Чтение 3–й страницы книги ~Ангел-хранитель 320~

Об армии ходили легенды. Старшеклассники на переменах рассказывали друг другу, как эсминец (фрегат, крейсер, линкор) такой-то в одиночку бился с неприятельской эскадрой до подхода главных сил и погиб, защищая планету (катер с детьми, пассажирский лайнер с беженцами).

О ней говорили много и не знали почти ничего. Ее побаивались. Ее поругивали - осторожно и негромко, несмотря на отсутствие репрессий и демократичное законодательство. Ее рекрутские пункты, увешанные красочными плакатами, обычно пустовали. В нее шли, когда было некуда деться, когда на хвосте висела полиция, когда жить на пособие по безработице становилось невыносимо. В нее шли, чтобы начать жизнь заново. В ней служили поколениями, семьями и родами.

В колледже, где учился Сергей, в студенческой среде модно было считать военных узколобыми тупицами. Некоторые преподаватели поддерживали эти настроения, допуская недвусмысленные высказывания во время лекций. Об армии Сергей знал только то, что было написано в учебниках для краткого общеобразовательного курса истории империи.

Действительность опрокинула все его представления. О жизни вообще и об армии в частности.

-9-

Штаб-сержант Кнут, жилистый, как канат и черный, как ночь, медленно прохаживался перед строем, заложив руки за спину. Три сержанта по-прежнему неподвижно стояли за его спиной.

- Для начала, мы познакомимся поближе. Заодно я распределю вас по отделениям, - Кнут внимательно вглядывался в лица.

- Ты, - палец сержанта неожиданно уперся в грудь вздрогнувшего бойца.

Солдат молча вытянулся, растерянно моргая.

- Когда старший по званию обращается к солдату, тот должен встать по стойке "Смирно" и представиться, добавив слово "Сэр" - сержант повысил голос, обращаясь ко всему взводу.

- Ты! -сержант снова уткнул палец в грудь солдата.

- Рядовой Рэт, сэр! - голос солдата дрожал от волнения.

- Ты знаешь, английский язык, солдат? - сержант буравил солдата немигающим взглядом коричневых, навыкате глаз.

- Нет, сэр, - растеряно ответил солдат.

- В армии нет слов "Да" или "Нет", - снова обращаясь ко всему взводу повысил голос сержант, - В армии говорят "Так точно, сэр" и "Никак нет, сэр".

- Итак, повторяю вопрос - ты знаешь английский язык, солдат?

- Никак нет, сэр! - бойко отчеканил оправившийся от волнения солдат.

- Тогда я тебе переведу на общеимперский, что означает твоя фамилия, дружок. В переводе с английского она означает "крыса". Итак, Крыса, ты в первом отделении.

- Так точно, сэр!

- Ты! - сержант остановился перед следующим солдатом.

- Рядовой Грунский, сэр!

- Лях, второе отделение. - сержант шагнул дальше.

- Так точно, сэр!

- Ты!

- Рядовой Андерсон, сэр!- Сказочник, второе отделение.

- Ты! - сержант уставился своим немигающим взглядом в лицо Сергею.

- Рядовой Петровский, сэр!

- Поляк?

- Никак нет, сэр! Русский!

- Первое отделение.

- Так точно, сэр!

- Ты... Ты... Ты... - сержант быстро шел вдоль строя.

- Командир первого отделения, - Кнут снова вышел на середину строя, - сержант Лихач.

- Есть, сэр! - Белобрысый круглолицый сержант вытянулся перед строем.

- Командир второго отделения - сержант Бахча. Командир третьего отделения - сержант Мосол. Взвод, построиться!

Сержанты перебежали красную линию, начали торопливо расталкивать по росту бестолково суетящихся новобранцев.

- Сэр, первое отделение построено! Сэр, второе отделение построено! Сэр, третье отделение построено! - понеслись над плацем доклады сержантов.

- Взвод, смирно! - Кнут подобрался, его голос набрал силу, пробирал до дрожи.

- Мы - мобильная пехота. Танкисты, морпехи, пехота и прочая пена трындят о том, что бог любит только их. Я заявляю ответственно - это полный гон. Мы первыми спускаемся с небес, чтобы забить первый гвоздь в крышку гроба врага. Пока остальные еще только ползут к месту боя, мы уже умываемся кровью и отправляем в ад свежие души. Ощущайте свою принадлежность к мобильной пехоте всегда, и у вас никогда не будет проблем.

Итак, для начала я хочу, чтобы вы усвоили несколько простых вещей, - сержант заложил руки за спину и медленно поводил головой из стороны в сторону, перебегая взглядом по напряженным лицам, - Первое: чтобы вам не плели про армию на гражданке - это вранье. В армии не принято издеваться над подчиненными, во всяком случае без причины. Здесь нет садистов и мазохистов. Вы делаете, что вам говорят, я делаю вид, что меня нет. Вы не делаете, что вам говорят, я делаю все, чтобы вы сделали все как надо.

Второе: отныне и до окончания контракта ваша жизнь вам не принадлежит. Вы -инструмент в руках императора. Император знает, как его использовать и доверяет мне уход за ним. Я сделаю из вас хороший инструмент. Худой будет откормлен, толстый - похудеет, хилый станет здоровым. Вы не имеете права портить этот инструмент под страхом смерти или мешать мне в его улучшении.

Третье: Вы - не люди. Вы - машины для убийства. Забудьте всю чушь, которой вам засерали голову до сих пор. Армия - это коллектив, созданный для того, чтобы убивать врагов. Я сделаю из вас идеальных убийц. Убить человека для вас станет так же легко, как раздавить клопа на своей заднице. Принять смерть для вас будет проще, чем чихнуть.

Четвертое: Вы будете ненавидеть всех и каждого. Вы будете ненавидеть меня, себя, соседа по кубрику, всех! Вы будете готовы убить того, на кого я укажу, вне зависимости от того, кем он вам приходится и без малейших колебаний. У вас не будет друзей, у вас не будет привязанностей. Того, кого ненавидишь, легче убить.

Пятое: Вы - часть семьи. Ваши семейные узы крепче, чем у сицилийской мафии. Где бы вы ни были, в каком бы положении не находились, невзирая ни на что, вы должны прийти на помощь члену своей семьи, в каком бы звании он ни был. Вы должны помогать ему даже с риском для своей задницы, кроме случаев, когда это противоречит приказу. Вы можете ненавидеть его, но вы не имеете права оставить своего родича в опасности.

Шестое: Вы - единый организм. Если не выдержали руки - умирает все тело. Если не выполнил задачу один - умирают все. Думайте об этом, когда решите, что у вас не получается. Зачет всегда принимается по последнему результату. Не справился один - наказывается все подразделение.

Седьмое и последнее: Вы еще не солдаты. Вы - черви. У вас нет прав, желаний, забот. У вас есть только я - ваш господь бог. И в эти полгода я и только я решаю вашу судьбу.

Помните это. Вольно.

- Сэр, у меня вопрос! - выкрикнул из строя бывший сосед Сергея - латиноамериканец, - я здесь по ошибке, я подписал этот контракт не читая. Я не подписывался на такие условия. Я хочу расторгнуть контракт.

- Сержант Мосол, - Кнут, казалось не слышал вопроса.

- Сэр! - плечистый сержант шагнул из строя и вытянулся, глядя пустым взглядом прямо перед собой.

- Вы давали вашему бойцу разрешение говорить в строю? - голос Кнута звучал ровно и отстраненно.

- Никак нет, сэр! - выкрикнул Мосол.

- Объясните солдату правила поведения в строю, - Кнут, казалось потерял интерес к происходящему, сосредоточенно счищая невидимую пылинку с петлицы мундира.

- Есть, сэр! - сержант подскочил к нарушителю, - Выйти из строя! Фамилия!

Солдат нехотя сделал шаг вперед.

- Гутиерос.

- Рядовой Гутиерос! - прошипел сержант.

- Я не рядовой. Я здесь по ошибке, - упрямо набычился латинос.

Неожиданным и почти неуловимым движением сержант подсел на бетон и стремительной подсечкой рубанул по ногам солдата. Тот рухнул навзничь и с размаху впечатался спиной и затылком в бетон плаца. Стремительно взметнувшись, сержант обрушил тяжелый ботинок на грудь упавшему. Солдат захрипел, пытаясь протолкнуть в себя воздух.

- Встать! - дыхание сержанта даже не сбилось, голос звучал ровно и слегка приглушенно.

Солдат продолжал корчиться на бетоне, не в силах вздохнуть.

Ботинок сержанта врезался ему в бок. Тело подбросило в воздух.

- Я буду пинать тебя, пока ты не сдохнешь или пока не встанешь, - ботинок снова врезался в тело.

С мутными от боли глазами, Гутиерос с трудом встал на четвереньки, затем медленно поднялся. Его шатало, как пьяного. Взвод не дышал.

- Фамилия!

- Рядовой Гутиерос...

Кулак с хрустом ударил его под ребра. Рухнув на колени, солдат запузырил на губах кровавую слюну. Кнут справился с соринкой и теперь безмятежно смотрел вдаль.

- Когда отвечаешь старшему по званию, надо добавлять "Сэр", - Мосол рывком за воротник поставил солдата на ноги. - Тебе ясно?

- Так точно, сэр! - прохрипел Гутиерос.

- Запомни - отныне ты будешь говорить, только когда я тебе разрешу. При любых обстоятельствах. Только я! Имя тебе - Молчун! - сержант вопросительно оглянулся на Кнута. Тот утвердительно кивнул.

- Так точно, сэр! - судорожно сглатывая, выдавил Гутиерос. Кровь из разбитого затылка заливала ему шею, просачивалась за воротник.

- Фамилия! - снова выкрикнул сержант в лицо Молчуну.

- Рядовой Молчун, сэр! - отчаянно выкрикнул тот.

- Встань в строй, солдат.

- Есть, сэр! - Молчуна подхватили под руки, чтобы не дать ему упасть.

- Сэр, ваше приказание выполнено! - Вытянулся Мосол.

Штаб-сержант кивнул. Мосол прыгнул в строй, снова замер.

- Есть здесь еще попавшие в армию по ошибке? - спросил Кнут.

- Так точно, сэр! - Сергей вытянул руки по швам. На него удивленно оглядывались.

- Выйти из строя! Фамилия!

- Рядовой Петровский, сэр! - четко выкрикнул Сергей.

Кнут подошел ближе, остановился, медленно, сантиметр за сантиметром, как редкое насекомое разглядывая Сергея.

Сергей старательно таращился в пустоту перед собой. Под мышками выступил холодный пот.

- Ты что, тупой, Петровский? - сержант склонил голову набок.

- Никак нет, сэр! - выкрикнул прямо в лицо сержанту Сергей.

- В твоем медицинском досье лежит положительное заключение от психиатра. Значит, ты действительно не тупой... - задумчиво продолжал Кнут.

- Тебя били, когда ты подписывал контракт? - внезапно спросил он.

- Никак нет, сэр! - озадаченный Сергей не успевал за ходом мысли сержанта.

- Тогда почему ты его подписал? - почти ласково спросил сержант.

- Обстоятельства вынудили, сэр!

- А сейчас, значит, они изменились... Так, так... - сержант задумчиво покивал головой.

- Ты, кажется, будешь большой занозой в моей заднице, умник...

- Никак нет, сэр! - Сергей напрягся в ожидании удара.

- Будешь, будешь... - сержант прочистил горло. Взвод замер.

- Мы сделаем так, - начал Кнут, глядя Сергею в глаза, - Ты быстренько сбегаешь в кадровый отдел - это недалеко, всего с километр, попросишь там для меня копию твоего контракта, принесешь ее мне, и, если укажешь мне в нем пункт, согласно которому ты не можешь продолжать службу, ты сегодня же покинешь базу. А пока ты развлекаешься, мы со взводом восполним пробел в физическом воспитании. Рядовой Заноза, выполнять, бегом марш! - сержант перешел на крик.

- Есть, сэр! -Сергей сорвался с места и помчался через плац.

- Взвод! Упор лежа, принять! - раздалось за его спиной.

- Раз... Два... Три... - начали отсчитывать отжимания сержанты.

- Долбанный русский - прошипел кто-то в третьем отделении.

- Конец ему, суке, - отозвался кто-то рядом.

-10-

Сергей вырос на небольшой русскоязычной планете Новый Урал. Его мать - диспетчер космопорта - рано овдовела. Отец погиб во время пожара в лаборатории научно-исследовательской компании, когда Сергею шел десятый год. Денег по страховке, отложенных матерью, едва хватило на обучение в рамках социальной программы в одном из непрестижных колледжей Екатерининска. В колледже Сергей изучал системы управления нейросетями - основным видом современных компьютерных коммуникаций. Денег отчаянно не хватало. Еще в школе он начал подрабатывать по вечерам, помогая выносить и грузить мусор в одном из недорогих баров по соседству. В колледже он смог устроиться на временную работу в библиотеку, где занимался составлением каталогов, писал аннотации к книгам, программировал поисковую систему. К концу третьего курса, Сергей все активней начал применять знания по будущей специальности, участвовал в реорганизации информационной сети колледжа, за что получил благодарность попечительского совета и прибавку к скудной стипендии. Будущая специальность ему нравилась. Нейросети представляли собой причудливый симбиоз из квазиживых тканей и электрических коммуникаций. Передача данных по ним осуществлялась под управлением нервных центров, распределявших нагрузку, определяющих приоритетность и интенсивность потоков. Настройка и управление нейросети требовали не только хороших знаний, но и быстрой реакции, хорошо развитой интуиции. Нейросетевые администраторы были широко востребованы практически на всех планетах Империи, их постоянно не хватало.

Планета Новый Урал не считалась богатой. Ее население численностью около ста миллионов человек, преимущественно славянского происхождения, зарабатывало тем, что продавало знания. Довольно неплохой бизнес для потомков горьких пьяниц и казнокрадов, разбазаривших несколько веков назад крупнейшую земную империю. Сотни тысяч выходцев с провинциальных планет ежегодно приезжали поступать в платные колледжи Нового Урала. Местные расценки за обучение были значительно ниже, чем на центральных планетах, а образование, полученное в русском колледже, признавалось и неплохо котировалось по всей Империи. Стимулируя развитие единственно значимой отрасли планеты, правительство финансировало ряд социальных программ, позволявших собственной молодежи получать образование если и не бесплатно, то значительно дешевле, чем для иностранцев. Выпускников с Нового Урала можно было встретить в любой уголке Империи, но особенно часто и охотно их брали на работу крупные корпорации с окраинных планет. Стоили новоуральские специалисты относительно недорого и часто соглашались работать за умеренную плату там, куда никакими посулами не затянешь жителя цивилизованных миров.

На четвертом курсе в жизнь Сергея пришла Катя. Не избалованный женским вниманием, обычно сторонящийся более богатых однокашников, Сергей не сразу понял, что стройная, обладающая непередаваемым обаянием Катя не просто шутит с ним в студенческой столовой, она откровенно ищет его внимания. Их роман начался мгновенно и, как снежный ком с горы, покатился, стремительно набирая обороты. Катя влекла Сергея. Влекла физически. Она обладала какой-то невероятной, просто необъяснимой сексуальной привлекательностью. Сергей ехал на встречу с ней после работы, они встречались в небольших уютных ресторанчиках, ели острое мясо, запивая его местным сухим вином, танцевали, ходили на спектакли заезжих театральных трупп. Взявшись за руки, подолгу бродили по вечернему Екатерининску. И любили друг друга. Жадно, ненасытно, как будто делали это в последний раз. Они могли делать это в гостинице, в общежитии у Сергея, на летнем пляже, в ночном сквере, везде. Энергия и изобретательность Кати били через край. Сергей пил ее как вино, дышал ею, как воздухом. Они не говорили о любви - они просто были вместе и не представляли, как смогут провести друг без друга хотя бы день.

Катя училась курсом выше Сергея, и закончила колледж на год раньше его. Сергей хорошо запомнил их последнюю встречу. Они сидели в винном погребке, на их столике горели свечи. Небольшой зал окутывал приглушенный свет, шум разговоров затухал в низком сводчатом потолке. Катя была немногословна, думала о чем-то своем, отвечала невпопад. Сергею никак не удавалось ее разговорить. Потягивая из высокого бокала рубиновое вино, Катя неожиданно наклонилась к Сергею, оперлась локтями о стол. Свечи через стеклянные грани бросали на ее лицо красные отсветы, играя на коже причудливыми бликами.

- Знаешь, я не знала как тебе об этом сказать. Все случилось так неожиданно, - Катя протянула руку, ее длинные пальцы начали теребить ладонь Сергея.

- О чем сказать? - Сергей взял ее ладонь в свою.

- Я должна как-то устраивать свою жизнь. Сегодня мне сделали предложение. - Катя отставила бокал, убрала руку из ладони Сергея, - В общем, я выхожу замуж.

Он сидел, тупо хлопая глазами. Он ничего не понимал. Еще вчера Катя жарко извивалась в его объятиях, не в силах от него оторваться. Какое еще предложение?

- Ты серьезно? - спросил он, чтобы хоть что-то сказать и заполнить тяжелую паузу.

Катя, не поднимая глаз, кивнула.

- Завтра я уезжаю, - она подняла глаза, ее взгляд был спокойным и серьезным. Совершенно незнакомым.

- С кем?

- Ты его вряд ли знаешь. Он аспирант с кафедры системотехники. У его отца большой бизнес на Новой Каледонии.

- Я понимаю, - внутри у Сергея поднималась злость. Он внезапно почувствовал себя использованной вещью, которую бросают, когда в ней отпадает нужда, - Большой бизнес стоит того, чтобы прыгнуть в постель к большому негру.

- Он не негр, - Катя никак не отреагировала на оскорбительный выпад, - хотя примесь черной крови в нем есть. Да и какое это имеет значение? В общем, я пришла попрощаться. Не хотела уезжать, не повидав тебя.

- Повидала?

- Да.

- Попрощалась?

- Да.

- Значит, все пункты программы выполнены, - Сергей нервными глотками допил вино, махнул рукой официанту, знаком требуя добавки, - Что еще на сегодня в твоем плане?

Катя покусала губы.

- Я встречаюсь с ним больше трех месяцев, - тихо сказала она, - я не знала, как тебе сказать.

- Ну что ж, - Сергей побарабанил пальцами по столу. В груди разбухал ком непонятного чувства, то ли гнева, то ли сожаления, то ли просто щемящей пустоты, - значит, ты оторвалась на славу, объезжая в день двух жеребцов сразу.

Катя отшатнулась, как от удара.

- Зачем ты так? - она умоляюще смотрела на Сергея, -Я ведь люблю тебя...

- Ты уж как-нибудь определись, кого ты любишь. А то сюжет отдает дешевым голосериалом, - он принял у официанта бокал, отхлебнул вина.

Катя поднялась.

- Я так понимаю, провожать тебя не надо? - вопрос прозвучал как утверждение. Он продолжал сидеть, откинувшись на высокую спинку стула.

- Мы могли бы провести эту ночь вместе, - Катя смотрела на Сергея сверху вниз, еще никогда она не казалось ему такой красивой. Ее взгляд гипнотизировал Сергея.

- Спасибо, что не исчезла, не попрощавшись, - Сергей старался говорить спокойно. Его голос звучал приглушенно. От внезапно возникшего воспоминания о ее податливом теле накатило чувство гадливости. Он пересилил себя, добавил, - Я буду вспоминать тебя.

Катя кивнула и медленно вышла по винтовым ступеням вверх на улицу. Боковым зрением Сергей ощутил, как из-за нескольких столиков ее проводили оценивающими взглядами.

Через год Сергей с отличием закончил колледж и принял приглашение горнодобывающей компании "Стилус" с планеты Джорджия, подписав трехлетний контракт. Зарплата в три тысячи кредитов в течение первого года работы с ежегодным двадцатипроцентным увеличением показалась ему достаточно привлекательным вариантом. Здесь, на родине, таким жалованьем мог похвастаться только профессор хорошего колледжа с солидным стажем преподавания и исследовательской работы. Сергей попрощался с матерью и улетел с Нового Урала без сожаления.

-11-

Казарма, куда поселили учебный взвод, представляла собой двухэтажное здание из бетонных блоков, с глухими стенами на первом этаже и с узкими высокими окнами на втором. На первом этаже располагались учебные классы, оружейная комната и склад боеприпасов. На втором находились коллективные душ и санузел, а также тридцать маленьких каморок с раздвижными дверями, куда помещались лишь узкая кровать, шкафчик и небольшой стол. Комнаты сержантов так же располагались наверху. Широкая лестница со второго этажа продолжалась в подвал, где пряталось бомбоубежище с выходом в подземную галерею. Все строения базы Форт-Дикс соединялись под землей километрами бетонных переходов, густо покрытых сетью противорадиационных бункеров, автоматических огневых точек, авиационных ангаров, боксов для бронетехники. Еще глубже под землей, перемещаясь по рельсам по радиальным туннелям, располагались многочисленные системы противовоздушной и противокосмической обороны.

Первые недели службы отпечатались в памяти Сергея как полоса сплошной усталости и боли. Бойцы привыкали жить на бегу. День начинался в пять утра с десятикилометровой пробежки. Командиры отделений пинками выгоняли взвод на плац, откуда, после короткого построения и переклички, строем и с песней бойцы мчались в сопровождении сержантов в ближайший лес, чтобы через час загнанными лошадьми вернуться с противоположного конца базы.

Затем - душ, короткий инструктаж и снова бег строем на завтрак. Как правило, на завтрак им подавали брикеты разогретого армейского рациона, которые, хотя и не отличались изысканным вкусом, но зато с лихвой покрывали все потребности организма. Они состояли из питательной искусственно выращенной белковой массы с добавлением небольшого количества клетчатки, включали в себя лошадиную дозу витаминов и стимуляторов пищеварения. Рационам обычно придавался вкус свинины, говядины, тунца или бобов. Выросший в небогатой семье, не привыкший к деликатесам, Сергей быстро съедал свою порцию, не обращая внимания на нытье более привередливых товарищей, и запивал ее стаканом обезжиренного молока или фруктового сока. Впрочем, с ростом физических нагрузок, нытье быстро сошло на нет.

Сержанты питались тут же и тем же, с той лишь разницей, что они могли по своему усмотрению выбрать вид рациона и его количество.

Далее - опять бегом в санчасть, где их быстро, но тщательно, словно лошадей перед скачками, осматривали военные медики. Деловитые и безликие медсестры в белых полумасках двигались вдоль строя, прижигали мозоли, заливали прозрачным медицинским клеем ссадины и порезы, бинтовали эластичными бинтами места растяжений и вывихов. Там же многие, в том числе и Сергей, получали инъекции стимуляторов роста мышечной массы - имперская армия имела жесткие стандарты физического состояния и в короткий срок подтягивала до них всех новобранцев.

В восемь утра начинались двухчасовые теоретические занятия. Равнодушные, как автоматы, инструкторы преподавали им устройство основных видов стрелкового и легкого артиллерийского оружия, боевого костюма, боевых систем вертолетов и мобильных комплексов огневой поддержки, а так же основные правила ухода за ними.

Сергей легко проглатывал знания, стиль подачи которых был рассчитан на солдата с невысоким уровнем грамотности. К тому же базовый перечень вооружения, с которым необходимо было уметь обращаться, был невелик.