Чтение 3–й страницы книги ~За семью печатями~

Поскольку в распоряжении Хлюпа имелись лишь краткие "да" или "нет" и
ничего не говорящие "пан директор", определить место встречи оказалось
затруднительно. Он сделал осторожную попытку внести некоторое разнообразие в
свою лексику.

- И это будет конец, пан Яцек! - с отчаянной решимостью произнес Хлюп.

Карпинский напрягся. Где может быть конец? Конец чего? Со стороны улицы
Статковского было бы всего ближе, но по каким-то соображениям Севу это не
устраивает. Он хочет подальше. А что там подальше? И почему "конец"?

- А! - догадался он. - Старая трамвайная петля?

- Вот именно, пан директор! - обрадованно воскликнул Хлюп.

- Идет, буду через четверть часа. Не торопись, я подожду.

- Не за что, пан Яцек. Примите мои лучшие пожелания, пан директор.

Подозрительная супруга не преминула заметить:

- И всегда ты с этим Настаем как-то странно разговариваешь. Чего ему от
тебя надо? Опять какие-то электрические причиндалы?

Следует отметить, что пани Богуся, будучи отличной хозяйкой, не умела
даже вбить гвоздя, прочистить засорившуюся раковину, а уж перед всеми
электроприборами испытывала просто панический страх.

- Нет, речь шла о математических расчетах, в которых он не уверен, вот и
советовался. И благодарил. Нет худа без добра, напомнил мне, что я забыл
выслать наши предложения на торги, а сегодня последний срок, ведь он
определяется по дате на почтовом штемпеле. Придется выскочить, почта
работает до восьми.

- Высылаешь предложения, высылаешь, а все без толку. Наверняка там надо
кого-то подмазать, где тебе сообразить! Ладно, заодно купи деревенского
творогу. Две упаковки.

На ворчание жены Хлюп внимания не обратил, а поручение его только
обрадовало. Во-первых, можно будет сослаться на то, что пришлось творог
поискать, а во-вторых, жена готовила из него на редкость вкусные вещи,
каждый раз по-новому. И хорошо, что переключилась на творог, - спроси она о
предложении и торгах. Хлюп вряд ли сумел бы членораздельно сказать, о чем
идет речь.

Каждый подъехал на своей машине к старой трамвайной петле, Хлюп уже с
творогом.

- Из нашего окна как раз видно кусок Статковского, - пояснил другу Хлюп.
- Правда, из окошка на чердаке, но кто ее знает. Что у тебя за вещь такая?

Обреченно вздохнув, Карпинский во всем чистосердечно признался. Хлюп
проникся и встревожился. Друзья вместе перенесли тяжеленный портфель в
машину Хлюпа, и оба в ней закрылись, дабы обсудить проблему легальности
имущества, способы избавиться от проклятого жулика и место сокрытия
несметных богатств.

Хлюп проживал в собственной вилле, хотя назвать так его жилище можно было
лишь с большой натяжкой. Построенный еще прадедом Хлюпа, просторный
деревянный дом к этому времени совсем обветшал, денег же на капитальный
ремонт не находилось, зато в доме имелось множество укромных помещений,
всевозможных чуланчиков, каморок и вообще тайников, так что хозяину не
составит труда спрятать не слишком громоздкий предмет.

- Можно на чердаке, можно в старом сундуке, - рассуждал Хлюп. - А лучше
всего в моем шкафу, где рыболовные снасти.

К рыболовному помешательству супруга Богуся испытывала столь
непреодолимое отвращение, что никогда не заглядывала в шкаф с удочками,
спиннингами и прочими причиндалами. Ну и само собой предполагалось, что ни
жене, ни детям, и вообще никому на свете Хлюп и словечка не проронит о
доверенных ему сокровищах.

Наконец друзья расстались, не подозревая, что злой рок уже носится над их
головами, с дьявольским свистом рассекая воздух...

***

Вернувшись домой. Хлюп въехал на машине в сарай, служивший гаражом, но
лишенный ворот. С домом этот примитивный гараж соединяла внутренняя дверца.
Войдя через нее в дом. Хлюп отнес жене заказанный творог и был обруган за
медлительность - где столько времени ошивался, такого только за смертью
посылать, теперь вот придется в темпе ужин готовить. С привычным терпением
проглотив взбучку, глава семейства воспользовался занятостью благоверной и
опять проник в гараж. Извлек из машины порученное ему другом сокровище и,
нервно оглядываясь, поволок его в дом. И тут наткнулся на сына Стася, с
грохотом сбегавшего по деревянной лестнице. Судорожно дернувшись. Хлюп
попытался укрыть портфель, сунув его под лестницу, и зацепил при этом за
балясину, отчего ручка ветхого портфеля оторвалась, и тот тяжело шлепнулся
на пол. Но Стась ничего не заметил, поскольку в данный момент его заботило
сокрытие собственной ноши - предметов, служащих для изготовления
экспериментальной бомбы. Стась исчез где-то в закоулках нежилых помещений
первого этажа, а его отчим, всецело поглощенный одной задачей, даже не
обратил внимания на тянущийся за парнем шлейф адского запаха серы.

Путь наверх освободился, и хозяин, схватив в объятия бесценный груз,
устремился в свое убежище - кабинет. Однако коли уж не везет, так во всем.
На площадке второго этажа его остановил вопрос приемной дочери Агаты, как
назло выглянувшей из своей комнаты.

- Что это у тебя, папочка? - ткнула она пальцем на что-то непонятное в
руках Хлюпа.

За годы жизни со второй женой изрядно натренировавшись в молниеносных
ответах на самые каверзные вопросы, папочка не моргнув глазом спокойно
ответил:

- Инструменты. Очень тяжелые, черт бы их побрал. Даже ручка оторвалась.
Видишь?

Ни инструменты, ни ручка девочку не интересовали, однако, опять же
натренированная мамашей всегда и во всем следить за отчимом, она все-таки
обернулась, прежде чем спуститься вниз. Хлюп это предвидел и, ввалившись к
себе в кабинет, дверь не закрыл, портфель небрежно швырнул на стол, а сам
поспешил в ванную и там заперся.

Затвори он дверь кабинета, Агата непременно бы пробралась туда и
обследовала содержимое принесенного отцом портфеля, теперь же, поскольку
отец не пытался его скрыть, спокойно спустилась в кухню, откуда уже вторично
донесся ворчливый призыв матери на ужин.

У хозяина дома появилась редкая возможность действовать свободно, но
времени было в обрез. Поэтому из всех возможных тайников он выбрал тот, что
оказался под рукой, - огромный старинный шкаф в кабинете, забитый до предела
его, Хлюпа, удочками, сетками, сачками, блеснами, спиннингами, старыми
куртками, резиновыми сапогами, множеством коробочек и банок с крючками,
мушками и прочими приманками для рыбы. Портфель с оторванной ручкой надежно
погряз в недрах этих многолетних залежей.

Карпинский тоже вернулся домой, где Кристина с Эльжбетой попеременно
стерегли Клепу. Тяжесть свалилась с души Карпинского, хотя до конца
преодолеть сомнения так и не удалось. Правильно ли он поступил? Другу
Карпинский верил, как самому себе, однако слишком хорошо знал его жену. У
бабы собачье чутье, а мужа она держит под каблуком. И хитрости не занимать.
Правда, все эти негативные качества жуткой бабы проявляются под воздействием
ее патологической ревности, но как знать...

Почувствовав, что больше не в силах совладать с душевной раздерганностью,
Карпинский решил часть ее переложить на плечи близкого человека, раз уж
судьба послала ему на сей раз женщину не только любимую и красивую, но к
тому же умную и рассудительную.

Правда, умная женщина не сразу правильно поняла посылаемые сигналы -
судорожные кивки, конспиративное подмигивание и конвульсивные жесты. Призвав
Эльжбету, Кристина передала ей Клепу с рук на руки за кухонным столом, а
сама поспешила в спальню. Муж устремился следом и плотно прикрыл дверь.

- Мне нужно тебе кое в чем признаться, - взял он быка за рога, так как
рассусоливать было некогда. - Видишь ли, я тут занялся с одним типом
бизнесом...

- Я догадывалась, - перебила Кристина, с тревогой глядя на свою надежду и
опору.

- ..ну и этот бизнес у нас получился, - докончил Карпинский.

У женщины отлегло от сердца, ведь она уже давно поняла, что ее любимый и
бизнес - вещи несовместимые. И вдруг такое!

- Неужели ты хочешь сказать, что у нас появятся деньги? - недоверчиво
вскричала она.

- Тес! - оглянулся на дверь хозяин дома. - Уже появились, сегодня
сообщник передал мне мою часть, и так получилось, что тут же сразу шурина
нелегкая принесла...

- А я тебе уже тысячу раз говорила - не пускать его в дом! Родная сестра
общается с ним только через дверную цепочку, а ты?!

- А я.., да, ты права.

- Езус-Мария! - вдруг дошло до Кристины. - Он что.., успел это украсть?!

- Да нет, успокойся, коханая, еще не успел и теперь не украдет. Я и сам
испугался, поэтому унес это из дому.

- Куда?

- В безопасное место. Самое спокойное и безопасное.

- Какое такое спокойное? На кладбище закопал, что ли? Ну, что молчишь?
Говори же.

А у бедного Карпинского язык не поворачивался назвать Хлюпа, поскольку он
лишь сейчас до конца осознал, что вряд ли дом приятеля можно считать
безопасным и спокойным местом при наличии там пани Хлюповой, этой гарпии,
гидры и дракона в женском обличье. И он, Карпинский, можно сказать, сунул
свои сокровища прямо в пасть этим чудищам!

- Место безопасное, - наконец повторил он, не желая волновать жену. -
Пусть полежит там до тех пор, пока Клепа не выметется. Вот только потом куда
все спрятать?

- Ничего не понимаю! - продолжала волноваться Кристина. - Ты что, выкинул
какой-нибудь фортель? Почему не можешь хранить свои сбережения просто в