гордости ткнул себя пальцем в грудь. - И продолжающий ее создавать.
случае: такой же обидчивый, непредсказуемый и смертоносный, как черная
мамба. У него была особая манера вести беседу - он глядел на тебя сквозь
перекошенные очки и медленно кивал головой в знак согласия, хотя в кивках
этих присутствовала и разумная доля здорового сомнения. В такие моменты он
напоминал потаскуху, которая снисходительно украшает свой монолог сонетом
во славу Купидона. Он словно давал тебе возможность - пока не поздно -
внести коррективы в твои выводы.
другие ваши работы... - он помедлил, подыскивая нужное слово, - на более
серьезные темы. Ведь: и сам Дюма называл свои произведения легкой
литературой... Хотя, согласитесь, в таком определении сквозит явное
пренебрежение к публике.
один из его коронных приемов, как валет в руках Рокамболя. Он вел игру
исподтишка, внешне сохранял нейтралитет, а на самом деле постоянно
устраивал изматывающие противника партизанские вылазки. Раздраженный
человек может легко проговориться, он начинает оправдываться, сыпать
аргументами в свою пользу, а. это - дополнительная информация. Наверно,
именно поэтому - я ведь не вчера родился на свет и тактику Корсо прекрасно
понял - мне стало досадно.
Да, в этом жанре было написано много однодневок, но Дюма тут ни при чем...
Для литературы время - как для кораблей шторм, и Господь спасает только
тех, кого любит; попробуйте назовите других книжных героев, которые,
подобно д'Артаньяну и его товарищам, целыми и невредимыми прошли сквозь
годы. Разве что Шерлок Холмс Конан Доила... Да, цикл о мушкетерах, вне
всякого сомнения, - "роман плаща и шпаги", легкое чтиво; так что вы,
естественно, обнаружите там все пороки жанра. Но есть и одно отличие: это
великие авантюрные романы, книги особого уровня, и потому обычные жанровые
критерии к ним применять нельзя. Это рассказ о дружбе, о головокружительных
приключениях, и он сохраняет свежесть несмотря на то, что вкусы с тех пор
переменились, несмотря на то, что нынче к действию как таковому стали
относиться с глупейшим пренебрежением. Кажется, после Джойса мы должны
смириться с Молли Блум и забыть о Навсикае - на берегу, после бури...{6}
Вам не доводилось читать мои заметки "Пятница, или Морской компас"?..
Короче говоря, если вести речь об Улиссе, то я выбираю того, которого
придумал Гомер.
заметно улыбался, но хранил молчание, не желая выдавать свои мысли. Но я-то
помнил, какое выражение мелькнуло в его глазах, когда я процитировал
"Скарамуша", так что путь мною был выбран верный.
сеньор Балкан, хорошо известна, хотя и не бесспорна.
касается пренебрежения к публике, как вы изволили выразиться, то вам,
возможно, неведомо, что автор "Трех мушкетеров" во время революций
восемьсот тридцатого и сорок восьмого годов участвовал в уличных боях, а
еще переправлял Гарибальди купленное на собственные деньги оружие... Не
забывайте, отец Дюма был известным генералом Республики,.. И писатель не
раз доказывал свою любовь к народу и свободе.
будто он насилует Историю?.. "Я ее насилую, истинная правда. Но я делаю ей
очаровательных детишек".
шкафов, которые почти целиком закрывали стены моего кабинета. Открыл дверцу
и вытащил том в переплете из темной кожи.
хорошо его знавшая, пишет в воспоминаниях, что стоило ему услышать
какую-нибудь явно выдуманную историю, как он начинал выдавать небылицу за
истинный факт... Возьмем кардинала Ришелье - он был величайшим человеком
своего времени, но его облик, пройдя через ловкие руки Дюма, исказился до
неузнаваемости, и нам предстала порочная личность с довольно гнусной и
подлой физиономией... - Держа книгу в руках, я повернулся к Корсо. -
Известно ли вам вот это? Книгу написал Гасьен де Куртиль де Сандра,
мушкетер, живший в конце семнадцатого века. Это мемуары д'Артанъяна,
настоящего д'Артаньяна: Шарля де Батц-Кастельморе, графа д'Артаньяна. Он
был гасконцем, родился в одна тысяча шестьсот пятнадцатом году,
действительно был мушкетером, хотя жил не в эпоху Ришелье, а при Мазарини.
Умер он в тысяча шестьсот семьдесят третьем во время осады Маастрихта-как
раз в тот момент, когда должен был, как и его романный однофамилец, вот-вот
получить маршальский жезл... Так что, согласитесь, насилуя Историю,
Александр Дюма давал жизнь действительно очаровательным детишкам... Никому
не известного гасконца из плоти и крови, чье имя История позабыла,
гениальный писатель сумел превратить в героя великой легенды.
осторожно, но с большим интересом полистал ее - медленно, едва касаясь
самого края страниц подушечками пальцев. Время от времени взгляд его
задерживался на каком-нибудь имени или быстро пробегал целую главу. Глаза
за стеклами очков работали быстром уверенно. Затем он вдруг отвлекся от
книги, чтобы записать в блокнот: "Memoires de М. d'Artagnan, G. de
Courtilz, 1704, P. Rouge, 4 тома 12°, 4-е изд. ". Потом закрыл книгу и
уставился на меня.
гениальным. Где другие ограничились бы плагиатом, он выстроил целый мир, и
мир этот стоит до сей поры... "Человек не крадет, он завоевывает, - любил
повторять Дюма. - Каждую завоеванную провинцию он присоединяет к своей
империи: навязывает ей свои законы, населяет темами и персонажами,
распространяет там свое влияние... " В данном случае история Франции стала
для него золотой жилой. Он проделал неслыханный трюк: почтительно сохранил
раму и подменил саму картину - то есть без малейших колебаний разграбил
открытую им сокровищницу... Главных действующих лиц Дюма превращает во
второстепенных, скромных статистов - в героев первого плана, много страниц
отдает описанию событий, которым в исторических хрониках посвящена пара
строк... Никакого договора о дружбе д'Артаньян и его товарищи никогда не
заключали - хотя бы потому, что друг друга не знали... Не было никакого
графа де Ла Фер. Вернее, их было много, но ни один не носил имени Атос.
Правда, Атос существовал, и звали его Арман де Силлек д'Атос, а умер он от
раны, полученной на дуэли, еще до того, как д'Артаньян вступил в ряды
королевских мушкетеров... Арамис - это Анри де Арамитц, дворянин, светский
аббат в сенешальстве Олорон, зачисленный в тысяча шестьсот сороковом году в
мушкетерскую роту, которой командовал его дядя. В конце жизни он удалился в
свои владения вместе с женой и четырьмя детьми. Что касается Портоса...
Арамитца, потому что стал мушкетером всего на три года позже, чем тот, в
тысяча шестьсот сорок третьем. Известно только, что умер он до срока, и,
наверно, причиной тому стала болезнь, война или дуэль, как у Атоса.
тряхнул головой и улыбнулся.
Винтер. И на плече у нее не было никакой лилии, хотя агентом Ришелье она и
в самом деле являлась. Да, некая графиня де Карлейль и вправду украла на
балу алмазные подвески у герцога Бекингэма. И не смотрите на меня так! Об
этом рассказал в своих "Мемуарах" Ларошфуко{8}. А Ларошфуко слыл человеком
очень серьезным и заслуживающим доверия.
чем-то поразить, особенно когда речь шла о книгах; но услышанное явно
ошеломило его. Позднее, узнав Корсо лучше, я задумался: а было ли его
тогдашнее изумление искренним, или он пустил в ход очередной
профессиональный трюк, разыграл передо мной хитроумную комедию? Теперь,
после того как все закончилось, у меня не осталось и тени сомнения: я был
для Корсо источником информации, и он меня обрабатывал.
моего. - Я глянул на рукопись, все еще лежащую на столе. - Хотя я не
уверен, что расходы на поездку оправдают себя... Сколько может стоить эта
глава при нынешних ценах?
скептицизм:
вся моя скудная собственность - это "Дон Кихот" Ибарры{9} и "фольксваген".
Надо ли пояснять, что автомобиль обошелся мне дороже книги.
стали видны его кроличьи зубы.
встанут у японцев поперек горла, - заметил он, - тогда они начнут
вкладывать деньги исключительно в редкие книги.
через перекошенные очки. - А вот я надеюсь на этом хорошо подзаработать.
Земляной Андрей
Сертаков Виталий
Шилова Юлия
Афанасьев Роман
Шилова Юлия
Посняков Андрей