Шарль улыбнулся, кивнул и тут же отбросил всякую важность.
с тобой общаться без всяких переводчиков, Степан. Нужно лишь каждый раз
немного сосредоточиться...
по-французски, но понимать Степе было куда проще, чем расшифровывать его
обычный русско-польско-английский суржик. - Шарль, Стив никогда не был в
Париже!
Огюстен, в центр...
немного растерявшемуся от обилия впечатлений красному командиру все чудеса
столицы мира. Степа лишь неуверенно повторял вслед за Шарлем: Л'Арк,
Триомф, Сакр-Кер, Ситэ, Нотр-Дам... Тур д'Эфель добила его окончательно, и
Степа впервые осознал хорошо известные ему слова Карла Маркса о том, что
капитализм двинул вперед человечество невиданным ранее темпами - и тут же
желчно позавидовал. В пролетарской Столице ничего похожего покуда не было
- и не намечалось. Наконец, они пообедали втроем в уютном кафе, которое,
как пояснил Шарль, находится в районе Монпарнас и где вечерами бывают
какие-то неведомые Степе знаменитые художники.
обеда, когда половой, которого здесь положено было именовать "гарсон" или
"гар", подавал буржуйский напиток "кофе-гляссэ", он вспомнил. Где-то
здесь, на Монпарнасе, живет генерал-лейтенант Аскольд Богораз, отец вечно
кашлявшего притворщика Семена...
черные, незнакомые Степе папиросы "Галуаз". - Передохнем, а там надо
разработать для Степана программу. Лувр, Мэзон д'Инвалид... Да, Версаль,
конечно.
дело...
посмотрел на Степу как-то странно.
заявил Шарль. - Там, Степан, французские короли жили.
подозрением воззрился на пухлого самоуверенного Карно. - Слышь, Шарль, а
чего это тебя Стив пролетарием назвал? Да еще потомственным?
сказать, что Шарль - из семьи потомственных революционеров.
Карно работал вместе с Робеспьером.
уважением.
пор не может простить нашей семье, что Лазарь Карно голосовал за казнь
короля. Моего деда убили за это...
твой, он кто - тоже революционер был?
Валюженич, после чего у Степы отпала всякая охота расспрашивать дальше.
Шарль, показавшийся ему вначале похожим на обычного бакалейщика, вызывал
теперь совсем иные чувства.
наслышан о тебе, Степан, и будет рад познакомиться. Не волнуйся - он не
президент Франции. Он всего лишь сенатор.
промолчал.
Сейчас у нас со Стивом есть важное дело. Ты не обижайся.
которые не показывали мне! - непонятно всерьез или в шутку обиделся Карно.
- Я всегда знал, что американцы бесцеремонны, а русские - те же
американцы, только голодные и небритые...
распрощался и укатил вместе с молчаливым Огюстеном, категорическим тоном
заявив, что ждет их завтра к пяти.
скрылась в одном из узких монпарнасских переулков. - Немного воображает...
злорадства добавил: - Вот его бы в Шекар-Гомп!..
выручку, но я вовремя дал телеграмму из Морадабада... Кстати, экспедицию
он организовал на свои средства...
рассказывай...
проговорил:
Наташей?
останавливать приятеля. Понимать Тэда стало почему-то сложно. Смысл слов
еле доходил до Степы, приходилось просить, чтобы Валюженич повторил то
одно, то другое. Похоже, без Шарля Карно таинственная сила, позволявшая
разбирать чужую речь, сразу ослабла.
овладел этой силой - как мистер Цонхава, или Шарль - он недаром занимается
Тибетом...
понятен. Тэд прямо с вокзала доставил Наташу на улицу Гош-Матье и сдал с
рук в руки господину Карлу Бергу. Они договорились увидеться с девушкой на
следующий день. Он позвонил - но Наташа к телефону не подошла. Тэду
сообщили, что девушка внезапно заболела. Валюженич попытался узнать
подробности, но трубку повесили. Он так и не смог дозвониться, и поехал на
улицу Гош-Матье, чтобы поговорить с Бергом. В дом его не пустили, сообщив,
что Наташа действительно тяжело больна. Приступ какой-то странной болезни
свалил ее в первую же ночь после приезда в Париж.
далеко. Помочь - ничем бы не помогли...
выздоровела?..
крикнул: - Стив, она ничего не помнит! Понимаешь - ничего! Амнезия!
Тот напрягся и медленно заговорил по-русски:
понимаешь?
пойму.
результат нервного потрясения. Когда Наташа пришла в себя, то забыла все,
что было с ней за последний год, после того как она уехала из Парижа.
Сейчас она здорова - но меня не помнит. Я говорил с ней...
амнезия... Он где-то слыхал уже о подобном, но какая-то странность была в
том, что рассказывал Валюженич. В самом Шекар-Гомпе и позже, в Индии,
Наташа была спокойна и даже временами весела - куда веселее самого Степы.
Если бы с ней и вправду было что-то не в порядке, это заметили бы сразу в
Индии или на пароходе, покуда они с Тэдом плыли во Францию.
потом пару раз издалека - вместе с этим Сен-Луи...
недвусмысленным, что Степа взглянул на Тэда - и понял если не все, то
многое. В душе шевельнулось какое-то неведомое ему доселе малоприятное
чувство, но Косухин заставил себя думать о другом:
вылечить?
господину Бергу, ты должен это узнать. Меня просили передать всем, кто был
с Наташей эти месяцы, чтоб они ничего не говорили ей о случившемся. Врачи
считают, что это опасно...
Шер, и штурм дома на Трегубовской и серых тварей, обступивших старую
церковь. Забыла взлетевшую в небо стрелу "Мономаха", забыла Шекар-Гомп,
Индию... Это казалось невероятным и страшным...
Стив, я подумал - может, это и к лучшему... Для нее, - добавил он как-то
неуверенно.
вновь умолк, не желая покуда углубляться в обсуждение этой новой,
неожиданной беды. - Ладно, я понял. Ну, не то чтобы понял... Тэд, а этот
Карл Берг - как он тебе?
Конюшевский Владислав
Никитин Юрий
Роллинс Джеймс
Семенова Мария
Шилова Юлия
Афанасьев Роман