захотел и выбрал самое простое решение - пошел прямо.
несколько часов, пока бродил по этажам и коридорам замка, то получится
нечто вроде плохого путеводителя: длинно, скучно, утомительно. И очень
мало похоже на правду.
хотите, заходите к нам. У нас это есть". А уровень и качество сервиса
превосходили все когда-либо виденное Воронцовым в его многолетних
скитаниях по свету.
желаемое в толстой книге вроде нью-йоркского телефонного справочника,
набрать кнопками номер на пульте и получить заказ, который возникал в пище
за стеклянной шторкой. Бесплатно.
Сан-Франциско, Воронцов, скорее для забавы, чем по необходимости, выбрал
себе смит-вессон "Хайвей патролмен" 45-го калибра. Застегнул на бедрах
широкий пояс с полусотней толстеньких, тускло блестящих патронов и
замшевой открытой кобурой и, вопреки логике, почувствовал себя гораздо
увереннее и спокойнее.
тех случаях, когда реальная польза от него равна нулю.
украшенные латами, двуручными мечами и алебардами, богато обставленные
гостиные, парадные столовые с сервизами на сто персон, картинные галереи,
библиотеки, курительные салоны, спортзалы, финские и турецкие бани,
будуары для интимных бесед, зимние сады, парижские бистро и средневековые
неаполитанские траттории, и, как уже сказано, многое и многое другое.
приятной.
затерянности в грандиозном объеме замка. Муравей внутри башенных часов.
бессмысленности происходящего, что, увидев в красном коридоре знакомую
дверь и за ней помещение, до последнего гвоздя похожее на пятикомнатный
апартамент в бомбейском отеле "Си рок", решил, что на сегодня хватит.
Запер дверь и, с наслаждением приняв душ, вытянулся на нежно-абрикосовых
батистовых простынях, предварительно включив над входом электрический
транспарант "Не беспокоить" на трех языках.
лимонный сок, лед. Воронцов смешал себе легкий коктейль и с полчаса
почитал из Экклезиаста. Потом, успокоившись и укрепив свой дух, погасил
свет и без усилий заснул.
тоскливо ползли по небу низкие и рыхлые тучи, из них сеялся сероватый
мелкий дождь, за которым не видно было не только моря, но я близких
холмов. Под такую погоду мощно свободно проспать и сутки...
отчетливо представлял, куда ему надо идти, хотя по-прежнему не знал -
зачем.
была чугунная винтовая), Дмитрий открыл высокие резные двери, вошел в
помещение, которое опять показалось ему смутно знакомым. Через секунду он
догадался, откуда. Это был кабинет управляющего царским Морским
министерством адмирала Григоровича, точно такой, как на фотографии в
училищном музее. Застекленные дубовые шкафы вдоль стен, в которых мерцали
тисненые, кожа с золотом, переплеты книг, модели исторических бригов,
фрегатов и клиперов на фигурных подставках, целая коллекция палашей, шпаг
и кортиков, писанные маслом портреты бородатых и бритых адмиралов в
звездах и лентах, большой глобус в углу.
огня, кофейнику на огромном, как артиллерийский полигон, столе.
критической массы информации. Тем более, что его внимание захватили книги
в шкафах. Наверняка тут могут быть истинные раритеты...
вызолоченных буквах. Он открыл дверцу и извлек громадный, тяжелый том.
годы".
семейных преданий", - подумал Воронцов, садясь в удивительно удобное
кресло.
включил настольную лампу, потому что сизо-серый свет из стрельчатых окон
наводил тоску, налил в чашку именно так, как нужно, заваренный кофе и
погрузился в бесконечное и увлекательное перечисление фамилий, титулов,
дат рождения и смерти, сражений и кампаний, чинов и наград, словно ничто
другое его сейчас не интересовало.
Воронцова в этот кабинет, больше ничего не подсказывало, а искать логику и
смысл происходящего он не собирался. Делал же то, что считал для себя
естественным в предложенных обстоятельствах.
времена оставляли одних в кабинете, а потом спрашивали, что лежит в
верхнем левом ящике стола. Того экзамена Воронцов наверняка не выдержал
бы.
изменилась. Поднял голову и увидел - дальняя стена исчезла, и там,
подавшись вперед и напряженно глядя на него, стоит неуловимо знакомая
женщина.
длину и стройность ног, то, как они просвечивают сквозь почти прозрачное
золотистое платье, успел даже ощутить естественное я волнующее восхищение
(не каждый день удается увидеть такое), и только потом до него дошло, что
это ведь не просто красивая женщина, это она - Натали!
да так больше и не встретился никогда по не зависящим от него причинам.
перекачивая вдруг загустевшую и ставшую тяжелой, как ртуть, кровь, и горло
перехватило внезапным спазмом, а руки задрожали так, что он даже удивился
этим забытым со времен первых свиданий с ней ощущениям.
него обрушилось, как штормовая волна на мостик, осознание невероятности и
тем не менее подлинности случившегося.
незаметно промелькнувших лет.
способом, но не хотел и не делал этого.
знакомой улицы, в подземном переходе или даже в чужом портовом городе..."
зачем нужна была ему непременно случайная, неназначенная встреча. Из-за
той, давней, почти забытой уже обиды, или от подсознательной надежды на
благосклонность судьбы?
сводя глаз с лица молодой женщины, он взял сигарету, стремительно, как
бикфордов шнур, сгоравшую на краю пепельницы (или это у него изменилось
восприятие времени?), успел раз или два глубоко затянуться, пока огонек
добежал до фильтра, и только очень наблюдательный или хорошо знающий
Воронцова человек заметил бы, что у славящегося своей подчеркнутой
невозмутимостью старпома мелко дрожат пальцы.
отрываясь.
должно быть сейчас тридцать два, а выглядит - лет на двадцать пять от
силы, даже, наверное, меньше. Откуда она могла здесь появиться, что
означает ее появление, в чем смысл такого варианта и каких событий можно
ждать дальше?
отработанный долгими годами службы профессионализм, привычка в нужный
момент отсекать всякие эмоции, умение из многих возможных поступков
выбирать единственно верный
возрасте. Есть и еще кое-что... Пожалуй... Невероятно, конечно, невозможно
представить, но тем не менее... Это не она, а материализованное его о ней
представление.
сначала месяцы, потом годы разлуки, постепенно забывая ее подлинный облик,
потому что единственную фотографию он сжег после письма, в котором Наташа
писала, что не умеет любить на расстоянии и не хочет бесконечно ждать.
Пусть он думает и сам все решает...
первому году службы?
перспективами, вроде бы уехала с ним в Каир или в Аден... А потом и сам он
отправился на Ближний Восток, тралить от мин Суэцкий канал после войны
семьдесят третьего года, и был почти что рядом с ней, да только что толку
от этого "рядом"?