ящиков, обсуждая свои нехитрые делишки, а немного в стороне от них, там,
где начиналась спускавшаяся в Куриный овраг тропинка, маячила еще какая-то
фигура, с виду почти неотличимая от обычных завсегдатаев этого места, но
для Баловнева не менее загадочная, чем Брокенский призрак для
средневековых саксонских крестьян.
прямая спина и негнущиеся, чугунные складки одежды, составлявшей как бы
единое целое с владельцем. Однако никто из присутствующих особого внимания
на странное существо не обращал, что, в общем-то, было характерным для
этой среды, все мысли и побуждения которой замыкались в узком круге
проблем: на что выпить, с кем добавить и как потом опохмелиться. Заметив
приближающегося участкового, они без лишней суеты - по одному, по двое -
стали рассеиваться в разные стороны. На месте остался только известный
хулиган и пьяница по кличке Леший, неоднократно судимый и не боявшийся ни
бога, ни черта.
что маячило несуразное и зловещее чучело.
ударный труд.
приходил не с добром (и так мысленно нарек эту нелюдь Баловнев) - не имело
смысла. В густо заросшем бузиной, диким шиповником и лопухами овраге могла
скрытно сосредоточиться пехотная рота, и искать там кого-нибудь в летнее
время было то же самое, что вычерпывать решетом воду. Приходилось
довольствоваться малым.
составить...
местного общества книголюбов, билеты которым были навязаны в качестве
приложения к двухтомнику Михаила Зощенко, да активисты клуба любителей
фантастики "Дюза", ради такого случая нагрянувшие из областного центра.
Эти последние сразу же вызвали у Баловнева искреннюю и глубокую жалость,
которую он испытывал ко всем людям, помешанным на какой-нибудь одной идее,
будь то филателия, футбол, бабы или изобретение вечного двигателя... Были
здесь немолодые экзальтированные девицы, искавшие в клубе суррогат
семейного счастья, были бородатые мальчики богемного вида, был даже один
вполне приличного облика гражданин, в прошлом передовик производства и
член месткома, утративший доверие коллектива после того, как страстно
увлекся фантастикой. Почти все они сжимали в руках папки с романами
собственного сочинения, отличавшимися от опуса мэтра только тем, что
пионера звали не Петя, а Митя, а собачку не Тузиком, а Дружком. Лишь
наиболее смелые из авторов решились вместо космонавта Волгина отправить в
полет человекообразного робота В 44-25 МБ, и девушке Вале не осталось
ничего другого, как изливать свои нежные чувства на престарелого
профессора, который по этой причине все время пил дистиллированную воду и
надтреснутым голосом пел, запершись в лаборатории: "Почему ты мне не
встретилась, юная, нежная, в те года мои далекие..."
благостным выражением лица - в это время доедал бутерброд, сидя
вполоборота к залу. Сие, очевидно, должно было означать, что, целиком
занятый титаническим трудом по пропаганде идеи скорого и неизбежного
контакта с внеземной цивилизацией, он не имеет даже возможности регулярно
питаться. Первые слова гостя, после того, как он вытер пухлые губы и
взошел на трибуну, были таковы:
читал, желающие на футбольном поле не уместились. Но тем не менее -
приступим.
лекция прошла как бы мимо его сознания. Ухватить ее смысл было так же
трудно, как голой рукой поймать угря. Речь шла об Атлантиде, египетских
пирамидах, календаре майя, парапсихологии, Бермудском треугольнике,
реликтовом излучении и многом другом. Факты были перемешаны с
малоубедительными гипотезами, путаными показаниями очевидцев и всякими
вольными домыслами. Публика ахала, охала и под конец разразилась
рукоплесканиями, как будто это сам лектор присутствовал при высадке
инопланетян в бразильской сельве и вежливо здоровался с их предводителем
за переднюю конечность.
Местные книголюбы молчали, подавленные известиями о скором прибытии на
Землю летающих тарелочек с зелеными человечками (Баловнев даже
предположил, что завтра в магазинах может начаться соляной, спичечный и
керосиновый бум), а доморощенных фантастов интересовали главным образом
секреты литературного процесса да возможный размер гонораров.
поселковой гостиницы, все коммунальные удобства которой располагались на
заднем дворе, среди дремучих зарослей бурьяна. Поэтому он довольно быстро
согласился переночевать и отужинать в домашней обстановке.
питательным и обильным: ветчина трех сортов, домашняя колбаса,
маринованные грибы, картошка жареная со свиными шкварками и целый тазик
крупно накрошенных помидоров. Заранее приготовленную бутылку коньяка
Баловнев на стол не выставил, опасаясь негативной реакции гостя.
алюминиевую вилку.
видя, что застольная беседа не клеится.
хорошей нет.
фантастикой балуетесь?
ну, не то люди, не то нет. Инопланетяне, одним словом. Человеческий облик
у них - одна видимость. Голова редькой. Бывает, что и носа нет. Одежда,
вроде как шкура у зверя, приросла к ним. Но, что самое интересное, никто
их, кроме меня, не видит. Я уже и письма в разные научные учреждения
писал, и телеграммы за свой счет давал.
торопливо разлил по рюмкам остатки коньяка.
рюмку.
гриппом заболеют, то мимо нашей станции проедут. А если кто и был - тоже
впустую. Сколько ни ходим, никого не встречаем. А только уедут, эти твари
тут как тут. Изо всех щелей лезут.
может, у Саймака.
Что-то здесь нечисто.
бутылку. - Тут разговор долгий может получиться.
Баловнев извинился, завернул в газету литровую банку и побежал на опорный
пункт.
несознательные элементы. Переводят продукты питания на всякие непотребные
цели.
дегустацию. - Чем-то напоминает шотландское виски. Сюда бы еще пару капель
бальзама...
Руси, начиная со времен Владимира Красное Солнышко. Разговор о
инопланетянах удалось возобновить только после шестой рюмки.
спросил писатель. - Стран-н-но.
померещиться. Но видеть их каждый день...
стал сбивчиво объяснять, как несправедлива к нему критика и какие
прожженные бюрократы засели в редакциях и издательствах. В конце концов он
принял Баловнева за гостиничного администратора и фальцетом заявил:
сомневайся. Только с видом на сарай.
Белоусов Валерий
Шилова Юлия
Посняков Андрей
Ковальчук Вера
Флинт Эрик
Афанасьев Роман