друзей и знакомых "сексуально озабоченным", и вполне возможно, что ему
самому пришла в голову такая грубая мысль, когда он увидел чрезвычайно
привлекательную Блюм, небрежно прислонившуюся к серванту, и что он сам
охотно задал бы тот вопрос или охотно занялся бы с ней той столь грубо
названной деятельностью.
13
конфискованы, в первую очередь бумаги. Катарине Блюм разрешили одеться в
ванной в присутствии женщины - служащей полиции Плецер. Но дверь ванной
оставалась приоткрытой - под строжайшей охраной двух вооруженных
полицейских. Катарине позволили взять с собой сумочку и - ввиду возможного
ареста - принадлежности ночного туалета, косметичку и книги для чтения. Ее
библиотека состояла из четырех любовных романов, трех детективных романов,
а также биографий Наполеона и королевы Кристины Шведской. Все книги
принадлежали одному клубу любителей книги. Поскольку она без конца
спрашивала: "Но как так, как же так, что я такого сделала?", служащая
уголовной полиции Плецер в конце концов в вежливой форме сообщила ей, что
Людвиг Геттен - давно разыскиваемый бандит, почти изобличенный в
ограблении банка и подозреваемый в убийстве и других преступлениях.
14
наручники на нее все же не надели. Байцменне, правда, склонен был настоять
на наручниках, но после краткого диалога между служащей Плецер и его
ассистентом Медингом согласился обойтись без них. Поскольку в этот день
начинался карнавал, многочисленные обитатели дома не пошли на работу, но и
на ежегодные, подобные древнеримским торжествам, шествия, празднества и
т.п. они еще не отправились, и, когда Катарина Блюм, сопровождаемая
вооруженными полицейскими, с Байцменне и Медингом по бокам, выходила из
лифта, в вестибюле десятиэтажного дома с малогабаритными квартирами
толпилось десятка три жильцов в капотах, пижамах, купальных халатах, а в
нескольких шагах от лифта стоял фоторепортер Шеннер. Ее много раз
сфотографировали - спереди, сзади, сбоку, а напоследок, когда она, сгорая
от стыда, в смятении пыталась прикрыть лицо руками, занятыми сумочкой,
косметичкой, пластиковым пакетом с двумя книжками и письменными
принадлежностями, - с растрепанными волосами и весьма сердитым выражением
лица.
15
возможность немного привести себя в порядок, в присутствии Байцменне,
Мединга, госпожи Плецер, а также прокуроров д-ра Кортена и Гаха начался
допрос, внесенный в протокол: "Меня зовут Катарина Бреттло, урожд. Блюм. Я
родилась 2 марта 1947 года в Геммельсбройхе, округ Куир. Мой отец -
горнорабочий Петер Блюм. Он умер, когда мне было шесть лет, в возрасте
тридцати семи лет, вследствие легочного ранения, полученного на войне.
После войны отец снова работал в сланцевом карьере, и у него подозревали
пневмокониоз. Когда он умер, у матери были трудности с пенсией, потому что
отдел обеспечения и объединение горняков не могли прийти к соглашению. Мне
очень рано пришлось начать работать по домашнему хозяйству, потому что
отец часто болел и зарабатывал нерегулярно, а мать работала уборщицей в
разных местах. Учеба в школе давалась легко, хотя и в школьные годы мне
приходилось много заниматься домашним хозяйством, не только дома, но и у
соседей, и у других жителей нашей деревни, - я помогала печь, варить,
консервировать, забивать скот. Я много работала по дому и помогала при
уборке урожая. С помощью моей крестной, госпожи Эльзы Вольтерсхайм из
Куира, я после окончания школы в 1961 году получила место помощницы в
мясной лавке Герберса в Куире, где при случае работала и за прилавком. С
1962 по 1965 год я училась в школе домоводства в Куире - с помощью и при
финансовой поддержке моей крестной, госпожи Вольтерсхайм, работавшей там
мастером-воспитателем; школу я окончила на "отлично". С 1966 по 1967 год я
работала экономкой в детском саду продленного дня фирмы "Кешлер" в
соседнем местечке Офтерсбройх, затем получила место домашней работницы у
врача, д-ра Клутена, тоже в Офтерсбройхе, где оставалась только год,
потому что господин доктор становился все более назойливым, а госпожа
доктор не желала этого терпеть. Мне эта назойливость тоже не нравилась.
Она была мне противна. В 1968 году, когда я несколько недель была без
работы и помогала матери по хозяйству, а при случае - на собраниях и
вечеринках корпорации барабанщиков в Геммельсбройхе, мой старший брат Курт
Блюм познакомил меня с рабочим-текстильщиком Вильгельмом Бреттло, за
которого через несколько месяцев я вышла замуж. Мы жили в Геммельсбройхе,
где в выходные дни при большом наплыве отдыхающих я время от времени
помогала на кухне гостиницы Клоога, иногда и в качестве официантки. Уже
через полгода я стала испытывать неодолимую антипатию к своему мужу.
Подробнее я не хотела бы говорить об этом. Я оставила мужа и переехала в
город. При разводе я была признана виновной стороной как злонамеренно
бросившая мужа и снова взяла девичью фамилию. Сначала я жила у госпожи
Вольтерсхайм, пока через несколько недель не нашла место экономки и
домашней работницы в доме налогового инспектора д-ра Фенерна, где я и
жила. Господин д-р Фенерн дал мне возможность посещать вечерние курсы
повышения квалификации и сдать экзамены на дипломированную экономку. Он
был очень мил и очень великодушен, и я осталась у него и после сдачи
экзаменов. В конце 1969 года господина д-ра Фенерна арестовали в связи с
сокрытием имущества от обложения налогами, обнаруженным у крупных фирм, на
которые он работал. Прежде чем его увели, он дал мне конверт с
трехмесячным жалованьем и просил меня и впредь присматривать за домом, он
скоро вернется, сказал он. Я оставалась еще месяц, обслуживала его
сотрудников, которые работали в его конторе под надзором налоговых
инспекторов, держала в чистоте дом и в порядке сад, заботилась и о белье.
Я всегда приносила в следственную тюрьму свежее белье для господина д-ра
Фенерна, а также еду, в особенности арденнсхий паштет, который научилась
готовить у мясника Герберса в Куире. Позднее контору закрыли, дом
конфисковали, мне пришлось освободить комнату. По-видимому, господина д-ра
Фенерна обвинили также в присвоении имущества и подлогах, он попал, уже
по-настоящему, в тюрьму, но я продолжала его навещать. Я хотела вернуть
жалованье за два месяца, которое оставалась ему должна. Он строго-настрого
запретил это. Очень скоро я нашла место в доме д-ра Блорны, с которым
познакомилась через господина Фенерна.
мне предлагали там жилье, я отказалась: я хотела быть независимой и
работать по своей специальности, как человек свободной профессии. Супруги
Блорна были очень добры ко мне. Госпожа д-р Блорна помогла мне - она
работает в большом архитектурном бюро - купить собственную квартиру в
городе-спутнике на юге, рекламируемом в проспектах под девизом "Элегантная
обитель у реки". Господин д-р Блорна, как юрист, консультирующий
промышленные фирмы, госпожа д-р Блорна, как архитектор, были знакомы с
проектом. Вместе с господином д-ром Блорной мы высчитали стоимость,
проценты и размеры постепенного погашения долга за двухкомнатную квартиру
с кухней и ванной на восьмом этаже, и, так как 7 тысяч марок сбережений у
меня было, а на 30 тысяч марок кредита супруги Блорна дали поручительство,
я смогла уже в начале 1970 года въехать в свою квартиру. Мой минимальный
месячный взнос вначале составлял около 1100 марок, но, поскольку супруги
Блорна не вычитали у меня за питание, госпожа Блорна каждый день даже
совала мне какую-нибудь еду и питье, я могла жить очень экономно и
погашать свой кредит даже быстрее, чем мы сперва рассчитали. Четыре года я
веду у них хозяйство, мой рабочий день начинается в семь утра и
заканчивается в 16:30, когда я управляюсь с уборкой, покупками,
приготовлением ужина. Я забочусь также обо всем белье. Между 16:30 и 17:30
я занимаюсь собственными домашними делами и потом еще 1,5-2 часа обычно
работаю у пенсионеров Хиперцев. За работу в субботу и воскресенье я в
обоих домах получаю дополнительную плату. В свободное время я при случае
работаю у ресторатора Клофта или помогаю на приемах, вечерах, свадьбах,
званых обедах, балах, чаще всего как нанятая на свободных началах экономка
с оплатой за всю работу в целом, на свой риск, иной раз по поручению фирмы
"Клофт". Я занимаюсь калькуляцией, организацией, при случае работаю
кухаркой или официанткой. Мои доходы брутто в среднем составляют 1800-2300
марок в месяц. В финансовом управлении я считаюсь человеком свободной
профессии. Налоги и страховки я выплачиваю сама. Все бумаги - налоговые
декларации и т.п. - мне составляют бесплатно в конторе Блорны. С весны
1972 года я владею "фольксвагеном" выпуска 1968 года, который мне продал
по сходной цене работавший в фирме "Клофт" повар Вернер Клормер. Мне стало
трудно добираться общественным транспортом до различных, к тому же
меняющихся мест работы. С машиной я получила возможность работать на
приемах и празднествах, проводившихся в отдаленных отелях".
16
Акунин Борис
Володихин Дмитрий
Шилова Юлия
Ильин Андрей
Майер Стефани
Шилова Юлия