друзья тех, кому плохо. Они пришли сюда, чтобы разделить боль других
людей. И не было никакой телепатии. Просто люди знали, что нужны друг
другу.
о боли. Иногда она возникала и пыталась овладеть мною. И тот из прохожих,
кто оказывался ко мне ближе всех, оглядывался, смотрел на меня, и мне
сразу становилось легче. Но я прибавлял шагу, чтобы не утруждать людей.
Мне встретились молодые женщины. Они несли по большой охапке цветов. Они
смеялись, болтая о чем-то веселом. Они увидели мою постную физиономию и
наградили меня своей радостью. Чужая радость обдала меня душистыми свежими
брызгами. Старик, сидевший на лавочке опершись о трость, подарил мне
спокойствие. Так бывало со мной и раньше, но я не замечал связи между
своими ощущениями и другими людьми.
вернее - должны. Ни один из них не может отгородиться от людей потому, что
если мы видим человеческие слезы, то они чувствуют их. А ведь зрение куда
менее совершенно.
нечто вроде неприязни. Я всегда буду чужим для них, как нищий среди щедрых
богачей. Я могу принимать дары, но не способен дарить сам.
только Лина. С остальными я простился в городе. Так было уговорено
заранее.
Ты же не сможешь делить только мою радость и только мою боль.
прийти к тебе на помощь, если моя помощь станет тебе нужна.
ее не было уверенности.
операцию, я пришел к вам, но я был слепым между зрячими. Я не смогу
остаться.
зная, чем он закончится, но мы не могли не повторить его, потому что
оставалась нелепая надежда, будто можно найти какой-то компромисс, что-то
придумать, и тогда не будет нужды расставаться.
я видел черные точки в ее серебряных глазах, и сказала:
руку, чтобы не упасть. Но никто из проходивших мимо пассажиров не помог
мне, не разделил со мною эту тоску, потому что в жизни есть моменты, когда
надо удержаться от того, чтобы прийти на помощь.
металлом и разогретым пластиком грузовых портах, безликие гостиницы и
пресные завтраки у блестящих одинаковых стоек буфетов. Но я был совершенно
здоров и чувствовал себя отлично. Я знал, почему - там, далеко, Лина сидит
в своей комнате на втором этаже и сжимает ладонями голову - так больно и
дурно ей. И я был сердит на нее, я старался убедить ее - забудь обо мне,
глупая, милая, не отнимай у меня эту боль...