остального планетоида. Связи не было. Потом стало падать давление, и я
приказал закрыть герметичные переборки. До прибытия спасателей мы успели
установить характер повреждений, запустили резервные атмосферные
генераторы, сумели восстановить сообщение с рядом соседних отсеков и
вывести пострадавших. К сожалению, как выяснилось, командный отсек
оказался уничтоженным в первые же мгновения нападения, и потому доступ в
главную рубку был перекрыт аварийной реакторной зоной. В момент прибытия
спасателей мои люди пытались найти обходной путь и не были вовремя
эвакуированы. Спасатели поторопились взорвать остатки планетоида, мой
адмирал.
наливаясь кровью. В возмущении - а всякое несогласие подчиненного с
мнением вышестоящего начальника, даже если начальника этого, в данном
случае полковника Джайка, он терпеть не мог, всегда вызывало в
"кипятильнике" возмущение - в своем возмущении он уже забыл, ради чего
спустился в бокс.
это грозит. - Если бы не принудительная эвакуация, нам удалось бы
добраться до главной рубки. Возможно, планетоид еще можно было бы спасти.
Я уж не говорю о напрасно погиб...
откуда возникшего адъютанта, рявкнул, брызгая слюной, адмирал. - Капитана
э-ээ...
десять суток. Все.
пререкания! - и адмирал, повернувшись, вышел из бокса.
Барро, когда они снова оказались вдвоем в шахте, ведущей к командному
ярусу.
каждый здесь должен поступать строго по уставу. Если такие, как этот
Таглер, будут позволять себе критику в адрес начальства, то скоро я,
адмирал, не буду знать последствий своих приказов.
говорить это вслух не стал. С "кипятильником" не стоило связываться. Тем
более теперь, после этого в высшей степени странного случая. Уже после
поступления первого сообщения об атаке на "Аттаил" у советника Барро
зародилось странное, почти невероятное предположение, которое объясняло
все замеченные им за последнее время странности. Проверить это
предположение сразу советник не решился. Но мало-помалу, по мере того, как
отпадали все прочие разумные объяснения, предположение это казалось ему
все более близким к истине. Когда же на флагман доставили спасенных с
"Аттаила", когда он лично убедился в их реальности, в том, что имеет дело
с настоящими, живыми людьми, хотя еще трое суток назад ни их, ни "Аттаила"
в природе не существовало, советник стал почти на сто процентов уверен в
истинности своей догадки.
своих местах в рубке. - Я жду ваших объяснений. Надеюсь, на этот раз вы
скажете что-нибудь разумное.
Даже апатичный Союзник вздрогнул от этого крика, и одно из его щупалец
задело стоявшего за креслом рядового. Тот отскочил как ошпаренный и
принялся густо посыпать тальком рукав своей куртки. - Я только и слышу от
вас, что необходимы проверки, проверки и проверки! Если в этом состоит вся
помощь, которую вы в состоянии оказать, то на черта вы мне вообще сдались,
советник? Извольте или отвечать немедленно, или катитесь отсюда к дьяволу!
спокойным, и это его спокойствие еще больше уязвляло адмирала Пинкера.
Повернувшись к своему пульту, советник ввел какие-то коды и, кивнув в
сторону экрана, сказал: - Вот ситуация трое суток назад. Наши силы
расположены таким образом, чтобы исподволь готовить фланговый удар по
противнику. Вот здесь, на правом фланге, нами имитируется повышенная
активность с тем, чтобы отвлечь внимание кренбов от наших истинных
намерений. Одновременно, как вы помните, в память БМК были введены данные
о нескольких фиктивных объектах, в том числе и об этом планетоиде "Аттаил"
- для того, чтобы проверить, насколько противник информирован о содержимом
памяти БМК. В целом - вместе с фиктивными объектами - ситуация такова,
что, как легко видеть, наш отвлекающий маневр на правом фланге не должен
привести к ожидаемому в обычных условиях перестроению противника.
Наоборот, кренбы должны сосредоточить все силы на центральном участке, что
и наблюдается в действительности.
буркнул адмирал. - Вы изложите свои соображения.
стали и в самом деле известны наши сверхсекретные данные. И он, не веря
собственным глазам, не веря показаниям своих приборов, не доверяя
пространственной разведке боевых соединений, атаковал бы, наконец,
пустоту. В этом случае мы бы знали, что наш план дезинформации полностью
удался. Через сутки или немного позже противник понял бы свою ошибку, но
особой роли это бы уже не сыграло. Поэтому, когда пришло донесение от
Джайка об атаке на планетоид "Аттаил", я поначалу подумал, что все идет в
полном соответствии с этим сценарием. Но меня смутили слова о сигнале
бедствия. Объект, которого не существует, такого сигнала подать не может.
в его правилах было давать кому-то говорить слишком долго, он считал, что,
постоянно перебивая подчиненных, заставляя их сбиваться, отдавая рапорт,
увеличивает в них столь необходимый для поддержания дисциплины трепет
перед начальством. Офицеры его штаба давно усвоили это и зачастую даже
намеренно сбивались - чтобы ненароком не оказаться в опасной близости к
противнику после перевода в один из передовых отрядов. - Так откуда же,
по-вашему, взялись эти спасенные?
противник намеренно переместил на место планетоида собственный объект,
разгадав наши тайные замыслы и желая воспользоваться случаем для заброски
своей агентуры. Помните те диверсии три года назад - тогда же поработали
ментально переориентированные пленные. Но теперь мы научились распознавать
таких людей, и я гарантирую, что спасенные к ним не относятся. Поэтому,
мой адмирал, происшедшее можно объяснить лишь единственным образом. Но вам
придется напрячь все свое воображение.
сдержался.
был атакован противником. Он существовал с того самого момента, как мы
ввели информацию о нем в память нашего БМК. И существовал он исключительно
потому, что мы сделали это.
соображения - вот я и делаю это. Но я вас предупреждал - придется напрячь
воображение. Получается так, мой адмирал, что мы усилили флот, просто
введя необходимые данные в компьютер. Из этого факта, мне кажется, можно
извлечь некоторую выгоду.
Представьте себе, что случится, если мы введем в память БМК данные еще о
каких-то дополнительных соединениях. Помнится, Координатор Аргелан
отказался выделить вам дополнительный отряд фрегатов для патрулирования...
этот советник явно желал выставить его, адмирала Пинкера, посмешищем в
глазах всего флота. Адмирал знал, чьи это козни.
пробуйте, если вам угодно. Но учтите, я доложу обо всем Верховному
командованию, - и адмирал, повернувшись, вышел из рубки.
тому моменту на борт флагмана прибыл командир нового отряда фрегатов и
доложил адмиралу о готовности приступить к патрулированию. Через шесть
часов этот отряд встретился с силами кренбов, брошенными на прикрытие
правого фланга, и полностью разбил их уже на вторые сутки боев. Правда, и
потери землян оказались немалыми - но потери теперь адмирала не заботили.
Зачем думать о потерях, если в любой момент можно бросить в бой новые
силы? В горячке завязавшегося сражения адмирал позабыл обо всем на свете -
и о ненавистном Координаторе Аргелане, и о проклятых политиканах из
Парламента, вечно мешающих военным честно выполнять своей долг, и о
Союзнике, который периодически покидал рубку для отдыха, и о советнике
Барро. Даже еду ему приносили на боевой пост, даже спал он тут же, в
кресле перед главным экраном. Лишь временами, когда требовались новые
силы, адмирал обращался к советнику за помощью, и немедленно бросал в бой
свежие подкрепления. Он был счастлив - как в детстве, когда устраивал
игрушечные сражения. Он был счастлив, потому что, как и тогда, обрел вдруг
всемогущество. И только когда сопротивление кренбов удалось, наконец,
сломить, когда их флот практически весь оказался уничтоженным - в горячке
боя адмирал даже отдал приказ не брать пленных, позабыв начисто о когда-то
Каменистый Артем
Корнев Павел
Шилова Юлия
Афанасьев Роман
Каргалов Вадим
Лукин Евгений