонстон. Какой-нибудь несчастный случай (ах, как жаль, что так получилось!) - и все было бы кончено. На самом деле так даже лучше, но разве объяснишь разведчику, что такое милосердие? Разведчиков с самого детства учили только одному - выслеживать и убивать нелюдей, и тонкости человеческого поведения зачастую были им недоступны. Так и вышло, что капитан Сайленс оставил за себя первого помощника, а сам заперся в каюте и в одиночку пьянствовал. В основном чтобы убить время.

В дверь постучали, и капитан поднял голову. Взгляд его был мутным, но осмысленным. Он знал, кто это стучит. Кто еще мог навестить его сейчас? Капитан подумал было, что стоит встать и открыть дверь самому, но потом решил не делать этого. Не настолько твердо он стоял на ногах. С трудом ворочая распухшим языком, Сайленс произнес: "Открыто!" - стараясь, чтобы голос звучал громко и отчетливо.

Дверь приоткрылась, и вошла разведчица Фрост. Она кивнула капитану и не спеша обвела взглядом каюту. Сайленс и смотреть не стал. Он и так знал, что увидит. Нет, капитан никогда не был чистюлей, но обычно за порядком в каюте следил денщик. А денщика своего капитан не видел уже дней пять. Даже удивительно, до чего можно довести каюту за каких-то пять дней.

Капитан перевел взгляд на противоположную стену, где висело большое зеркало, и поморщился. Из зеркала на него смотрел высокий худой тип лет пятидесяти, с редеющими волосами и бледным лицом, которого уже неделю не касалась бритва. Мужчина в зеркале выглядел грязным и помятым, под стать незаправленной койке, на которой он сидел. Форма его представляла собой и вовсе позорное зрелище. Капитана уже раза два стошнило на этот мундир, и левый рукав он так до конца и не отчистил.

В противоположность капитану разведчица выглядела безукоризненно. В накрахмаленном мундире с ярко начищенными пуговицами она хоть сейчас могла бы принять участие в параде. Это была высокая, гибкая, мускулистая женщина неполных тридцати лет. Но пронзительный взгляд холодных голубых глаз заставлял ее казаться гораздо старше. Лицо разведчицы было бледным и бесстрастным, каштановые волосы коротко острижены. На бедре она, в нарушение всех правил корабельного распорядка, носила дисраптер, а за спиной у нее висел меч. Даже здесь, в каюте, Фрост выглядела так, будто готова сию же секунду выступить в одиночку против целой армии. И мало кто рискнул бы поставить на эту армию. Фрост нельзя было назвать некрасивой, но красота эта была скорее мужественной, и горе тому, кто улыбнулся бы ей без предварительного разрешения. Желательно письменного. Сама Фрост улыбалась, только когда убивала кого-нибудь. Она двумя пальцами сняла со стула грязную рубашку, бросила ее на пол и уселась прямо напротив капитана. Сайленс удивленно поднял бровь. До сих пор Фрост в любой обстановке придерживалась правил формальной вежливости.

- Зачем вы здесь, разведчица? - устало спросил капитан.

Хорошо хоть, голос звучит уверенно. Хотя, конечно, и невнятно.

Фрост фыркнула:

- Я думала, мы договорились, что вы больше не будете пить.

- Я не договаривался. Я просто устал с вами спорить.

- Это не поможет, капитан.

- Но и не помешает, - возразил Сайленс. - Все равно хуже уже не будет.

- Всегда есть шанс, что что-то неожиданно изменится. Надо держать себя в руках, капитан. И быть готовым воспользоваться любой возможностью, чтобы улучшить свое положение.

- Вот и воспользуйтесь, разведчица. А я устал, и вообще мне давно уже все равно. Какая разница, что произойдет, если мы провалили задание! Цивилизация обречена на гибель, почти все мои люди мертвы. Это были хорошие ребята, разведчица. Они пошли за мной в Лабиринт Безумия, потому что я им так приказал. Я сказал им, что это безопасно. Так мало мне этого, я еще отправил тех, кто выжил, биться с хайденами! Да лучше бы я убил их! Впрочем, именно это я и сделал.

Сайленс вздохнул, и знакомая боль и чувство вины снова навалились на него. Он и раньше терял людей, но такого никогда еще не случалось.

- А теперь простите, разведчица, я занят. У меня важное совещание - вот с этой бутылкой.

Капитан уставился на дно своего стакана, чтобы дать Фрост возможность уйти, не теряя достоинства. Но когда он поднял глаза, разведчица сидела на том же месте и все так же смотрела на него своими холодными синими глазами.

- Я чувствую ваше горе, - сказала она ровным голосом. - Где бы я ни была, я его чувствую. После того, что мы с вами пережили на Призрачном Мире - на планете теней Ансилии, между нами возникла некая... странная связь. Это не совсем телепатия, но что-то похожее. Я, как и вы, решила не придавать этому значения. Мы не хотели, чтобы нас сочли экстрасенсами. Но потом мы вошли в Лабиринт Безумия, и эта связь стала крепче. Теперь ее уже нельзя не замечать. Если я сосредоточусь, я могу чувствовать то же, что и вы, могу слышать ваши мысли. А иногда это приходит против моей воли. И это, право слово, очень раздражает. Ваши мысли совершенно беспорядочны, а ведь вы имперский офицер. Чувства свои вы распустили ничуть не меньше, чем мысли, а во рту у меня все время стоит привкус той дряни, которую вы пьете. Это необходимо прекратить.

- Я ваших чувств не воспринимаю, - сказал Сайленс. - Впрочем, как бы мне это удалось? Вы же разведчица, а значит, лишены чувств.

- У меня дисциплинированный ум, - спокойно ответила Фрост. - В отличие от вас. Поэтому вы и пытаетесь утопить свои чувства в вине.

Сайленс ответил ей яростным взглядом.

- Возможно, это ускользнуло от вашего внимания, разведчица, но дело в том, что "Неустрашимый" летит сейчас на Голгофу, где мы должны будем доложить императрице, что задание мы провалили, что любовник ее, Первый Меч Империи, мертв и, более того, что начинается крупный мятеж, причем мятежникам удалось привлечь на свою сторону "измененных". Императрица нам за это спасибо не скажет. Она, видите ли, будет недовольна. Очень недовольна. Если нам с вами повезет, нас обоих просто убьют на месте. Но до сих пор нам что-то не особенно везло, а, разведчица?

- Так зачем же мы возвращаемся? - спросила Фрост.

Сайленс надолго замолчал. Он и рад был не отвечать на вопрос разведчицы, но понимал, что это невозможно. Он заглянул в стакан, но ответа там не обнаружил. Тогда капитан тяжело вздохнул и заставил себя встретить взгляд холодных голубых глаз.

- Потому что это мой долг. Пьян я или трезв, я знаю, что такое долг. Мы должны предупредить императрицу. Я поклялся своей честью верно служить Империи и защищать ее до последней капли крови. И эта клятва все еще что-то значит для меня, кто бы там ни сидел на Железном Троне. Несмотря на все совершенные ошибки, Империя стоит того, чтобы ее защищали. Потому что альтернатива гораздо хуже. Варварство, голод, страдания жителей сотен тысяч миров, жестокая диктатура - вот что нас ждет в случае распада Империи. Мятеж - это угроза самой цивилизации. А что, если проклятый суперкомпьютер с планеты Шаб воспользуется моментом и нападет, пока мы будем драться с мятежниками? Мне даже думать не хочется о том, к чему это может привести! А "чужие"? Вы же сами видели на Ансилии эту штуковину - то ли корабль, то ли живое существо. Лайонстон надо предупредить и постараться, чтобы она поняла всю серьезность положения. Она мне, конечно, не поверит и прикажет зондировать мой мозг. Но после этого ей придется поверить, как бы ей ни хотелось обратного. Короче, я возвращаюсь потому, что должен. Но вы не обязаны лететь со мной, разведчица.

В горле у него пересохло, и он сделал большой глоток из своего стакана.

Фрост покачала головой:

- Я тоже должна вернуться. Империя сделала меня разведчицей, и я не умею жить иначе. Да и не хочу. Мне нравится быть тем, что я есть. Это просто и логично. Но нигде, кроме Империи, разведчики не нужны. Поэтому я тоже возвращаюсь и надеюсь, что какой-нибудь счастливый случай поможет нам с вами спасти свои головы.

- А если нет? - спросил Сайленс. - Если я все же убегу... потом... Вы пойдете со мной, Фрост?

- Нет. Я не могу. Мне приходится быть тем, что из меня сделали.

После долгой паузы она продолжила:

- Я сама могу предупредить императрицу. Для этого хватит одного из нас. А погибать обоим просто бессмысленно.

- Я так не могу, Фрост. Как не смог бы оставить вас одну перед лицом надвигающейся бури.

- Я бы вас оставила в случае необходимости.

- Я знаю.

Сайленс улыбнулся и ничуть не расстроился, когда Фрост не улыбнулась ему в ответ. В конце концов, она была разведчицей. Но хотя такие, как она, считались всего-навсего бездушными и расчетливыми машинами-убийцами, Сайленс был уверен, что понимает ее. Понимает даже то, о чем она никогда не говорит. Не может, вероятно. И дело тут вовсе не в ментальной связи.

- Как там Стелмах? - спросил он наконец. Этот способ сменить тему был не хуже любого другого.

Фрост фыркнула:

- Все еще дуется на нас за то, что потерял своего драгоценного питомца. Очевидно, он лишь случайно научился контролировать гренделианина и не уверен, что сумеет повторить свой успех с другим объектом. Но можно не сомневаться, что он уже придумал свою версию событий, в которой он выглядит замечательно, а мы - хуже некуда.

- Кто бы спорил, - согласился Сайленс. - Я готов поклясться, что этот проклятый гренделианин был ему дороже, чем любое человеческое существо. Знаете, если бы меня при рождении окрестили Храбрецом и я не смог бы подняться выше должности офицера безопасности, я бы тоже таким стал. Что бы он там ни написал в своем отчете, по-настоящему он хочет только одного - нанести нам удар в спину.

- Естественно. Зачем же еще нужны офицеры безопасности?

- Суть тут в том, что свои собственные интересы для него гораздо важнее, чем необходимость предупредить Лайонстон об опасности. Еще одна причина, чтобы я вернулся. Проклятие!

- Мы всегда можем убить его, - сказала Фрост. - Трудно нанести кому-нибудь удар в спину, когда ты в гробу.

Сайленс задумался.

- Нет, это только еще больше осложнит ситуацию. Он не знает, как нанести нам смертельный удар. Потому что не подозревает о ментальной связи.

Они никогда никому не рассказывали об этом явлении. Судя по всему, оно не имело ничего общего с экстрасенсорным контактом, но этого, увы, не докажешь. И если бы начальство узнало об этой ментальной связи, их немедленно поставили бы на одну доску с экстрасенсами, которые в Империи считались гражданами в лучшем случае второго сорта. Бесправнее их были только клоны. И тогда - прощай карьера! Капитан и разведчица превратились бы в подопытных кроликов. Их бы долго изучали, а потом скорее всего подвергли бы вивисекции. Поэтому Фрост и Сайленс никому никогда не рассказывали о своих странных способностях.

- Что-нибудь знаете о дочери? - спросила Фрост.