силой уволокла сюда.
сюда, покажите себя господину доктору.
Доктор подошел к нему, похлопал по спине, пощупал бицепсы,
бесцеремонно взял за нижнюю губу, отогнул, поглядел на зубы.
нибелунги... Только это не по моей части. Кадрами я не
занимаюсь, ты же знаешь. Я теоретик, кабинетная крыса.
обвел рукой кабинет.
его?.. Йозефу...
такой подарочек придется нашему недоростку по нраву... Эй,
любезнейший, я вам говорю, ну что, желаете послужить новой
Германии?
гигант.
тонкие губы. - С самим господином Шмоилисом, изволите
"($%bl... Который обдирает немецких артистов до последнего
пфеннинга, а сам раскатывает на черном "паккарде" и курит
гаванские сигары за двадцать марок...
господином Шмоилисом? А вы что, тоже импресарио?
быть не может, - отрезал доктор. - И у вас их тоже не должно
быть!
баронессу. - Ладно еще, что не Леви... Он что, славянин?
лимонное деревце и горячо зашептала:
Корни моравские. В цирке с десяти лет. Сейчас ему двадцать
два. Холост. Малограмотен.
что-нибудь придумаем. Звучный арийский псевдоним... Ну,
Зигфрид - это само собой. Лев, на немецкий манер Л"ве...
Л"венброй? Нет, это пиво... Есть! Зигфрид Л"венхерц! Фон
Л"вен-херц! Как тебе?
скаковой жеребец! Ты бы его еще "Грезой Адольфа" окрестил!
аристократический язычок, не то после нашей победы найдется
немало охотников его подрезать. Пойми дорогая: ту пошлость,
что в крови у наших филистеров, можно победить лишь одним
оружием - еще большей пошлостью... Лучше скажи мне, кроме
как давить штангу, твое сокровище еще что-нибудь умеет?
головкой - и с тех пор он умеет читать мысли!
костлявому заду.
евреи-оккультисты, то ясновидящие славяне!
начала баронесса, гневно сверкнув глазами, но доктор уже не
слушал ее.
Зигфриде, который мялся у дверей кабинета. Брезгливо выпятив
губу, доктор осведомился:
заблуждение относительно ваших... способностей?
ли вам будет сосредоточиться и определить, о чем я думаю в
данный момент. Это касается вас.
напротив, прищурился, задержал дыхание... Его губы тронула
едва заметная улыбка, заметив которую, доктор нахмурился.
самому дьяволу!
поднявшись на цыпочки потрепал белокурого богатыря по плечу.
ноль-ноль явитесь по этому адресу, скажете, что по
рекомендации доктора Альфреда Розенберга. Вас будут ждать.
глянул на сына и требовательно, жестом римского прокуратора,
повел рукой, - показывай.
видимо, уже был в курсе, Зинаида Дмитриевна сподобилась.
убитым видом, протянул отцу, - папа.
Только вместо Жучки-дворняжки участвовал породистый
сибирский кот - с достоинством бодал Тимофея лобастой
головой в колено.
табель в его руке задрожал. - Ты что же стал позволять себе,
сын! Пятерки по поведению, физкультуре и немецкому! Четверка
по труду! Остальные... Возмутительно! А ведь через год тебе
поступать в институт! Чтобы все было хорошо в этой жизни,
нужно учиться, учиться и учиться!
действительно было очень хорошо - глянцeвая полировка
"Хельги", в недрах горки костяной фарфор, чешское стекло,
хрусталь, в углу цветная "Радуга" раскорякой на деревянных
ножках, на стене аляповатый, траченный котом ковер. А кухня,
оборудованная вытяжкой "Элион", лежачая ванна с
непромокаемой занавесью из полиэтилена, чистенький балкон в
майском обрамлении лютиков-цветочков... Видимое воплощение
преимуществ социализма в реалиях повседневной жизни. Жаль,
не велики хоромы, однако хоть и в тесноте, да не в обиде!
Слава Богу, Хрущев успел соединить только ванну с уборной, а
не пол с потолком.
Антон Корнеевич прокашлялся и с брезгливой миной вернул
табель сыну. - Летом никакой гитары, магнитофона и битлов.
Книги...
то фильма: "Папаша, вы даете нереальные планы, папаша!"
шмыгнул носом и отправился к себе. - Никаких битлов. Только
"Дип п"рпл", "Лед зеппелин" и "Юрай хип". И книги.
поносов. Дачную проблему у Метельских решали основательно и
без проволочек - заказывали машину в Лентрансе, грузили
-%' ,ka+." bk) скарб и направлялись в поселок Сиверский, что
примерно на полпути между Ленинградом и Лугой. Там, в
проулке, неподалеку от реки они снимали уже пятый год две
комнаты и веранду в просторном, видевшем и лучшие времена
древнем двухэтажном доме с балконами. Хозяин, добрый
старикан, жил одиноко навeрху с дряхлым, уже не понять какой
породы псом по кличке Рекс и держал его в строгости,
привязанным на лестничной клетке. По вечерам степенно пил,
все больше "тридцать третий", фальшиво и негромко пел
"Катюшу", а набравшись, забывался мертвым сном, так что не
слышал утром ни бряцанья цепи, ни царапанья когтей, ни
страстного повизгивания своего питомца. Скулил невыгулянный
Рекс, томился, тявкал на судьбу. Бежала по ступеням веселая
струя. И начинался новый день. С птичьим гомоном, жаренной
на керосинке яичницей и неизменными, командным голосом,
назиданиями Зинаиды Дмитриевны: на солнце не перегреваться,
на глубину не заплывать и с окрестной шпаной, тем паче
местными шалавами, не водиться. А если небо хмурилось -
Каменистый Артем
Перумов Ник
Ильин Андрей
Прозоров Александр
Доценко Виктор
Афанасьев Роман