волосами, ж"сткими, как проволока. Даже в ушах были волосы, которые торчали
будто пакля (мы удивлялись, как доходили до Кныша звуки, не запутываясь в
этой пакле). И из носу торчали, и на переносице росли, и даже на кончике
носа.
погребе. Руки всегда мокрые, шея мокрая, лоб мокрый. Как-то он взял меня за
плечо своей мокрой и холодной, как у мертвеца, рукой. Я даже перед"рнулся
весь. Бр-р! И ещ" - когда Кныш смеялся, нос у него д"ргался и кожа на лбу
д"ргалась (не морщилась, а именно д"ргалась). И это было очень неприятно.
Хотелось отвернуться и не смотреть.
инвалидом, потому что на животе с правой стороны был у него шрам, который он
часто показывал, всегда повторяя при этом страшную историю своего ранения на
фронте. Но говорили, что это неправда: никакое это не ранение, а просто
аппендицит, который ему вырезали задолго до войны, когда он ещ" был
мальчишкой.
очень загадочная. Она ш"потом рассказывала о ней соседкам, закатывая при
этом глаза и приговаривая: "Я ж такая страдалица, такая страдалица".
базар тяжеленные корзины, а на праздники выпивать бутылку денатурчика.
"Денатурчик" - так ласкательно называли Кныши страшный синий
спирт-денатурат, на бутылке которого нарисован череп с костями и написано:
"Пить нельзя. Яд". Кныши не обращали внимания на ту надпись. Они что-то там
такое делали с денатурчиком и потом пили его. Кныш был в этом деле тонким
специалистом. Он говорил:
черниговский... это, я вам скажу, здоровье! Украинский женьшень! Пей - и до
ста лет прожив"шь.
А на праздники, то есть на Новый год, на рождество, на Первое мая, на
светлое воскресенье, на пасху, на День физкультурника, на храм и т. д.
(Кныши не пропускали ни одного ни церковного, ни нашего, советского,
праздника), они выпивали семейно, вдво"м.
телевизионную антенну, которая стояла на крыше сельского клуба.
накрытый стол, и начинался праздничный завтрак. Через какой-то час из-за
великой китайской стены уже слышалось:
песню. Пели они долго, часа два или три. Пели и украинские народные, и
русские песни, и песни советских композиторов.
храпели в саду, словно за забором работали два трактора.
ним никто не ходил, и они ни к кому. Очень были скупые и боялись, чтобы
кто-нибудь не увидел, что у них дома есть. На людях вс" время прибеднялись.
Чтоб я бога не видел! Даже на зиму ничего не запасли...
двух огромных мешков. В них стояли корзины, бутыли с молоком. Корова у
Кнышихи была одна из лучших в селе.
режь.
из города мешок. А в том мешке, думаешь, что? Булки! Батоны по двадцать две
копейки штука. Корми я свою Лыску так, она тебе сметаной доиться будет.
Наполовину разбавляет, не меньше.
подозрительное. Мы с Явой это уже давно заметили.
точные.
верзилы на мотоцикле с коляской, нагрузили что-то в коляску и сразу же
уехали. И потом ещ" дважды приезжали, и опять-таки вечером.
улицу:
председатель-голова, а это самое... Он у меня вот здесь. - Кныш показал
кулак. - Я уже написал куда следует. Скоро вашему Шапке дадут по ш-шапке...
Фить - и нету... Ги-ги-ик!
хозяин, и все у нас очень его любили. Все, кроме бездельников, лодырей и
пьяниц, которым он спуску не давал. И Кныш все время писал на Шапку жалобы и
заявления, куда только можно. Прич"м писал всегда так, чтобы люди видели.
Открывал ворота, выносил на двор стол, садился и, как школяр, склонив набок
голову и высунув язык, царапал что-то на бумаге.
людей т"мных вызывали к Кнышу уважение и даже боязнь - раз человек пишет,
значит, силу имеет. Когда-то, говорят, Кныша из-за этих заявлений даже
разумные люди боялись. Это делало его в наших глазах ещ" более таинственным
и загадочным.
разговора...
зимних каникул.
минуточку" отстали, чтобы сбегать посмотреть на "ч"ртово колесо". (Хотя оно
зимой и не работает, но вс" равно интересно.)
собрались идти назад, смотрим - а на скамейке сидит Кныш с каким-то
незнакомым человеком. Сидит спиной к нам - нас не видит. Но зато мы его
сразу узнали. И удивились, конечно. Что он тут делает? В Киеве, возле
"ч"ртова колеса"... Остановились. Слышим такой разговор.
Четвертак, не меньше.
аллее ш"л милиционер. Кныш и незнакомый человек вскочили и исчезли.
глаз.
глаза, - а может, Кныш шпион? И это он нашу родину продавал?
возился по хозяйству, кормил свиней, чистил коровник, ремонтировал сарай и
ничего шпионского, к сожалению, не делал. Честно говоря, мне уже начали
надоедать эти наблюдения. И вот я уже дал слово, что лезу на великую
китайскую стену в последний раз.
не видно - то ли в хате, то ли совсем нет дома. Поглядев минут пять, мы уже
собирались слезать, когда вдруг из хаты вышла Кнышиха и сказала:
увидят эти злыдни...
Кнышихой в хату.
Может, шпионские деньги в наволочку зашивать будут или по рации передавать
что-нибудь...
него через окно вс" будет видно, - шепчу я.
ветках ореха и вглядывались через окно в хату Кнышей. В хате было темновато,
и мы не сразу разобрали, что там происходит. Наконец увидели, что Кныш и
Кнышиха сидят за столом с ложками в руках и что-то едят. Мы хорошенько
присмотрелись и удивл"нно глянули друг на друга. Кныши ели... торт.
Обыкновенный бисквитный торт с кремовыми и шоколадными розами и вензелями.