двигаться куда пожелаешь. Ты человек. Ты светел". А по утрам меня стало
тошнить от квашенного, и я стал пить по утрам ключевую воду. А вскоре пить
воду я стал и вместо обеда, и вместо ужина.
я почувствовал силу. И способность сказать. И я вставал и шел в лес. Там я
воздымал очи к звездам и кричал деревьям что есть силы: "Вы свободны! Вы
можете расти сколько хотите! Вы - деревья! Вы светлы!"
график. Недопоставка сырья. По неизвестной причине деревья становятся
выше, листосбор затруднился. Да и качество листа упало - он становится все
тоньше и прозрачнее. От того, наверное, что деревья перестали принимать
удобрение (измельченные отходы деревообработки), а признают теперь только
чистую воду.
глаза, я ничего не смог поделать с собой. Я поднялся и в страхе побрел в
лес.
когда я вновь увидел, как вытянулись они за последнее время, мне стало
полегче.
выходя из-за стволов.
ближе.
мной. Но этого не случилось. Неужели они уже так стары? Тут только я
испугался по-настоящему. И растерялся. Откуда-то из детства выползло
спасительное заклинание. И я сказал в нависшие надо мною маски:
меня, ласковыми движениями сняли с меня одежду и бережно облачили в белую
рубашку с такими длинными рукавами, что они дважды обвились вокруг моего
тела.
стерильные занавесочки.
здесь специальными таблетками?.
иначе пришлось бы мне давать дурацкие ответы.
я вылез из окна, пробежал мимо торчащих из земли уродливых корней,
забрался на забор, свалился с него по ту сторону, больно стукнувшись о
грунт, и кинулся прочь. Я никого не звал в спутники. Я знал: никто не
пошел бы.
была сестра моя - тоска по дому. Я бежал и бежал, продираясь сквозь
грязные лохмотья жизни, которыми обросла тропа назад. Вот и железная
дорога. Не та ли, с которой начался мой путь? И я, улучив момент,
запрыгнул на платформу. Я мчался через ночь. Я ждал какого-то волшебства
вокруг или внутри себя. Но ничего не менялось.
невесть откуда взявшееся здесь, хотя ни лошади, ни телеги у нас никогда не
было?
то место, куда он упал и увидел крысу. Она улыбалась мне и, мертвея,
силилась что-то сказать... Я похоронил его возле крыльца.
сладкое, только отдаленно напоминал Лаэля. Он даже не заметил меня, и я
осторожно вышел прочь.
миновал то место, где раньше был забор, и очутился в соседнем дворе.
"Нет! Не может быть, чтобы все было зря. Все было зря?" Или это я
продолжаю кричать? Да, я кричу. Но слова кончились, и я просто вою,
запрокинув голову вверх; и потому, что я вижу: деревья здесь точно такие
же, как везде. Вот из-за крон их испуганно смотрит на меня брат мой. А
кроны - так близко...
электричество. Хотел подняться, но оказалось, я привязан к койке. Но не
прочно, не хитро, а так, как привязывают беспомощных. Я легко снял с себя
путы и сел на постель. Что же делать?
подсолнуха, которое дала мне Дина. А куда же ему деться, ведь прошло-то
каких-то дня три. Или три года? Или тридцать? Или вся жизнь?
чувствуя комок, подкативший к горлу, закопал семя в землю. И шепнул: "Если
ты подведешь меня, я умру..."
сад и увидел огромный светящийся ствол. Он шел прямо из неба. И я побежал.
Я бежал к нему, как пьяный, смеясь и плача. Под ногами хлюпала грязь, а я
кричал: "Ты поверил мне, поверил!" И пульс его зеленой фосфоресцирующей
крови, казалось, отвечал мне эхом: "Ты поверил мне!..".
пополз вверх по стволу. Он прохладен и покрыт короткими жесткими
волосками.
А может, я уже так высоко, что, взойдя, оно испепелит меня? А может быть,
как раз солнцем-то и цветет этот ствол? Но ведь я с самого начала понимал,
что добром это не кончится, так чего же мне боятся теперь?..