Значит, вечером начнутся телефонные звонки с пересказом.
нелепый, злой разговор. И лицо Аллы, и глаза Сергея этого.
прекрасное! А потом воспоминания, как пузыри, поднимаются и лопаются, а
иногда горят зыбким, мерцающим огнем, словно болотный газ. Как было бы
хорошо нажать кнопку и стереть из памяти все неприятное и стыдное! Ах, как
к месту вспомнил в своей повести покойный Юрий Трифонов слова
Достоевского, что человеку для счастья нужно столько же счастья, сколько и
несчастья!
что главное счастье - работа, то все происшедшее за последние два года
пустое и ненужное. Не стоящее ни жалости, ни душевных затрат. Но Горелов -
счастливый человек, а он - нет. Душевный комфорт для Бурмина был очень
важным, без этого работа не шла. И хотя все хвалили, он сам чувствовал,
что она не идет, а значит, не получается так, как хочет он.
твердой привязанностью стал документ.
проникновения во время, о котором пишешь. Он так и шел в своей работе от
документа к документу, разворачивая перед читателем не выдуманную, а
подлинную жизнь.
будет, видимо, небольшой, но работа захватила его, как и судьбы людей,
живших в далеком сорок третьем... Но горел, горел болотный газ
воспоминаний. И снова он видел Албену, чудное курортное место на
Черноморском побережье Болгарии. Игорь заканчивал книгу о замечательном
болгарском разведчике коммунисте Цвятко Райдонове, и его пригласили в
Софию делать о нем телефильм. Он писал сценарий в номере на последнем
этаже гостиницы <Елица>. Прямо за окнами лежало море. Блестящее под
солнцем, беспечное, курортное море. Игорь, глядя на него, думал, что море,
как и люди, бывает разным. Он вспоминал то же море, которое он видел с
борта рыболовецкого сейнера. Оно не было веселым, оно было
морем-тружеником и пахло солью и потом. А здесь оно было веселым. И звало
к себе так же, как звал курортный городок, по улицам которого ездил
мототрамвай и цокали копыта извозчиков. Трудно было работать в этом
скоплении баров, пиццерий, ресторанов и варьете.
радостную, почти карнавальную жизнь Албены.
знакомую актрису Лену Скурихину, а потом уж ее.
Болгарии встретили земляка, и не просто земляка, а коллегу.
Аллой уехали в Софию. Съемки закончились, и у нее было свободное время.
немедленно.
занят поиском погибших десантников, жил в сорок третьем, думал об этом
времени, писал о нем, и Алла устроила скандал.
как сложно и трудно ему работать.
Алла, - сначала сделай этот фильм, получи деньги и обеспечь нас.
могу себе позволить. А какая у нас мебель, стыдно людей позвать. У всех
есть видео, а у нас? Если тебе не стыдно ездить на этой машине...
или <Мерседес>.
должен отдать ей тысячу шестьсот рублей. Алла купила-таки дубленку. Он
отдал ей, но предупредил жену, что делает это в последний раз.
соответственно, - ответила зло Алла и уехала демонстрировать покупки в
Букуриани.
выбирает женщину по средствам.
дачу. Вот и все. А дальше - Сергей, у которого, видимо, есть средства.
Тем более что он, видимо, нашел разгадку гибели разведгруппы.
террасу.
ветку. Теперь терраса была видна.
Задумался.
на рогулинку.
воткнулась в висок Бурмина.
пританцовывая в такт мелодии.
Бурмин и генерал Архипов, обрадуется и будет пробовать молоко и хвалить
Лизу. Хорошо все-таки, что они завели корову. И деньги и людям радость.
часы - восемь без семи. Только вот машинка не стучит. Видать, думает.
Сначала она подумала, что Бурмин спит, лежа на полу, но потом увидела
чернеющую лужу и поняла, что это кровь.
побледнела она так, что загар казался наклеенной на лицо прозрачной
бумагой.
стали солдатами.
что генерал никогда не наклонялся, когда шел в атаку.
закрыв спиной калитку.
что было нужно. Все. А главное, взял список людей, с которыми говорил
Бурмин. Три человека. Значит, еще три раза сделать то же самое. Ничего, он
сделает. Война многому учит. А милиция пускай ищет.
Вот они, дачные домики, разбросаны в лесу.
соседние домики пустые. Они были такими, как и его, - летними.
себя все. Растопил печку, опять пошел в гараж, облил бензином брюки,
носки, белье, пиджак, туфли и, завернув их в полиэтиленовые мешки, сунул в
печь.
комнате противно запахло палеными тряпками и резиной.
участок.