Чтение 3–й страницы книги ~Оборотень в погонах~

Дверь закрылась. Я снова вздохнул, заглянул под стол и с сожалением убедился, что ни в одной из трех пустых бутылок само по себе ничего не возникло. Только две дохлые мухи и один таракан. Таракан был еще жив. Пока.

Стена кабинетика мягко, но ощутимо содрогнулась. Глухой шлепок, донесшийся из коридора, сопроводил сей катаклизм.

Так, это уже что-то новенькое. Нас что, уже сносят? Или это Смазлику опять нервный подозреваемый попался. Очень они ему часто попадаются - как увидят гоблина за столом, так и норовят стену лбом прошибить. Причем, что характерно, в одном и том же месте. Там уже вмятина здоровущая, надо будет, кстати, сказать, чтоб он ее прикрыл чем-нибудь... образом, например. Хотя нет, не стоит. Еще настучат - пропаганда старого раешного режима...

Я поправил покосившееся зеркало, выбрался из-за стола, прислушался - ничего, само собой, не услышал - и с интересом выглянул в коридор.

- Что за шум, а драки... А-а, привет, Ки.

- Привет, Валь.

Та-ак, все ясно. Славянский шкафчик, косая сажень в морде, поглядел из-под потолка на хрупкую девочку и вежливо попросил ее отойти в сторону, потому как он, дескать, сильно спешит покинуть наши негостеприимные своды. А девочка отчего-то взяла и обиделась. В результате шкафчик резко поменял свою половую ориентацию - не так, как вы подумали, а просто голова его очутилась на полу, а ноги где-то в районе потолка. Интересно, долго он так простоит, прислоненный... нет, недолго.

- Помочь? - предложил я.

- Вот еще, буду я с ним возиться! - Ки распахнула двери в дежурку. - Эй, парни, заберите этого козла.

- Подопечный твой?

- Кто, этот? - Ки легонько пнула бездыханное тело под ребра. Тело никак не отреагировало, целиком погрузившись в изучение себя.

- Нет, не мой, я его вообще не знаю, просто по коридору шла. Может даже и "терпила". Но козел!

Старший престол ангельского благочиния оперуполномоченная Китана появилась в нашем участке два года назад, в день своего рождения. А рождению своему она была обязана одному юному, но очень талантливому чародею, который после просмотра китайской мыльной оперы "Смертельный бой" без памяти влюбился в одну из героинь. И, вместо того, чтобы, как большинство ненормальных людей, нацарапать артисточке пылающее неземной страстью письмецо, решил выколдовать свой идеал. Сам.

Самое забавное, что у него почти получилось. Чего-то он там, понятно, недоучел и во время произнесения завершающего заклятья его вышвырнуло из окна. Этаж был девятый, до земли было далеко, но вместо левитирующего блока юнец выкрикнул-таки последние слога заклинания. В результате приехавшая на место опергруппа застала хладный труп внизу и ровным счетом ничего не понимающую Ки - в пентаграмме наверху. Первые пять дней Ки провела у нас в участке. В ходе проведенного следствия выяснилось, что помимо сногсшибательной фигурки, она владеет русским - с неким очаровательным акцентом и приемами рукопашного боя - в совершенстве. По истечении отведенных законом дней дело было прекращено за отсутствием чего бы то ни было, а подследственная - отпущена на все шесть сторон. Вечером того же дня Ки вновь объявилась на нашем пороге и, мило улыбнувшись, спросила:

- А можно я у вас останусь?

Сказать ей "нет" никто, понятно, не решился.

Участок вокруг меж тем жил повседневной ночной жизнью. Я с тоской проводил взглядом стройный ножки Ки, затянутые в турецкую - а может даже и итальянскую, чем черт не шутит - василисковую кожу, сглотнул набежавшую слюну и потащился на поклон к шефу, заглядывая по дороге во все двери подряд - сам не знаю, зачем.

- Ты мне портрет подозреваемого дашь или что?

- А что я могу из такой гущи выжать? - вяло отбрыкивался от нападок опера эксперт-гадальщик. - Это ж не кофе, а сплошной суррогат, он тест подобия еле-еле проходит, какое уж тут гадание. Вот ты мне дай чашку настоящего, бразильского, я тебе не то, что словесный портрет, я тебе астрологическую карту нарисую. С кирлианограммой заодно.

- Ишь, умник какой. А по потрохам - слабо?

- Так где ж сейчас хорошие куриные потроха достанешь? уныло отозвался эксперт. - Разве что рыбьи...

Я тихонько закрыл дверь и сунулся в следующий кабинет. Сидящий там Малинкин, "владелец" соседней с моей земли, сосал информацию из подследственного.

- А еще чего споешь?

- Еще? - Подследственный озадаченно уставился на потолок, словно ожидал, что именно на нем и именно сейчас неведомая рука выпишет огненными буквами нечто такое, после чего потрясенный опер уверует в чудеса и наконец отпустит его под расписку о невыезде.

Я тоже посмотрел на потолок. Кроме полудюжины мух и старых потеков, на нем больше ничего не было. Круги, восьмерки и зигзаги, описываемые мухами, вряд ли были той информацией, которая интересовала Малинкина.

- А еще говорили, что к Желтому в хату упырь залез, оживился подследственный. - Пробрался, гад, через окно, видит - человек дрыхнет, ну и как кусит, придурок!

- А Желтый что?

- Так ведь Желтый-то почему в отключке лежал! - радостно сообщил подследственный. - Он под кайфом был, у него в венах не кровь, а вся таблица этого... ну, как его...

- Менделеева, - подсказал я от двери.

- Во, во. Вампир как хлебнул такого коктейльчика - и с копыт долой. Желтый утром очухался, смотрит - лежит.

- А сам Желтый?

- А что ему сделается? - искренне удивился подследственный.

Вообще-то он прав, подумал я, прикрывая дверь. Самого Желтого, поскольку обитал он не на моей земле, я видел всего пару раз и знал его больше понаслышке, но если хотя бы треть ходящих о нем баек верна, то вампиру можно было только посочувствовать. Уж лучше колом в спину. Хотя сам дурак, кто его, спрашивается, из могилы тянул? Лежал бы себе в гробу да посасывал плазму. Говорят, им по гуманитарной помощи спецпайки присылают.

Интересно, а что если Желтый все-таки заразился? Вряд ли, конечно, раз он до сих пор жив, то должен был выработать в себе такой иммунитет, что ему укус вампира, как мне - комара, но все же! Вампир-наркоман? Такого в моей практике еще не было, да и у остальных в участке, по-моему, тоже. Станет он охотиться на своих дружков-наркашей, или будет таскать шприц для будущей жертвы?

Глубоко задумавшись над этим вопросом, я механически открыл следующую дверь и только потом сообразил, что делать этого не в коем случае не следовало - дверь эта располагалась в конце коридора и вела соответственно в кабинет нашего дорогого и любимого - шоб он сто лет жил, а двести раком ползал - начальства.

Нет, вы только не подумайте, что я что-то имею против нашего начальника. Он у нас хороший, иногда. А вот у соседей начальник - тролль. Кербаши Хавалов, добрейшей души существо, не то, что муху - инфузорию не обидит. Правда, не все об этом осведомлены, а потому, угодив на допрос к оперу, у которого росту пять локтей, а клыки в пасти - чуть не в локоть каждый, сразу начинают просить бумагу и ручку - писать явку с повинной.

Однако господину Половцеву Свет Никитычу до Кербаши далеко. В плане размеров. Поэтому размеры он компенсирует. Вот и сейчас посмотрел он на меня своими зелеными очками и захотелось мне обратиться в мерзкую пузырящуюся жижу и тихо утечь куда-нибудь в подвал, ибо пребывал старшая сила пресвятого благочиния Половцев Свет Никитыч в раздраженном состоянии. Кто его так сумел разозлить, я не знал и знать не хотел, разве что затем, чтоб помянуть недобрым словом, если жив останусь, но довел он Свет Никитыча примерно до уровня тактического джинна. А я и влез, заместо Хиросимы.

- Явился, Зорин. - Проскрипел Никитыч. - Ну, проходи.

Я бочком протиснулся в щель и опустился на стул для посетителей, предварительно удостоверившись, что предыдущий гость не забыл на нем свою ручную гадюку. А что? Был у нас такой случай. Каких только "знакомцев" некоторые чародеи не заводят.

- Явился? - ласково осведомилось начальство.

- Э-э... так точно, - сознался я.

- Ну и что с тобой прикажешь делать, а, Зорин? - все тем же подозрительно ласковым тоном осведомилось начальство.

- Э-э... а-а... А в чем дело, Свет Никитыч? - пропищал я.

- Не дело, Валя, - укоризненно покачало головой начальство. - Не дело, а дела.

Как ни странно, поняв, за что меня сейчас будут убивать, я успокоился. Приятно знать, за что умрешь, а еще приятнее, если грехи эти и не твои вовсе.

- Три "глухаря"! - возвестил чугунному медвежонку на столе Свет Никитыч. - Три! Чем, интересно, ты думал, а?!

- Так ведь никак не отвертеться было.

- А голова тебе для чего дадена? А? - Вопросило начальство. - В ней, знаешь ли, мозги водятся.

Я промолчал.

- Эх, взять бы да и повесить их на тебя. - Мстительно предположило начальство.

Я в первый монент не понял кого повесить. Мозги, что ли?

- Так ведь один и из них уже мой, - напомнил я. - "Заказуха" на Новоапостольской. "Глухарь" капитальный.

- И поделом! - пробурчало начальство. - Две недели до конца квартала, а у тебя сколько дел незакрытых? То-то. Ты фокусников своих когда брать собираешься? А?

Я вздохнул.

- Не знаю, Свет Никитыч. Я и так уж всех стукачей на уши поставил. Они ведь не только на моей земле пасутся, они по всему участку ползают, и у соседей отметились, а валят все ко мне.

"Фокусниками" именовалась группа мошенников - по неуточненным данным трое-четверо - которые вот уже второй месяц не давали мне спокойно жить. Начали они с неразменных червонцев, потом, очевидно, подкопив денег на оборудование, перешли на липовые четвертаки, а последним их достижением была пачка баксов, которая спустя пару часов обернулась тремястами граммами капустных листьев.

- Ты, это, давай, заканчивай с ними, - посоветовало начальство. - Конец квартала на носу и потом - кто его знает, чего они в следующий раз выкинут.

- Постараюсь, Свет Никитыч.

Половцев одобрительно кивнул, сунул руку в стол, извлек из-под него чайную кружку и с удивлением уставился на нее.

Во мне зашевелилась надежда.

- Я могу идти, Свет Никитыч?

Половцев оторвался от изучения кружки и так же озадаченно посмотрел на меня.

- Что? Ах, да, иди, Валя.

Я начал приподниматься со стула.

- Хотя нет, погоди.

Я замер, и плюхнулся обратно на сиденье.

- Тут еще вот какое дело, - пробормотал Свет Никитыч. С послезавтра Корюшкин в отпуск уходит.

Не-ет! Только не это!

- Придется, Валь, тебе его территорию на себя взять, - безжалостно забил гвоздь в крышку моего гроба Половцев. - Инда как больше некому.

- Да за что ж это мне, Свет Никитыч! - взвыл я. - Я ж две земли в жизни не потяну. Давайте уж нарезать, раз такое.

- Но твою-то территорию Смазлик в одиночку тянул, - напомнило начальство.

- Так ведь моя-то земля спокойная, тихая, - возразил я. Не то, что у Корюшкина. Он же у себя черт-знает-что развел, не земля, а рассадник нечисти. Глухариный питомник. Да и висит на нем...

- Висюки мы по другим разбросаем, - пообещал Свет Никитыч. - Да и по ходу... если очень уж большой завал будет... тоже подразгрести поможем. Но территорию закрепим за тобой, Валь. Больше не за кем.

Я уж было начал открывать рот, чтобы предложить целый список возможных кандидатур, и первым в этом списке стоял лично господин майор Половцев, но натолкнулся на фасетчатый отблеск зеленых очков - и спросил:

- Можно идти?

- Иди, Валентин, - благодушно - ну, еще бы, после такого! - позволило начальство.

Вернувшись в свой кабинет, я некоторое время просто тупо сидел, уставясь в пустоту, после чего с размаху грохнул кулаком об стол и полез в сейф.

За моей спиной раздался... нет, даже не звук, а скорее я просто ощутил загривком некое похолодание... и резко обернулся, судорожно сжимая служебный амулет.

- Здравствуй, Валентин.

- М вам добрый день, дядя Коля, - сказал я, пряча амулет обратно в карман.

Дядя Коля - участковый призрак. Он живет в участке так давно, что из нынешних работников уже никто не помнит обстоятельств его гибели - героических или не очень. Более-менее достоверно известно только то, что скончавшись - и обнаружив свое новое состояние - дядя Коля сначала попробовал поселиться в своей прежней квартире, но ее отдали одной многодетной семье, а выжить в таких условиях трудновато даже для призрака. Вот и дяде Коле пришлось переселяться на прежнюю работу.

- Слышал, что тебе Корюшкинскую землю хотят впихнуть, - начал дядя Коля.

Я издал тяжкий вздох, который призрак, без сомнения, мог оценить по достоинству.

- Уже впихнули.

Дядя Коля подплыл поближе к столу.

- Не повезло тебе, - сочувственно заметил он.

- Да уж.

- А я как раз хотел тебя предупредить, чтобы не в коем случае не брал, - продолжил призрак.

- А чем дело-то?

- Пока не в чем. Но чего-то там вот-вот приключится. - Призрак пошел волнами, что, насколько я помнил, соответствовало пожатию плечами.

- Точно ничего сказать не могу, но в воздухе носится.

Я вздохнул второй раз, развернулся вытащил из сейфа непочатую флягу "Goblinskogo Priveta" в просторечии именуемого спотыкаловкой, латунную рюмку и выставил их на стол.

- Будешь?

Дядя Коля мигнул.

Лучше уж с призраком, чем с самим собой.

Всеволод Серов, вторник, 15 июня

Примерно три часа спустя я подумал, что в очередной раз сглупил.

Хорошая мысль, как известно, всегда приходит опосля. Если, конечно, еще сохраняется что-то, куда она может прийти.

Вот и сейчас я наконец-то додумался, что висеть одним-единственным глазом под заплеванной лестницей - это не самое лучшее из того, что я придумывал.

Ну что, спрашивается, стоило взять и пройти сквозь стену в одну из квартир? Да ничего! Защита на этих стенах если за двадцать лет и не рассыпалась напрочь, то исключительно по неведенью. А даже и новая? Ну скажите на милость, кого может остановить обычная стандартная стена?

Разве что самого хозяина квартиры. Так нет же - Серову, как всегда, нужно выпендриться! А главное - почему я оставил на виду только один глаз?! Идиот!

Хорошо еще, что народу по лестнице в это время дня ходило не очень много, а не то я бы точно загремел куда раньше времени. Пыль-то ведь сверху сыплется, а я даже моргнуть не могу!

А ведь можно было бы и просто в стену спрятаться. Правда, это заклинание нужно поддерживать активно, а с моими способностями к магии... нет уж, лучше висеть.

Господи, а спать-то как хочется!

Что?! Не спать, не спать, не спать...

Я уже настолько отключился от окружающего мира, точнее, того кусочка, который оставался для меня доступным, что засек парамоновского охранника только после того, как он прошел мимо моего глаза и начал подниматься по следующему пролету.

Пора!

Самый рискованным моментом был процесс "выпадания". В отличие от настоящего чеширского кота, у которого "мешковая" магия была природной, для меня это занятие было куда более долгим и болезненным.

Сначала появился нос. Затем второй глаз. Когда из ниоткуда вывалилась вся голова, первое, что я сделал - старательно завертел ею в поисках неблагодарных зрителей. Таковых не обнаружилось. Замечательно. Можно выпадать дальше.

Мне все же пришлось пережить жуткую секунду, когда "чеширский мешок" едва не застрял где-то в районе колен. Но, слава Богу, обошлось, хотя со стороны, наверное, зрелище было на ура - распяленный под потолком парень, кончики пальцев которого отчаянно пытаются зацепится за край лестницы, а ноги все еще находятся в неизвестно где.

Не-ет, чем еще раз пережить такое, я лучше весь дом целиком рвану. А кто чей клиент - это пусть на небесах разбираются.

Наверху громко хлопнула дверь.

- Уважаемый, ну почему же так поздно? - разнесся по лестнице гулкий барственный тенор. - Я ведь предупреждал вас..

Монголо-татарин что-то взвизгливо тявкнул в ответ.

- Ма-алчите... - протянул господин Парамонов. - Вы уже не первый раз нарушаете подобным образом мой жизненный ритм.

Надо говорить: "Молчать, я вас спрашиваю!" - подумал я, с усилием взводя курок "туляка". А что касается жизненного ритма, тут он прав. Если бы вы только знали, господа, что за удовольствие "работать" пунктуального клиента!

- И поэтому я вам категорически... - в этот момент господин Парамоша ступил на следующий пролет, узрел меня - точнее, мою тигровую маску - и замер, плавно покачивая отвисшей челюстью.

А вот это он зря. Если хочешь есть варенье - не лови хлебалом!

"Туляк" тихонько сказал "пух", и у господина Парамонова образовался третий глаз.

Из ствола выплыло облачко дыма. Только теперь охранник очухался и, взвыв, потащил из ножен кривую саблю. Правда, туша его нанимателя все еще покачивалась на негнущихся ногах, полностью загородив проход. Молодецкий прыжок за перила тоже не очень-то помог джигиту - между пролетами было локтей шесть, и перемахнуть их могла бы лошадь, но не ее неудачливый наездник.

Я в это время уже давно скакал вниз, лихо перекрывая свой собственный рекорд - полпролета за прыжок. И-раз, и-два: тоже мне, кенгуру недоделанный: а-а, черт, ну куда же ее несет?!

Я успел заметить удивленно распахнутые глаза - премиленькие, надо сказать, глазки, только вот убей, не пойму, какого цвета - и аккуратным толчком отправил девушку обратно вглубь квартиры. А то, не дай Бог, рубанет этот нукер хренов:

И-раз, и-два... едва не загремел на последней ступеньке, пнул ногой дверь - и, отпрянув в угол, вжался в стену. Нету меня здесь, нету, я просто грязное пятно на стене.

Охранник подлетел к двери именно так, как я и ожидал - хрипя на скаку, рубя воздух саблей и абсолютно ничего не видя вокруг.

И на всем скаку напоролся на заботливо выставленный штык.

Извини, парень. Лично я против тебя ничего не имею, но: головой думать надо, пока она на плечах держится. И только отойдя на два квартала, я сообразил, что, собственно, натворил.

Валентин Зорин, вторник, 15 июня

Как говорят буддисты, карма у меня плохая. Почему-то я все время оказываюсь на месте преступления, когда оно уже совершено, и предотвратить его нет никакой возможности.

Чертов Свет Никитич! Если б он не навесил на меня корюшкинский округ, черта с два повис бы на мне парамоновский труп. Неприглядный, надо сказать, покойничек вышел из господина газетера - не передать. Усопшие - они, конечно, все не Аполлоны, но выстрел практически в упор оставляет от головы такое месиво... Одним словом, опознавали покойного сначала по костюму - дорогой, собака, у Елдашкина, небось, отоваривался - а потом по ауре, потому что лица у него почитай что и не было.

Вокруг дома уже выставили оцепление. Бдительные постовые ангелочки покрикивали на прохожих, возбуждая в тех нездоровое любопытство. Интересно, для чего это делается - покойник ведь уже мертв, и ухудшить его участь можно, разве что предав анафеме?

Хорошо все-таки быть следаком по особо грешным! Приедешь, а тебе уже протоколы подсовывают, акты. Все собрано, все подписано и пронумеровано. А ты только знай думай.

Так... жильцы опрошены по всему подъезду поголовно. Никто, конечно, ничего не видел. В том числе немолодая особа из квартиры двадцать пять, этажом выше, проходившая по лестнице буквально тремя минутами раньше. Само по себе показательно - значит, убийца пользовался каким-то магическим инвентарем, либо накладывал чары сам... хотя маг такой мощи убийством на лестнице погнушается. И тем более не станет стрелять. Есть ведь "черная смерть", или там "клинок Джафара". В конце концов, файерболом засандалить в неугодного паршивца, потом пепел подмести, и все!

В мозгу у меня засвербила гаденькая мыслишка. Я попытался ее отогнать, потом не выдержал и, изменив привычке перебирать бумаги по порядку, выискал в стопке акт предварительной экспертизы.

Парамонов был убит серебряной пулей с железным сердечником. Откованным из подковы фаворита скачек. Только не Блестящего, а Овриэля. Второй раз за неделю я столкнулся с работой киллера-невидимки, только теперь уже мне предстояло разбираться с плодами его профессиональной деятельности.

У меня в ту самую минуту появились дурные предчувствия, просто внимания я им тогда не придал. Обычно киллер после исполнения заказа ложится на дно. На месяц, на два, на полгода - у кого какие аппетиты, потому что лежка заканчивается, как правило, вместе с полученными за устранение очередного неудачника деньгами. Чтобы выгнать Невидимку на дело через четыре дня после убийства Сумракова, гонорар должен был намечаться запредельный. И я, хоть режь меня, не понимал, с какой стати покойный Парамонов, обливавший грязью новых правителей страны вот уже добрых семь лет, вдруг оказался оценен столь несообразно своим личным достоинствам. Или недостаткам - поди знай, за что его так...

Интересно, а сам Парамонов - знал? Нутром чую - знал. Охранника себе завел... бедняга, тоже пострадал из-за дурака этого... хотя допросить его еще долго не получится. Лежит охранник под животворящим крестом, и держится на этом свете только молитвами отца-целителя. А если подумать... охранник нужен был ему только от дверей и до вешалки. На ковре сидючи, саблей не помашешь. Как там у него с магической защитой?

Пойти, что ли, посмотреть? Ребята пока перетряхивают квартиру Парамонова, нечего им мешать.

Оказалось, что господин Парамоша, как и положено добропорядочному гражданину, оставлял свой ковер на платной охраняемой вешалке. С тех пор, как в целях безопасности эти средства передвижения стали прошивать металлическим кордом, свернуть их и поставить в шкаф практически невозможно - ну разве что вы используете для этого какую-то особенную магию. Но тогда у вас уже есть личная охраняемая вешалка.

Ожидал я, признаться, большего. Ковер как ковер, даже не персидский, а бухарский - мне почему-то думалось, что у журналюги такого пошиба тряпочка будет побольше и покруче. Помню, один деятель решил показать себя - парил над городом исключительно на хорошей копии гобелена из Байо. Когда-нибудь видели пролетающий гобелен? Сказочное зрелище.

Правда... что-то мне тут не нравится, на этой вешалке. Я принюхался. Оперативник, особенно на моей должности, обязан обладать хорошим обонянием. Сколько парней пришлось переводить на кабинетную или, того хуже - постовую службу только потому, что бедняг пробрал насморк... уж и не упомню. И вот сейчас нос упорно подсказывал мне, что здесь что-то не в порядке.

Только обойдя ковер кругом, я понял, что именно. Над вешалками стоит, в общем, однообразный запах - пыль, моль, нафталин и укроп. Не имею понятия, почему укропная вода входит в состав почти всех противоугонных средств, но факт остается фактом - подавляющее большинство обывателей именно ею полощут по выходным свои половички. Правда, некоторые пользуются бадьяном, но я лично его не выношу - воняет он исключительно стойко и не выветривается, даже когда чары давно спали. А ковер господина Парамонова распространял отчетливое благоухание дягиля.

Травка эта не из тех, что простые раешные люди в поте лица выращивали на своих двудюжинах соток. Хотя москвичи с ее ароматом знакомы. Отваром корней дягиля в дни разгона демонстраций бывают залиты все улицы. Ничего лучше пока не придумали никакие церковники. Против людей почти всегда используется черемуха, а против демонов - дягиль.

И, как большинство магопрепаратов первой степени опасности, использование дягиля находится под строгим контролем. Соответственно, Парамоша отнюдь не сам им пользовался. Это должен был делать опытный маг-дефензор. А наш журналист обязан был представить ему вескую причину... или просто сумму, превышающую стоимость собственного ковра, притом не в наших деревянных, а в заморских талерах.

Интересно получается - на новый шикарный ковер у нашего покойника денег не было... или просто жмотничал. А вот на защиту от демонов он разорился.

Найти бы этого колдуна... да потолковать по душам.

Я провел руками над ковром. Следы ауры владельца еще виднелись, но какие-то странные - словно расточиться в пространстве ей не давало некое давление. Ну точно, стоит защита, да такая мощная! Мне живо представилось, как здоровенный какодемон, раззявив здоровенную пасть, намеривается откусить господину Парамонову голову... и ломает зубы о невидимую броню. Так, а метки мастера тут нигде не проставлено?