Фортье.
ярмом - принять унизительные условия. В Кавдинском ущелье римская армия,
разбитая в 321 г, до н.э, самнитами, прошла под ярмом.>. Он постарался
сжаться в комочек и принять самый униженный вид. Это не помешало аббату
Фортье наградить его последним ударом того орудия, которому учитель был
обязан своими лучшими учениками и которое, хотя Анж Питу подвергался его
действию чаще и продолжительнее, чем любой другой школяр, принесло в его
случае столь незначительные плоды.
голове в сторону Пле - квартала, где живет его тетка, скажем несколько слов
о его наружности и происхождении.
Глава 2
В КОТОРОЙ ДОКАЗЫВАЕТСЯ, ЧТО ТЕТКА НЕ ВСЕГДА МОЖЕТ ЗАМЕНИТЬ МАТЬ
сам сказал в разговоре с аббатом Фортье, семнадцать с половиной лет. Был он
юноша высокий, худощавый, светловолосый, краснощекий и голубоглазый. На
устах его цвели свежесть и невинность юности, рот был большой, что
называется, до ушей, за толстыми губами прятались два ряда великолепных
зубов, призванных поражать всех тех, с кем будет разделять трапезу их
хозяин.
кривоватые ноги, колени величиною с голову ребенка, туго обтянутые узкими
черными штанами, огромные ступни в стоптанных башмаках телячьей кожи,
порыжевших от времени; чтобы довершить точное и беспристрастное описание
особых примет бывшего воспитанника аббата Фортье, добавим, что он был одет в
длинную блузу из коричневой саржи.
которой был единственным сыном. Отец Ханжа умер, когда ребенок был совсем
мал, и любящая мать до последних дней своей жизни позволяла сыну делать, что
ему вздумается, благодаря чему физическое развитие мальчика было выше всяких
похвал, нравственное же развитие оставляло желать лучшего. Родившийся в
очаровательной деревушке под названием Арамон, расположенной в одной миле от
города и окруженной лесами, Анж Питу начал познание мира с исследования этих
лесов и впервые напряг свой ум, отыскивая средства борьбы с обитавшими там
животными. Поскольку деятельность эта увлекла Ханжа Питу безраздельно, к
десяти годам он стал незаурядным браконьером и первоклассным птицеловом, не
затратив почти никакого труда и, главное, не получив никаких уроков; им
двигал исключительно тот инстинкт, который вселяет природа в человека,
рожденного среди лесов, инстинкт, родственный тому, каким наделены животные.
Ни один заяц, ни один кролик не мог проскользнуть мимо него незамеченным. В
радиусе трех миль он знал наперечет все лужицы, откуда пьют птицы, а на
всяком дереве, подходящем для их подмани, обнаруживались следы его ножа.
Постоянные упражнения позволили Питу добиться во всех этих занятиях
чрезвычайных успехов.
высокие и толстые деревья и разорял гнезда, свитые на любой высоте, с
ловкостью и уверенностью, которые восхищали всех деревенских мальчишек и
удостоились бы, живи он ближе к экватору, уважения обезьян. Охота на птиц, в
которой блистал Питу и к которой неравнодушны также и многие взрослые,
заключается в следующем: охотник подманивает птицу к дереву, ветки которого
намазаны клеем, подражая крику сойки или совы, которые так глубоко
ненавистны всему пернатому сословию, что всякий зяблик, всякая синица,
всякий чиж, заслышав их голос, срываются с места, дабы потрепать врага, а
нередко и самому получить хорошенькую трепку; товарищи Питу, прежде чем
устроить засаду, ловили живую сойку или сову, либо запасались специальной
травой, трубчатые стебли которой позволяли им более или менее удачно
подражать крику одной из этих птиц; что же касается Питу, то он пренебрегал
всеми этими средствами, презирал все эти ухищрения, он полагался только на
себя самого, устраивал ловушку своими силами и сам издавал пронзительные
отвратительные звуки, вводившие в заблуждение не только птиц другой породы,
но и самих соек и сов, - настолько похоже воспроизводил Питу их пение, а
точнее, крик. Охота же на птиц, слетающихся к лужице попить воды, была для
Питу сущим пустяком, и если он не гнушался ею, то лишь оттого, что, требуя
очень мало мастерства, она приносила очень много добычи. Поэтому, несмотря
на презрение, питаемое Анжел к этому слишком легкому виду охоты, никто не
умел лучше него накрыть папоротником лужицу, чересчур большую, чтобы ее
можно было, как говорят знатоки, употребить в дело целиком; никто не умел
лучше Питу наклонить под нужным углом смазанные клеем ветки, чтобы самые
хитрые птицы не смогли проскользнуть ни над, ни под ними; наконец, никто не
мог так уверенно и точно отмерить смолу, масло и клей для приготовления
раствора не слишком жидкого и не слишком густого.
человека зависит от поприща, которое он избирает, и зрителей, в присутствии
которых он на этом поприще подвизается, Питу пользовался среди жителей
родной деревни, среди крестьян, то есть людей, заимствующих добрую половину
своих способностей у природы и питающих, как все крестьяне, инстинктивную
ненависть к цивилизации, уважением, не позволявшим его бедной матери
заподозрить, что сын ее следует ложным путем и дает сам себе бесплатное
образование, решительно несходное с тем, какое он мог бы получить за деньги,
а эта возможность у него имелась.
смерти, когда она поняла, что дитя ее остается в мире одиноким и
беззащитным, ее охватили сомнения и она принялась искать будущему сироте
покровителя. Тут она вспомнила, как однажды ночью, десять лет назад, некий
юноша постучал в ее дверь и принес ей новорожденного ребенка, на воспитание
которого оставил ей круглую сумму денег, добавив, что другая, еще более
значительная сумма, предназначенная малышу, хранится у нотариуса в
Виллер-Котре. Поначалу г-жа Питу не знала об атом таинственном юноше ничего,
кроме того, что зовут его Жильбер; но три года назад он явился к ней вновь:
к этому времени он превратился в мужчину лет двадцати семи, довольно
сурового, не терпящего возражений, держащегося не без высокомерия. Впрочем,
эта чопорность сразу пропала, стоило ему увидеть сына и, поскольку он
убедился, что мальчик красив, силен, весел и воспитан так, как и хотелось
отцу, в тесном единении с природой, он пожал руку доброй женщине и сказал:
попасть в Эрменонвиля, совершил с сыном паломничество на могилу Руссо и
возвратился в Виллер-Котре. Там, соблазнившись, без сомнения, свежим
воздухом и добрыми отзывами нотариуса о пансионе аббата Фортье, он оставил
маленького Жильбера у этого достойного человека, чей философический нрав
оценил по заслугам с первого взгляда: мы говорим "философический", ибо в эту
эпоху философия забрала над людьми такую власть, что влияния ее не избежали
даже священники. Затем, оставив аббату Фортье свой адрес, доктор Жильбер
уехал в Париж.
"Если вам придется туго, обращайтесь ко мне". Ее осенило: конечно же,
Провидение позаботилось о том, чтобы малыш Питу обрел больше, чем утратил.
Поскольку она не знала грамоте, письмо по ее просьбе написал кюре; в тот же
день оно было доставлено к аббату Фортье, который поспешил надписать на
конверте адрес и отнести его на почту. Через день матушка Питу умерла.
оттого, что сознавал ужас вечного прощания, а оттого, что мать лежала перед
ним холодная, бледная, чужая; кроме того, бедный ребенок чутьем угадывал,
что ангел-хранитель покинул его дом, что дом этот без хозяйки опустеет,
обезлюдеет; он не только не понимал, как сложится его будущая жизнь, но и не
знал, куда ему податься сегодня: поэтому после того, как мать его свезли на
кладбище, после того, как над могилой вырос свежий рыхлый холмик, он уселся
рядом и на все приглашения вернуться домой отрицательно мотал головой и
отвечал, что никогда не расставался с мамой Мадленой и хочет быть там, где
лежит она.
благородный доктор - мы, кажется, забыли упомянуть, что будущий покровитель
Питу был медиком, - который, поняв, какие обязанности накладывает на него
данное им обещание, прибыл в Арамон спустя самое большее двое суток после
отправки письма.
вдобавок визит таинственного гостя переменил весь уклад жизни в семье Питу.
Вместе с ребенком он принес в дом благополучие: мать Анжа преклонялась перед
Жильбером, так что когда он, уже повзрослевший, в звании врача, появился в
Арамоне вторично, Питу, видя, как благодарна приезжему мать, рассудил, что и
он должен последовать ее примеру; не слишком хорошо понимая, зачем он это
делает, бедный мальчуган стал бормотать те же уверения в вечной
признательности и глубоком почтении, в каких только что рассыпалась его
мать.
когда тот направился к нему по дорожке, идущей между поросших травой могил и
сломанных крестов, мальчик узнал его, поднялся и пошел к нему навстречу; он
понял, что этому человеку, прибывшему сюда по зову покойной, он не может
сказать "нет"; он только отвернулся, когда Жильбер взял его, плачущего, за
руку и увел прочь из могильного придела. У ворот стоял элегантный кабриолет,
доктор усадил в него бедного мальчугана и повез в город, где остановился
вместе со своим юным подопечным на самом лучшем постоялом дворе, каковым в
описываемую пору считался "Дофин"; дом Питу он на время оставил без
присмотра, положившись на порядочность соседей и сострадание, внушаемое
несчастьем. Добравшись до постоялого двора, он немедля послал за портным, и
Прозоров Александр
Конан-Дойль Артур
Орловский Гай Юлий
Андреев Николай
Сертаков Виталий
Андреев Николай