- Вот здесь,- сказал он, указывая карандашом точку в пересечении меридиана
и параллели.
- На каком расстоянии от этого острова... на востоке?
- В двадцати двух милях.
- А от этой земли?
- Приблизительно в двадцати шести.
- Никто на шхуне не знает, где мы сейчас плывем?
- Никто, ваша светлость, кроме вас и меня.
- И даже какое море мы пересекаем?..
- За время нашего плавания судно столько раз меняло курс, что даже самый
опытный моряк не смог бы сказать, где мы находимся.
- Так почему же злая судьба мешает мне найти остров, ускользнувший от
мореплавателей? Если не остров, то хотя бы маленький островок или
заброшенную скалу, о существовании которой знал бы только я один! Там и
зарыл бы я свои сокровища... И мне было бы достаточно нескольких дней,
чтобы взять их оттуда, когда придет время, если оно только наступит!..
Сказав это, незнакомец снова погрузился в задумчивость. Склонившись над
абордажной сеткой[10], он долго смотрел в воду, такую прозрачную, что
взгляд проникал на глубину более восьмидесяти футов. Затем, порывисто
обернувшись, он воскликнул:
- Вот... вот эта бездна!... В нее я и брошу мои богатства!..
- Ваша светлость! Она никогда их вам не вернет!
- Уж лучше потерять сокровища, чем отдать их врагам или негодяям!
- Как будет угодно вашей светлости.
- Если сегодня до наступления темноты мы не встретим в этих водах
неизвестный остров, все три бочонка будут выброшены в море.
- Слушаюсь! - ответил капитан и приказал держать против ветра.
Незнакомец вернулся на мостик и, облокотившись на планшир, снова вернулся к
обычному для него состоянию задумчивости.
Солнце быстро садилось. В этот день, 9 сентября, за две недели до
равноденствия[11], солнечный диск скрылся на той точке горизонта, которая
привлекла внимание капитана. Не находился ли в том направлении какой-нибудь
высокий мыс, соединенный с прибрежной полосой континента или с островом?
Маловероятное предположение, так как в этих водах, часто посещаемых
торговыми кораблями и, следовательно, хорошо знакомых мореплавателям, карта
не указывала никакой земли на пятнадцать - двадцать миль в окружности.
А вдруг найдется все же какой-нибудь одинокий утес или подводный камень,
вздымающийся на несколько туазов[12] над поверхностью волн, чтобы послужить
тем самым хранилищем сокровищ, которое так долго и тщетно отыскивал этот
удивительный человек? Но ничего похожего не значилось на морских картах,
дающих очень точное представление об этой части моря. Даже самый маленький
островок, окруженный полосой бурунов - этими искрящимися снопами водяной
пыли,-не ускользнул бы от пытливых взоров исследователей. Они не преминули
бы нанести на карты его точное географическое положение. Вот и сейчас,
сверяясь со своей картой, капитан готов был с полной уверенностью
утверждать, что на всем обширном пространстве, которое охватывал его глаз,
не было даже и подводного камня.
"Мираж!" - подумал он, вторично направив трубу на подозрительный участок.
Действительно, в объективе не отразилось сколько-нибудь ясных очертаний.
Именно в этот момент (было шесть часов с минутами) горизонт словно начал
поглощать солнечный диск, который, если верить тому, что некогда говорили
иберийцы[13], погружается в море со стоном.
При заходе, как и при восходе солнца, преломление лучей еще оставляет его
видимым в то время, когда оно уже исчезло за горизонтом. Его косые
блестящие лучи, отброшенные на поверхность волн, вытягивались длинными
полосами с запада на восток. Последняя рябь, похожая на огненные точки,
дрожала под дуновением слабеющего ветра.
И это мерцание тотчас же угасло, когда верхний край диска, коснувшись линии
воды, отбросил зеленый луч[14].
Корпус шхуны тотчас же потемнел, а высокие паруса окрасились в пурпурный
цвет.
И, когда завеса мрака опустилась над морем, с фок-мачты[15] вдруг раздался
голос:
- Оэ-э!
- Что там такое? - спросил капитан.
- Впереди справа по борту земля!
Да, земля, и в том самом направлении, где несколько минут назад капитану
почудились какие-то смутные очертания! Значит, он не ошибся!
Услышав крик с наблюдательного поста, вахтенные бросились к борту и стали
смотреть на запад. Капитан с подзорной трубой на перевязи, перекинутой
через плечо, схватился за ванты[16] грот-мачты[17], ловко вскарабкался по
ним, сел верхом на рею и, приставив окуляр к глазам, стал осматривать
горизонт в указанном направлении.
Марсовой[18] не ошибся. На расстоянии примерно в шесть-семь миль над водой
возвышался островок; темные линии его обрисовывались на алеющем горизонте.
Этот островок можно было принять скорее за обыкновенный риф средней высоты
с верхушкой, окутанной серными парами. Будь это полвека спустя, ни один
моряк не усомнился бы, что видит перед собой просто клубы дыма, выходящие
из труб океанского парохода. Но в 1831 году трудно еще было предвидеть,"
что появятся когда-нибудь гигантские машины, способные бороздить океанские
поды по всех направлениях, не считаясь с погодой.
Впрочем, капитан успел только взглянуть - размышлять ему было некогда.
Замеченный марсовым островок почти тотчас же скрылся в вечернем тумане. Но
это не имело значения: главное, его увидели, и увидели вполне отчетливо. В
этом отношении не оставалось никаких сомнений.
Капитан спустился на палубу. Незнакомец, выведенный этим происшествием из
дремоты, тотчас же подозвал капитана и обратился к нему со своим обычным
вопросом:
- Так, значит...
- Да, ваша светлость.
- Показалась земля?
- По крайней мере - островок.
- На каком расстоянии?
- Приблизительно в шести милях к западу.
- И карта ничего не показывает на этом участке?
- Ничего.
- Ты уверен в этом?
- Уверен.
- Значит, это неизвестный остров?
- По-видимому, так.
- Неужели это возможно?
- Да, ваша светлость, если островок недавнего происхождения.
Березин Федор
Корнев Павел
Прозоров Александр
Круз Андрей
Орлов Алекс
Майер Стефани