любовника или утешиться множеством поклонников.
умереть, чем согласиться на бесчестье, и увидев, что сестра твердо
вознамерилась ступить на путь, который ее ужасал, отказалась устроиться
вместе с ней, несмотря на все старания Жюльетты.
стали ясны окончательно их противоположные намерения. Да разве согласилась
бы Жюльетта, которой предстояло сделаться светской дамой, принимать бедную
девчушку, чьи склонности, добродетельные, но приземленные, могли бы ее
обесчестить? Со своей стороны, захотела бы Жюстина подвергнуть опасности
свои нравы в обществе извращенного создания, которое станет жертвой
распутства и публичного позора?
постараемся рассказать о событиях жизни нашей целомудренной героини.
гораздо приятнее для биографа описывать в персонаже, чью историю он хочет
поведать, черты доброты и бескорыстия, нежели непрестанно направлять мысль
на разврат и жестокость, что будет принужден делать тот, кто в своем еще не
написанном романе развернет перед нами чрезвычайно скандальное и столь же
непристойное жизнеописание безнравственной Жюльетты.
что эта женщина посочувствует ее несчастью, отправляется к ней, рассказывает
ей о своих злоключениях, просит у нее работу... Ее почти не узнают и грубо
прогоняют прочь.
же шаги, которые я сделала в этом мире, ознаменовались огорчениями?.. Эта
женщина любила меня когда-то, почему же сегодня она меня отталкивает? Увы,
очевидно дело в том, что я - бедная сирота, что у меня нет больше ничего, а
людей уважают только ради тех выгод, которые собираются из них извлечь.
своего возраста описала ему свое отчаянное положение. По этому случаю она
оделась в белое узкое платьице, ее красивые волосы были небрежно забраны под
большим мадрасским платком; только-только намечающаяся грудь почти не
выделялась под двойной газовой тканью, которая прикрывала ее от нескромного
взора; ее прелестное личико было несколько бледным по причине снедающих ее
печалей, зато слезинки, то и дело набегавшие ей на глаза, придавали им еще
большее очарование... Словом, невозможно было выглядеть прекраснее,
положении, весьма плачевном для молодой девушки. Я потеряла отца и мать;
небо отобрало их у меня в возрасте, когда мне больше всего нужна их помощь;
они умерли разоренными, сударь, - и у меня больше никого нет. Вот все, что
они мне оставили, - продолжала она, показывая двенадцать луидоров, - и негде
мне преклонить мою бедную голову. Вы ведь пожалеете меня, не правда ли,
сударь? Вы - служитель религии, а религия - обитель всех добродетелей; во
имя Бога, о котором она говорит и которого я обожаю всеми силами своей души,
во имя Всевышнего, чьим слугой вы являетесь, скажите мне, как второй отец,
что мне делать и чем мне заниматься?
его приход переполнен, что вряд ли он сможет принять новую прихожанку, но
что, если Жюстина желает служить у него, желает делать тяжелую работу, в
кухне для нее всегда найдется кусок хлеба. И поскольку, говоря это,
служитель Господа принялся потихоньку поглаживать ей юбку на ягодицах,
словно для того, чтобы составить для себя какое-то представление о их форме,
Жюстина, разгадавшая его намерение, оттолкнула его со словами:
мало времени прошло с тех пор, как я рассталась с положением, более высоким,
чем то, которое может заставить меня принять оба ваших великодушных
предложения; я прошу у вас советов, в которых нуждается моя молодость и мои
несчастья, а вы хотите потребовать за них слишком высокую плату.
он призывает племянницу и служанку:
представляете себе, что она мне предлагала... Сколько пороков в таком
возрасте! И надо же осмелиться предложить эти гадости такому человеку, как
я!.. Пусть она убирается... пусть убирается, иначе я заставлю ее арестовать!
первого дня, когда она была обречена на одиночество, зашла в дом с вывеской
над дверью, сняла маленькую меблированную комнатку на пятом этаже, оплатила
ее вперед и, оставшись одна, разразилась слезами, тем более горькими, что
она была очень чувствительна от природы и что ее гордость только что
перенесла жестокий удар.
заставила испытать ее злосчастная судьба. Бесконечно много на свете
негодяев, которые не только не сжалятся над несчастьями благонравной
девушки, но будут искать способ удвоить их для того, чтобы заставить ее
служить страстям, внушаемым им безудержно развратной натурой. Однако из всех
бед, которые пришлось ей испытать в начале своей злосчастной жизни, мы
поведаем лишь о тех, что выпали на ее долю в связи с Дюбуром, одним из самых
жестоких и в то же время самых богатых откупщиков налогов в столице.
человеку, чей авторитет и чьи богатства наверняка смогут облегчить участь
бедной девочки. После очень долгого ожидания в прихожей Жюстину, наконец,
впустили к хозяину. Господин Дюбур, толстенький, низенький и надменный как
все финансисты, только что поднялся с постели, и был облачен в свободно
болтающийся домашний халат, который едва прикрывал его наготу. Он отослал
слуг, собиравшихся его причесывать, и обратился к девушке:
сирота, мне едва исполнилось четырнадцать лет, но я уже познала все стороны
нищеты; я умоляю вас о сочувствии и заклинаю сжалиться надо мной.
рассказала старому негодяю испытанные ею злоключения и трудности, с которыми
она сталкивалась в поисках места, не обходя вниманием и отвращение, с каким
выслушала одно недостойное предложение, не будучи рождена для этого. Не
жалея слез, она описала свой ужас перед будущим и в конце пробормотала
что-то о надежде, которую она питает в отношении такого богатого и
уважаемого человека, веря, что господин Дюбур несомненно предоставит ей
средства к существованию; и все это она рассказала с тем красноречием
несчастья, которое часто просыпается в чувствительной душе и всегда бывает в
тягость роскоши.
юная просительница начинала его возбуждать, и одной рукой он возился под
своим халатом, а другой держал лорнет, пристально разглядывая прелести,
представшие его взору. Внимательный наблюдатель мог бы различить почти
незаметные оттенки похоти, которая мало-помалу напрягала мышцы его хилого
тела по мере того, как жалобы Жюстины делались все более и более
патетичными.
девочек и рассылал во все уголки страны доверенных женщин, которые
поставляли ему такую дичь. Будучи почти не в состоянии пользоваться ими,
Дюбур обыкновенно предавался в их обществе прихоти настолько жестокой,
насколько и странной: его единственная страсть заключалась в том, чтобы
любоваться слезами детей, которых ему приводили, и следует признать, что
никто не мог с ним сравниться в таланте доводить их до такого состояния.
Этот несчастный сластолюбец обладал таким злобным и изощренным умом, что ни
одна девочка не могла выдержать издевательств, которым ее подвергали; слезы
лились в изобилии, а Дюбур, пребывая на вершине блаженства, тут же прибавлял
несколько ощутимых физических страданий к нравственной боли, которую только
что вызвал. Тогда рыдания становились еще сильнее, и злодей извергался в
открытую, осыпая поцелуями детское личико, которое благодаря его стараниям
было мокро слез.
к делу.
положении, если бы перестала ею быть.
если вы не будете им служить?
противоречить правилам благопристойности и моей молодости.
хрупки; я говорю о том, чтобы доставлять мужчинам удовольствие. Эта
добродетель, которую вы так превозносите, ничего не дает; напрасно вы будете
преклонять колени перед ее алтарями, ее бесполезный фимиам вас не накормит:
предмет, который меньше всего нравится мужчинам, на который они меньше всего
обращают внимания и который сильнее всего презирают - это скромность вашего
пола. Сегодня, дитя мое, пользуется уважением только то, что приносит выгоду
или усладу, но какую выгоду или какую радость может принести женская
добродетельность? Нравится нам и развлекает нас лишь женская распущенность,
а их целомудрие приводит нас в уныние. Если люди нашего сорта дают что-либо,
они хотят за это что-нибудь получить. Даже такая маленькая девочка, как вы,
далеко не красавица и к тому же дикарка, должна сообразить, что она может
получить помощь только ценой своего тела? Так что раздевайтесь, если хотите,
чтобы я дал вам денег.
поставить ее между своих широко расставленных колен. Однако прелестное
создание вырвалось.
в людях ни чести, ни сострадания?
при виде нового потока слез. - Чрезвычайно мало, по правде говоря. Сегодня
Зыков Виталий
Афанасьев Роман
Шилова Юлия
Флинт Эрик
Суворов Виктор
Перумов Ник