поглядеть на таинственного сибирского мужика. Он проживал в избе у
старухи-бобылки и показывался только на озере, куда выезжал на плотике удить
рыбу. Целые дни проводил он за этим "апостольским ремеслом" и ни с кем не
хотел водить знакомства. Даже в скит к Анфусе ходил редко, и то на службу.
Крепкий был мужик, одним словом. Выискался было один шустрый подручный от
Рябининых, который с удочкой подчалил на лодке к плотику Спиридона, чтобы
завести знакомство, но и из этого ничего не вышло, - хитрый сибирский мужик
даже не взглянул на него и сейчас же поплыл к своему берегу.
сторонится всех, как чумной бык?
Мелкозеровым, у которого служил с малых лет. Мелкозеров был из сальников,
вместе еще с Густомесовым вел дела в степи, а потом попал в случай:
продавались железные заводы у промотавшихся наследников, и Мелкозеров купил
их. Все дивились необычайной смелости Мелкозерова: дело было миллионное,
непривычное, а он не побоялся. Много было волокиты и хлопот, чтобы просто
купить эти заводы, потому что приобретать населенные имения могли только
дворяне, а не купцы. Сильно тряхнул тугой мошной Мелкозеров и добился
своего, а потом уже развернулся во всю ширь. Дело было громадное, прибыльное
и сулило впереди миллионы. "Ндравный" человек Мелкозеров превратился быстро
в самодура и на своих заводах являлся страшной грозой. Все трепетало перед
ним, тем более, что от него зависели жестокие заводские наказания. Крут был
сердцем Мелкозеров, и все боялись его, как огня. Не боялся только один Егор
Иваныч, состоявший при нем зараз в нескольких должностях: он и с
подрядчиками ведался, он и горных чиновников умасливал, он и всякие тайные
поручения исполнял - везде поспевал Егор Иваныч, как недремлющее око. И
вдруг Егор Иваныч отшатится от Мелкозерова прочь, - никто даже представить
себе не мог, как это произойдет. Между тем все шло по-старому, и Егор Иваныч
не подавал никакого виду: все тот же Егор Иваныч, точно ничего не случилось.
Мелкозеров, конечно, уже знал о сибирском золоте и тоже не подавал виду, что
знает что-нибудь. Крепкие люди сошлись.
случилось в июле, в самую страду. У Мелкозерова было два железных завода, и
управляющим состоял его племянник Капитон Титыч, такой же "ндравный" и
упрямый человек, как и сам старик Мелкозеров. Летнее время на заводах тихое,
потому что рабочие распускались на страду. Сам Мелкозеров проживал в
Сосногорске и потребовал к себе племянника для каких-то объяснений. Но
вместо племянника получилась коротенькая записка: "Рыбу ловлю. Некогда. Да и
говорить нам с тобой, дядя, не о чем сейчас. Капитон Мелкозеров". Вскипел
старик и послал строгий наказ ослушнику явиться немедленно. В ответ
получилась записка еще короче: "Не хочу. Капитон Мелкозеров". Это уже
окончательно взорвало старика, и он послал на заводы нарочитых людей, чтобы
привезли Капитона живого или мертвого.
был явный признак опалы. Егор Иваныч не шевельнул бровью: не его воз, не его
и песенка.
своей конторе, устроенной при громадном мелкозеровском доме. Контора
выходила окнами на улицу, и Егор Иваныч видел, как к воротам подъехала
простая деревенская телега, на которой сидели четыре здоровенных мужика.
въехала во двор и остановилась у крыльца. Доложили о приехавшем госте самому
хозяину. Выбежал на крыльцо оторопелый подручный и проговорил:
придут.
потому что был связан по рукам и ногам.
даже зашипел от ярости, услышав такой ответ.
Иваныч.
лежать в телеге и не хотел вставать.
Трудненько было тащить здоровенного мужика, но ничего, внесли. В конторе
Капитон не пожелал встать на ноги, а растянулся на полу как пласт.
остроге сгною... запорю!.. И отвечать не буду!
дался.
затрясся и со сжатыми кулаками бросился к Капитону. Трудно сказать, что
произошло бы тут, если бы Егор Иваныч не загородил дороги. Гнев старика
целиком обрушился на непрошеного заступника.
позабывая о лежавшем на полу Капитоне. - Ты продал меня... Старая-то
хлеб-соль забывается! Иуда...
Иваныча.
и обходишь теперь слепого дурака!
ответил Егор Иваныч. - Тебе вот я сорок лет прослужил верой и правдой, а не
имею сорока грошей. Больше не могу... Не о себе говорю, а о дочери
Аннушке... Об ней пора позаботиться. Не хочу ее нищей оставлять.
полу Капитона и потом проговорил, указывая на него:
Будет...
Капитон, могучий мужчина с окладистой темной бородой, около него стоял Егор
Иваныч, немного откинув назад свою седую голову, а против них бегал
Мелкозеров - высокий плечистый мужчина с крутым лбом, огневыми темными
глазами и бородкой клинышком. Все они были одеты по-домашнему, в
раскольничьи полукафтанья, в русские рубахи-косоворотки и в смазные сапоги.
позаботиться, - продолжал Егор Иваныч. - Всякому своя рубашка к телу
ближе...
посмотрел на дядю и отвернулся.
остановились у ворот. Капитон снял шляпу, поправил кудрявые волосы,
по-раскольничьи подстриженные в скобку, и, погрозив кулаком в окно конторы,
проворчал:
стоял на горе. Они молча прошли пол-улицы, а потом старик заговорил:
первопутку я выезжаю с партией в тайгу.
тряхнул головой и молча протянул руку.
прелюбезного дядюшку. Ах, так бы, кажется, пополам и перекусил его!..
и не выходит, а со мной уживешься.
дяде в мальчиках, и любил его по-хорошему, как любят хорошие люди. В упрямом
мальчике было много симпатичных сторон, а Егор Иваныч жалел его, как сироту.
По-своему, по-стариковски, он больше всего ценил в нем хорошую кровь. Вот и
теперь: ни на волос не сдался, хоть на части режь. С огнем другого-то такого
кремня поискать...
IV
собрать партию рабочих в пятьдесят человек, заготовить всякую приисковую
снасть, провиант, одежу для рабочих - одним словом, все, что могло
потребоваться за зиму в безлюдной тайге. Егор Иваныч точно помолодел и
работал за троих. Он поднимался с зарей и хлопотал вплоть до ночи. В виде
отдыха старик время от времени уезжал из Сосногорска в Увек, чтобы
повидаться с дочерью, - это была последняя старческая привязанность, которая
угнетала и делала рабом. Егор Иваныч, если можно так выразиться, был просто
болен своей дочерью, хотя и старался по внешнему виду не выдавать себя. Он