выстрелы, почти слившиеся в единый хлопок, словно резко и коротко провели
палкой по забору.
Черт его знает, что там творилось в голове у китайца, внезапно
обнаружившего себя единственным живым среди мертвецов. Пожалуй, мысли его
не были особенно уж веселыми и оптимистичными. Его дальнейшие действия
моментально обнаружили уже самый неприкрытый злобный пессимизм по
отношению к окружающему миру - он рухнул ничком в жесткую буйную мураву,
ухитрившись в падении выхватить из кобуры свою никелированную кольтяру,
пошевелил стволом по сторонам.
И никаких подходящих целей, разумеется, не усмотрел. Лишь стена джунглей и
многозначительная тишина...
Возле накрытого маскировочной сетью строеньица так и не случилось ни
малейшего шевеления - значит, на складе никого не было, а если бы кто-то и
был, тройка Князя решила бы эту проблему на счет "один". Зато из кокпита
катера ошалевшим мартовским котом вылетел на палубу субъект с
автоматической винтовкой наперевес. И тут же получил свое. Щелкнул
одиночный выстрел, винтовка полетела на палубу, а ее покойный обладатель
головой вперед вывалился за борт. Шумный всплеск - и вновь тишина.
Китаец ползком переместился метров на пять вправо, в сторону склада. Судя
по ориентировке, волчара был битый и успел, должно быть, за пару минут
сделать нехитрые умозаключения: уж если нападавшие оставили его в живых,
одного-единственного, то явно намереваются брать живым...
Ага! Он все-таки пальнул в джунгли - разок, больше не стал. И отполз в том
же направлении.
Непонятно было, на что он надеется. Возможно, он и не питал никаких
надежд, просто не хотел в такой вот ситуации лежать, как рождественская
индейка на блюде. Однако с неопределенностью пора было кончать, и раздался
двойной свист Морского Змея.
Джунгли ожили. Короткие очереди из десятка стволов взметнули траву и
землю, замкнув китайца в кольцо, а для придания ситуации пикантности из
джунглей вылетела граната с невыдернутой чекой, шлепнулась сантиметрах в
пятнадцати от черноволосой, коротко остриженной, редеющей шевелюры. И тут
же послышался громкий, уверенный голос Морского Змея:
- Встать! Оружие бросить! Руки вверх! Следующая граната обязательно
взорвется...
Прошло не менее минуты, прежде чем китаец, все основательно прокачав,
понял, что шанса у него нет ни единого. Медленно-медленно от отлепился от
земли, выпрямился и, отбросив пистолет, поднял руки. Три человека кинулись
к нему с трех сторон, держа под прицелом, сближаясь так, чтобы не зацепить
друг друга, если придется стрелять. Лаврик первым достиг добычи, двумя
точными ударами сшиб с ног, нацепил на скрученные за спиной запястья
заботливо приготовленные наручники и, не теряя времени, поволок в сторону
маскировочной сети, где уже стоял Князь со своей тройкой.
На Князя и оставили все хозяйство. Морской Змей с Мазуром вошли вслед за
Лавриком и его добычей в распахнутую дверь склада, увлекая за собой
малайца, Лаврика при допросе полагалось подстраховывать, а о сути задания
знали только они двое, командир группы и заместитель. Ну и Лаврик,
конечно. Что конкретно знал малаец, не стоило гадать - они просто
выполняли приказ... Обширное помещение, где могло бы поместиться немало
неправедно нажитой добычи, пустовало - только в уголке двумя аккуратными
рядками выстроились канистры с дизельным топливом. Дощатый пол был
безукоризненно чист и даже, кажется, вымыт, словно это был не пиратский
схрон, а кабинет президента республики. Не теряя времени, Лаврик толкнул
пленного в угол, заставил присесть на корточки, а сам, придвинув
кубическую канистру, уселся гораздо более комфортабельно. Подумав, Морской
Змей с Мазуром устроились точно так же. Что до малайца, он остался стоять
рядом с Лавриком. Шея у него вмиг оказалась в крупных каплях пота - китаец
именно на нем сфокусировал злющий, многообещающий взгляд.
- Ну что, господин Ма? - непринужденно сказал Лаврик. - Поговорим? Я
слышал, вы человек умный, опытный, а значит, адвоката требовать не будете
и возмущаться нашим поведением вслух не станете... А? Я думаю, и грозить
нам всеми мыслимыми карами не станете?
- А почему бы и нет? - глядя исподлобья, бросил Ма на довольно хорошем
английском.
- Почему? - поднял бровь Лаврик. - Потому что мы не конкуренты, а
представители государства. Понятно, господин Ма? Нас не достать. Мы,
простите за хвастовство, вне сферы мести. Что наше положение делает
выгодным, а вот ваше... Печальным, я бы сказал. И времени у нас мало,
поэтому давайте говорить строго по существу.
- Давайте. Что вам нужно?
- Парашют и капсула, - моментально ответил Лаврик. - Точнее, в первую
очередь капсула. Парашют нас не особенно интересует.
Какое-то время Ма разглядывал их вовсе уж сузившимися глазами. Потом
усмехнулся:
- Ага... Сулянжень тунчжи?"Советский товарищ (кит.). (Здесь и далее
примеч. авт.)"
- Интересно, с чего вы взяли? - безмятежно спросил Лаврик.
- У вас характерное снаряжение, - сказал Ма. - Все, что ни возьми,
западного производства. Янки или западноевропейцы как раз поступили бы
наоборот, постарались прихватить побольше советских вещей. Это логично?
- Это очень логично, - сказал Лаврик. - Одно удовольствие с вами
беседовать, господин Ма, умный вы человек... Вот только на вашем месте я
не особенно полагался бы на былую советско-китайскую дружбу, от которой и
головешек не осталось...
- Я на нее вообще не полагаюсь, - хмыкнул Ма. - Я из Тайбэя, меня эта
дружба обошла стороной, сами понимаете...
- Но это же прекрасно, - сказал Лаврик. - Все было бы гораздо труднее,
окажись на вашем месте упертый континентальный житель, воспитанный на
красных книжечках великого кормчего. Мы бы долго резали его по кусочкам, а
он несгибаемо пел бы "Алеет восток"... С вами проще, а? Вы, господин Ма,
не идейный, правильно? Вы всего лишь делаете свой, пусть противозаконный,
но все же бизнес, у вас, несомненно, где-то есть хороший счет в банке, и
не один, я думаю, у вас где-то непременно есть приличный дом и прочие
материальные блага, вам есть что терять вместе с жизнью, зато нет идей,
которые в некоторых случаях откровенно мешают... Есть надежда, что мы
договоримся.
- А вам известно, как у нас поступают не только с изменниками, но и с
болтунами? - спокойно спросил Ма.
- Наслышаны, - ответил Лаврик. - Ну, а что делать? По крайней мере, у вас
есть некое подобие выбора. Мадам может и не узнать о вашей, гм,
словоохотливости, и вы останетесь живы, зато мы-то, мы вас непременно
начнем превращать в лапшу по-кантонски, если не найдем общего языка. Я
надеюсь, вы не подозреваете нас в излишнем гуманизме? Нет? И правильно
делаете. Ну какой может быть гуманизм у диверсантов на государственной
службе? Милейший господин Ма, нас послало государство! И мы не имеем права
возвратиться без результата. Отсюда автоматически проистекает полнейшая к
вам беспощадность, полнейшее пренебрежение вашей драгоценной жизнью и
здоровьем...
- Господа, - сказал китаец почти спокойно. - А почему вы решили, будто я
что-то знаю о вашей капсуле?
Лаврик, не глядя, протянул назад руку, ловко подцепил малайца согнутым
пальцем за карман камуфляжной куртки, подтянул поближе и мягко посоветовал:
- Аланг, дружище, расскажите господину Ма, что вы об этом знаете, и
подробнее...
С первого взгляда было видно, что малаец чувствует себя меж молотом и
наковальней. Глаза у него так и бегали. Однако он прожил на этом свете
достаточно, чтобы понимать, когда следует выбирать меньшее из двух зол. Он
заговорил, почти не промедлив:
- Мне очень неловко, господин Ма, но ничего тут не поделаешь... Своя
рубашка ближе к телу... Я просто не вижу для себя другого выхода, войдите
в мое положение...
- Короче, - распорядился Лаврик. Малаец вздохнул:
- Господин Ма, когда мы с Чоном сидели в "Веселом драконе", он рассказал,
что вы и господин Лао возле Батара наткнулись на эту штуку под
парашютом... И взяли ее на борт, увезли с собой... Чон мне подробно
описал, как она выглядит, какой формы и цвета... Эти господа меня
внимательно выслушали и сказали, что я не вру, что Чон ее правильно
описывал... Значит, вы ее и в самом деле забрали... И не смотрите вы на
меня так, я вас душевно умоляю, господин Ма, я и сам знаю, как мадам
карает болтунов, но эти парни гораздо ближе. По крайней мере, у нас есть
шанс...
- Люблю оптимистов, - проворчал Ма. - Аланг, беда твоя в том, что ты не
только в го не умел играть хорошо, но и с европейскими шахматами не мог
справиться. Отсюда следует...
- Господа, - почти мягко прервал Лаврик. - Быть может, отложите ваши
дискуссии на более подходящее время? Нам следует торопиться. Эта
живописная картина там, снаружи, - он небрежно мотнул головой в сторону
двери, - компрометирует в равной степени и вас, и нас, милейший господин
Ма. Кого бы сюда ни занесло, полицию или ваших друзей, у нас будут
сложности, но и вас, господин Ма, они обязательно затронут... Резюмируем.
Не я проверял слова присутствующего здесь господина Аланга. Но тем, кто их
проверял, я полностью доверяю. Если господин Аланг уверяет, что именно вы
с неизвестным мне пока лично господином Лао взяли на борт капсулу, значит,
так оно и есть. Следовательно, дискуссиям и версиям нет места. Вопрос
стоит во всей своей суровой наготе: будете вы с нами сотрудничать или нам
приступить? Времени на раздумье я вам давать не буду, мы не в кинофильме.
Вы человек взрослый, опытный, сами должны все понимать... Ну?
- С вами я ничего обсуждать не буду, - почти без паузы сказал Ма. - Я вам
не Аланг, - он с величайшим презрением покосился на съежившегося малайца.
- Это он не понимает своего положения... Вы - не главный. Там, откуда вы