хранится в личном сейфе премьер-министра, другой - в сейфе главы Моссада.
При вступлении в должность каждый премьер-министр должен просмотреть этот
список, в котором может быть от тридцати до восьмидесяти фамилий.
Премьер-министр имеет право поставить свою подпись рядом с каждой фамилией и
тем самым дать добро Моссаду на убийство этих лиц при определенных
обстоятельствах и в определенное время. В альтернативном варианте
премьер-министр может настаивать на консультациях перед каждой новой
операцией. В любом случае он должен подписать приказ о приведении приговора
в исполнение.
подразделить на три группы. В первую группу входят немногие из оставшихся в
живых лиц, занимавших высокое положение в нацистской иерархии. Впрочем,
таких практически не осталось. Несколько десятилетий назад Израиль потратил
немало сил и средств на похищение Адольфа Эйхмана лишь для того, чтобы суд
над ним превратить в показательный процесс невиданного масштаба. Однако в те
же годы Моссад ликвидировал других нацистов без какой бы то ни было огласки.
Вторая группа - это почти исключительно ныне действующие террористы, главным
образом арабы, как Ахмед Джибрил или Абу Нидал, которые уже пролили
еврейскую кровь или намеревались сделать это. Здесь попадалось и несколько
неарабских фамилий.
работу, которая, если ее удастся довести до конца, представит большую угрозу
для безопасности Израиля и его народа.
обагрить свои руки еврейской кровью.
то премьер-министр сначала передает запрос судебному следователю, настолько
засекреченному, что о его существовании слышали лишь несколько израильских
юристов и никто другой. Следователь созывает "судебное заседание", на
котором присутствуют прокурор, зачитывающий обвинительное заключение, и
защитник. Если запрос Моссада признается оправданным, то дело передается
премьер-министру на подпись. Остальное делают - если могут - кидоны.
детальном рассмотрении она не выдерживала никакой критики. Булл
действительно работал на Саддама Хуссейна, участвуя в модернизации обычного
артиллерийского вооружения (для которого Израиль был недосягаем), разработке
ракет (которые, возможно, в будущем смогут поражать цели и на территории
Израиля) и гигантской пушки (которую израильтяне вообще не принимали
всерьез). Но таким был не один Булл, на Саддама Хуссейна работали сотни
европейцев. В создании иракской промышленности боевых отравляющих веществ,
которыми Ирак уже не раз угрожал Израилю, участвовали с полдюжины немецких
компаний. Немцы и бразильцы работали над ракетой в Сааде-16, а французы
фактически были вдохновителями работ по созданию иракского ядерного оружия;
они же поставляли необходимые для этого материалы и оборудование.
предпринимательская деятельность и достигнутые им результаты представляли
большой интерес для Израиля. После убийства Булла предметом множества
спекуляций стал тот факт, что в последние месяцы жизни его квартиру не раз
тайком вскрывали в отсутствие хозяина. Таинственные взломщики никогда ничего
не брали, но всегда оставляли следы посещения: сдвинутые с места или
переставленные бокалы, открытое окно, перемотанную или вынутую из
видеомагнитофона кассету. Булл не раз задумывался, не являются ли эти
таинственные посещения своеобразным предупреждением и не стоит ли за всем
этим Моссад? Однако даже если эти догадки были верны, то суть предупреждения
оставалась совершенно непонятной.
иностранцы со своеобразным акцентом, следовавшие за Буллом по пятам по всему
Брюсселю и его пригородам, были израильскими профессиональными убийцами,
выжидавшими удобный момент для приведения приговора в исполнение. Однако
агенты Моссада предпочитают оставаться невидимками и уж тем более никогда не
действуют, как Панчо-Вилла1. Конечно, они есть и в Брюсселе, но их не видел
и не видит никто: ни сам Булл, ни его друзья или родственники, ни
бельгийская полиция. Они могут внешне не отличаться от бельгийцев или от
американцев - как им будет выгодно в конкретный момент. К тому же именно они
намекнули бельгийцам, что за Буллом следят другие.
было просто усомниться в его компетентности, чтобы выведать у него все что
угодно. Прежде он работал на Израиль, любил эту страну и ее жителей, у него
было множество друзей в израильской армии, в разговорах с которыми Булл
никак не мог держать рот на замке. Стоило ему сказать, например, что-нибудь
вроде: "Джерри, держу пари, тебе никогда не удастся запустить эти ракеты в
Сааде-16", - как Булл разражался трехчасовым монологом, в котором во всех
деталях объяснял, что он делает, насколько успешно продвигается работа над
проектом, какие трудности ему встретились, как он намеревается их преодолеть
и многое-многое другое. Для служб безопасности он был настоящим кладезем
информации. Даже за неделю до гибели он в своем кабинете развлекал двух
израильских генералов, между делом выложив им всю самую последнюю
информацию. Разумеется, эта информация была записана на пленку
магнитофонами, спрятанными в портфелях генералов. Зачем же израильтянам было
уничтожать этот рог изобилия ценнейших сведений?
террористами), Моссад строго придерживался правила давать приговоренным к
смерти последнее словесное предупреждение - вполне конкретное
предупреждение, а не затевать непонятную игру со взломом квартиры,
перестановкой бокалов и перемоткой видеоленты. Это правило было соблюдено
даже в случае с доктором Яхья Эль Мешадом, египетским физиком-ядерщиком,
который принимал участие в создании первого иракского ядерного реактора и
который был убит в своем номере парижского отеля "Меридьен" 13 июня 1980
года. К нему в номер пришел каца и на хорошем арабском языке объяснил, какая
судьба ему уготована, если он не прекратит работать на Ирак. Физик поступил
необдуманно: он не пустил незнакомца дальше порога и послал его к черту.
После такого разговора с кидоном ни одна страховая компания не взялась бы за
страховку жизни египтянина. Два часа спустя Мешал был мертв. Но все же
Моссад дал ему последний шанс. Через год весь построенный французами ядерный
комплекс в Осираке был уничтожен израильскими ВВС.
египетского физика. Он был умным собеседником, общительным человеком, к тому
же обладал завидным талантом поглощать огромные количества виски.
Израильтяне всегда могли разговаривать с ним как с другом; обычно они
старались не упускать такой возможности. Проще всего было бы послать к нему
одного из приятелей, который без обиняков выложил бы ему, что если он не
прекратит делать то-то и то-то, то к нему наведаются ребята, которые шутить
не любят: мы ничего не имеем против тебя лично, Джерри, просто так нужно.
он не раз говорил и израильтянам, и своему близкому другу Джорджу Вонгу, что
ему надоел Ирак, что он хочет разорвать все контракты с Багдадом. С меня
достаточно, говорил он. Однако связям Булла с Ираком было суждено
завершиться совсем по-другому.
Онтарио). Уже в школе он выделялся незаурядным умом и фантастическим
честолюбием. В шестнадцать лет он закончил школу, но из-за возраста смог
поступить только на инженерный факультет Торонтского университета. Здесь
Булл доказал, что он не просто умен, а невероятно талантлив. В двадцать два
года он стал самым молодым доктором философии в области техники. Булла
увлекла аэронавтика, а в еще большей мере баллистика - наука о законах
движения снарядов и ракет. Баллистика стала первым шагом на пути Булла к
артиллерии.
разработке новых видов вооружений, располагавшееся тогда в крохотном городке
Валкартье, недалеко от Квебека. В начале пятидесятых годов человек стал не
только смотреть на небо, но впервые попытался заглянуть гораздо дальше - в
космическое пространство. У всех на слуху было слово "ракеты". Именно в то
время Булл доказал, что он не просто блестящий инженер и ученый, а во всех
отношениях неординарная личность, обладающая изобретательностью, чрезвычайно
развитой фантазией и богатейшим воображением. В Канадском бюро Булл
проработал десять лет; там он впервые взялся за разработку проекта, который
стал целью всей его жизни.
простой. В конце пятидесятых годов он обратил внимание на то, что во всех
американских ракетах - а тогда разрабатывалось множество различных типов
этого внешне очень впечатляющего вида оружия - девять десятых приходится на
первую ступень. На вершине гигантского цилиндра пристраивались вторая и
третья ступени, а над ними размещалась совсем крохотная пуговка полезного
груза.
километров высоты, где плотность атмосферы и сила притяжения планеты
максимальны. Выше стопятидесятикилометровой отметки для выведения спутника
на орбиту, удаленную от поверхности Земли на четыреста-пятьсот километров,
требовалась намного меньшая мощность. При каждом запуске вся огромная и
чрезвычайно дорогая первая ступень ракеты уничтожалась: или полностью
сгорала в атмосфере, или ее остатки навсегда исчезали в пучине океана.
вторую и третью ступени ракеты вместе с полезным грузом, выстрелив ими из
гигантской пушки? Он доказывал тем, кто распоряжался финансированием
проектов, что это не только возможно теоретически, но должно быть проще и
дешевле - ведь пушку можно использовать неоднократно.
проиграл, главным образом из-за своих личных качеств. Он ненавидел
чиновников и не умел скрыть свою ненависть, а те платили ему той же монетой.
Посняков Андрей
Корнев Павел
Контровский Владимир
Марко Джон
Ильин Андрей
Посняков Андрей