Шопов поморщился.
- Нет, товарищ капитан, это вы зря подумали... Мать моя вышла второй раз
замуж всего пять-шесть лет назад. И притом за человека из другого села...
- Ну все-таки, - пробормотал капитан. - На вашем месте я бы этого дела так
не оставил...
Шопов не ответил. И капитан заметил в его взгляде смертельную усталость,
резко контрастирующую с его молодцеватой, подтянутой фигурой. У Димова
вертелся на языке еще один важный вопрос, но он знал, что задавать этот
вопрос не следует, по крайней мере, здесь. Разговор угас сам по себе, и
незачем его продолжать. К тому же майор Пенелов, сидевший напротив,
многозначительно подмигнул. Да, разумеется, он совсем забыл о прощальном
тосте. Курсанты переглянулись, наполнили бокалы. Майор Пенелов постучал
ножом по тарелке.
- Слово предоставляется лейтенанту Радеву!
Лейтенант живо вскочил со своего места, словно только и ждал приглашения. В
сущности, так оно и было.
Радев говорил долго, умно и запнулся только два раза, что само по себе
можно считать большим достижением. Полковник слушал внимательно и
сосредоточенно, словно на инструктаже в министерстве. Димову казалось, что
того и гляди полковник вытащит знакомую записную книжку, чтобы записать
наиболее ценные мысли. Наконец Радев закончил и высоко поднял бокал со
знаменитым "Монастырским шушуканьем" (так назывался этот сорт вина).
Раздались аплодисменты, зазвенели бокалы. Полковник поднялся.
- Благодарю вас, ребята! - сказал он просто. - Я один, а вас много. И
все-таки вы меня забудете, а не я вас. Ваша работа поглотит вас, а моя
работа - это вы и те, которые примут вслед за вами. Я рад, что у нас все
было нормально и вроде бы мы не можем жаловаться друг на друга. Может быть,
исключение составляет только капитан Димов...
- Не составляет, - отозвался капитан, слегка покраснев.
- Вот что я тебе скажу, - тихим голосом продолжал полковник. - Ты напрасно
беспокоишься... Жизнь долгая, и тебе надоест кровь. Я думаю, что сейчас
тебя должно тревожить другое. Ты уезжаешь в совершенно незнакомое место, в
городок, где люди знают друг о друге всю подноготную. Тебе надо жениться,
мой мальчик, иначе ты будешь здорово скучать.
Он сел. Снова раздались аплодисменты. Настроение за столом значительно
поднялось.
- Я прав? - обратился полковник к Димову.
- Ну, прав, конечно, прав, - шутливо ответил капитан. - Но я, кажется, не
очень нравлюсь женщинам.
И хотя дело обстояло не совсем так, полковник ему поверил.
- Понравишься! - сказал он убежденно. - Там тебя ждет, по крайней мере,
десяток невест.
Как и полагается, спели "Гей, Балкан, родной ты наш...", и на этом
обязательная часть программы закончилась. Можно было расходиться. Первым
встал полковник, за ним остальные. Ночь была ясная и теплая, полная луна
висела над серебристыми вершинами деревьев. Капитан Димов нашел в толпе
знакомую спину и уже не выпускал ее из виду. Последние рукопожатия,
пожелания, потом машина увезла полковника.
Димов быстро зашагал по улице.
- Нам ведь по пути, Шопов? - спросил он. - Ты домой?
- Домой, - ответил лейтенант, мельком взглянув на него.
- Думаю, что на прощанье мы могли бы выпить по рюмке коньяку.
- Я не умею пить, товарищ капитан, - сухо ответил Шопов. - К тому же утром
мне предстоит вести машину.
Это не предвещало откровенного разговора. Некоторое время оба шли молча, их
шаги глухо отдавались в тишине. Димов решил нанести удар неожиданно.
- Извини, Шопов, но мне кажется, ты знаешь, кто убил твоего отца.
- Разумеется, не знаю, - все так же сухо ответил старший лейтенант.
- Тогда я знаю... Его убил твой дядя, брат твоей матери, - спокойно, даже
небрежно, бросил капитан.
Он ожидал всего, но не того, что произошло. Шопов резко остановился и с
ужасом посмотрел на него.
- Откуда ты знаешь? - воскликнул он.
- Действительно, откуда я могу знать? - все так же спокойно ответил
капитан. - Я эту историю слышу впервые в своей жизни. Но подобный вывод
напрашивается сам собой.
Шопов смотрел на него широко открытыми глазами. Потом, взяв себя в руки,
двинулся дальше.
- Ничего подобного мне никто не говорил.
- Может, из излишней деликатности, - произнес Димов с затаенной иронией. -
Но ты-то это очень хорошо знаешь.
- Нет, и сейчас не знаю! - как-то резко и нервно ответил Шопов. - Но,
признаюсь, я думал об этом.
- Полагаю, твой дядя в то время был в селе большим человеком? - Шопов
вздрогнул.
- Да, он был председателем сельсовета... Впрочем, не знаю, как их в то
время называли.
- Так я и думал, - кивнул капитан. - Это объясняет многое...
- Что именно?
- Ты знаешь это лучше меня, Шопов... Потому что думал об этом тысячу раз. И
у тебя есть не одно и не два доказательства. Ну, давай начнем сначала. Твоя
мать не могла не узнать голос. Это исключается. Даже если бы она была не
уверена, она все равно должна была бы назвать какое-нибудь имя. Это только
нормально и естественно. Тогда почему она его не выдала? Я отбросил другое,
вполне вероятное предположение, что это был голос человека, которого она
предпочла твоему отцу... Верю, что ты меня не обманул.
- Действительно, я тебя не обманул, - тихо сказал старший лейтенант.
- Тогда что же остается?.. То, что это был очень близкий, родственник...
Скажем, ее отец, ее брат... Крестьянка так просто не засадит своего брата в
тюрьму, даже если она уверена, что это был его голос.
- А почему не ее отец? - внезапно спросил Шопов.
- Не знаю почему, - искренне ответил капитан. - Разумеется, мог бы быть и
он, но естественнее, мне кажется, другое. Во время коллективизации на
дежурства, охрану общественных мест обычно посылали более молодых и сильных
мужчин. Да и не под силу пожилому человеку перетащить труп и запрятать его
так, что до сих пор не нашли никаких следов. Словом, я выдвинул наиболее
вероятную гипотезу, и ты, сам того не желая, подтвердил ее.
- Не твою гипотезу, Димов, а мои собственные подозрения! - нервно сказал
старший лейтенант.
- Не будем спорить, - согласился Димов. - Но по-прежнему остаемся открытым
вопрос: почему он это сделал? Я не допускаю, что из-за имущества или,
скажем, семейной вражды. В те времена имущество ничего не значило, а
отношения, как я понимаю, были нормальными, раз твой отец доверял своему
шурину и пошел с ним куда-то. Остается третья возможность - твой дядя
злоупотребил властью. Может, присвоил государственные средства или получил
большую взятку. Твой отец знал: об этом, но молчал. Несомненно, он был
честный человек, но, может быть, тогда ему некому было об этом сказать. Или
же у него не было достаточных доказательств. Я не верю, что твой дядя сам
Шилова Юлия
Махров Алексей
Корнев Павел
Корнев Павел
Трубников Александр