- хуже, чем не знать ничего. Разумеется, это простое совпадение, но мне
известно, что кровь может свертываться при отравлении ядом гадюки Рассела.
Хотя, конечно, отсюда ничего не следует...
когда первый человек, который мог дать нам хоть какие-то зацепки, вдруг
отправляется на тот свет, я начинаю задумываться - а нет ли тут чего-то
большего, чем простое невезение?
разговор с Клэр Мэндл. Ясно, что неудобно докучать ей сейчас, когда на нее
свалилась внезапная смерть брата. Лучше немного выждать. По крайней мере,
неделю. Но неделя - это куча времени, и, значит, можно съездить в
Нью-Мехико, проверить, как там идут дела. Кроме того, путешествие поможет
ему избавиться от навязчивой идеи, какого-то непонятного, дурацкого
предощущения, что и восемнадцатый по счету корабль не достигнет цели, если
он, Армстронг, не сделает то, что сделать должен... Но здесь-то и крылся
подвох - о том, что нужно делать, Армстронг и понятия не имел.
утренний рейс до Санта-Фе. Собираясь поужинать, он решил пройтись до
ресторана пешком: иногда это полезно - больше увидишь и обдумаешь.
помощи роликовой обслуживающей системы - так на фермах распределяют корм
скотине. В зале оказался небольшой пятачок для танцев, на котором, в самый
разгар его трапезы, с десяток пар затеяли наимоднейшую "трясучку" под
равномерное, бьющее по нервам бренчание шести контрабасов и электрической
арфы. Оркестр бухал, как мефистофелевский метроном. Выпучив глаза и
раскрыв рты, слипшиеся в экстазе парочки дрожали с головы до пят. Арфа и
контрабасы довели их почти до истерики. Армстронг вышел, не закончив
ужина.
экспонат - причудливо изогнутый обрубок дерева, чем-то напоминающий омара,
из которого выступали два тонких родиевых стержня: один торчал прямо,
другой целился в сторону. Табличка внизу гласила: "Автор - Тамари.
Возвышение Психеи. Цена 75 долларов".
собственное отражение в стекле витрины. Какое-то время он смотрел на
самого себя так, словно это был совершенно чужой человек.
телекабине. Незанятой оказалась только кабина с "Дейли"; он вошел в нее,
откинулся на сиденье, бросил монетку и стал просматривать появившийся на
экране вечерний выпуск.
том, что правительство России с признательностью оценило многочисленные
выражения сочувствия, поступившие практически от всех государств. Ни
словечка о демонстрациях и протестах против продолжения запусков.
Наверное, газеты, пока могли, воздерживались от подобных публикаций.
Престиж нации требовал, чтобы старты ракет продолжались.
разлив Миссисипи и дело Вентворса об убийстве. Юного Вентворса признали
невменяемым, и "Дейли" намекала, что если бы он не был Вентворсом, то
погорел бы непременно. Но парень был Вентворсом, и три психиатра, с ученым
видом поразглагольствовав об агрессивных неврозах, в итоге его спасли.
Оправдали гонорар. А в какой-нибудь Бирме или Сомали людей вешают как раз
за то, что они в самом деле спятили. Неважно, что ты сделал, важно - что
ты думал, когда это делал.
со мной?
принять слабительное. Если бы он определил у себя сифилис, эдипов комплекс
или сверхчувственное восприятие, то и тогда он не был бы дальше от истины.
принц Гаутама. Но Будда забыл добавить, что чем дальше уходишь от одной
грани, тем ближе подходишь к другой. Впрочем, Армстронг также не думал об
этом. Ни теперь, ни потом!
2
в пятидесяти севернее Галлупа. С точки зрения тех кто там работал,
единственным достоинством этого места была его дешевизна. Двадцать лет
назад отсюда стартовала ракета номер два, и когда она взорвалась в
космосе, словно чудовищная петарда, опечаленные создатели покинули
несчастливое место. Конструкторы девятой ракеты, лучше финансируемые -
отчасти даже правительством, - снова использовали здешний комплекс,
модернизировали его, но затем тоже бросили. И вот сейчас создатели номера
восемнадцатого надеялись на лучшую участь.
Немногословные охранники впустили его через стальные ворота с тройными
запорами, и, пройдя полпути до административного корпуса, он повстречался
с Куином.
Что тебя вдруг сюда занесло?
Армстронг.
Сейчас ты его нигде не найдешь. Я его прямо замучил, заставляя
подсчитывать твою долю. Он говорит, что если фильм займет десять минут, ты
получишь десять миллионов зелененьких.
ты. - Согнав с лица улыбку, Армстронг спросил: - Погоди-ка, ты хочешь
сказать, что Лоусон не работает? Что тут вообще происходит - местный день
независимости?
какого-то вопроса из сферы высокой политики. Наши спонсоры перепугались и
пошли в ту же масть. Осталась тонюсенькая струйка, которой хватает на
недельные выплаты, но и только. Вдобавок компания "Рибера Стил" задержала
поставки из-за нехватки бериллия для обшивки. - Он снова ухмыльнулся. -
Потому и суета.
подурачился. От этого корабля, раз он отправляется в полет, меня за уши не
оттащишь. Мне этим заниматься, мне - и никому другому! Не забывай.
бюрократические препоны, но в конце концов она будет сделана. Я нутром
чую.
один оптимист.
грустил, когда мы виделись здесь в прошлый раз. Ты сам говорил, что на
номер девять ушло два года и что эта - намного лучше той. - Он с
любопытством рассматривал Армстронга. - Между прочим, сам-то ты сейчас от
оптимизма ох как далек. Хандришь. Нужно встряхнуться!
веселей", прошел рабочий в замасленной робе. Армстронга передернуло.
отдыхал. Всякий бред в голову лезет...
вол, чтобы успеть сварганить в срок несколько безделушек для корабля. Ты
подстегивал свои мозги как только мог. Сейчас работа кончена, а шарики все
еще крутятся. И это тебя беспокоит. Ты просто должен переключиться на
что-нибудь простенькое, полезное для здоровья и возбуждающее, например на
ограбление банка...
нашего друга Фазергила.
осмотрели. Ракета располагалась внутри ажурной фермы - тусклый черный
цилиндр в восемьдесят футов высотой. Ферма возвышалась еще на восемьдесят
футов - то есть на предполагаемую длину корабля после того, как будет
прилажена головная ступень. Это означало, что корпус готов лишь
наполовину, да и начинки еще маловато. Работы впереди было много.
темноволосого энергичного малого, явно обожавшего цветы, которые стояли
даже на его рабочем столе.
аккуратно уселся в свое, поправил безупречный узел галстука и подвинул на
дюйм вазу с цветами. - Ну-с? - со слащавой веселостью произнес он. - Чему
мы обязаны таким удовольствием?