волосами, струившимися по плечам. На голове у нее был венок из
огненно-красных маков. Приятно было на нее глядеть, так шел к ней этот
венок. Она брела не торопясь, и на невинном ее личике отражалось
спокойствие души. Мой спутник не обратил на нее никакого внимания, наверно
даже не заметил ее. А она? Она нисколько не удивилась его фантастическому
наряду, словно ежедневно встречала людей в латах, и прошла мимо него так
же равнодушно, как прошла бы мимо коровы. Но что стало с девочкой, когда
она увидела меня! Она подняла руки и окаменела от удивления; рот ее
раскрылся, глаза испуганно расширились; вся она была воплощением
любопытства, смешанного со страхом. Так она и стояла, глядя на меня,
словно прикованная, пока мы не скрылись за поворотом лесной дороги. И я
никак не мог понять, почему девочку поразил я, а не мой спутник; и почему
она именно мне уступила честь считаться диковинным зрелищем, в то время
как эта честь по праву принадлежала ей самой? Такое великодушие достойно
удивления в столь юном существе. Тут было над чем призадуматься. Я шел как
во сне.
проходили то мимо какой-нибудь ветхой лачуги с соломенной крышей, то мимо
небольших полей или садов, возделанных допотопным способом. Попадались нам
и люди - похожие на рабочий скот здоровяки с длинными жесткими нечесаными
волосами, падавшими им прямо на лицо. И мужчины и женщины были одеты в
домотканые рубахи, спускавшиеся ниже колен, на ногах у них была грубая
обувь, похожая на сандалии. У многих я видел на шее железный обруч.
Маленькие мальчики и девочки ходили совсем голые, но никто, казалось,
этого не замечал. И все эти люди глазели на меня, говорили обо мне,
кидались со всех ног в лачуги и вызывали оттуда родных - посмотреть на
меня. Вид же моего спутника нисколько их не удивлял; они ему смиренно
кланялись, но он не отвечал на поклоны.
стояло несколько больших каменных домов без окон; вместо улиц были кривые
немощеные дорожки; полчища псов и голых ребятишек шумно играли на
солнцепеке; свиньи рылись повсюду, - одна из них, вся облепленная грязью,
разлеглась в огромной вонючей луже посреди главной улицы и кормила
поросят. Внезапно издали донеслись звуки военной музыки. Звуки
приближались, становились все громче, и я увидел кавалькаду всадников,
которая казалась необычайно пышной благодаря султанам на шлемах, и
сверканию лат, и колыханью знамен, и богатству одежд, и конским попонам, и
золоченым остриям копий. Кавалькада торжественно двигалась по грязи среди
свиней, голых ребятишек, веселых псов, ободранных лачуг, и мы последовали
за нею. Мы шли в гору, все выше и выше, миновали одну грязную улочку,
потом другую, пока, наконец, не взобрались на вершину холма, где стоял
огромный замок. Протрубил рог; в замке в ответ тоже протрубил рог;
начались переговоры; нам отвечали со стен, где под колышущимися знаменами
с грубыми изображениями драконов расхаживали воины в шишаках и панцирях, с
алебардами на плечах. Затем распахнулись огромные ворота, опустился
подъемный мост, и предводитель кавалькады двинулся вперед, под суровые
своды; и мы, следуя за ним, оказались на просторном мощеном дворе,
огороженном башнями и башенками, со всех четырех сторон поднимавшимися в
голубизну небес; вокруг нас раздавались учтивые приветствия, всадники
слезали с коней, шла веселая суета, полная пестроты, беготни, веселой
неразберихи и шума.
2. ДВОР КОРОЛЯ АРТУРА
старичка, попроще на вид, и доверительно шепнул ему:
доме или просто пришли навестить кого-нибудь из родных?
прохожего в здравом уме, который мог бы что-нибудь мне объяснить. Наконец
мне показалось, что я нашел такого. Я подошел к нему и шепнул ему на ухо:
минутку...
болтовню; потом он охотно со мной поболтает, так как ему до смерти хочется
узнать, где я достал свою одежду. Тут он ткнул куда-то пальцем, сказав,
что вот более подходящий для меня собеседник - у него много свободного
времени, и к тому же он, без сомнения, меня ищет. Передо мною стоял
тоненький мальчик в ярко-красных штанах, которые придавали ему сходство с
раздвоенной на конце морковкой; верхняя его одежда была сшита из голубого
шелка и кружев; на длинных светлых кудрях сидела розовая атласная шапочка
с пером, кокетливо сдвинутая на ухо. Судя по лицу, он был добр, судя по
походке - весьма доволен собой. Хорошенький мальчик - хоть вставляй в
рамку!
любопытством, сказал, что послан за мною и что он глава пажей.
раздражения. Впрочем, он, кажется, даже не заметил, что ему следовало
обидеться. Идя со мною рядом, он болтал и смеялся легкомысленно, радостно,
по-мальчишески, и мы с ним сразу подружились; он задавал мне множество
вопросов и обо мне и о моей одежде, но ответов не дожидался, а продолжал
болтать напропалую, забыв о том, что только что спрашивал; так он болтал
до тех пор, пока нечаянно не выболтал, что родился в начале 513 года.
каком году ты родился?
мальчик, я здесь чужой, друзей у меня нет; будь со мною честен и правдив.
Ты в своем уме?
сумасшедших.
ужасное. Скажи мне честно и правдиво, где я нахожусь?
родиться через тринадцать с лишним столетий.
поверил ему сердцем, но разум верить отказывался. Мой разум восставал, и
вполне естественно. Я не знал, как справиться со своим разумом,
свидетельства других людей не могли бы мне помочь, - мой разум объявил бы
этих людей безумными и не принял бы их доводов во внимание. И вдруг, по
какому-то наитию, мне в голову пришла замечательная идея. Я знал, что
единственное полное солнечное затмение в первой половине шестого века
произошло 21 июня 528 года, и началось оно ровно в три минуты после
полудня. Знал я также, что астрономы не ожидали полного солнечного
затмения в том году, который я считал текущим, то есть в 1879.
Следовательно, если тревога и любопытство не сокрушат окончательно моего
сердца за ближайшие сорок восемь часов, я буду иметь возможность с
достоверностью установить, правда ли то, что сказал мне мальчик, или нет.
этой загадки до намеченного дня и часа, перестал об этом думать и
сосредоточил все свое внимание на обстоятельствах данной минуты, чтобы
использовать их по возможности выгоднее. "Приберегай козыри!" - вот мой
девиз, но уж ходить так ходить, хотя бы у тебя на руках ничего, кроме
двоек и валета, не было. Я принял два решения: если сейчас все-таки
девятнадцатый век, и я нахожусь среди сумасшедших, и мне отсюда не
выбраться, - я не я буду, если не стану хозяином этого сумасшедшего дома;
если же, напротив, сейчас действительно шестой век, так тем лучше, - я
через три месяца буду хозяином всей страны: ведь я самый образованный
человек во всем королевстве, так как родился на тринадцать веков позже их
всех. Я не из тех людей, которые, приняв решение, теряют время, - и я
сказал пажу:
меня, пожалуйста, в курс дела. Как зовут того, который привел меня сюда?
Кэй, сенешаль, молочный брат нашего повелителя, короля.
ко мне отношение. По его словам, я был пленником сэра Кэя и согласно
обычаю, меня заточат в темницу и будут держать там на воде и хлебе до тех
пор, пока мои друзья не выкупят меня, если я сам прежде не сдохну. Я
видел, что у меня гораздо больше шансов сдохнуть, чем быть выкупленным, но