Чтение 3–й страницы книги ~Карнавал Флетча~

держала старуху за руку. - Конечно, они уже выросли. У них свои дети. Она
хочет, чтобы ты встретился с ними.

- Лаура, ей просто нужны деньги. Я не намерен содержать большую
бразильскую семью.

Швейцар не отрывал взгляда от Флетча.

- Ты был рыбаком. Море кормило тебя и твою семью.

Старая карга приблизилась к Флетчу.

- Она хочет тебя обнять, - пояснила Лаура.

- Лаура! Мой бог... - Флетч инстинктивно подался назад и в сторону. В
глазах старухи стояли слезы. Лаура отпустила ее руку. Он почувствовал
спиной ветки одного из кустов. Дальше отступать было некуда. - Лаура, что
это? Что она делает?

- Самое важное...

Старуха настигла Флетча, подняла руки, обвила его шею. Ее глаза
светились любовью.

- Лаура!

Швейцар поднял руку.

- Подождите, сэр. Это еще не все.

Щека старой карги, мокрая от слез, прижалась к щеке Флетча.

Пахло от нее ужасно: растительным маслом, рыбой, многим, многим
другим. Она прижалась к нему всем телом.

Флетч старался не дышать. Он хотел задохнуться. Ветки кустов кололи
голую спину.

- Теперь о самом важном... - голова Лауры чуть поникла. - Сорок семь
лет назад, когда ты был молодым, в другой жизни, тебя убили. - Лаура
выдержала паузу. - Теперь ты должен сказать семье, кто тебя убил!

Швейцар согласно кивнул.

А Лаура, встретившись взглядом с Флетчем, добавила "И ты не будешь
знать отдыха, пока не назовешь убийцу".

ГЛАВА 3

- Ну конечно! - Флетч - вышел из душа, с полотенцем, обернутым вокруг
талии. - Я все-таки хочу, чтобы в твоих рассуждениях возобладал здравый
смысл.

- А как может быть иначе? Голая, стройная, длинноногая, она лежала
поперек кровати со сбитыми простынями и читала "Ньюсуик". Волнистые черные
волосы падали ей на лицо. Лучи заходящего солнца, проникающие сквозь
балконную дверь, золотили кожу.

- Лаура Соарес, - словно конферансье, воскликнул Флетч. - Из Сан
Сальвадор да Байа ди Тодос уз Сантус. Училась игре на фортепьяно в
университете Байа. Затем два года в Лондонской консерватории.

- Мне не понравилась Лондонская консерватория. Там не понимают
бразильской музыки. В консерватории музыку консервируют, знаешь ли. Не
дают ей развиваться.

- Иногда дает концерты. Дочь Отавью Кавальканти, ученого и поэта. А
твоя мать разводит орхидеи и увлекается фотографией.

- Моя мать выращивает цветы и фотографирует их. Старается убить
время.

Флетч пошире раздвинул портьеры. Окна их номера выходили на задний
двор. В другом доме, в окне напротив, мужчина, в трусах и майке, красил
комнату. Начал он еще утром, когда они только прибыли в "Желтый попугай".
Комната, которую он красил, не показалась Флетчу чрезмерно большой.
Скорее, мужчина не мог найти себе лучшего занятия и просто растягивал
удовольствие...

Когда они вернулись в номер, Флетч прямиком направился в душ. Он весь
пропах ароматами старой карги. От ее слез лицо стало липким, шеей он еще
чувствовал прикосновения ее рук.

Он уже намылился, когда отдернулась занавеска и в ванну влезла Лаура.
Потерла ему спину, шею. Потом они добрались до кровати, и скоро их тела
двигались в такт доносящемуся через открытое окно барабанному бою.
Насытившись друг другом, они полежали спокойно, пока высыхал пот, приятно
холодя кожу. И Флетч вновь пошел под душ. Теперь он стоял у окна...

- Пища наполовину должна состоять из углеводов, - сообщила ему Лаура,
читая журнал.

- Ты читаешь о диете? Тебе она не нужна. У тебя все на месте, ничего
лишнего.

- Мою маму это заинтересует. Углеводороды. Я правильно произношу это
слово?

- Нет. Но я понял.

- Кажется, в Лондоне об углеводородах не говорили. Я никогда о них не
слышала. Макароны!

- У тебя нет ко мне никаких вопросов?

- О макаронах? - она не отрывалась от журнала.

- О женщине в зеленом платье. Я же сказал, она, возможно, думает, что
я убил ее мужа. Она прилетела в Рио, чтобы найти меня.

- И что?

- А ты ничего не спрашиваешь.

- Все это связано с твоим прошлым. Всякий может выдумать историю и
сказать, что она случилась с ним в прошлом.

- Ты не любопытна?

- Меня интересует только будущее. Сколько времени?

Флетч взглянул на часы.

- Почти семь.

- Нам пора к да Коста. Намного опаздывать нехорошо. Невежливо по
отношению к слугам. У них и так полно забот. Если гости задерживаются, они
нервничают.

- У меня есть вопросы.

- Естественно. Ты же североамериканец.

- Твой отец Отавью Кавальканти. Ты - Лаура Соарес.

- Флетчер, милый, это все прошлое.

- Я не понимаю.

- Это связано с тем, кто носил такую фамилию в прошлом. Со временем
об этом забываешь. Тут пишут, что надо есть курицу и рыбу, а от говядины и
свинины воздерживаться. Почему-то нет ни слова о рисе и фасоли.

- Ты не хочешь поговорить со мной об этой старухе?

- А о чем тут говорить?

- Я - не Жаниу Баррету. Кто бы он ни был.

- Она утверждает, что ты - Жаниу. Она узнала тебя. Внимательно
следила за тобой, пока мы сидели в кафе. Ты заметил ее?

- Да.

- Она сказала, что ноги у тебя точь-в-точь, как у ее мужа, и такие же
сильные мышцы живота, от выбирания полных сетей, те же пропорции между
плечами и бедрами. Даже пупок одинаковый.

- Лаура...

- Ей ли не знать.

- Я никогда в жизни не выбирал сети, полные рыбы.

- У тебя мышцы Жаниу Баррету.

- Лаура, редко у кого из бразильцев встречается такая светлая кожа,
как у меня.

- У некоторых встречается. К примеру, у Жаниу Баррету. У вас
одинаковые головы, говорит она, и глаза тоже.

- Я чем-то напоминал и мужа той женщины в зеленом платье.

- Внешнее сходство тут ни при чем. Она говорит, что ты - Жаниу
Баррету, ее муж.

- Которого убили сорок семь лет назад.

- Да.

- Я - призрак? Это она сказала?

- Частично. Нет, ты есть ты. И ты - Жаниу Баррету. Ты же приехал в
Бразилию, не так ли?