тона, спросил второй лаборант. Сенека, зажмурив правый глаз, напряженно
рассматривал старую облезлую мышь, медленно в эту минуту выползающую из
палатки, потом щелкнул языком от удовольствия.
кристалльном виде шпионаж.
смех... - Сенека убрал лупу и с удовольствием потер свои узкие сухие ла-
дони. - Он у меня попрыгает!
когда профессор Сенека закурил, чиркнув длинной охотничьей спичкой о
гладкую подошву своей левой сандалии, запахло и дымом.
Глава 3. ПЫТКИ И КАЗНИ
Частей никаких там не было и быть не могло, соответственно, там не могло
быть и никакой перестрелки. Эпикур вызвал по рации Институт, побеседовал
на дружеской нотке с одним лаборантом, тот подтвердил: никаких частей в
этой местности, кроме роты гливеров под командой Эпикура, нет. Из Инсти-
тута все уже разбежались по домам, и, как водится, в ночное время ника-
ких указаний получить было нельзя. Домашние телефоны профессура отключа-
ла, а о существовании круглосуточно функционирующей лаборатории профес-
сора Сенеки говорить здесь в полевых условиях было просто глупо. От де-
журного сторожа ничего толком не добьешься, хорошо вот, лаборант попал-
ся!
диссертацию кому-то испортишь! Не дай бог, докторскую! Не мыши в мундир-
чиках - живые ученые! Вот и тащить тебе подряд тринадцать черных шаров
лицом к джунглям, как говорится, спиной к скалам. Ведь ни один не про-
махнется, когда меня расстреливать будет, замучились, ребята!.."
веро пленных, и вел их один десантник. Десантник был в брезентовом хала-
те и облегченной каске. Из-под завязок халата проглядывало сильно разво-
роченное и кое-как перетянутое бинтами его большое тело.
Эпикур.
сразу упал. Эпикур велел никому не подходить, а пленным стоять на месте.
Титания и Вакси осмотрели десантника. То, что он умер, не вызывало удив-
ления - выполнил боевую задачу и свободен, как мумми-смертник, вечная
ему память, в могилу с "дугласами" пойдет. Но из карманов брезентки до-
были пару банок запечатанного мяса и несколько самолетных взрывателей -
это было уже серьезно. Собака крутилась вокруг мертвеца и радостно била
хвостом.
ви, спросил Вакси. - Может, закопать? Офицер все-таки...
Титании консервные банки. - Общим порядком пойдет, я бульдозер буду за-
казывать для них для всех. Я уже принял такое решение. А пока пусть ле-
жит, кому он мешает!? Только в тенек его куда-нибудь надо, чтобы не сра-
зу протух.
ко сну, поднимались и стояли в свете укрепленной на кухонном котле фары,
стояли кучей, переминаясь с ноги на ногу. Комбинезоны их были полурасс-
тегнуты, что нарушало уставной порядок, (по уставу бойцу-гливеру надле-
жало воевать в комбинезоне, есть в комбинезоне и спать в комбинезоне) им
очень хотелось приблизиться, но они боялись и только хрипловатым шепотом
переговаривались между собой.
равиться! Их же еще казнить надо будет, ладно б допросить!
через минуту ящик с инструментами и ящик с методическими указаниями по
допросу и пытке.
нес журнал. - Будем фиксировать. Мы будем фиксировать? - он вопроси-
тельно посмотрел на пленных. Пленные закивали послушно.
ми косичками, и поджарая рослая дама в кожаном платье с блестками. Муж-
чины - малорослый крепыш в металлизированной форме пряных, с разбитым
носом, и долговязый, по всему похоже, из местных крестьян, старикашка -
кивали, пожалуй, охотнее женщин. Эпикур раскрыл "пособие номер один" и
вслух огласил параграф:
дата." У всех, надеюсь, мандаты есть!? - грозно обратился он к пленным.
только рослая дама, поджав губы, презрительно посмотрела на Эпикура.
документов нет!
не может иметь отношения к нашим действиям в данном регионе." Простите,
мадам, вы, конечно, свободны! Может быть, лошадь?!
дама в кожаном и тут же исчезла за деревьями. - Привет, приятно повое-
вать! - послышалось уже издали.
гаться, как по подозрению, так и без всякого подозрения любое гражданс-
кое лицо, невзирая на должность, возраст и пол, а также и любое военное
лицо без различия звания и армий, преимущественно пытать надлежит усерд-
но лиц своего гражданства из высших чинов." - Эпикур потасовал плотные
карточки удостоверений и отшвырнул их подальше в траву. - Значит, воен-
ных нет? Хорошо.
сил наберешься, ночь уже, спать пора!.. Обрадовался - военный! Военного
нужно сложной обработке подвергать!.. Кто это будет?! Кто это может!? И
тебе же полегче, а?
комбинезон. - Легче, но не по уставу.
одели во все штатское. Параллельно гливеры накормили его супом, и вер-
нулся пряный к палатке, сочно икая и прихрамывая; узкие грубоватые бо-
тинки, снятые с какого-то разорванного бомбой пахаря, были не того номе-
ра и сильно терли. Огромных размеров гливер, дергая мокрыми ресницами, с
которых падали капли пота, шипел полуоткрытым ртом и поддавал стволом
автомата пряному между лопатками, подгонял пленного.
баю.
жектора и почему-то гнусноватым голосом тихонько хихикал. Принесли ма-
ленький раскладной столик. Эпикур, разложив на нем брошюры разных цве-
тов, водил пальцем по строчкам.
кажи о виде своего шпионажа. Хочу предупредить тебя, милая, что ты лучше
сама расскажи, а то придется применить стандартную формулу, а это... Нет
ничего неприятнее!
вышла под фару и почему-то принялась расчесывать волосы. Она ловко расп-
летала свои косички и орудовала широким железным гребешком, высекая из
прядей на землю длинные искры.
как занималась шпионажем! В пользу пряных или в пользу мумми-смертников!
Это все равно, в чью пользу, главное, что в пользу, в пользу - шпионаж
!.. Скажи, что у тебя сифилис и эпилепсия с детства, или этот, синдром
печали. Покайся, милая, легче будет умирать!..
так! В мандате же написано, вы зря его выбросили!..
надцати-двадцати двух! Отвечать на вопросы прямо отказалась."
шись ногтем на какую-то графу, потребовал казенным шепотом: - Где Нар-
цисс! Без офицера-секретчика допрашивать-то нельзя! Не положено это!..
- Разбудить сейчас же!
голый, только красные широкие трусы с бахромой и носки украшали тело.
Секретчикам позволялось во время сна снять комбинезон, и он пользовался
своей привилегией. Нарцисс сразу опустился на землю, заложил руки за го-
лову и, закрыв глаза, покивал, мол, я весь внимание. Когда девушку увели
пытать, Нарцисс побежал по позиции, нашел бидон с питьевой водой и, от-
фыркиваясь, полился. Вернулся к палатке он в мокрых трусах и уже в фу-
ражке.
церемонно раздевают девушку ("Мародеры", - отметил Эпикур) и привязывают