толпа на улице раздалась, оставляя широкий проход. Последним, поминутно
оглядываясь, вышел человек с топором.
посмотреть.
нескольких человек, медленно спускавшихся по лестнице.
запрокинута, рука повисла плетью. Следом Зарецкая вела мать. Старуха
голосила - молилась, что ли? - и тут же грозила кому-то, потрясая над
головой сухонькими кулачками.
Они ни разу не оглянулись назад, на оставляемый дом, и ушли, без вещей,
одетые кое-как, по направлению к шоссе, ведущему в лес.
свободным, людям не хотелось и наступать на то место, где только что
прошли покойники. Шум постепенно усиливался, кто-то предложил поджечь
квартиру, и уже двинулись было обратно в подъезд, но соседи закричали
страшно, умоляли пощадить, клялись протравить и просмолить в квартире
каждый сантиметр, а вещи сжечь во дворе сегодня же.
ее прочь от дома, затем, дескать, чтобы проследить, не попытаются ли
покойники как-нибудь остаться в городе.
там не видел?
тоска, сдавившая вдруг сердце, не давала ему покоя, гнала из дома, он
чувствовал, что должен куда-то пойти и что-то увидеть.
жильцы ушли провожать толпу). Олег беспрепятственно поднялся на площадку
второго этажа и остановился перед дверью квартиры Зарецких.
открывалась она вовнутрь. Изнутри ее подпирали одежный шкаф и большой
письменный стол, но все это тоже было изрублено и сокрушено.
полу поблескивала лужица крови, он постарался обойти ее как можно дальше.
Цепочка засохших кровавых пятен тянулась от лужицы в комнату. С виду здесь
все осталось нетронутым, только место, где стоял шкаф, обозначилось
пыльным прямоугольником.
они без сопротивления покинули квартиру. Тогда чья это кровь? И кто в кого
стрелял?
туда. Постель была не заправлена, подушка залита кровью, везде валялись
осколки стекла из выбитого окна...
Для Кости Зарецкого это был единственный способ спастись от озверелой
толпы и целого года мучений в ожидании смерти.
Мы зовем их падалью. Да они и в самом деле не люди - так, источник заразы.
И не в том дело, что они не заслуживают сочувствия, а в том, что никакое
сочувствие им уже не поможет. Им ничто не поможет, не позже чем через год
их не будет.
обреченный не может привыкнуть к тому, что он обречен. У остальных есть
заботы поважней. Добро бы, думаем, было навалом еды, навалом жилья, всего
навалом - можно было бы как-то помогать зараженным, кормить, одевать,
сострадать. Но ведь сил не хватает! Пойди-ка, возьмись помогать, когда у
тебя у самого в доме нет хлеба, нет воды, нет тепла, когда тебе нечего
надеть, и все вокруг волком смотрят друг на друга. С подозрением, с
завистью. А тут еще бандиты обнаглели, разбойничьи шайки открыто бродят по
улицам и среди бела дня лезут в окна и двери - грабить.
делать ничего не надо. А чтоб самим не заразиться - гнать эту падаль вон
из города! Жечь их барахло вместе с квартирами! Не спасти, так уничтожить!
- вот наш любимый принцип.
полноценным, не хуже других. Каково ему в одночасье поставить крест на
всей своей жизни и начать относиться к самому себе, как падали? Да еще
окружающие постараются напоминать ему, кто он есть, при каждом удобном и
не удобном случае...
зачем, Олег шагнул в спальню, поднял с пола пистолет и сунул его в карман.
в получасе ходьбы от источника. По дну долины протекала река, широко
окаймленная деревьями, домами и огородами жителей города. Некоторые здания
по величине и красоте не уступали дворцам знати в столице короля Пишу
Ченкома, которую Тайку не раз доводилось посещать.
- городок, как вы можете видеть, не так уж мал...
дворца на другой. - Подумать только, посреди пустыни, на узенькой полоске
земли, среди безжизненных песков - и такие роскошные дворцы! Ты можешь
гордиться своим народом, если он дает миру столь искусных мастеров.
живет много пришельцев из дальних, неведомых земель. Мы лишь даем им приют
- место в нашей долине. Все они образуют как бы единое племя и зовут себя
диавардами. Эти люди искусны в войне, с ними никто не сравнится в
мастерстве возведения зданий, вероятно, они были бы самым счастливым и
богатым народом на земле, если бы не проклятие их рода...
сейчас же отвел глаза.
известно... Диаварды, хотя и живут среди нас, не терпят, чтобы кто-нибудь
лез в их дела. Впрочем, нужно отдать им должное, в нашу жизнь они тоже не
вмешиваются. Единственное, что я могу сообщить вам - народ этот вымирает.
отделить правду от небылиц.
городской улице, с одной стороны которой поднимались дома, а с другой
бежала, извиваясь, речушка, дававшая жизнь всему городу. Бакум резво шагал
сбоку от громадепря, Тайк сидел в седле, с любопытством оглядываясь по
сторонам.
концов пустыни, их давно уже не осталось бы ни одного. С другой стороны,
никто никогда не видел похорон диаварда. Они просто исчезают один за
другим и больше не появляются, а их дома занимают новые, пришедшие
издалека..
очень кстати, - заметил Бакум и на вопросительный взгляд Тайка улыбнулся
не без лукавства. - Просто я подумал, что ваша милость не захочет,
вероятно, ютиться в жалкой лачуге какого-нибудь бедняка, тогда как в любом
из домов господ диавардов вас ждет удобное помещение и пышный стол.
хозяева, эти диаварды?
крови.
красной черепичной крышей.
двухэтажный дом, украшенный четырьмя башенками. Тайк спешился и тут только
обратил внимание на то, что солнце уже склонилось к закату.
приятная беседа, я совсем забыл о нем, бедняге! Теперь, когда вы у цели,
позвольте мне покинуть вашу милость и пожелать вам приятного отдыха.
постучал в ворота. Поначалу это не возымело никакого действия, и лишь
после того, как Тхоорт воспользовался посохом, чтобы ударить погромче,
из-за забора послышались неторопливые шаги.