обитателя-аборигена. Но, сидя на Васильевском острове,
Миклухо-Маклаем не станешь. Слушая его, я чувствовал, что он
готов хоть на плоту, как Тур Хейердал, добираться до своей
Австралии. Сколько возможных Миклухо-Маклаев, энтузиастов,
мужественных, самоотверженных, несостоявшихся путешественников
вынуждено проводить свою жизнь в таких комнатах, заставленных
книжными шкафами.
утешения. - Первобытная нация. Что они могут дать нашему веку?
этнографа от древнего людского невежества.
человеческая раса. Одна из четырех рас. Они самое первобытное
общество из оставшихся па земле. Поймите, как это важно для
науки. - И он безнадежно махнул рукой.
расстройство.
садились в автобус. Легкий снег медленно кружился, не падая, а
поднимаясь вверх. Навстречу мне шел Лева Игнатов.
Недоверие - не то слово. Он воспринял новость как глуповатую
шутку.
купание? Не существует. - Он поднял воротник. - Австралия?
Понятия не имею. Это что-то вроде Атлантиды. Ты видел
когда-нибудь человека, который был в Австралии? То-то. Старик,
очнись, мы ж с тобой не школьники. Австралия! Антиподы! Люди,
которые ходят вверх ногами! Мистика. Неужели ты до сих пор
веришь? Тебе надо проветриться; махнем лучше в Кавголово на
лыжах?
уверенность, что моя Австралия растаяла, показалась выдумкой, и
такой она оставалась долго, пока мы не ступили на раскаленные
плиты сиднейского аэродрома.
МЫ
будем нарушать обычая. "Мы" - признак скромности. "Мы" - не
такая ответственность. "Мы" - более типично, когда "мы" ездим,
"мы" ходим, "мы" - так оно спокойнее. Конечно, тут есть свои
сложности. "Мы увидели", "мы сказали" - еще куда ни шло, а вот
попробуйте - "мы чихнули", "мы подумали", "мы хлопнули дверью".
делегация - Оксана Кругерская, консультант Союза писателей,
специалист по английской и австралийской литературе, и я.
по-русски, а потом Оксана то же самое изображала по-английски.
Под конец путешествия это уже бывало не потом - я еле поспевал
за ней, я ей только мешал.
цветные диапозитивы иранских мечетей. Стоянка длилась час, и
весь час мы стояли перед витриной и разглядывали иранские
миниатюры на слоновой кости, эмали.
названиями: Калькутта, Карачи, Сингапур - по узорчатым
дамасским клинкам, кашемировым шалям, по пухлым фигуркам будд,
серебряным браслетам, сафьяновым алым туфелькам, с золотым
тиснением.
карты, проверяя очертания материков, земля кружилась далеко
внизу, словно подвешенная в авоське меридианов и параллелей.
Горизонт опустился, открылась вся земля, со всеми ее секретами
и выпуклостями, она была и вправду круглой, и горы выглядели
измятыми, и послушно извивались реки. Как на школьной
физической карте, планета состояла только из моря и суши, лесов
и пустынь - первородная планета, еще без границ, без вокзалов.
- все сразу стало мокрым. Мы еле добрались до аэровокзала. Под
его стеклянным колпаком, надрываясь, нагоняли
кондиционированный воздух эркондишен.
переманивали к себе пассажиров, угощая, развлекая, обещая.
Круглые сутки здесь торговали фотоаппаратами, транзисторами,
магнитофонами. Для авиапассажиров японские, английские,
американские, голландские изделия продавались без пошлины.
телевизоры и совсем крохотные магнитофоны. Женщины обступали
парфюмерию, а дети и мы сидели на корточках перед
электроигрушками.
сигнальные огни, самолет останавливался, разворачивался,
умолкал, вдруг опять двигался, действия его были неожиданны.
Навстречу ему ползли танки. Башни их поворачивались, пушки
стреляли. Тут же ходили слоны, прыгали обезьяны. Роскошные
лимузины и старинные паровозы, старинные автомобили и мощные
локомотивы, вертолеты, ракеты - в такие игрушки взрослые хотели
играть больше, чем дети.
реклам. Через несколько минут он съежился и сам стал игрушечным
и затерялся среди островов и тускло поблескивающего выпуклого
океана.
фотографии. Краски проступали несмело, серо-зеленые, затем
появились коричневые пустыни Пакистана, соленые озера -
высохшие, грязновато-молочные, без блеска. И какие-то красные.
Ярко-красные озера. Таких я никогда не видел. Опять пустыни.
Бескрайние пространства. А в пыльном Карачи теснились тысячи
бездомных, лишенных работы, они превращались в нищих,
попрошаек, жизни уходили впустую... На высоте девяти тысяч
метров мыслишь иначе. Не видно государств, границ, и земля
становится единой.
событии удостоверение, подписанное командиром корабля, -
пеструю грамоту, разрисованную всякими тропическими животными.
Вместо купания напоили джусом. Итак, мы на другой половине
земного шара. Мы вверх ногами. Мы антиподы.
летят в Австралию. Среди них есть коренные антиподы. Я прошелся
по самолету, пробуя, каково быть антиподом. Вроде ничего, вроде
нормально, как будто я всю жизнь ходил вверх ногами. Тут я
вспомнил, что, в сущности, человеческий глаз видит все предметы
перевернутыми, а уже наш мозг восстанавливает их нормальное
положение. Дело в привычке. И с нами, наверное, происходило
что-то похожее.
эскадры больших и малых островов. Где-то там плыли корабли
Магеллана, Кука, Лаперуза, Крузенштерна, Лазарева, Коцебу.
Гравюра в затрепанной книге детства: гибель капитана Кука.
Туземцы с копьями убивают на берегу храброго капитана. На
каком-то из этих островов погиб Магеллан, погиб Лаперуз. И все
же, несмотря на все тяготы и неприятности, это отличная
профессия - первооткрыватель. Они вкладывают свой талант и
жизнь в наиболее устойчивое дело. Открыл ты Тихий океан или
открыл Новую Зеландию - и никто этого отнять уже не сможет.
Бессмертие обеспечено. Слава полностью расцветает примерно лет
через сто, но зато далее не меняется. Она не зависит ни от
какой конъюнктуры, от новых открытий. Стоят тебе памятники - их
не сносят, упоминают тебя в путеводителях - не вычеркивают, не
пересматривают. Поколения гидов восхищенно твердят о тебе одно
и то же, что бы ни творилось в мире.
бронзовая фигурка Крузенштерна на берегу Невы, в старинном
мундире с эполетами, с годами становится романтичней. Рядом с
огромными лайнерами, атомным ледоколом, дерриками
судостроителей он не кажется ни старомодным, ни наивным. Они
все обладают этим удивительным свойством: памятник Джемсу Куку
в Сиднее и памятник Колумбу на Кубе, памятник Нансену,
памятники тем, кто искал неведомые земли, кому удалось дойти,
увидеть то, что еще никто не знал.
куда вложить отпущенную вам смелость, силу, положенную вам
славу, - вкладывайте их в первооткрывательство. Надежно!
Каргалов Вадим
Флинт Эрик
Березин Федор
Лондон Джек
Жюль Верн
Володихин Дмитрий